Как много на земле боли, ненависти, неприязни, простой зависти и чёрной злобы... Но ещё больше - любви! Говорю тАк вот - одним словом, на одном дыхании - о самом сакральном чувстве мужчины и женщины в этом непростом мире, в котором человечество стремительно утрачивает надежду и веру, где сама мудрость побеждена премудростью, хитростью и двурушничеством!
Ссорятся не просто соседи, подобно Гоголевским персонажам, но целые страны и континенты, единокровные люди, связанные некогда родственными узами... Но мир всё ещё стоит, его неустойчивое равновесие всё-таки чем-то удерживается! Чем же? Любовью и родством душ. Вы скажете:"Преемственностью поколений, здравым смыслом!" - не отрицаю. Стремиться к этому никогда не рано и никогда не поздно. Однако сегодня поговорим о другом. "О чём же? - спросите вы. - О любви, той самой,- нетленной! И начнём мы, как водилось в добрые времена,- от печки".
У Катерины Ивановны Чернобай, в замужестве Никитенко, было четыре дружных дочери и три сына, наделённых не только редкостной мужской красотой, но и агрессивно- бойцовским темпераментом, гренадёрским ростом и такой же силой. Судьба каждого - хоть книжку пиши! Старший, комсомолец Роман, возглавил раскулачивание в родном селе, далёком от проезжих дорог, этнически однородном: сплошь малороссы, принявшие столыпинские переселения как "шанец". Большое и богатое сибирское село кровно нажитое "обобчествляло" с болью и злостью, а отдавало насовсем и того хуже: со стрельбой и смертными обидами.
Экспроприатор и организатор колхоза Роман Никитенко проводил в жизнь программу партии и комсомола столь безапеляционно, что,внедрив на селе новую жизнь, он вдруг понял: родины у него больше нет. И, не то от стыда, не то от греха подальше отбыл навсегда в Красноярск. Как в воду канул!
Мишка и Пылып, как все называли Филиппа, парубковали недолго: ещё до войны обзавелись семьями, жён выбрали добрых и работящих, односельчанок, чья жизнь была как на ладони. Не мудрствуя лукаво, растили детей... но случился 41-ый год и , соответственно, призыв на войну. Выжили оба, вернулись , но в селе не задержались, съехали в уездный город, дома выстроили солидные...
Вроде как жизнь наладилась, но чёрная кошка, пробежавшая между братьями, сделала своё дело! Жили братья по соседству, но встречались изредка, поскольку вместе им было тесно!
Редкие встречи Филиппа и Михаила заканчивались руганью и дракой, зачинщиком которых был Мишка: "Предатель!- орал
дурниной на Филиппа неуёмный правдолюб!- Я кровь проливал, а ты на немецкой баланде в тылу отсиживался!"- так политически подкованный ветеран и фронтовик-коммунист воевал с родным братом, независимо от того, в чьём доме он находился, был хозяином или гостем.
В сухом остатке всегда оказывалось то, что Мишка вдруг неожиданно сбавлял обороты и Филипп, с горечью и стыдом, в который раз посвящал брата в прелести фашистского плена, а недавний дебошир демонстрировал следы осколочных ранений на усталом, побитом войною теле. Братья замирялись, но ещё долго избегали встреч.
Такими были сыны Катерины Чернобайки. О дочерях скажу словами Некрасова: "Коли проснусь до солнышка, да разогнусь о полночи, так гору сокрушу". Точно , как у Матрёны Тимофеевны: сама "лет тридцати осьми", а трудовой стаж - 33 года. Словом, ничего нового о женской доле не скажу: всё, как у всех женщин того времени... Стоп! Всё, да не всё!
Была в роду материнская примета: пятым ребёнком каждого поколения рода обязательно рождалась девочка, светловолосая и голубоглазая! Такой была трагически погибшая Нюра, о которой долго печалились все женщины рода, такой народилась и Екатерина Филипповна, 1922 года рождения. О ней мы и поговорим в следующей главе.