1941 - 1942гг.
______________
ГОЛОД
РАСПОРЯЖЕНИЕ №289 «О ВВЕДЕНИИ В Г.МОСКВЕ КАРТОЧЕК НА НЕКОТОРЫЕ ПРОДОВОЛЬСТВЕННЫЕ И ПРОМЫШЛЕННЫЕ ТОВАРЫ":
«В соответствии с приказом Наркомторга Союза ССР за № 275 от 16 июля 1941 г. в целях установления твёрдого порядка и организации бесперебойного снабжения населения г. Москвы основными продовольственными и промышленными товарами в условиях военного времени и недопущения очередей предлагаю: ввести с 17 июля 1941 г. в Москве продажу по продовольственным карточкам: Хлеба, хлебобулочных изделий и муки, крупы и макарон.Сахара и кондитерских изделий. Масла животного, растительного и маргарина, мяса, мясопродуктов. Рыбы и рыбопродуктов…»
***
На долю человека достаётся много испытаний,страданий. У Томы их было достаточно и даже через край. Особенно тяжело пришлось в первые годы войны. Ей запомнилось невыносимое,постоянно подсасывающее чувство голода,которое не отпускало ни на минуту: ни по дороге в школу, ни из школы, ни на занятиях, ни дома. Даже ночью ей снилась еда…
– Зойка, как есть хочется! Сейчас бы отрезать большущий кусок батона, помазать его толстым слоем сливочного масла и посыпать сахарком! – сказала Тома, поставив портфель на скамейку и сглатывая слюну.
– Размечталась! Я уже вкус белого хлеба забыла, а ты ещё масло, сахар! Не дразни, подруга, а то мне плохо будет, – с горечью сказала Зойка.
Тома открыла портфель, достала маленькую булочку и с наслаждением понюхала её. А потом опять спрятала.
– Ты почему школьную булочку ещё не съела.Ешь давай! – приказала Зойка.
– Не буду! Я эти булочки Юрасику отношу! Он хлеб, который по карточкам дают, есть не может.Он маленький, его тошнит. А я – могу! Приду домой поем.
– Знаешь, Том, ваш Юрасик какой-то пухлый стал. Отчего это?
– От голода. Он ничего не ест из того, что готовим: ни кашу из отрубей, ни щи из крапивы … Только булочки. А ему витамины нужны. Только где их найти? Картошки и той нет.
– Я слышала, наша соседка с другими женщинами собирается за город в подсобное овощное хозяйство: что-нибудь из вещей обменять на продукты.
– Если меня возьмут, я бы поехала. Мама совсем ослабла. Она на фабрике целый день, а бывает, что и ночует там. Боюсь, как бы не заболела!
***
Овощное хозяйство, куда приехала Тома вместе с другими женщинами, находилось всего в нескольких остановках от их городка, если на поезде ехать. Недалеко от платформы организовалось что-то вроде «толкучки», где местные жители меняли выращенные на огородах овощи на одежду, обувь, домашнюю утварь, то есть на более-менее ценные вещи, которые предлагали приезжие горожане.
Тома уже поменяла большую часть привезённых из дома вещей, что дала мать, на
полмешка картошки. Но она хотела приобрести ещё что-нибудь из овощей: капусту или свёклу…
Разговор с продавщицей затягивался, девочка торговалась, желая получить за мамину шаль,которую перед войной подарил отец, побольше продуктов, а женщина колебалась.
В это время послышался гудок приближающегося состава. Приезжие побежали к
поезду. Тома немного замешкалась, собирая в
мешок выменянные продукты, и… потеряла из виду своих спутниц. Она еле-еле успела заскочить в последний вагон и присела рядом со своим мешком в тамбуре. Поезд тронулся.
Тома закрыла глаза и стала мечтать о том, как она приедет домой, как раскроет мешок и будет не торопясь доставать свежие овощи, как Юрасик
будет радостно хлопать в ладоши и лепетать: «Няня, няня, какая ты холосая!» А мама обнимет и скажет: «Томочка, ты совсем взрослая стала!»
Но её сладкие мечты были неожиданно прерваны чьим-то бесцеремонным толчком в
плечо. Тома подняла голову и увидела женщину в форме. «Кондуктор!» – с ужасом подумала она.
– Проверка билетов. Где твой билет? – строго сказала женщина.
– Я вместе с соседками ехала…Они договаривались… Может, вы возьмёте несколько
картошек за билет…
– Что ты там лепечешь? Я спрашиваю: где твой билет?
– У меня его нет, – еле слышно сказала Тома.
– Что значит – нет билета?! Нет билета, выметайся из поезда! – приказала кондуктор.
– Тётенька, ну, пожалуйста! Мне всего одну остановку осталось!
– Ты что не поняла! – кондукторша взяла Томин мешок, открыла дверь тамбура и выбросила продукты из вагона.
– Теперь ты освободишь место для пассажиров с билетами? – ехидно сказала она.
О чём подумала тогда Тома, сказать трудно. Но ясно, что не об опасности, которая подстерегала её при прыжке с поезда на полном ходу. Она не раз вспоминала этот момент и постоянно говорила,что сама не понимает, как решилась шагнуть с
подножки движущегося состава. Тогда у неё перед глазами был опухший от голода Юрасик и бледное лицо измождённой матери! Она не помнила сам прыжок, своё приземление. В памяти осталась радость, что она нашла продукты целыми и невредимыми, лежащими в пожухлой траве под откосом. И даже путь пешком с тяжёлой
ношей на плечах до следующей станции показался ей не таким уж и длинным…
***
Первая военная зима оказалась очень непростой для семьи. Тяжело заболела мама. Её положили в больницу. Тома с Юрасиком остались одни. Правда, иногда к ним заходила бабушка,мамина мама, которая жила в той же казарме и работала санитаркой в госпитале. Она обязательно приносила что-нибудь из еды. У бабушки были
ещё внуки и каждому она старалась помочь.
В тот раз она принесла пол-литровую банку только что сваренной гречневой каши.
– Ребята, собирайтесь и быстрей к матери в больницу, пока не остыла каша! – сказала бабушка.
Тома с Юрасиком шла по заснеженной улице и бережно несла укутанную в платок кашу.
– Няня, дай каску понюхать! – попросил малыш.Тома не могла ему отказать и приоткрыла банку.
– Как скусно пахнет! – промолвил Юрасик. – Это для мамы, да?
– Да, мама поест и быстрее выздоровеет, – сказала Тома, закрывая банку.
– Няня, а если я возьму маленькую лозицку и поем каску, мама не залугает? Маленькую, маленькую лозицку, – умоляюще посмотрев на сестрёнку,сказал братик.
– Только чуть-чуть и всё! – Тома остановилась и,осторожно набрав в ложечку кашки, чтобы ни одна крупинка не упала на землю, дала малышу. Юрасик, взяв сразу в рот полную ложку невероятно вкусного кушанья, почти моментально его проглотил.
– Няня, она (т.е. каша) вся плоглотилась! Я ницево не поцювствовал! Позалуста, дай ес; лозицку!
Он так умоляюще смотрел на сестру, что Тома не выдержала и дала ему ещё ложечку. Но открывая банку, девочке приходилось самой бороться с искушением попробовать эту неимоверно вкусно пахнущую кашу. И в какой-то момент она не
удержалась и тоже попробовала…
Когда они пришли в больницу, каши осталось ровно половина.
– Мамоцка, мы тебе с няней каску плинесли, – известил малыш и бросился обнимать маму. А Тома подошла к матери с понурой головой и виновато сказала:
– Мамочка, прости нас! Мы с Юрасиком немного твоей каши съели. Но ещё осталось…Возьми,покушай!
Мать посмотрела на детей и у не; на глаза навернулись слёзы.
– Томочка, вы напрасно кашу дома не съели. Нам только что на обед гречку давали и есть я совсем не хочу. Давайте садитесь рядышком со мной и доедайте, что в банке осталось.
– Мамочка, ты нас не обманываешь? – недоверчиво спросила Тома.
– Конечно, нет. Вот и соседки мои подтвердят.
Находящиеся в палате женщины согласно кивнули, но при этом подозрительно отвели
взгляды.
Но Юрасик уже удобно устроился у матери на коленях и открыл ротик в ожидании кашки. Тома присела рядом. Никогда в жизни ни до, ни после она не ела такой вкусной гречки.
А женщины в палате отворачивались, чтобы дети не видели их слёз.
***
ИЗ АНОНИМНОГО ПИСМА ЖИТЕЛЕЙ МОСКВЫ ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ГОСПЛАНА СССР Н.А. ВОЗНЕСЕНСКОМУ О ГОЛОДЕ В СТОЛИЦЕ ОТ 25 ФЕВРАЛЯ 1942 ГОДА:
«…Миллионное население Москвы уже 5-й месяц сильно страдает от голодовки,
истощено и угнетено духом. При этом положение с каждым месяцем ухудшается.
За февраль сего года по рабочим карточкам II на 26 февраля фактически выдано: мяса 200 г (норма 2200 г), сахара 200 г (норма 500 г), кондитерских изделий не выдавалось совсем (норма 400 г), вместо круп (норма 2000 г) выдают серую муку кило за кило,что в смысле питания совершенно не устраивает население, картофель (норма 5кг) не выдается совсем, животного масла выдано 200 г (норма 500 г), рыбные продукты (1000 г) не выдаются совсем из месяца в месяц. Регулярно получаются только 600г. хлеба в сутки…»
Продолжение
http://proza.ru/2020/04/14/705