На пригорке, недалеко от реки, словно уверенно идущий по волнам житейского моря курсом в заповеданный порт Спасения корабль, высился храм, своими пятью серебристыми куполами символизирующий Христа и четырех евангелистов. Шлемовидная форма куполов говорила о, вот уже на протяжении многих веков, духовной брани, ведущейся Церковью с силами зла, а кресты — об искупительной победе Спасителя. Храм во имя святителя Николая Чудотворца был двухэтажным, сложенным из красного кирпича и белого, которым была выполнена окантовка окон и дверей самого храма, а также алтарного выступа, паперти и портала, а также фронтоны и кресты на стенах. Рядом стояла столпообразная, квадратная и многоярусная колокольня примерно сорока метров высотой. Стены храма и колокольня не были, как водится, оштукатурены, так как камень (кирпич также можно считать камнем) есть символ самого Христа.
Священное Писание рассказывает, что истукан из глины и железа, который видел во сне царь Навуходоносор, и представлявший собой образ четвертого Царства, или Римской империи, был в прах разрушен камнем, оторвавшимся от горы. Этот камень с тех пор стал прообразом Спасителя — основателя Нового Царства над царствами, «которое вовеки не разрушится», по пророчеству пророка Даниила.(1)
Настоятелем этого храма служил священник отец Сергий. Это был невысокого роста, совершенно седой человек. Голова его сидела на крепкой и короткой шее, которая естественно переходила в широкие и прямые плечи, и если бы не священнический сан, то его можно было принять за борца. Большой высокий лоб священника был изрезан длинными горизонтальными бороздами. Его большие серые глаза внимательно
смотрели из-за стекол очков в тонкой никелированной оправе, над которой дугами поднимались седые кустистые брови, на собеседника. В уголках возле глаз, даже за стеклами, были видны расходящиеся тонкими лучиками морщинки. Обычно он ходил в простой черной рясе. Движения отца Сергия были размеренны и неторопливы. Все в нем показывало его скромность и смирение.
Матушка Пелагея была под стать отцу Сергию, тоже не-высокого роста, прямой осанки, но с чуть наклоненной впе-ред и вниз головой. Ее открытое, улыбающееся, с крупными чертами лицо, продолговатые глаза, их мягкий взгляд, руки, поступь, то, как она всегда на полшага держалась за мужем, говорило о доброте, достоинстве и терпении.
Отец Сергий был крещен младенцем, тайно, среди ночи, за завешанными (как рассказывала потом его бабушка) тем-но-синими тяжелыми шторами окнами, сельским священни-ком далекого села, так как его родители были партийными людьми. В детстве бабушка часто возила его в церковь, но, опять же, в дальнюю, совершенно в другом конце областно-го центра, где они тогда жили, чтобы, не дай бог, никто из начальства или из школы не увидел. Позже, когда уже учил-ся в педагогическом институте, Сергей сам тайно посещал сельскую церковь, так как числился комсомольцем и хотел завершить свое образование. В храме у него было свое лю-бимое место, где он тихо произносил молитвы, которым научила его бабушка. Он воспитал в себе добрую душу, полную любви к людям, хотел видеть вокруг себя исполне-ние заповедей Христовых.
В 1987-м году — лукавый попутал — Сергей занялся по-литикой: гласность и все прочее, видя в этом реализацию справедливости, но уже через пару лет понял, что это не его и не то, за что себя выдавало — пришел бес и привел с со-бою еще семерых,— так как, борясь с взяточниками, хапу-гами, бюрократами, многие стремились занять их должно-сти, а получив желаемое,— он видел это,— сами постепен-но, прикрываясь лозунгами и популярными речевками, ста-новились такими же, как и их предшественники, да еще по-хлеще. И тогда он вновь обратился к духовности. Нет, он не ушел в монастырь, а стал участвовать в мирянских движени-ях, чтобы активно проповедовать слово Божие среди людей, чтобы помогать больным, слабым, находящимся в психологически тяжелой ситуации и брошенным, ибо вера без дел мертва, как учил Спаситель. Но когда Сергей стал говорить об этом и о церковных вопросах, то некоторые священники, в том числе и занимавшие ответственные должности, говорили: «Вы в православии только без году неделя, как вы можете?!» И он понял, что кое-кто плохо понимает природу Церкви, думая, что она — это только служители. А Сергей, крещенный еще младенцем, не является, оказывается, членом Церкви! Это было очень обидно и болезненно. Появились мысли, что среди людей, из тех, кто должен был быть примером, есть недостойные вечной жизни, ибо грешны и злы, а некоторые водители их,— кому это положено и кто призван к этому,— очень мало делают для исправления таковых. А с другой стороны, осуждая ханжество, а в ряде случаев и пустосвятство, он чувствовал, что все более и более впадает в раздражение и отчаяние, что есть великий грех, а также в соблазн — считать себя наисовершеннейшим. Поэтому, оставив осуждение и уныние, Сергей нашел единомышленников, и они создали реальное, действенное братство: собирали средства, помогали людям, проводили работу против абортов. Теперь он был научен видеть за показным человеколюбием и набожностью истинное положение дел и находить добродетели там, где их быть вроде бы не может. Не сразу все получалось — «очам казалось близко, а ногам обидно»,— бывало, приходили мысли, что все это — одна мечта, а может быть, и искушение, и за ним самим бесы ходят. Но когда польза от деятельности их братства стала очевидной, владыка предложил ему как руководителю стать священнослужителем. Он же, считая себя недостойным этого, занимавшийся, кроме общественной работы, еще и преподаванием в школе, отказывался. Однако человек предполагает, а бог располагает, и дело дошло до того, что уже даже близкие и друзья стали советовать ему — принять дьяконский сан.
Будучи рукоположен, Сергий, кроме непосредственной помощи священнику в проведении богослужения, как оно сейчас только и принято повсеместно, продолжал занимать-ся делами милосердия, как и диаконы при апостолах.
Через некоторое время настоятель предложил Сергию рукоположиться в священники. Но он хотел заниматься именно тем, что делал до сих пор и потому еще три года оставался диаконом, осуществляя миссионерское служение, хотел, чтобы это стало в Церкви обычным и понятным — повсеместным делом, более того — насущной душевной потребностью православного человека.
Прошло время и церковный приход — община, люди,— священников не хватало ни в приходе, ни в их благотвори-тельной миссии «Дело Любви»,— сами попросили его при-нять сан. «Но как без соответствующего образования и практических навыков? Ведь хуже нет оказаться не на высо-те дела!» — думал Сергий. Однако владыка, предложивший ему стать настоятелем нового храма во имя святителя Нико-лая Чудотворца, успокоил, сказав, что он многое уже знает, а опыт придет в процессе служения, к тому же образование можно получить и заочно в областной Духовной семинарии.
Чем же теперь положение нашего Сергия стало отли-чаться от положения даже рядового священника? А вот, по его словам, чем: он должен больше молиться, больше изу-чать Писание и Предание, чтобы Бог, благословляя, посылал дары Духа Святого для духовного окормления верующих: наставлять, направлять к покаянию, открывать духовное осознание у людей, реально, действенно помогать им в сложных жизненных делах. «Отец Сергий должен быть действительно духовным отцом — людям!» — говорил он себе.
… Сегодня, как обычно в воскресенье, Степан Алексее-вич пришел на обедню. Но весь он был еще в беседе с Гал-киным — они утром встречались, жили-то рядом... Кирилл Олегович много говорил о ссудном проценте, о том, что банки должны быть инвестиционными центрами и давать деньги не в рост, а беспроцентно на развитие конкретных производств и проектов, участвуя затем в прибыли — и только! Бобров был полностью «за», но не соглашался с со-беседником по поводу резкого пути решения этого вопроса, на чем оппонент, как коммунист, горячо настаивал. Бобров же считал, что все должно идти от Бога, через руководство страны, когда все общество будет готово к этому. Так они и расстались, не придя к общему мнению...
…На заповедном месте в храме Бобров встретил Раису Никифоровну и Настю. Служба не начиналась — оставалось еще минут тридцать,— и в храме было немного людей.
Нужно сказать, что храм во имя Святителя Николая внут-ри не был похож на многие храмы, которые видел Степан Алексеевич. На его стенах совсем не было росписей — ни райских кущ, ни адских мук, ни вселенских соборов,— они были просто побеленными. Зато они и столпы, поддерживающие купол, со всех сторон были увешаны многочисленными иконами. Но более всего привлекал взоры прихожан пятиярусный иконостас(2), отделявший алтарь(3) от средней части храма, который представлял собой настоящую многочастную(4) икону. Центральные врата — царские(5)— были со стороны алтаря закрыты завесой. Справа от них были иконы: Иисуса Христа и Николая Угодника, а слева — Богородицы. Вверху иконостаса было изображено распятие.
— Приветствую вас,— тихо, с легким наклоном головы, произнес Бобров.
— Приветствуем,— также поздоровались Раиса Никифо-ровна и Анастасия.
Знакомые, несмотря на то, что стояли рядышком, и до начала службы еще было время, не разговаривали, ибо зна-ли, как следует вести себя в храме. Каждый сосредоточился на своем внутреннем и на предстоящем богослужении.
Но вот появился протоиерей Сергий — он сегодня вел службу — с диаконом, перед царскими вратами поклони-лись, молясь, поцеловали образа Спасителя и Богородицы, поклонились ликам всех святых и, обернувшись, всем лю-дям, и затем вошли в алтарь для совершения священнодей-ствия — первой части литургии(6). А для прихожан в это вре-мя стали читать третий и шестой часы(7).
По завершении службы в алтаре вышел диакон с кади-лом, чтобы приветствовать всех собравшихся в святую тра-пезу любви. Церковь наполнилась благоуханием. Вышел из алтаря и священник. «Слава в вышних Богу и на земли мир, и в человецах благоволение!» Протоиерей и диакон совер-шили еще ряд действий, в конце которых хор пропел «Аминь» и началась следующая часть литургии.
В это время каждый из наших знакомых думал и молился о своем: Раиса Никифоровна — о внуке Иване, чтобы Гос-подь вразумил его на правильную, деятельную жизнь, чтобы тот нашел себе невесту хорошую, хотя бы вот и Настю, ве-рующую и серьезную девушку, а она уж наставит его на путь истинный; Анастасия — о работе и о любви, что так естественно для девушки ее лет, чтобы Степан Алексеевич обратил внимание на нее, на ее чувства к нему; Бобров — о России, чтобы вышла она из всех этих кризисных неурядиц, санкций и связанных со всем этим трудностей, чтобы люди стали жить достойно, а также об Украине — ведь один народ, одна страна, а такое творится! Просил он Господа и о преодолении больших трудностей в своем предпринима-тельском деле — в работе своей строительной компании, в укреплении его самого от действий недобросовестного кон-курента. Каждый из них молился о разном, но все делали это от души, из глубины их сердец шли к Господу обращения.
Доходили ли они до Него? То для нас, читатель, неведомо. Знаем мы наверняка только, что души их чисты и возвышены, а потому верим, что их слова дошли до Спасителя, очень верим!.. «Господу Богу помолимся!» — поет диакон. Идет служба, идет литургия, молятся люди; их слова, мысли, обращения и молитвы — на совести каждого. Все люди разные, и не нам судить…
Но вот наступает главнейший и святейший этап литургии — Евхаристия(8), также состоящая из ряда молитв, песнопений и действий. И наконец, звучит возглас диакона: «Со страхом Божиим и верою приступайте», хор поет: «Бог Господь и явися нам» и «Благослови грядый во имя Господне», и протоиерей выходит на солею(9), читает молитву и приобщает прихожан Тела и Крови Спасителя. После причащения служителей начинается причащение мирян. Подходят, скрестив руки на груди, по очереди: вначале с младенцами, потом мужчины и женщины, семьи — вначале муж, потом жена и дети по старшинству,— причащаются Святых Даров и с благоговением, с также скрещенными руками, отходят, у отдельного столика принимают запивку и съедают частицу просфоры.(10) Во время же причащения поется: «Тело Христово примите, Источника бессмертия вкусите».
Причастились и Степан Алексеевич, Раиса Никифоровна и Настя. После окончания литургии и проповеди общаю-щийся долго и досконально — сколько бы ни было людей и вопросов у них — отец Сергий благословил и наших знако-мых, поговорил и пригласил своих добрых и верных прихо-жан на трапезу.
Трапезная представляла собой большую комнату, в которой проводились, кроме того, занятия воскресной школы и, по мере надобности, собрания. Сейчас в ней Т-образно составленные столы были покрыты скатертями. Отец Сергий, как и положено ему по сану, сел во главе стола, справа от него по старшинству сел отец Никодим, слева — отец Виктор. Возле отца Никодима расположился председатель приходского совета и несколько его членов. А Степана Алексеевича, Раису Никифоровну и Анастасию отец Сергий благословил сесть также поближе к себе — рядом с отцом Виктором. После пения молитвы, диакон прочел за аналоем(11) житие, которое все внимательно слушали, не приступая пока к еде. Потом, после благословения иереем молитвами перед вкушением пищи, началась сама трапеза.
— Как поживаете, сестра? — спросил Сергий у Раисы Никифоровны.
— Благодарение Господу, батюшка!
— Слышал к вам внук из Москвы приехал?
— Да, батюшка.
— Ну, как он?
— Ой, прости, Господи…— со вздохом произнесла она.
— Ничего … Как-нибудь с Божьей помощью встретимся, побеседуем. Все в руках Господних, не торопитесь.
— Да, отец Сергий, хорошо.
— Вот-вот…— Сергий чувствовал, что между бабушкой и внуком уже возникли трения и потому помолчал, внутрен-не помолился за них.
— А вы как, сестра? — обратился он к Насте.— Нашли работу, какую хотели бы?
— Пока нет, батюшка.
— Ну, ничего, ничего, дочь моя, найдете, тем более что дар учителя у вас есть, я же вижу.
— Прости, Господи, какой там дар, отец Сергий, но ищу, не отступаюсь.
— Не отступайтесь. А дар — от Бога, не вам принадле-жит, потому смирение, хоть и хорошее дело, но не при-уменьшайте того, что не вами дано.
— Простите, батюшка.
— Бог простит… Как там молодые у вас на фирме, у ко-торых народился сыночек? — спросил Сергий, обращаясь уже к Боброву.— Думают крестить?
— Беседую с ними, батюшка, но дело медленно продви-гается…
— Это продвигать не нужно, а то, что беседуете, хорошо. Только не давите. В духовных вопросах сила только во вред. Рассказывайте о пользе, дайте почитать из историй людских, что дает крещение даже во младенчестве. Все должно сознательно с их стороны произойти. А вы как будущий крестный ответственны и за них, и за ребенка — и, прежде всего, за духовное их состояние. Поэтому не торопитесь.
— Да, батюшка, так и буду действовать с вашего благо-словения.
Скромная, но сытная, трапеза подошла к концу. Пропели молитву, и наши знакомые по старшинству — вначале Сте-пан Алексеевич, потом по очереди — Раиса Никифоровна и Настя — подошли к отцу Сергию за благословением.
(1) Библия. Современный русский перевод. — М.: Российское Библейское общество, 2017. — 2640 c.. Дан. 2: 44
(2) Иконостас (от икона и греч. stasis — место стояния),— сплошная стена, составленная из икон, отделяющая алтарь от главного помещения (наоса) православного храма. Иконостас принадлежит к числу наиболее ярких явлений восточно-христианской культуры. Получив особое развитие на Руси, он стал национальным символом, воплощающим новшество право-славного храма (Энциклопедия «Кругосвет». Универсальная научно-популярная онлайн-энциклопедия).
(3) Алтарь — (лат. высокий жертвенник) самая важная, главная часть храма — восточная. Здесь совершаются священнослужителями богослужения и находится главная святыня — престол, на котором таинственно присутствует Сам Господь и совершается таинство Причащения Тела и Крови Господней (сайт «Православный календарь, словарь», сайт «Встреча с Православием»).
(4) Многочастная иконная доска (щит) для прочности могла скрепляться шпо;нками. Между примыкающими друг к другу краями досок врезались небольшие фигурные шпонки. (Там же).
(5) Царские врата — двустворчатые двери напротив Престола (в алтаре), главные врата иконостаса в православном храме. (Там же).
(6) Литурги;я (греч. ;;;;;;;;;; — «служение», «дело») — главнейшее христианское богослужение в Исторических церквях, во время которого совершается таинство Евхаристии. (Там же).
(7) Третий час (девять часов утра) — воспоминаются произошедшие в это время суток Суд Пилата и, позднее, сошествие Святого Духа на апостолов. Шесты;й час (двенадцать часов — полдень) — воспоминается грехопадение прародителей и пригвождение Иисуса Христа ко кресту. (Там же).
(8) Евхаристия заключается в освящении хлеба и вина особым образом и последующем их вкушении. Согласно апостолу Павлу, при этом христиане приобщаются Тела и Крови Иисуса Христа 1Кор. 10:16, 1Кор. 11:23-25). Евхаристия, согласно православному вероучению, дает возможность верующему соединиться с Богом во Христе, а регулярное причащение необходимо человеку для спасения души. (Там же).
(9) Солея; — возвышение пола перед алтарной преградой или иконостасом в христианском храме. Кроме того, сам алтарь находится на возвышении, и таким образом солея является как бы продолжением алтаря наружу. Со стороны средней части храма солея обычно ограждена невысокой решеткой. (Там же).
(10) Просфора;, устар. просвира; (др.-греч. ;;;;;;;; — «приношение»; мн. ч.: про;сфоры) — богослужебный литургический хлеб, употребляемый в православии для таинства Евхаристии и для поминания во время Проскомидии живых и мертвых. (Там же)
(11) Анал;й, или Анало;гий (др.-греч. ;;;;;;;;;;, ;;;;;;;;; — подставка для икон и книг) — употребляемый при богослужении высокий четырехугольный столик с покатым верхом; иногда аналои бывают складными (разножки). (Там же).
© Шафран Яков Наумович, 2020