Идея поиска нового дома была встречена отнюдь не единодушно. Были у неё и свои противники, считавшие всю эту затею пустой тратой времени, которого и так не хватало. И, пожалуй, самым ярым противником являлся дядя Теоны, военный в отставке, Рохелио Модейра. За ним стояли влиятельные силы, которые так же не поддерживали идею с колонизацией новой планеты, но не были услышаны правящими кругами, организовавшими экспедицию на Симерру. Они считали необходимым бросить все ресурсы на восстановление Атлума. Конечно, за их благими намерениями скрывались и корыстные интересы. Экспедиция, а особенно колонизация, была весьма дорогостоящим предприятием. В противном случае, выделенные на неё средства могли бы достаться различным компаниям, занимающимся очисткой воды, рекультивацией некогда плодородных земель, а самое главное - производством воздуха, без которого невозможна сама жизнь. Но они не хуже других понимали, что всё это бесполезно. Это лишь отсрочило бы неизбежную катастрофу на какое-то количество лет. Но ничего бы не изменило глобально. Атлум бы продолжал погибать. Ибо необдуманное нарушение баланса производства и потребления однажды уже запустило извечный механизм “самоочищения” планеты от паразитирующего на ней человечества. Такое было не раз. И должно было повториться вновь. К сожалению, люди не извлекли уроков из прошлых ошибок. И продолжали раз за разом, на очередном витке своего развития, нарушать естественный закон природы, который гласит: не бери больше, чем тебе действительно нужно. Лишь только соблюдение этого закона могло бы спасти человечество. Но нет…
Таким образом, влиятельные корпорации, выступающие противниками необдуманных, с их точки зрения, трат, строили коварные планы по срыву экспедиции. Возглавлял же их всё тот же Рохелио Модейра, несмотря на то, что в экспедиции участвовал его племянник. Все попытки сорвать экспедицию на этапе подготовки были провалены. И теперь оставался только один шанс предотвратить колонизацию: уничтожить Ангела, экспедиционный корабль, который должен отправиться на Симерру под руководством Гая Квинтуса.
Помимо всего прочего, Рохелио также двигали и другие, более личные мотивы. Он всегда завидывал семейству Квинтус, а особенно отцу Гая. Некогда они оба претендовали на звание Адмирала. Но тогда удача улыбнулась Теорусу Квинтусу. А Рохелио был назначен лишь его помощником. Давняя обида не давала ему покоя. И теперь появился шанс отомстить. К тому же за помощь в срыве экспедиции главы корпораций предлагали немалые суммы. И Рохелио Модейра решил воспользоваться случаем для свершения своего коварного плана.
Зная, что при выводе из строя главного плазмодвига подготовить новый будет уже нереально, и обладая достаточно глубокими инженерными знаниями, он решил внести некоторые коррективы в программу управления полётом. При этом он понимал, что это может привести к необратимым последствиям, возможно даже гибели экипажа. Но отказаться от задуманного уже не мог. Мысль о том, что Гай, сын столь ненавистного ему кровного врага, потерпит неудачу, не давала отступиться от свершения его планов. Тем более помогал тот факт, что Рохелио, в качестве высоко компетентного специалиста по двигателям межпланетных кораблей, участвовал в подготовке Ангела к экспедиции. Правда секретность и высокий уровень защищённости данного проекта вносили свои коррективы. Для того, чтобы получить доступ к программному обеспечению двигателя, он должен был сперва заручиться поддержкой главного разработчика - Корнелии Софулз. И однажды, воодушевлённый грандиозностью сего мероприятия, он направился к ней с “рабочим” визитом…
Корнелия, целиком посвятившая свою жизнь науке, жила одна. Если не считать пары рыбок в небольшом аквариуме, стоящем у окна. Часто, после очередного тяжёлого, насыщенного рабочего дня, она подолгу смотрела в окно. И, когда её взгляд падал на аквариум, ей казалось, что она, как эти рыбки, сидит в таком же аквариуме и смотрит на мир за стеклом. Только одна. Когда-то в молодости перед ней встал выбор: либо отказаться от карьеры и пойти за любимым человеком, либо отказаться от него для достижения более высоких результатов в деле своей жизни. Она предпочла второе. Хотя выбор был отнюдь не прост. И Корнелия понимала, что это навсегда изменит её жизнь. Но не могла поступить иначе. Порой, ей казалось, что она вполне могла бы прожить без всех тех достижений, которые последовали после столь кардинального решения. И была бы гораздо счастливее в роли жены и матери. Но… что сделано - то сделано. Видимо, карьера была для неё важнее. И выбор был лишь иллюзией.
А тем временем, рыбки неспешно огибали водоросли, проплывали через окна в подводном замке и то встречались, то снова уплывали в разные стороны, как бы играя друг с другом. И это безмятежное умиротворение, с которым они двигались, успокаивало Корнелию и отвлекало от тревожных мыслей. Пока не раздался звонок в дверь. Она подошла к видеофону и увидела его. Они не виделись уже много лет. Былая страсть оказалась настолько жгучей, что после многочисленных попыток “остаться друзьями”, они решили вовсе исчезнуть из жизни друг друга. Даже работа над одним проектом не изменила их решения и они, хоть и работали вместе, но не пересекались даже по рабочим вопросам. Поэтому его приход был для неё двойной неожиданностью. Она даже не сразу узнала его голос, когда он тихо произнёс: “Корни, это я, Рохе”.
Десять лет прошло с момента их последней встречи. И они оба были уверены, что она именно последняя. Но жизнь вносит свои коррективы. И пусть не сразу, но она впустила его. Пока он поднимался на плазмолифте, она лихорадочно пыталась сообразить, зачем он пришёл. С этими мыслями смешивались и мысли о том, как она выглядит и готова ли принять его в таком виде. А ещё, как назло, нахлынули воспоминания десятилетней давности, когда они прощались, думая, что навсегда. Быстро надев своё выходное платье и надушившись любимыми духами, она подошла к двери и замерла в ожидании. “Вдруг это - судьба. Вдруг он осознал, что не может без неё и пришёл, чтобы остаться и больше никогда её не отпускать”, - говорила в ней та детская, наивная и немного глупая часть, которая в той или иной мере присутствует почти в каждом человеке. Но Корнелия, та взрослая, опытная, много повидавшая за свою жизнь Корнелия, лишь ехидно ухмылялась этим мыслям. “Наверняка, ему что-то от меня нужно. И лишь за этим он вдруг вспомнил о моём существовании”, - так думала взрослая Корнелия, главный разработчик программного обеспечения для двигателей межзвёздного космического корабля. Но где-то в глубине её естества теплилась не надежда, и даже не вера, а едва уловимое желание, чтобы всё было не так.
Когда она увидела его взгляд, то первой мыслью было: “Он совсем не изменился”. Но, заметив изрядную долю седых волос, всё же признала, что годы разлуки не прошли даром. Он вошёл не спеша. И эта неспешность как будто подчёркивала то, что от былой страсти не осталось и следа и визит этот носит сугубо деловой характер. Но взгляд говорил об обратном. Это был всё тот же взгляд, полный задора и юношеских амбиций. И в нём не было равнодушия и отстранённости, присутствующих во взгляде тех людей, для которых ты не представляешь никакого интереса. Даже корыстного.
Но взрослая Корнелия не дала волю чувствам, а так же неспешно впустила его, предложила сесть и чего-нибудь выпить. Налив и себе немного, чтобы снять напряжение, возникшее от внезапной встречи с призраком из прошлого, она села в расслабленной позе и посмотрела на него с вопросом: “Что заставило тебя нарушить привычный ход вещей?”. Рохелио улыбнулся. “Пожалуй, я не улыбался так уже лет десять”, - подумал он, сам не зная, что послужило причиной этой неожиданной улыбки. Возможно, он почувствовал некий покой, который ощущается, когда ты находишься там, где тебе ничего не угрожает. Несмотря на годы разлуки, Корни была всё такой же родной и близкой. И взгляд её, несмотря на то, что она тщательно пыталась это скрыть, выдавал заинтересованность. Но тут он, как будто внезапно, вспомнил о цели своего визита. Улыбка плавно перешла в серьёзное выражение лица.
- Корни, сколько лет мы не виделись? Десять? Да, кажется, именно так. Как быстро летит время…
- Да, - задумчиво ответила Корнелия, не переставая задаваться вопросом о цели этой встречи.
- Ты знаешь, а ведь я всё это время думал о тебе… о нас. Меня мучил один вопрос, могло ли быть иначе?
- Могло, - всё так же задумчиво и даже немного отстранённо продолжала отвечать она. - Ты так не считаешь?
- Не знаю… Мы были молоды и горячи. Многое было впервые. Мы сами толком не знали, чего хотим. Но ты проявила большую разумность.
- Ты думаешь, мне было легко?
- Со стороны это выглядело именно так.
- Значит, ты был слеп.
- Возможно…
- Зачем ты пришёл?
- Давно не виделись. Вот, решил, что пора нам встретиться. Теперь, когда былое так далеко…
- Ты думаешь?
- А ты?
- Хватит! Я устала. Ты никогда не мог ответить прямо. Всегда устраивал какую-то интригу. А мне была нужна определённость.
- Ты не изменилась, - снова с той же тёплой улыбкой произнёс он, но в тот же миг осёкся, помня, что в данный момент он преследует вполне определённую цель.
- Корни…
- Что?
- Ты сделала неплохую карьеру. Стала весьма крупным специалистом в своей области…
- К чему ты клонишь? - нетерпеливо отозвалась Корнелия.
- Ладно, ты вправе рассчитывать на откровенность. Не буду ходить кругами. Хотя я правда очень рад тебя видеть. И скучал всё это время, но… я пришёл сюда, чтобы попросить о помощи.
- Я и не сомневалась, - с изрядной доли укоризны и, одновременно, огорчения подытожила она.
- Ты ещё не знаешь, о чём я хочу попросить. Это просьба, скорее, не личного характера, а…
- Опять загадки!
- Корни… Корнелия, - перешёл он на более официальный тон, - под управлением твоей программы работает двигатель межзвёздного корабля “Ангел”. И только ты знаешь, как она устроена. Поэтому именно к тебе я и обращаюсь за помощью. Мои… влиятельные друзья хотят предложить некие улучшения, которые позволили бы сэкономить топливо для того, чтобы, в случае каких-то проблем, экспедиция могла вернуться обратно, но…
- Ты неисправим. Эта постоянная недосказанность и почти театральные паузы. Ни к чему хорошему они никогда не приводили. Но продолжай.
- Так вот, мои друзья, как ты знаешь, находятся в немилости у тех, кто готовит экспедицию. И их предложения не рассматриваются, априори. Только ты сможешь помочь мне… нам в этом вопросе. От тебя требуется не так уж и много. Просто выдать данные изменения за свои и применить их, изменив программу управления. Взамен ты можешь рассчитывать на лояльность и даже солидное вознаграждение с их стороны.
- Их лояльность мне ни к чему, - уже начинала злиться Корнелия. И даже не по той причине, что те люди, чьи интересы, как догадывалась она, сейчас представлял Рохелио, ей противны. Но больше из-за того, что её мечты, её робкие надежды, что между ними что-то ещё могло быть - рухнули в одночасье. Отныне она была уверена: Рохе больше нет. Есть лишь хитрый, коварный, лицемерный Рохелио Модейра, преследующий исключительно свои корыстные цели и желающий лишь ей воспользоваться, чтобы их достигнуть.
- А как же наша дружба? - он попытался ухватиться за соломинку, как утопающий.
- Это здесь ни при чём, - ещё более распаляясь продолжала она. - Наши отношения давно прекратились и, судя по всему, не имеют даже ни малейшего шанса на какое-либо продолжение. Это всё, с чем ты пришёл?
- Да… то есть, нет. Я хотел пригласить тебя на… дружеский ужин. Но вижу, ты не в настроении.
- Возможно, я бы согласилась. Если бы ты начал с этого. Но теперь я вижу, к чему ты клонишь. И мне это не по душе. Поэтому, увы, я вынуждена просить тебя оставить меня. Я устала после трудного дня и хочу отдохнуть.
- Но, Корни…
- Не называй меня так. И не испытывай моё терпение. Ты знаешь, на что я способна в гневе. Поэтому в твоих же интересах прекратить этот бессмысленный разговор пока не поздно.
- Прости, Кор... нелия. Наверное, я не вовремя. К тому же после стольких лет… В общем, как-нибудь в другой раз. Мы ещё увидимся. Я надеюсь. А сейчас, извини за беспокойство, но мне и правда пора.
Он ехал в плазмолифте в смятении чувств. Его взбудоражила встреча с бывшей возлюбленной. И он так и не смог достигнуть цели, которая стояла перед ним. И всё же, понимая ничтожность своих шансов, он не переставал надеяться, что всё ещё возможно изменить.
Она же, обессиленная и окончательно опустошённая этим разговором, упала на кровать сразу после его ухода и заснула. Ей снились сны. О прошлом. Об их прошлом, в котором всё было ярко и безоблачно. И не было разлук, не было беды и конца Света, угроза которого нависла надо всем в последние годы...