В детстве я собирал марки, без особой тематической направленности. Что продавалось в киоске «Союзпечать», то и покупалось: космонавты, корабли, Эрмитаж, растения. Экзотических марок в коллекции у меня было мало. Разве что марка с жирафом из Бурунди, которую маме кто-то подарил. Были очень красивые монгольские марки, с надписью «Монгол Шуудан», то есть монгольская почта.
Одна марка мне почему-то запомнилась. На ней был дореволюционный самолет – Гаккель-9. И название необычное. Но главное, в школе нам как-то все рассказывали, что при царе в России совсем плохо с этим дело было: с автомобилями, с самолетами, с электростанциями. А вот после революции, когда построили ГАЗ, Магнитку и Днепрогэс, все это и завертелось. И вот на этом месте в моей голове засело какое-то противоречие, - самолет-то Гаккель-9 на марке – 1912 года, то есть дореволюционный. Так и осталось в памяти. В дальнейшем авиацией я не интересовался. Разве что склеил из пластмассового конструктора две модели самолетов: советский Миг-23 и шведский Saab, но не более того. Поэтому, не было повода прояснить историю с этим Гаккелем.
Недавно стал читать мемуары Всеволода Гаккеля, виолончелиста из «Аквариума». Начинает он там издалека, от корней и предков. И вот, оказывается, его дед, Яков Модестович Гаккель и был тем самым авиаконструктором, который создал самолет. Логично, что его назвали фамилией авиаконструктора. Он сконструировал полтора десятка моделей, и Гаккель-9 был последним в этом ряду. В 20-е годы, оставшись в СССР, он переключился на конструирование тепловозов, и в 1934 году сконструировал паровой трактор. Эти инновации уже не были представлены в моей коллекции марок, а вот история с самолетом неожиданно приобрела лица – деда и внука, сразу в двух точках времени и в одной пространственной точке – Петербурге-Ленинграде-Петербурге.