Моей малышке посвящаю
Наверное, трудно найти человека, который хотя бы раз в жизни не задумывался о том, что может ожидать его после земного существования- смерти. С древних времён по всему миру люди, принадлежавшие к различным религиям, размышляли об этом, и, в результате на сегодняшний день мы имеем множество самых различных теорий на этот счёт. Самое близкое к нам в этом плане- христианство, где утверждается, что душа человека продолжает жить после смерти, причем, какое- то время ещё на Земле, а потом возносится на небеса- в рай, или ад- в зависимости от того, насколько праведную жизнь вел человек в своем земном существовании. Если мы обратим свои взгляды на Восток, то столкнемся с большой палитрой взглядов и мнений по этому вопросу, которые будут прямо пропорциональны числу существующих там религиозных течений. Вечное возвращение, перевоплощение (реинкарнация), попадание умершего опять же на небеса, в других религиях, наоборот- под землю- в общем- то, все существующие варианты человеческого постсуществования можно перечислять очень долго. Приводятся и доказательства этих теорий, и они весьма существенны, за исключением одного- это к о с в е н н ы е доказательства.
Последнюю версию относительно существования человека после смерти я прочел в книге П.Д.
Успенского " В поисках чудесного", где автор приводит высказывание по этому вопросу своего учителя Г.И. Гурджиева.
Здесь нужно сделать маленькое отступление, и уточнить, что Гурджиев был разработчиком эзотерической системы Четвёртый Путь, основным постулатом которой был тот факт, что современный человек есть механическое существо, управляемое исключительно внешними воздействиями, и свою жизнь проводит как бы в гипнотическом сне, в который его погружает, если сказать очень коротко, никогда не прекращающийся поток мыслей- планов, грёз, иллюзий, воображения различных ситуаций, диалогов- и тому подобное. Являясь приверженцем этого эзотерического учения, я целиком и полностью согласен с его автором, но развивать эту мысль я не буду, поскольку это тема другого рассказа. Сейчас же я хочу привести теорию Гурджиева относительно существования человека после смерти, кстати сказать, самую обезнадеживающую из всех мне известных. Его версия предполагает два варианта развития событий. В первом случае человек, ознакомившись с системой Четвёртый Путь, встаёт на путь самосовершенствования, и в течение длительного времени, постоянно и упорно работая, движется к цели- достижению высших состояний сознания, что адекватно пробуждению- человек перестает быть машиной, и в состоянии сам управлять своей жизнью. В этом случае, утверждает Гурджиев, у него есть шанс п е р е ж и т ь
собственную смерть, и остаться на одном из планов существования. В противном случае жизнь спящего индивидуума окончательно заканчивается после его смерти. Если дословно, словами автора: "Прах превращается в прах". Но дело в том, что система Четвёртый Путь для возможности пробуждения предъявляет требования, пусть и простые, на первый взгляд, но для современного человека, по крайней мере- основного большинства людей- весьма трудновыполнимые. Ведь даже принять утверждение, что он- механизм, спящая машина- любому человеку, как правило, считающему себя личностью самодостаточной, значительной, обладающей набором лучших человеческих качеств- будет очень трудно. Но без признания этого очевидного факта никакая работа над собой не может быть начата. Следовательно, если принять в расчёт теорию Гурджиева, основная часть человечества после смерти просто перестанет существовать- окончательно и навсегда.
Размышляя как-то над этим большим вопросом, я неожиданно для себя обнаружил следующую очевидность (это и раньше жило у меня на переферии сознания):
всё это множество предположений относительно существования человека после смерти- суть теории, не имеющие
г л а в н о г о доказательства. Этим выводом я решил поделиться с одним моим знакомым, который отличался наличием трезвого ума и логикой рассуждений.
- Ну, конечно- ответил он,- ведь единственным прямым доказательством может быть только свидетельство человека, вернувшегося о т т у д а, но пока мы видим дорогу только в одну сторону. Тем не менее, совершенно неожиданно для себя, я получил доказательство существования д р у г о г о
мира, причем при таких обстоятельствах, где, казалось бы, совсем не было места ничему мистическому.
События, о которых я хочу рассказать, произошли со мной при участии моих замечательных внуков, вернее- внучки Саши. На тот момент ей было почти четыре с половиной года, внуку Мише- чуть больше двух. Поскольку внуки с сыном и невесткой живут отдельно, мы с супругой регулярно навещаем их, и каждый такой визит превращается в маленький праздник; он всегда начинается с вручения и рассматривания
"подарочков", нами привезенных. День, о котором пойдет речь, не был исключением. Получив, и порадововавшись сюрпризами, дети, при нашем активном участии, занялись играми, бегали, веселились, в общем- всё было, как обычно, когда приходили долгожданные дедушка и бабушка. И вдруг я увидел, как Саша отложила в сторону какую- то игрушку, прошла в центр комнаты, и села в одну из асан йоги. Как я потом узнал, это была Баддха Конасана, поза бабочки- не самая сложная из асан, но, естественно, и не такая, которую можно было выполнить без предварительной тренировки. Я так и замер от неожиданности. Идеально прямая спина, бедра разведены и опущены, стопы четко прилегают друг к другу, руки молитвенно сложены на уровне груди. Словно охотник, который притаился, почуяв крупную добычу, я молча сидел, интуитивно почувствовав, что
с е й ч а с ничего говорить и спрашивать не надо. Через минуту Саша, как ни в чём ни бывало, носилась по комнате.
Я немедленно начал сбор информации, чтобы понять, с чем я столкнулся. Сын и невестка не внесли в дело никакой ясности: нигде дома увидеть, а, тем более, оттренировать что- либо подобное Саша не могла. Она посещала студию бальных танцев, но и там, как выяснилось позже со слов внучки ( да и родители были бы в курсе), таких упражнений не практиковали. Тогда я принял решение ни о чём преждевременно не расспрашивать внучку, а дождаться следующего "сеанса", и попытаться что-то выяснить. Я уже начал догадываться, что ситуация, свидетелем которой я стал, была из разряда вещей, суть которой скрывалась где-то за пределами обычного мировосприятия, а, следовательно, что-то прояснить можно было лишь в тот момент, когда э т о происходило, и то каким-то опосредованным способом.
И, наконец, такой день настал.
Всё было, как и в прошлый раз- внезапно оставив какие- то развлечения, Саша уселась в ту же позу, сказав при этом:
- Должно быть тихо". Не вызывало сомнения, что никакими играми тут и не пахнет; также поражала способность внучки столь быстро и неожиданно, словно повинуясь какому- то внутреннему импульсу, входить в эту ситуацию, и находиться в ней, не отвлекаясь ни на что. Могу предположить, что этому способствовало мое присутствие, так как ещё с раннего детства между мной и Сашей установилось какое- то душевное родство. Я, как никто другой ощущал всю тонкость и ранимость её натуры, и чувствовал, насколько комфортно ей всегда было рядом со мной. Стараясь, чтобы после происшедшего прошло как можно меньше времени, я под каким- то предлогом уединился с Сашей в спальне. Там я попросил ее ещё раз продемонстрировать мне асану, а потом, как бы невзначай, спросил, сформулировав вопрос как можно более конкретно:
- Саша, а где ты так сидела?
- Ну, я помню, там были люди, и все в кругу так сидели...
Я не могу вспомнить дословно её ответ, но это уже было и не важно, потому что я из уст в уста получил доказательство существования д р у г о г о
мира- мира, в котором моя внучка была, очевидно, приобщенной к какому- то знанию.
После этого случая я стал по возможности пристальней наблюдать за Сашей, и заметил, что в ее поведении проскальзывали весьма специфические наклонности. Например, пару раз она пыталась увлечь меня в укромный уголок для приготовления какого-то
"зелья". А спустя время произошел ещё один весьма показательный случай.
На этот раз внуки гостили у нас. Опять же были обычные игры, но одну из них Саша свела к тому, что собрала по комнате стоящие в рамках то тут, то там фотографии всех членов нашей семьи- и выстроила их в ряд, а сама уселась на расстоянии метра, уперев подбородок в руки, и принялась как бы внимательно изучать их; взглянув на нее, я увидел, что её глаза с т а л и
д р у г и м и. Это был какой-то незнакомый мне взгляд, который, как луч сканера, перебегал от одной фотографии к другой. Не буду утверждать наверняка, но мне показалось, что при этом она издавала звуки, отдаленно напоминающие прерывистый тонкий свист. По крайней мере, они были откуда- то слышны. "Сеанс" длился с минуту, после чего все вернулись к обычным играм.
И, наконец, последний
"сюрприз" подобного рода Саша приподнесла мне не так давно, когда она уже читала по слогам, и начинала писать. Вначале нужно сказать, что мои внуки частенько не ладили между собой, поскольку оба имели вспыльчивый характер, особенно, Саша. В основном, ссоры возникали из-за какой-нибудь игрушки, которую они не могли поделить. Когда ситуация разрешалась не в пользу Саши, или вообще она была чем-то сильно обижена, внучка имела привычку убегать в спальню, и, закрыв дверь, либо просто переживать свое несчастье, лёжа на кровати, либо плакала, поскольку имела, как я уже упоминал, весьма ранимую натуру. Конечно, дедушка в таких случаях неизменно шел разделить "горе" с внучкой, и,
по- возможности, успокоить.
И вот однажды, навещая внуков, мы стали свидетелями такого конфликта. Не помню хорошо, что было причиной на этот раз, но в результате Саша, вспылив, убежала в спальню, унося с собой в руках какой-то лист бумаги. Выждав немного времени, чтобы обида чуть угасла, я пошёл следом, чтобы успокоить внучку, и вернуть её к обществу. Выйдя в коридор, я вдруг увидел наколотый на ручку двери в ванную комнату , слева от входа в спальню, лист
бумаги. На нем была начерчена стрелка, указывающая на дверь спальни, и сверху надпись большими буквами:
"НЕ ЗАХАДИТЬ". Я подошёл ближе, и прислушался- иногда в таких случаях я слышал всхлипывания, или плач, но всё было тихо. Так как у нас с Сашей отношения более, чем теплые, я знал, что запрещающая надпись не могла относиться ко мне. Поэтому, мысленно настроившись на успокоительную беседу, я осторожно открыл дверь- и замер от неожиданности.
Прямо напротив двери, у окна, стоял письменный стол. И моя внучка, совершенно спокойная, с умиротворённый лицом (будто
ничего и не было пять минут назад), невозмутимо восседала на нем в своей "бабочьей"
асане, прикрыв глаза. Её руки на этот раз были опущены, и покоились, опираясь тыльной стороной кистей на колени, а большой и указательный пальцы на обеих руках были сведены в колечки, Джняна Мудру- символ знания и мудрости...