Слышала бы ты, о чем они говорят. О преимуществах эстетически выращенного кофе, о том, как важно сортировать мусор, о пользе пророщенной пшеницы, о моде и гаджетах, наконец - о важности продаваемого Продукта. Они продают этот Продукт по 8 часов в день. Хотя в глаза его не видели. Но это не мешает о нем говорить, как и о прочей чепухе.
Интересно, где же тот "нулевой" пациент, который распространил поветрие поверхностности на всех прочих? Они же не могут поголовно быть такими, должна же быть исходная модель, которую прочие взяли за образец. Некий протоповерхностный индивид. Или, может, они взаправду такие?
В любом случае, слушать их невозможно. Я предпочитаю молчать, находясь в таком обществе. Они прихлебывают кофеин из цветастых кружек, улыбаются и скалятся друг другу в лицо. Со стороны выглядит полнейшей идиллией. Но не обольщайся, искренностью здесь и не пахнет. Ничто не доставит им большего удовольствия, чем в другой обстановке со смаком обсудить того, с кем давеча мило пересмеивались на корпоративной кухне.
Да, моими откровениями никого не удивишь. Сплетни? Подумаешь! Естественный ход вещей. Однако со стороны выглядит жутко. Будто клуб социопатов изо всех сил пытается стать семьей. И даже в этот обман они безоговорочно верят. Хотя и конкурируют между собой с помощью одежды, телефонов, связей, уникального жизненного опыта. Было бы честнее, если бы конкуренция сводилась к тому, у кого зубы острее. А так этой гонке не предвидится конца.
Я не кичусь своей сознательностью, не подумай. Ты же знаешь, как мне нравится первородный хаос. И знаешь, что я эту сознательность презираю. Она ведь тоже проржавевшая гаубица из арсенала конкурентоспособности. Но неужели это венец мышления нашего вида? Все эти разговоры об экологии, жратве, путешествиях и весело проведенных выходных? Если да, то его нужно срывать немедленно. Ампутировать без наркоза. Иначе будет поздно.
Это не люди. Они претворяются людьми. И заражают своим притворством других. Я уже не различаю красных звёзд в полуденном небе, а вид кромешной ночи не приносит никакого удовлетворения. Вот какие дары мне пришлось принять у них. Ужасные, кошмарные подарки. Милая, я уже тоже не человек, увы.
Жаль, что заражение не работает в обратном направлении. От меня - к ним. Хотя их не прельстишь моими милыми образами. Наши мозги работают на разный лад. Они не могли бы спокойно спать, мелькай перед ними кромешной мишурой развалины Тира, луны Сатурна и обряды поклонения Баст и Осирису. У них там все упорядоченно и вертится вокруг естественных надобностей. Они делают, потому что так надо делать. Так делали их предки, так их обучили.
И они скорее умрут, чем отойдут от этих бытовых мистерий. В определенности - сила, думают они. Сила - в единстве, знают они. Мы едины в своей определенности, вопят они друг другу ничего не значащими репликами. Они улыбаются, делятся секретами, ходят после работы выпивать. А все это время где-то за тонкой перегородкой в их мозгах дрожит багровая ярость, фиолетовая злость, лимонная зависть. Все это мерцает, переливается, практически горит. Но никогда, слышишь, никогда не вспыхивает первородным пламенем, никогда не извергается гранатовой лавой наружу, томясь и вяло тлея в катакомбах их подсознания.
Они сверхнормальные для этого. Создатели цивилизации и алчные потребители ее же. Они продают Продукт, себя и все на свете. Перемежая сделки бесплодными диалогами. Нелепыми поступками, искусственными и немыми. Каков конечный итог? Где последний рубеж? Сколько предательств самого себя способна пережить их личность? Есть ли она вообще? Видят они во снах, кем стали или нет?
Сколько вопросов. Я уже тоже брызжу желчью. Конечно, ты знаешь, что ничего они не видят. К ним не приходят на водопой львы, а черные ветви мертвого леса не тянутся к их лицам. Они безмятежны, укрытые крыльями Гипноса, несутся сквозь жир бледных облаков к холодной истине. Но никак не доберутся до ее острия.
И дело вовсе не в страхе. Среди них хватает смелых. Дело в другом. Они считают подобное – глупостью. Напрасным истязанием. Человек обязан быть довольным, счастливым, жизнерадостным. И они всё «это» вкупе, только надсадно, насильно. Ты понимаешь, только ты и понимаешь. Путь в никуда. А как они рады, когда подобные мне - сдаются! О, это лучшие моменты их жизней. Услышать из уст упрямца, что он ошибался - слаще финикийских сладостей и ароматней амброзии.
Кукольное представление. Хоровод манекенов. Над ними догорает никчемное светило, внутри них – дремлет яростный огонь, но они разыгрывают из себя прилежных участников общества. Со всеми этими поездами амбиций, мечтаний и надежд. Они не в состоянии стать мостиком между двумя искрами, потому те легонько колышутся в пустоте, все слабее и слабее, гаснут не замеченные никем, сопровождаясь глупой улыбкой, идиотской фразой и взрывом смеха.
Пристрели меня, если стану таким же. Если начну вещать о сортировке отходов, о работе на выходных во благо Продукта, о своем friendly коллективе, о медитации, как залоге высокой продуктивности. А еще о том, какое вкусное крафтовое пиво, о путешествиях, о шмотках и режиме тренировок, о том, где можно купить экологически чистый хлеб и натуральное фермерское мясо. Дорогая моя, я буду инфицирован этой заразой, потому пусть твоя рука не дрогнет и слеза не скользнет по щеке. Будь жестокой до конца. Куда суровей оставлять меня без возможности побродить по храму Анубиса и Тота, посетить Ганимед и восхититься зеленой луной со стен Карфагена. Надеюсь на твою помощь и понимание. Надеюсь, как никогда не надеялся.