- Я чувствую, что вы неправильно меня поняли? - озабоченно сказала женщина.
- Что вы имеете в виду? - Петр не мог понять о чем говорила эта дивная древняя старушка.
- Вы видите во мне врага Советской власти?
- Почему это я должен видеть в вас врага Советской власти? - парень был искренне удивлен.
- Все думают, что, если наша семья жила в такой большой квартире, то они машинально становились врагами новой власти, которая забрала у них эти квартиры.
- Я как-то об этом не думал. Я недавно переехал в эту комнату, - словно извиняясь за вероломство сказал парень.
- Я на вас совсем не в обиде. Квартиру у нас давно отобрали. Причем, должна сказать, что я была рада даже, что тогда нас уплотнили, ибо у тысяч граждан не было своего жилья, или ютились они в хлипких бараках. А это было несправедливо. Папа был против такого уплотнения, пытался жаловаться, но я его убедила смирится с таким положением вещей.
- Странно это?
- Что именно?
- Что у вас с папой были такие разные взгляды на жизнь.
- Да, мы с папой часто ссорились по поводу существующей несправедливости имевшей место при старом буржуазном строе. Я доказывала ему, что монархия, классовое общество должно уступить новому справедливому обществу, где все люди будут равны, где не будет бедных и богатых, но он утверждал, что такого не может быть и приводил примеры из природы, где царит закон верховенства силы. Теперь я смотрю на то, что произошло со страной, думаю,что, возможно, он был и прав. Но тогда я была молода, у меня было желание, вместе с такими же как я перестроить мир. Впрочем, я вас задерживаю, вы хотите спать.
- Нет, почему же говорите это интересно.
- Интересно видеть представителя эксплуататорского класса в живую, ведь таких сейчас очень мало осталось, - в словах женщины таилась глубокая грусть.
- Я люблю слушать разные истории.
- Что ж тогда слушайте меня. Я Косинская Анна Михайловна, 1897 года рождения. Революционными идеями я увлеклась самим искренним желанием в пятнадцать лет, когда познакомилась с некоторой нелегальной литературой и узнала в каких тяжелых условиях живет наш народ. Мне неприятно был тот факт, что мы в доме используем наемный наших служанок. Мне хотелось извинятся перед ними, когда они перед нами склоняли свои покорные головы, называли "господами" или целовали нам руки. Мне хотелось бросится им в ноги и извинятся за своих несознательных родителей. Понятно, что пропасть между мной и моими родителями становилась все глубже и шире, а в момент, когда на улицах Москвы вспыхнули бои между рабочими отрядами и царскими войсками, я порвала окончательно с ними. Я убежала из дома по пожарной лестнице без теплого пальто и зимних полусапожек, которые закрыл шкафе мой папа.