К 75-летию ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ
В первый послевоенный год наша семья приехала на малую родину отца, в село Тунгусово Томской области. Иванов Павел Степанович воевал против фашистских захватчиков все годы Великой Отечественной войны на разных фронтах. Домой вернулся осенью 1945 года после лечения в госпитале. По вечерам к отцу приходили фронтовики – товарищи по детству, Григорий Тимофеевич Шкуратов – пожилой мужчина. Вечерние посиделки и рассказы фронтовиков остались в моей детской памяти. К нам приходили разные фронтовики, и папа рассказывал им о своём боевом пути. При свете керосиновой лампы они сидели за столом и играли в карты, в «подкидного». Выигрывали, проигрывали, обсуждали партии, выясняли ошибки.
– Вот если бы я так сходил, а ты бы вот так ..., – неслось нешумно из-за стола. Карты – это был предлог собраться вместе, поговорить о войне, вспомнить погибших товарищей. Игра прерывалась, и я становилась невольным слушателем их разговоров. Нас отделяла только занавеска перед русской печкой, и она не была помехой. Сквозь призму прожитых лет всплывают в памяти вопросы гостей и ответы моего отца.
– Ты же, Павел, окончил школу шоферов в Томске. А как попал в моряки? – поинтересовался Григорий Тимофеевич.
– После того как получил права, я уехал на Алтай работать. Выучка шоферскому и слесарному делу была у меня ещё довоенной. Пришлось и автомехаником поработать. Много я полуторок возвратил к жизни в Паутово в начале войны. Здесь мы с женой Катей работали в Паутовской МТС. Она тоже была шофёром. Со всего Алтая притаскивали их, а я ремонтировал, и после ремонта машины отправляли на фронт. А с последней полуторкой и самого отправили на железнодорожную станцию, в Бийск. Уже оттуда ехал поездом вместе с другими моряками на Дальний Восток. Тихоокеанский флот защищал восточную границу от японских захватчиков. Полуторку везли на платформе вместе с моряками.
– Вот, Павел, ты служил много лет в Морском Флоте, был моряком, а скажи мне, плавать ты хорошо умеешь? Где ты научился плавать, если у нас, в Тунгусово, нет речки?
– Плавать я не умею.
– А как ты в море ходил, если плавать не умел? – допытывался Шкуратов.
– Во время срочной службы в Краснознамённой Амурской флотилии, во время войны на Тихоокеанском флоте мы выходили в открытое Японское море. Вода там такая холодная, что если свалишься за борт, то умение плавать не поможет. Матрос погибнет от переохлаждения в воде, от разрыва сердца.
– А как ты попал на Чёрное море?
– В начале войны много кораблей и матросов погибли на Черноморском флоте. Часть «тихоокеанцев» направили туда. Среди них был и я. Меня приписали в команду лидера эскадренных миноносцев «Ташкент» механиком. Миноносец сопровождал в водах Чёрного моря другие корабли ночью и в плохую погоду. Когда попадали под обстрелы немецкой авиации, все матросы занимали свои места у орудий. Сбивали самолёты. Во время шторма немецкие самолёты не летали над морем, поэтому командование использовало эту возможность. Однажды во время похода шторм превратился в ураган. Высокие волны били о борта судна, вода переливалась через палубу. Ураган сопровождался сильнейшим ливнем, поэтому трудно было разобрать, где находилось небо, а где – море. Свет молний разрывали мрак, а грохот грома оглушал матросов, но задание команда выполнила без потерь. Даже во время шторма все матросы старались быть очень осторожными. Не было случая, чтобы кто-то упал за борт.
– Ты был моряк. А как оказался на Западном фронте?
– Лидер эскадренных миноносцев «Ташкент» стоял на ремонте. Неожиданно налетели немецкие самолёты и начали бомбить. Миноносец списали из-за сильных пробоин. Часть членов команды приписали на оставшиеся корабли. Меня отправили в механизированную бригаду в качестве шофёра. Около трёх лет колесил по дорогам войны. Сколько тысяч километров проехал на полуторке – не сосчитать. Люблю дороги, только не те, что изрыты бомбами и снарядами…. Разные дороги приходилось видеть мне во время войны: и узкие просёлки, и «снежники», и широкие автострады и бездорожье. Бывало, подъезжаешь к мосту, а мост уже разбомбили немецкие самолёты….
Однажды выбили немцев из населённого пункта. На пути приметили склад. Мне приказал командир взять двух красноармейцев, вернуться и загрузить машину продовольствием. Дорога была свободной. Быстро доехали до склада, закидали в кузов мешки. На обратном пути увидели вновь прибывших откуда-то немцев. Те начали стрелять по машине. Красноармейцы сидели в кузове, отстреливались, а потом стрельба затихла.
Я был уже ранен, но продолжал вести машину, удалось прорваться вперёд. Истекая кровью, догнал нашу часть. Два солдата, с которыми я загружал мешки в кузов, были убиты. Меня увезли в медсанчасть, потом был госпиталь. Врачи подлечили, и опять – на фронт. Когда нашёл свою полуторку после госпиталя, то её пришлось ремонтировать. Кто-то ездил на ней, пока я находился на лечении. С ремонтом справился быстро и опять колесил по фронтовым дорогам.
Многие его рассказы до сих пор цепко держит моя память. Разные случаи рассказывал папа, связанные с фронтовыми дорогами. Особенно запомнилось мне, как при форсировании Днепра вода в реке была красной от крови раненых и погибших красноармейцев. Он со своей полуторкой переправился благополучно на другой берег, а по бокам плота вцепившись в него, плыли солдаты и женщины-фронтовички. У нас хранится Грамота за подписью Конева «За форсирование Днепра».
– Скажи, Павел, все шофера занимались ремонтом? Кто ремонтировал машины?
– Ремонтные мастерские были у нас в авторотах. Там автослесари занимались ремонтом. А в пути ты и механик, и водитель, и слесарь. Нередко под огнём противника приходилось ремонтировать свою машину. Я всегда в кузове и под сидением возил запчасти. Если сломается что-нибудь в пути, то чем заменишь-то?! Запчасти снимали иногда с брошенных немцами машин. Едешь по дороге, видишь, разбитый автомобиль стоит. Если есть время, отвинтишь от него какую-нибудь необходимую деталь. Если время в обрез, то подцепишь трофей к машине и привезёшь в автомастерскую. Ремонтники всегда спасибо говорили.
Многое шоферам приходилось делать самим. Мы и двигатели форсировали, делали их мощнее; и лебёдки всевозможные конструировали, чтобы можно было самому, без чьей-либо помощи, выбираться из ямы. Но главное было на фронте, – доставить груз вовремя. От опыта и умения, смекалки и находчивости водителя порой зависела жизнь многих солдат. Опоздал на полчаса с боеприпасами – и роте нечем драться с фашистами. И хотя, казалось бы, есть оправдание: плохая дорога, самолёты бомбили, мост разрушен – в сознании всегда присутствовало: задержаться в пути никак нельзя.
– А как шофера ориентировались в боевой обстановке? Как, Павел, вы находили дорогу к назначенному месту? Бои же шли не у дороги, – спросил Григорий Тимофеевич.
И отец продолжал рассказывать: «В последние годы войны у нас были карты. А в начале карты в штабах не успевали составлять, так как обстановка на фронте часто менялась. Поэтому шофера пользовались «словесными» ориентирами. И ничего, своих находили. Хуже было другое. Бывало, приедешь в указанный квадрат, посмотришь по сторонам – должна стоять батарея, а её нет. Чувствуешь по времени, что артиллеристы далеко не должны были уйти. Вот и начинаешь гонять по позициям, искать батарею. Кругом грохот, разрывы бомб и снарядов, а ты чуть ли не по следам пушек ищешь своих. А бывало и так; приедешь вовремя на место, а там все погибли. Стоишь и думаешь, что делать? Снаряды ведь не бросишь, они живым нужны. И опять носишься по передовой, ищешь другие батареи. Разгрузишься – и снова за снарядами. А тут уже санитары свой груз приготовили. Увозил раненых бойцов в медсанчасть».
Я нашла в Интернете информацию на сайте " подвиг народа-точка-мил-точка-ру" о том, что моего отца наградили орденом «КРАСНАЯ ЗВЕЗДА» за подвиг, который он совершил во время преодоления промежуточных оборонительных рубежей по рекам Бобер, Квейс, которые дали возможность выйти I-му Украинскому фронту на Нейсе.
Подвиг: 1. Краткое изложение личного боевого подвига или заслуг.
За время боевых действий бригады с 8 по 14 февраля по окружению и уничтожению Бреславской группировки немецких войск тов. Иванов П. С. находился в передовых порядках и своевременно и бесперебойно доставлял под артиллерийским и миномётным огнём ГСМ для боевых и колёсных машин, тем самым содействовал успеху по ликвидации данной группировки. За умелое выполнение заданий командования представляю к Правительственной награде –
Орден «КРАСНАЯ ЗВЕЗДА». Приказ: 25 ГВАРДЕЙСКОЙ МЕХАНИЗИРОВАННОЙ НЕЖЕНСКОЙ ОРДЕНА БОГДАНА ХМЕЛЬНИЦКОГО БРИГАДЕ № 943/н
Населённый пункт БОРЕК.
От имени Президиума Верховного Совета Союза Советских Социалистических Республик за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество. НАГРАЖДАЮ: – орденом «КРАСНАЯ ЗВЕЗДА».
Награждён. Приказом № 943/н 21 мая 1945 года.
Ниже стоят подписи и всё заверено печатью.
Вспоминаю, как в день возвращения отца домой из госпиталя пришёл к нам дедушка. – Ну-ка, Павел, расскажи, как «фрицев» гнали?
Но рассказ был о том, с какими трудностями столкнулись наши красноармейцы, когда гнали «фрицев». «Наши войска I-го Украинского фронта наступали, разбили немцев у рек Висла, Одер, продвинулись вперёд, но много техники вышло из строя. Мало оставалось боеприпасов. Был февраль, распутица, кругом лес, болотистая и незнакомая местность. Это затрудняло подвоз боеприпасов и горючего. Железная дорога была разрушена, её не успевали ремонтировать. Продовольствие тоже не подвозилось. Наши бойцы разбили фашистские группировки и оказались впереди, но ближайшая станция снабжения была в 500 километров от наших войск. Подошли новые немецкие войска и красноармейцы оказались в окружении. Семь дней мы находились в "котле". Через семь дней пробились к своим. И эти семь дней мы ничего не ели. От голода резали свои солдатские ремни на мелкие кусочки и жевали их, чтобы хоть как-то обмануть пустой желудок».
– А тебя, Павел, где ранило? До Берлина дошёл или нет? – спросил папу сосед – фронтовик.
Отец рассказал о том, как попал в госпиталь в последний раз, как мистический случай спас жизнь двенадцати солдатам.
«После штурма и освобождения Праги отправили нашу 25-ую Гвардейскую механизированную бригаду в Венгрию. 7 мая 1945 года я вёз в полуторке двенадцать красноармейцев. Мы были под городом Цегленд, недалеко от Будапешта. Бои уже прошли, и дорога была свободной. Но венгры воевали на стороне Гитлера. Они оказывали ожесточённое сопротивление, сражались против Советских войск на своей территории не только венгерские солдаты, но воевали "стар и млад". Погибли десятки тысяч наших красноармейцев на её территории.
Я вёл машину, а командир сидел рядом со мной, в кабине. Вдруг он приказал мне остановить машину, чтобы солдаты смогли пообедать. Солдаты выбрались из кузова, расположились недалеко от машины, на обочине дороги. Уже достали сухой паёк, когда полуторка сама тронулась медленно с места, как будто кто-то подтолкнул её сзади. По ровной дороге поехала вперёд, набирая скорость. Видя это, все громко рассмеялись. Я очень удивился, так как ставил машину на тормоз. Вскочив на ноги, побежал догонять её, для того чтобы остановить. Машина отъехала, но недалеко. Когда я подбежал к кабине и открыл дверь, услышал мощный взрыв с правой стороны. Щепки от деревянного кузова и части полуторки разлетелись в разные стороны.
Что подсказало командиру сделать привал? Что подтолкнуло машину вперёд? Если бы дальше продолжили мы путь, разнесло бы нас всех на куски. Меня сильно ранило. Взрывной волной солдат отбросило в сторону и присыпало землёй. Раненых и контуженых вытащили из земли и увезли в медсанчасть. Но это уже проделали солдаты из машины, проезжавшей после нас».
Израненный и больной, отец вернулся домой с фронта. Судьба подарила ему ещё шесть лет жизни. А мне дала возможность увидеть папу. Наверное, ещё и для того, чтобы написать о нём эти воспоминания из далёкого детства. Они ярко всплывают в моей памяти особенно в дни, когда празднуют очередной День Победы. Я смотрю на бывших фронтовиков и мысленно вижу своего тридцатипятилетнего отца.
Десятки тысяч шоферов колесили по дорогам войны, и они знают, что это такое – дорога военных лет. И у каждого есть, что рассказать о том, как они воевали на своей полуторке. Прошли годы, ушли в Мир иной многие водители, прошедшие войну. Но память о ежедневных подвигах шоферов должно хранить молодое поколение, рождённое после войны. Но чтобы помнить, нужно знать, нужно владеть информацией. Водители военных лет проехали на своих "газиках" да ЗИС-ах сотни тысяч километров по дорогам войны и в разное время года. Дождливые были ли дни, морозные ли, а летом палило солнце над головой – для водителей не было выходных дней. Они возили свой груз каждый день, приближая день Победы. О многом могли бы водители военных лет рассказать после окончания Великой Отечественной войны, могли бы написать рассказы – если бы умели их писать, если бы остались живы.
Фотомонтаж автора. Иванов Павел Степанович.