Где-то в эпоху коронавируса...

               

     Этот случай произошёл в самом начале эпохи коронавируса, в отдельно взятом самоизолированном городе, в обычной коммунальной квартире, жильцы которой, являясь добропорядочными гражданами, сознательно изолировались от враждебного к человечеству, заразного мира…
     Один из жильцов – пенсионер Иван Евгеньевич, ещё до объявления карантина запасся тушёнкой, гречкой, масками и, ясное дело, туалетной бумагой, рулоны которой выстроились стройными рядами вдоль стен, заняв треть его и без того небольшой комнаты. День самоизолированного гражданина начинался с того, что он включал телевизор и, под коронавирусные новости, варил полную кастрюлю гречневой каши, смотрел в окно на противоположную стену, так как окно выходило во двор-колодец и мечтал о том, чтобы пандемия скорее закончилась…
     Его соседка, тоже пенсионерка, Клавдия Михайловна, уехала на дачу, чтобы там пересидеть непонятные времена. А третья комната сдавалась – последние полгода её снимала Аня, молодая незамужняя женщина, ведущая свободный образ жизни и, не понять, чем зарабатывающая на хлеб насущный. Она казалась двум жильцам-пенсионерам крайне неблагонадёжной: ну, как же – тридцать пять, а не замужем… Скоро сорок, а всё в коротких юбчонках бегает, да ещё и ноздрю проколола, бусинку в нос вставила… Срамота!
     - Ты чем же на жизнь зарабатываешь, милая? – подозрительно спрашивала Клавдия Михайловна. – Засиживаешься допоздна – свет жжёшь, потом спишь до обеда…
     - Художница я, - объясняла Аня. – Уроки рисования даю, картины пишу, ну, и продаю иногда.
     - А замуж почему не выходишь?
     - Я ещё молодая, ещё ветер в одном месте не отгулял. Успею, - отвечала соседка.
     Это в тридцать-то пять ветер не отгулял? Ну-ну, что тут ответить?
     За месяц до начала эпидемии Аня, заявив, что получила деньги от продажи трёх картин, и что она терпеть не может зиму, укатила в Индию. И, хоть от неё никогда не было никакого беспокойства – друзей не водила, музыку громко не включала, но всё-таки старики вздохнули с облегчением – подольше бы не возвращалась… А тут и эпидемия началась.
     - Наша соседка-то там как? – иногда спрашивали друг друга обеспокоенные её отсутствием жильцы.
     - Вот, уехала на свою голову!
     Но однажды, когда Клавдия Михайловна уже перебралась на дачу, хлопнула входная дверь...
     Иван Евгеньевич высунулся в коридор, да так и отпрянул в ужасе! Мимо него прошла, как ни в чём не бывало, Анька, загорелая и ещё больше похудевшая, так что её короткая юбка уже болталась на бёдрах.
     - Здрасьте, дядя Ваня!
     - Ты откуда?
     - Из Индии, откуда же ещё…
     - Как? Почему не в карантине?
     - Ой, дядь Вань… Прилетели мы последним рейсом, озирались в поисках помещения, где у нас должны были анализ взять на коронавирус, вывеска есть – а помещение закрыто. Ну, мы покрутились-покрутились, да и поехали по домам.
     - То есть как – поехали по домам? А если ты заразная?!
     - Ну, что делать, - легкомысленно махнула рукой Аня, открывая свою комнату и затаскивая туда чемодан.
     - Как это – что делать? Да ты… А ну пошла вон! – завопил перепуганный Иван Евгеньевич, почти физически ощущая эффект битого стекла в лёгких.
     - Я тут, понимаешь, из дому не выхожу который день, всё необходимое закупил, а она, зараза, сама в дом пришла! Вон отсюда!
     Плохо понимая, что делает, пенсионер схватил рулон туалетной бумаги и запустил в Аньку.
     - Вы что – больной?
     - Я пока что здоровый! А вот ты – ещё неизвестно! Убирайся! Я сейчас полицию вызову.
     В Аньку полетел второй рулон. Однако она ловко подхватила его и, со словами, «вот кстати-то», захлопнула дверь.
     На кухню дядя Ваня вышел в маске. Анька вытаскивала из духовки пирог.
     - Дядь Вань, будете пирог? Мне одной не съесть…
     - Ещё чего! Отравить меня хочешь?
     - Да что вы…
     - Держи дистанцию полтора метра!
     И тут Анька расплакалась:
     - Я думала – скорей бы домой, к нашим, а вы… А знаете, что мы в Индии пережили?
     - Что? – закрывшись в своей комнате и прильнув ухом к двери, спросил Иван Евгеньевич.
     - Из бунгало можно было выходить только с девяти и до десяти вечера, а утром – с шести до семи. В остальное время, если увидят нас на улице, подлетают полицейские и палками бьют. А потом и не только полицейские – все, кому не лень нас бить стали... А когда можно было выходить – мы в магазин бежали, чтобы купить воды и еды. Вот только магазины захлопывались перед нашим носом. Приходилось питаться тем, что находили в мусорных баках – гнилые овощи и фрукты… Местные нас ненавидели, так как считали, что это мы, европейцы, заразу коронавирусную к ним завезли. Когда мы мимо какого-нибудь дома проходили, жильцы выходили, пели мантры и дом свой дымом обкуривали… Не думала уже, что живая до дома доберусь. А тут вы…
     - Так тебе и надо! – прокричал из-за двери Иван Евгеньевич, - нечего по индиям мотаться!
     И тут его осенило – дымом обкуривали… Не зря, видно, знают, индусы, чем с заразой бороться надо. Он достал старый, ещё с военной службы, противогаз и натянул его на свою изрядно полысевшую голову. «Вот и пригодился…». Затем Иван Евгеньевич взял спички, сделал из марли факел, пропитал его медицинским спиртом, который хранился на чёрный день, поджёг и вышел в коридор, махая факелом перед собой. «Ну, мантров мы не знаем», - подумал пенсионер, будем действовать по наитию:
     - Сгинь, нечистая! – пробубнил он. Хобот противогаза мешал полноценно издавать звуки.
     - Да вы что, с дуба рухнули? – изумилась Анька. – Прекратите! Пожар устроите!
     Однако Иван Евгеньевич не сдавался и совал горящий факел под нос перепуганной соседке, пока та с визгом не убежала в свою комнату. Изрядно надымив и немного успокоившись, доблестный борец с вирусом вернулся к себе, стянул противогаз и стал размышлять, что делать.
     - Да что делать? Пусть полиция разбирается…
     Набрал 02:
     - Алло, полиция? У нас тут ЧП – из Индии вернулась соседка… Нет, карантин не прошла! Что? Есть ли у неё температура?.. Анька, у тебя температура есть?
     - Нет! – донёсся до него её сердитый голос.
     - Нету у неё температуры!.. Что? Есть ли кашель?
     В этот момент до старика донёсся надсадный кашель соседки и её чертыхания:
     - Ууу, чёрт старый, надымил…
     - Полиция! Есть, есть у неё кашель! Что? Да, да, сухой!.. Вы приедете? Арестуете её?... Как это – нет? А что же мне делать? Я – пожилой человек, ветеран труда, я – в зоне риска… Что? Анализы сдать?
     На другом конце провода зазвучали короткие гудки.
     - Анька, слышь! Завтра пойдём анализы на коронавирус сдавать! И не смей увильнуть!
     На следующее утро Анька в своей короткой юбке, торчащей из-под куцей куртки, с бусиной на облупившемся от загара носике, и Иван Евгеньевич в маске и резиновых перчатках, отправились сдавать анализы.
     - На полтора метра держись! – то и дело взвизгивал истерзанный страхом пенсионер.
     … Дни до готовности анализа показались Ивану Евгеньевичу адом… Он боялся выйти на кухню, чтобы приготовить себе кашу. Целые дни проводил, прижав ухо к двери, ждал, когда Анька куда-нибудь смотается. И тогда торопливо готовил себе еду, вздрагивая от каждого шороха: вдруг заразная идёт… Унитаз и краны он постоянно обрабатывал спиртом, просто не выпускал заветную бутылочку из рук. И, хотя его сердце кровью обливалось при виде того, как спирта становится всё меньше и меньше, но дезинфекция – превыше всего… Регулярные обкуривания также продолжались.
     И вот Иван Евгеньевич и Анька, соблюдая дистанцию полтора метра, стоят у окошечка лаборатории.
     - Ну, что там? Готовы анализы? – нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, спросил Иван Евгеньевич.
     - Да, - ответила девушка в окошечке, - результаты такие: Анна Семёновна здорова…
     - Уффф… - у пенсионера словно груз с плеч свалился.
     - А вот у вас, Иван Евгеньевич, результат положительный…
     - Чтоооо?!
     - Сожалею, но у вас подтверждён коронавирус.
     Девушка нажала на какую-то тревожную кнопку, от чего по помещению лаборатории прокатились волны серены, и, сняв трубку, сообщила кому-то:
     - Срочно! У нас больной коронавирусом! Необходима госпитализация!
     А к опешившему Ивану Евгеньевичу уже спешили санитары в белых комбинезонах, перчатках и пластиковых респираторах… Ноги его подкосились. Последнее, что он увидел: жалостливый, полный сочувствия взгляд Аньки…