Как я себя сейчас чувствую?
Просто трудно поверить в реальность происходящего. Словно участвуешь в большой-большой игре. В компьютерах их сотни, если не тысячи. Думаю, если долго в них играть, то потом и на улицах ты словно чувствуешь продолжение этой игры.
В реале современным детям играть, наверное, не приходилось. А я вспомнила, как было в нашем реале, на «Зарнице».
В школе объявили где завтра всем собраться – будем играть в «Зарницу». Игра тогда только появилась, поэтому правил мы не знали, а объяснить нам никто не потрудился. Может, и сами не знали. Интернета тогда не только не было, о его появлении ещё и не подозревали.
Нас, шестиклассников собрали на краю снежного поля. Объяснить нам ничего не удосужились. А может, я не услышала или не поняла.
Догадливой меня точно нельзя было назвать: все умные в этот воскресный день остались дома.
Увидела, появился кто-то взрослый. Все сразу подтянулись к нему. Он указал рукой на белое поле, конца которому не виделось и сказал:
– Старшеклассники построили там снежную крепость. Вы должны атаковать и штурмом её взять.
Нам раздали повязки на рукава и дали команду наступать. Никакой крепости мы не видели, но дружно ринулись в наступление и так же дружно провалились в снег. Если бы корочка снега была покрепче, то мы вполне могли бы сидеть на ней – стоя.
Мы продвигались вперёд очень медленно. На минуту остановилась и осмотрелась: крепость так и не появилась на горизонте, а мы походили на маленьких тёмных букашек, копошащихся на белом поле.
И вдруг всё разом поменялось: на нас стали надвигаться громадные фигуры старшеклассников.
Потом нам сказали, что с утра они строили крепость, а потом долго ждал наступление малышни, не собираясь сдавать родной оплот. Но мороз был больше двадцати градусов, долго не высидишь на снегу. И ребята решили перейти в наступление.
Здоровый парень повалил меня в снег, сорвал с рукава повязку и пошёл дальше.
А я, поверженная, полностью деморализованная, осталась на поле, не понимая, что должна делать дальше? Повернулась и пошла, или правильнее сказать – поползла, барахтаясь в снегу.
Так и не разобравшись, зачем всё это со мной учудили, вернулась домой -- полностью разочарованная во всех играх.
Сейчас тоже не известны правила игры: не человек их придумал - вирус продиктовал.
Это я чувствовала 20 марта.
Прошло две недели. Правила поведения объявили. Но будущее никому не стало более понятным. Появились больные и умершие и у нас. И вдруг дошло, что никакая это не игра, а меры для выживания.
И стало страшно уже по настоящему, что вернусь домой, а кто-то вдруг не выйдет со мной на связь. Первое что я сделала, придя домой - открыла ноут. К счастью, друзья отозвались – они меня ждали.