Давным-давно, когда я только-только перекочевал из лесостепи и ещё не очень верил в солипсизм, я поступал в Литературный институт имени Койкого. К Льву. Да-да, Ошанину. И бабитуриентка из БССР тоже поступала, ну такая, такая... отдался бы с криком, но не досуг было. Да и не об этом речь. И не о том, кто поступил, кто нет, и как тогда кого звали и дозвались ли... Но я слышал одно её стихотворение. И его часть по сей день живёт во мне. Цитирую:
Что такое Ленин для меня и мамы?
Не велик он ростом, но великий самый!
Смотрит, улыбаясь, на меня с портрета,
Будто знает все мои девичьи секреты.
Дальше, увы, не помню... Не помню, как звали эту девочку. Не знаю, как сложилась её судьба.... Проводить расследование? Копать? Оно мне надо? Нет.
Но поймите главное, писались эти строки в самых-самых оконечных восьмидесятых, когда я сам в солипсизм почти не верил, но был уже законченным декадентом, но эта юная белоруска, читавшая эти строки, распахнув невидящие от волненья глаза, с прижатым к груди кулачком - до сих пор у меня перед глазами.
Что такое Ленин для меня и мамы?
Не велик он ростом, но великий самый!
Смотрит, улыбаясь, на меня с портрета,
Будто знает все мои девичьи секреты.