Афродита вышла на кипрский пляж из пены морской. На этот счет свидетельствовала даже картинка в «Истории искусств», которая стояла у нас на книжной полке. Соседка тетя Тамара видимо выходила из пивной пены. Она работала в пивном ларьке на Розенштейна, и приносила запах пива к себе домой, вместе с желтым бидоном. Когда мама только познакомилась с тетей Тамарой, она спросила у соседки Нины Израильны: ваши что ли? На что Израильна ответила: окстись, Ольга! Они - ассирийцы.
Ассирийцы, как я узнал из детской энциклопедии, были древним народом, жившим на берегах рек Тигра и Евфрата давным-давно. Они построили город Вавилон, и воевали с древними египтянами. Древних египтян не сохранилось, только мумии, а вот ассирийцы были нашими живыми соседями. Как они оказались в Ленинграде, история умалчивает. Здесь же они встречались в сапожных будках, возле вокзалов и станций метро, а также, как тетя Тамара, в пивных ларьках. Никто не замечал, что древний народ чистит обувь, прибивает подметки и разливает пиво. Никого это не интересовало. Только мы стали замечать – благодаря знакомству с тетей Тамарой. Мама, прочитав вместе со мной в энциклопедии о древности ассирийцев, спросила тетю Тамару: как вы до сих пор сохранились? На что та ответила: просто у нас женятся и выходят замуж только за своих, из поколения в поколение, потому, что нас мало… Сапожные будки переходят по наследству. Про пивные ларьки она не сказала ничего.
К тете Тамаре в ларек мы заходили по дороге в продуктовый магазин или в детский сад. Сначала он стоял на улице Розенштейна, потом на Шкапина, за зелеными овощными рядами. Пиво мы не пили, поскольку были непьющие, хотя тетя Тамара толи по профессии, толи по забывчивости при нашем появлении спрашивала: пива хотите?
Впрочем, от жаждущих пива отбоя не было даже в рабочий день: перед ларьком стояла очередь, а руки Тамары постоянно двигались, открывая пивной краник, доставая чистую кружку и подставляя пустую под фонтанчик воды. Еще она замечательно умела сдувать пену, складывая губы как щекастые ветры по углам старинной карты. Клочья пены разлетались в воздухе и мне это напоминало любимое занятие: пускание мыльных пузырей. Я просил тетю Тамару: дай дунуть! И если очереди не было, она отрывала меня от пола и подносила к кружке: я сдувал пену. Однако, в отличие от взрослых дядь за окошком, сам запах пива мне не нравился. Еще больше не нравилось то, как они, выпив пару кружек, поворачивались лицом к забору и писали. Мы в детском саду подобного себе не позволяли.
Когда я пошел в школу, нашим соседям-ассирийцам дали квартиру в новом районе, и они уехали с Розенштейна. А место тети Тамары в ларьке заняла какая-то незнакомая сердитая тетка в белых нарукавниках и мятом чепце.