Последняя четверть 20-го века в советском футболе прошла под знаком противостояния двух выдающихся тренеров – Валерия Васильевича Лобановского и Константина Ивановича Бескова. Более непримиримых соперников на тренерском поприще история футбола вряд ли припомнит, разве что пару Михелс - Хаппель или, может быть, Менотти - Билардо. В отличие от последних, наши тренеры никогда не ссорились публично. Перерыв горы литературы, я не нашёл ни одного свидетельства о конфликте между ними. С другими тренерами – сколько угодно. Острый на язык, импульсивный Бесков не стеснялся в выражениях по отношению к многим тренерам, но только не к ВВ. Всем хорошо известны колкости Лобановского в адрес Бышовца, насмешки в адрес Малофеева – в сторону Бескова ничего подобного. Между ними не было не то, что ссоры, намёка на неё. Признавая равенство сил, они слишком уважали друг друга.
Тем не менее, по всем показателям это были абсолютные антагонисты. На первый взгляд у них было много общего, особенно в манере поведения. Но это было только внешнее сходство. Лобановский на дух не переносил всё спартаковское. За одну только стеночку в игре он мог отправить футболиста в дубль. Бесков относился к киевскому футболу точно так же.
Их противостояние было глубоко спрятано, оно носило глобальный, как сейчас говорят, мировоззренческий характер. Они олицетворяли два различных подхода к ФУТБОЛУ, к ИГРЕ, две разные философии, корнями уходящие в их игроцкое прошлое. Оба были в своё время выдающимися футболистами, игравшими за общество «Динамо», киевское и московское соответственно. С разным успехом выступали и за сборную страны. Лобановский привлекался в сборную СССР в 60-63 годах. Провел четыре матча, все товарищеские, ничем особенным себя не проявил и больше не вызывался. Как говорят, не вписался – был слишком индивидуален, упрям и в общении закрыт. Может, поэтому его не очень любили в сборной, давали весьма нелестные оценки, а Шура Медакин даже придумал ему смешное «погоняло», которое я из уважения к мэтру приводить не буду.
Я думаю, Лобановский несколько притормаживал скоростную игру сборной СССР того времени, к тому же он не любил силовых единоборств, а также терпеть не мог отрабатывать сзади. Он был форвардом, скажем так, интересным, но не более. Играл в основном по бровке, был типичным крайком того футбола: достаточно техничным, в меру скоростным и довольно одноплановым – прошёл, навесил или прострелил, до свидания... Тем не менее, киевская публика его обожала за неординарную технику, а особенно за угловые удары в его исполнении. Он мог от углового флажка «сухим листом» закрутить мяч прямо в ворота.
Бесков, на мой взгляд, был не просто более сильным футболистом, чем Лобановский, он был сильнее на две головы. Это был уникальный форвард, обладающий скоростной техникой, с широчайшим диапазоном действия, думающий, глубоко понимающий игру. Он не только завершал атаки, он их создавал, моделировал, как режиссёр, слыл мастером импровизации. Он постоянно что-то изобретал на поле, выдумывал, конструировал. Футбольный талант Бескова был настолько многогранным, что его игровое амплуа не определялось однозначно. Как сказал бы Костя Сапрыкин: – По замазке вроде бы фра..., простите, форвард, но не форвард. Ему сделать человеку голевую передачу, что тебе высморкаться. Не в «законе» капитан, но в авторитете...
В «Динамо» (Москва) Бесков играл и оттянутого нападающего, и атакующего центрхава. В сборной – вообще чистого распасовщика. Главное – он был хозяином игры – что в «Динамо», что в сборной, её конструктором и дирижёром. «Он и тогда, на поле, ещё не зная своего будущего, выглядел тренером» – писал о Бескове Л. Филатов.
Первым, кто увидел в нём тренерский талант, был М. Якушин. В 1945 г. во время легендарного турне динамовцев Москвы по Англии, тренер посылал Бескова просматривать матчи будущих соперников. Доклады футболиста поражали глубиной понимания игры и точностью характеристик. На ЧМ-58 Бесков находился в составе советской делегации в качестве тренера-наблюдателя. Уже после матча Бразилия – Австрия он сказал, что чемпионами станут бразильцы, ибо лучше, чем они, играть невозможно.
По жизни, Бесков был франтом или, как говорили в то время, – стилягой. Действительно, стиль у него просматривался и на поле, и вне его. Одевался с иголочки, носил модные костюмы, всегда имел безукоризненную причёску. Бесковский пробор носило пол-Москвы (так же, как позднее полстраны носило стрельцовский «кок»), а его «прикид» был пределом мечтаний целого поколения болельщиков. И будучи футболистом, и став тренером, Бесков выглядел всегда элегантно и респектабельно. Он никогда бы не позволил одеть спортивный костюм с туфлями на каблуке или же черные брюки с белыми кроссовками...
"В годы царствования Григория Федотова вице-королём футбольных полей можно было с полным основанием назвать Константина Бескова» – писал Н. П. Старостин в книге «Звёзды большого футбола». Бесков единственный на всю страну играл в белых бутсах. Вы можете представить себе Лобановского в белых бутсах? Он бы себе никогда не позволил их надеть. И своим игрокам не разрешил бы. Что отличало Лобановского-тренера, так это абсолютная «беспонтовость» и серьёзность. Он не признавал в футболе ни «искренности», ни куража – только работа и строгое выполнение избранной на матч тактики.
Валерий Васильевич, став тренером, в соответствии с теорией Фрейда, старался вытеснить из сознания образ Лобановского-футболиста. Прагматик в нём раз и навсегда победил романтика. Он признал 100-процентную правоту В. Маслова, который отчислил его из команды за нежелание перестраиваться и соответствовать новым, передовым требованиям коллективной игры. В книге «Бесконечный матч» ВВЛ написал: «Маслов отчислил из команды индивидуалиста Лобановского, трюки которого нравились публике, но шли в разрез с той командной игрой, которую мыслил этот выдающийся тренер. Справедливость масловского решения я понял, естественно, не сразу, но когда понял, обрадовался, потому что это дало мне хороший толчок для последующей работы».
Весьма парадоксально, что индивидуалист по футбольной природе Лобановский стал самым командным тренером 20-го века, на дух не переносящий звёзд. А выдающийся командный игрок Бесков, став тренером, ценил в своих футболистах прежде всего индивидуальность. Во как бывает! Причем, не в первый раз. Например, абсолютный «раздолбай» и злостный нарушитель режима Хаппель, на дух не переносивший физические нагрузки, стал великим тренером Хаппелем, который на первое место ставил дисциплину и функциональную готовность, а потом уже тактику и все остальное.
Бесков никогда не изменял футболу, в который играл сам. Он наоборот (и опять же подсознательно), всю жизнь искал игрока, себе подобного, равнял по себе. Искал, радовался, когда находил, разочаровывался и снова искал, и так до бесконечности. Отсюда исходила его перманентная неудовлетворённость, метания, вечный поиск непонятно чего. Он находил у игроков недостатки, тыкал носом, сам расстраивался: – Ах, опять не то...
Лобановский искал достоинства, вытаскивал их из игрока клещами, развивал, болезненно шлифовал до блеска и дорого продавал. Воспитать трёх обладателей «Золотого мяча», это вам не Ярцева со второй лиги вытащить! Хотя нюх на таланты у обоих тренеров был одинаково блестящий. Бесков тоже открыл целую плеяду выдающихся футболистов: С.Метревели, В. Шустиков, Ю. Гаврилов, Ф. Черенков и др. Разница в том, что Бесков учил играть, а Лобановский учил побеждать! Бесков давал профессию, Лобановский сотворял судьбу!
Биограф Бескова А.Нилин писал, что КИ готовит футболистов, а Лобановский предпочитает готовых. Категорически не согласен! Игроки одинаково вырастали и у одного, и у другого. Как доказательство, можно привести десятки фамилий игроков среднего уровня, которых ВВЛ вывел в большой футбол, один Ваня Яремчук чего стоит. Отличие в том, что у Бескова люди росли в индивидуальном плане, а у Лобановского – в плане понимания коллективного футбола. Думаю, ВВ и как тренер был посильнее КИ, особенно в построении командной игры.
У них были принципиальные расхождения в плане организации тренировочного процесса, в частности, в методологии подготовки игроков к сезону. Лобановский считал, что функциональная подготовка должна проводиться отдельно от игровой. У него футболисты много работали без мяча, хотя и с мячом занимались тоже достаточно. Оба процесса у него шли параллельно, но не пересекались или пересекались на завершающей фазе. Тренер предпочитал специальную физподготовку. Выработка общей и скоростной выносливости у него происходила без мяча, в результате изнурительных тренировок. Работала целая бригада спецов под руководством Зеленцова, которая разрабатывала программу выхода на пик формы в определённый, научно рассчитанный момент времени. Беда в том, что не всегда этот пик удавалось правильно рассчитать, люди же не роботы. Но когда это удавалось, когда попадали «в цвет», то команды Лобановского действительно выглядели непобедимыми.
У Бескова акцент делался на работу с мячом, а тренировки на выносливость сводились к минимуму. КИ считал, что работать над силой не обязательно в обнимку со штангой, а над скоростью – с помощью бесконечных забегов на длинные дистанции. Что эти показатели можно тренировать, не расставаясь с мячом. А функциональное состояние команды, её физические кондиции должны расти и поддерживаться через игры, по ходу сезона. Нельзя сказать, что он совсем не нагружал футболистов «физикой». Во время предсезонки давались серьёзные нагрузки: беговая работа, ускорения, кроссы – как положено. Но всё это на фоне работы с мячом, через набор разнообразных, интересных, оригинальных упражнений, без всяких тестов Купера и прочих издевательств. Главное, что игроков не грузили сверх меры, не доводили до состояния отвращения к тренировочному процессу. Спартаковцы говорили: – Тренироваться у Бескова – одно удовольствие. Им вторили динамовцы: – Да уж, в тренировках Лобановского тоже есть одно удовольствие – дожить до их окончания...
Время рассудило спорящих. Спустя 20 лет оказалось, что прав был Бесков. Его методика теперь называется поддержание «линейной формы», когда физические нагрузки пропорционально распределяются на протяжении сезона и таким образом достигается равномерно высокая отдача от начала до конца турнира. Многие тренеры, такие как Моуриньо, вообще отказались от больших нагрузок в межсезонье. Привычные кроссы и штангу они заменили на упражнения с мячом. Про тесты Купера давно уже никто не вспоминает.
Разрабатывая свою «методу» подготовки команды, Лобановский совершил одну значительную ошибку. Он всецело доверился научной бригаде Зеленцова, их методике, которая разрабатывалась для индивидуальных видов спорта, в частности для легкой атлетики. Да, тренер правильно посчитал, что для ведения игры, основанной на перманентном прессинге, необходима суперфункциональная готовность футболистов. Но он не учел, что футбол это не штанга и даже не легкая атлетика, где результат достигается простой суммой поднятого, отбеганного и пропрыганного. Футбол – это, прежде всего, игра. В ней функциональная готовность не должна сводиться к простому наращиванию физической массы и выносливости. Она, как в восточных единоборствах, должна развивать «мышечный интеллект» (научно доказано, что мышцы имеют память), дабы автоматически принимать решения в игровой ситуации. А это может дать только работа с мячом. Эта ошибка дорого стоила тренеру. Мне кажется, что из-за нее он не досчитался многих великих побед.
На тренерское кредо В. Лобановского во многом повлияли идеи двух тренеров: Михелса и Хаппеля. С последним они вообще был похожи, как две капли воды, начиная с принципов построение тренировочного процесса и способов ведения игры, и кончая манерой поведения, отношениями с прессой и т. п. Лобановский стажировался в Голландии в 70-х годах. Там он впервые познакомился с «тотальным футболом» и сразу определил – это то, что ему нужно. После ЧМ-74, который произвел на ВВЛ огромное впечатление, тренер окончательно убедился в необходимости брать на вооружение основные принципы тотального футбола: универсальность, коллективность, функциональность, интенсивность.
Жаль только, что препарируя «тотальный футбол», Лобановский отсек едва ли не основную часть философии Михелса – ее эстетическую составляющую, сделав крен в сторону результата. На то были свои причины, от него не зависящие. Наши вожди тоже смотрели ЧМ, им очень понравился «тотальный футбол». Нет, они не выдали постановления партии и правительства, как это было лет двадцать назад. Но дали понять, что они не против, чтобы в нашем футболе утвердился хоть и «буржуазный», но такой привлекательный стиль. При одном условии – нужен результат, ведь советский футбол уже лет пять как находился в глубокой заднице. Лобановский и выдал им результат. Не бесплатно, конечно, и не совсем такой, как ожидалось (некоторые назовут его «потемкинской деревней»), но все же. Он создал совершеннейшую машину по штамповке нужного счета – любой ценой, машину абсолютно прагматичную, даже где-то циничную по отношению к игре.
Ничего не поделаешь, многие западные семена, посаженные в советскую почву, давали плоды весьма уродливой формы. Вот и «тотальный футбол», который изначально предполагает полное раскрепощение игроков на поле, удивительное разнообразие игровых форм, в условиях нашей действительности превратился в «тоталитарный» со всеми надлежащими атрибутами: жестким администрированием, заангажированностью, запрограммированностью, подавлением свободы, тактической бедностью.
Все вышесказанное ни в коем случае не надо воспринимать как упрек Валерию Васильевичу. Необходимо четко различать: Лобановского – великого тренера и Лобановского – человека СИСТЕМЫ. Система существовала как данность, с ней нужно было мириться, как-то сосуществовать (иначе она выбрасывала на обочину), по мере возможности использовать ее на благо футбола, что и делал Лобановский. Его деятельность, в отличие от Бескова, не носила чисто тренерский характер. ВВЛ выполнял целую организационную программу по созданию суперклуба, которая включала в себя огромную массу задач, помимо игровых.
Возвращаясь к основной теме повествования, замечу, что ВВ и КИ по-разному строили игру своих команд. Лобановский любил действовать строго и аккуратно. Он выстраивал схему игры так, чтобы свести до минимума ошибки, непредсказуемые действия, неоправданный риск, то есть, старался убрать тот самый иррациональный элемент, которым и отличается футбол от других видов спорта. «Динамо» атаковало в основном флангами, с последующим прострелом или навесом в штрафную и непременно с завершающим ударом. Обязательна подстраховка ушедшего вперед, покинувшего свою зону. Защита – по игроку и также со страхующим. Никакой возни с мячом в центре поля – можно потерять, минимум поперечных передач – могут перехватить, спартаковские стеночки запрещены под страхом смерти – из-за угрозы быстрой «контры», замешкался у бровки – выбей за боковую, попал под прессинг – выноси «за борт», не мудрствуя лукаво и т. д.
Почему ВВЛ не брал в сборную Гаврилова и Черенкова? Да потому, что они сами не знали, что выкинут в ту или другую минуту. Могут дать гениальный пас, а могут и обрезаться. Лобановский предпочитал более основательную, предсказуемую игру и таких же футболистов. В то время ходила шутка: сборная СССР – это киевское «Динамо», ослабленное игроками других клубов.
Бесков же, наоборот, любил импровизаторов, ценил игроков творческих, игроков-созидателей. Лобановский подбирал прежде всего надежных исполнителей. Им разрешалось импровизировать строго в рамках избранной на игру тактики. «Исполнительный игрок» – похвала Лобановского, «Умный игрок» – похвала Бескова.
А. Сакки как-то сказал: «Футболист – тот, кто умеет бить по мячу, а игрок – тот, кто понимает и творит игру». Процент творчества на футбольном поле у КИ был неизмеримо выше, но и поражений было больше. Тут ведь дело в чём: творческий процесс непостоянен, в нём много сиюминутного, интуитивного, зависящего от настроения. Когда «Спартак» ловил кураж, остановить его было просто невозможно, и тогда вся система Лобановского летела к чертям. Правда, это случалось очень редко. Гораздо чаще киевская машина, что называется, рвала в клочья спартаковские и иные кружева. На длинной турнирной дистанции «Динамо», как правило, обходило «Спартак», а вот в личных встречах, случалось, проигрывало, иногда с треском. В любом случае Бесков знал, как играть против Лобановского. Почему? Потому, что игра команд ВВ не отличалась тактическим разнообразием. Оппоненты тренера часто закидывали ему обвинения в том, что он играет от обороны (даже с Ираном на ОИ-76) и исключительно на контратаках. В этом была доля правды. Действительно, позиционно играть в нападении Лобановский не умел... Или не хотел. Он терпеть не мог всю эту возню в центре поля: передачи поперек, стеночки, забросы и т. п. Для позиционного нападения и игроки требуются другого плана, нежели те, которых набирал мэтр. В Италии их называют «фантазисты». А у Лобановского если и появлялся в команде фантазер, то его быстренько (с помощью тестов Купера) избавляли от иллюзий, ставили «на номер» в «железной» системе, откуда ни шагу... Субтильным «фантазистам» тренер предпочитал физически крепких всадников (случалось, что и «без головы»), которые без устали бороздили просторы поля, особенно на флангах.
В последние годы любители футбола узнали, чем во многом объяснялись чемпионские звания на внутренних чемпионатах. Оказалось, что первый секретарь ЦК Компартии Украины дал указание всем первым руководителям областных комитетов партии: «На своем поле ваши команды могут играть на ничью с киевским «Динамо», а в Киеве проигрывать». А так как украинских команд в чемпионате СССР хватало, то и получалось, чемпионат страны часто выигрывало киевское «Динамо», хотя проигрывало матчи «Спартаку».
Но дело не только в личных пристрастиях и желаниях тренера. Сама система игры со свободным защитником (так называемое «катеначчо») по определению предполагает некую тактическую бедность. Это, прежде всего, – эшелонированная оборона по схеме 1-5-2-2 (или 1-5-3-1), а после отбора мяча – быстрые, резкие выпады по флангам. Как писала книжка («Тактика футбола» Б. Аркадьева) – так и играл Лобановский: в атаке – 1-3-4-2, а при потере мяча, оттянув крайних полузащитников и насытив центральную зону обороны, перестраивался на 1-5-2-2. Замечу, что кроме этого классического варианта ВВ с успехом применял и второй – новый вариант. При потере мяча не отходить сразу назад (как в чистом «катеначчо»), а попытаться накрыть соперника на его половине коллективным прессингом, отобрать мяч и атаковать второй волной. В случае неудачи – возвратиться к варианту №1. Вот так, простенько и со вкусом, а главное – надежно. Любая система, даже примитивная, хороша, если она дает результат.
Бесков играл тактически более разнообразно. Поэтому для украинского мэтра «Спартак» порой становился неразрешимой загадкой. КИ был парадоксален и непредсказуем, как и его команда. Лобановский тяжело переживал поражения от «Спартака». Он твёрдо знал, что как тренер он сильнее Бескова. Но где-то там, в глубине души осознавал, что Бесков превосходит его в каком-то первородном, исконном понимании игры, в каких-то глубинных нюансах футбола. То, чего Лобановский добивается тяжёлым изнурительным трудом, оппоненту даётся легко и непринуждённо. То, над чем он бьётся на тренировках, у Бескова получается само собой.
На этом фоне встречи «Спартака» и «Динамо» приобретали особый статус, проходили в невероятно напряженной борьбе и, в конце концов, стали легендами. Главное дерби страны! Цель или средство, техника или тактика, искусство или мастерство, воля или кураж, сила или ум, что главнее и кто сильнее – на эти вопросы пытались дать ответы команды в тех незабываемых поединках.
В 99-м году патриарх советского и российского футбола, заслуженный мастер спорта, заслуженный тренер СССР Константин Иванович Бесков довольно резко и категорично высказался о теории "команды-звезды", исповедуемой его главным соперником Валерием Васильевичем Лобановским, назвал ее заблуждением. Так же уверенно он заявил, что время доказало правоту его идей, а не Лобановского, с которым всегда был в концептуальном и игровом противоборстве. Таков Константин Иванович: оппонентов не выносит, собственных ошибок не признает, свою точку зрения считает единственно правильной. По большому счету, таковы все выдающиеся люди: для сверхпобед нужна сверхубежденность в своей правоте.
Отыграв в 40-50-е годы нападающим, он стал одним из лучших бомбардиров за всю историю советского футбола - забил 104 гола только в чемпионатах Союза. А возглавив московское "Динамо", первым из советских тренеров вывел команду в финал Кубка кубков, где она уступила шотландскому "Глазго Рейнджерс". Московский "Спартак" под его руководством дважды становился чемпионом СССР, московское "Динамо" дважды выигрывало Кубок СССР и один раз - Кубок России. Тренировал Бесков и сборную Союза (в 60-х, 70-х и начале 80-х годов), привел ее к серебряным медалям чемпионата Европы (1964). Среди его тренерских достижений также бронза на Олимпийских играх в 80-м.
Закончил тренерскую деятельность в 74 года. Уже 10 лет на пенсии. Но на интересные матчи по-прежнему ходит ("когда есть возможность и настроение"), следит за тренерской работой своих учеников, тенденциями развития отечественного и мирового футбола.
Нашел на просторах Интернета большое интервью Бескова, данное им украинскому корреспонденту. Тот в 2005 году звонил в Москву Константину Ивановичу. Ему 84 года, 18 ноября, дай Бог, будем праздновать юбилей.
— Константин Иванович, ваше интервью, напечатанное в "Бульваре", вызвало в Украине большой резонанс. Читатели просят снова пообщаться с вами.
— Я сегодня оторван от футбола. Вот московский "Спартак". В какой-то степени — и вы это сами чувствуете — образовалась, в кавычках, новая команда. Поэтому мне сейчас не с руки давать какое-то интервью и высказывать свое мнение...
— Вы хотите сказать, что выветривается из команды боевой спартаковский дух?
— Не только, видимо, из "Спартака"... Здесь сложные вопросы, и касаются они всего российского футбола вообще.
— Что, легионеры теснят?
— Если бы они приносили пользу футболу нашему, то честь им и хвала. А так... Единственный тренер в "Зените" хорошо работает. Пока.
— Властимил Петржела?
— Да.
— А что вы думаете об украинском футболе?
— В Украине с футболом дела обстоят, мне кажется, более или менее благополучно. Я всегда говорил: на вашей благодатной земле рождаются талантливые футболисты. Андрей Шевченко получил "Золотой мяч". Другие игроки тоже хорошо себя проявляют. Многие воспитанники Валерия Лобановского стали тренерами.
— Но добиться больших успехов пока не смогли...
— Играть и тренировать — разные вещи. Хорошие игроки не всегда становятся хорошими тренерами. А тренера оценивают по достигнутым результатам.
— Неприятностей в вашей тренерской жизни, я знаю, было немало...
— Я выводил команды, которые тренировал, в финалы самых престижных турниров, а меня вызывали на ковер, говорили, что я не справился с заданием. Конечно, тяжело было все это переносить. 21 июня 64-го года руководимая мною советская сборная в упорной борьбе уступила в финале Кубка Европы испанцам со счетом 1:2. На мадридском стадионе "Бернабеу", где проходил матч, в королевской ложе присутствовал сам генерал Франко, который был лютым врагом нашего государства. И нам не смогли простить, что мы проиграли на его глазах.
Никита Хрущев кричал в бешенстве: "Вы опозорили Красное знамя! Уронили честь советского государства!". Проигрыш франкистам в присутствии диктатора был, по мнению руководства страны, не спортивным, а политическим. И за добытое серебро на первенстве Европы меня и начальника команды Андрея Петровича Старостина отстранили от сборной.
— А еще раньше, в 52-м году, Сталин лишил вас звания заслуженного мастера спорта за то, что на Олимпиаде в Хельсинки сборная СССР в двух драматичных поединках уступила югославам (5:5 и 1:3)... Тоже политическое поражение?
— Да, да! Сталин негодовал: "Как можно было проигрывать ревизионистам-югославам на радость кровавой клике Тито?". Базовый клуб сборной ЦДКА расформировали. Старшего тренера Бориса Аркадьева дисквалифицировали. Звания заслуженного мастера спорта лишили тогда также Константина Крижевского, Валентина Николаева, Александра Петрова.
— Вот такой драматизм сопутствует футболу. Вспоминаете Валерия Лобановского, ваше с ним вечное противостояние?
— Да. Это был главный мой оппонент. Но наше соперничество с ним шло в интересах футбола.
— Еще несколько вопросов...
— Не могу. Тороплюсь в поликлинику на процедуры...
Через несколько часов корреспондент снова звонит в Москву, но к телефону подошла жена Бескова. Поэтому далее ответы в опубликованном на Украине интервью дает она.
— Валерия Николаевна, вы ездили в поликлинику. Что-то серьезное у Константина Ивановича?
— Он чуть-чуть простудил ногу.
— Часто болеет?
— Совсем нет. Природа, родители наградили его здоровьем. Он никогда не нарушал спортивный режим. И я все время у него на страже.
— Может выпить вина, водки?
— Может, может. Позволяет себе.
— Чем он сейчас занимается?
— Ну чем? Он, в общем-то, очень пожилой человек. На заслуженном отдыхе. Ходит на футбол, когда есть возможность и настроение.
— На какую команду? На "Спартак"?
— На все. Любит он, конечно, "Локомотив", потому что там его ученики тренируют. И "Динамо" смотрит.
— Олег Романцев, ныне тренер этой команды, любимый его ученик, который многим обязан Константину Ивановичу, звонит ему, советуется с ним?
— Нет, этот вообще никому... По-моему, даже самому себе не звонит.
— Константина Ивановича это огорчает?
— Абсолютно нет! Мы знаем цену этому человеку очень давно. Он все, что может, разрушает.
— Значит, Константин Иванович сейчас критически оценивает Романцева?
— Ну, естественно.
— А Георгий Ярцев звонит? Тот самый, которого Константин Иванович пригласил в "Спартак" из второй лиги, когда тому было 29 лет, и выдвинул на острие атаки. Он сейчас, как никогда, нуждается в советах такого авторитетного человека, как Бесков... Нам, украинцам, российский футбол небезразличен. Переживаем за вас тоже.
— А чего переживать, когда тут ничего хорошего нет? (С горечью). Нет, Ярцев тоже не звонит. Нам звонят друзья, их у нас много. И какие-то люди малознакомые, болеющие за футбол. На день рождения почти все игроки, которых он тренировал, его поздравляют. Звонят из других городов, из других стран. У него очень много учеников.
— Кроме футбола, как Константин Иванович проводит время?
— Ходим в гости. И к нам приходят. Ездим на дачи к своим друзьям. Отдыхаем под Москвой в очень хорошем месте.
— С дочкой, внуком часто видитесь?
— Конечно. У нас уже и правнучка есть — Анастасия.
— Внуку сколько?
— Григорию? 33. (Владимир, сын великого футболиста Григория Ивановича Федотова, женился на дочери Бесковых Любе. Когда Григорий Иванович умер, его сыну было всего 14 лет и, естественно, до внука он не дожил. )
— Тоже любит футбол?
— Совсем не интересуется. Мы его пытались увлечь, но ничего не получилось. В 17 лет ему вдруг захотелось играть, но было уже поздно: как говорит Константин Иванович, технику ведь не купишь, ее очень рано надо приобретать.
— Валерия Николаевна, сколько лет вы прожили с Константином Ивановичем?
— 14 февраля 2006 года, дай Бог, будет 60 лет со дня нашей свадьбы.
— Как вы с ним познакомились?
— (Смеется). Как познакомились? Случайно, как всегда бывает. Он меня увидел в саду "Эрмитаж", я ему приглянулась. А потом мы встретились на улице Горького перед вылетом московского "Динамо" в Англию. Это было 2 ноября 45-го. Я его увидела с другими футболистами. Пожелала им счастливого пути, выигрыша и счастья. А он взял с меня слово, что я его буду встречать из Англии.
— Встретили?
— Нет. Встречающих было много, а машин мало. Тогда ведь не было ни такси, ничего. И поехала встречать Костю его мама. А я дождалась от него телефонного звонка. Он меня пригласил в гости. Я приехала. Это уже было 7 ноября. Вот и все. Так мы подружились.
— А чем он вас очаровал?
— Он такой парень был, что на него нельзя было не обратить внимания. Красавец! Талантливый! Первый игрок в команде! Отличился в Англии: забил пять голов! Я бегала смотреть хронику в кинотеатр на Сретенке. Вот и все.
— А когда поженились?
— Очень быстро — 14 февраля следующего года. Дочка родилась в 47-м...
— Ваш отец одобрил то, что вы стали женой знаменитого футболиста?
— Моего отца, инженера, специалиста по электросварке, арестовали в 44-м. Когда мы поженились, он был в лагере — в Жигулях, на Волге. В 48-м Константин Иванович поехал в составе "Динамо" в Куйбышев на игру с "Крыльями Советов" и получил разрешение на свидание с тестем. Его туда ночью отвезли. Моего папу, который болел, лежал в медицинском изоляторе, подняли, вызвали к начальнику лагеря. Так и пришел, завернутый в байковое одеяло, в галошах, беззубый. Его спросили о дочери. "Она замужем, — отвечает, — за известным футболистом Бесковым" (знал об этом из писем). Тогда начальник лагеря показал на Константина Ивановича и сказал: "Вот он перед вами стоит". Они обнялись, и папа заплакал.
— Сколько отсидел?
— Четыре с половиной года, вернулся домой в 49-м. Досрочного освобождения добился Константин Иванович. После смерти Сталина моего отца полностью реабилитировали.
— Такая у вас долгая жизнь, вам все, наверное, пришлось испытать — радости и горести, взлеты и падения...
— Большие горести были. Много несправедливости.
— В чем это проявлялось?
— Как в чем? Талантливого человека в угоду неизвестно кому по каким-то подводным течениям снимали с работы, не давали доделать самого главного. Вы же знаете, что в 66-м Бесков должен был везти сборную на чемпионат мира в Англию — он ее создал, она обыгрывала лучшие европейские команды! — но его отправили в отставку и вместо него назначили Николая Морозова.
Ну что это? Кто такой Морозов? Торпедовец, профсоюзник. Ну, профсоюзы, они, конечно, против "Динамо"... Его поставили вместо Константина Ивановича, потому что он был тренером "Торпедо" и приятелем Николая Ряшенцева, тогдашнего руководителя Всесоюзной федерации футбола. И хотя сборная заняла в Англии четвертое место, могла бы добиться большего, может быть, даже стать чемпионом мира, если бы ею руководил Константин Иванович. Он собирался пригласить в состав Эдуарда Стрельцова, Валентина Иванова — выдающихся игроков. А поехали на чемпионат Анатолий Банишевский и Эдуард Малофеев, которые уступали им по мастерству. И сколько раз такое повторялось!
— Константина Ивановича называли "счастливым несчастливцем". Как вы утешали мужа в тяжелые минуты обрушившейся несправедливости?
— Когда он приходил расстроенный, я ему говорила: "Ну и ладно. Все будет хорошо, переживем и это". У нас не было никакого горя. Просто охватывало чувство досады. Ничего хорошего из этого так и не вышло. Где наш футбол сейчас?
— Вы ревновали Константина Ивановича к футболу?
— К футболу? Никогда! Я всегда была за него. Полностью его поддерживала, понимала, что это работа, что это самое главное...
— Когда у вас были самые радостные дни?
— Когда команда, которую он тренировал, добивалась успеха. Мы были очень рады, что "Динамо", где он работал последние два года, выиграло серебряные медали чемпионата России и Кубок страны. Все-таки Константину Ивановичу было уже 74. А Кубок эта команда давно не брала. И конечно, самые радостные дни были, когда московский "Спартак" побеждал киевское "Динамо".
— Как Константин Иванович воспринял смерть Валерия Лобановского?
— С большим огорчением. Сказал: "Коллега... жалко. Все-таки рано ушел".
— Он приглашал Лобановского на дни рождения?
— Конечно. Помню, 18 ноября 81-го, после победы в Тбилиси над сборной Чехословакии в отборочном матче чемпионата мира, на именинах у него были и Валерий Васильевич, и Нодар Ахалкаци. Он с ними потом поехал на чемпионат мира в Испанию.
— И какие тосты произносились?
— Очень хорошие. И тот, и другой говорили Константину Ивановичу, какой он прекрасный тренер. Никита Симонян тоже восторженно высказывался. Он был тренером сборной, его сменил Константин Иванович. Встретились они в Доме журналиста, Симонян стал говорить, как он рад, что именно Костю назначили, что Костя замечательный тренер, лучше всех!
— Какие у них с Валерием Васильевичем были отношения в чисто человеческом плане?
— Тут мало было симпатий. А вот очень многих ребят из Киева он искренне любит. И они его уважают. Приезжали к нему на 80-летие. Приедут, наверное, и в этом году, если, дай Бог, все будет хорошо.
— Изменились ли взгляды Константина Ивановича на футбольные идеи Лобановского?
— Нет, не изменились. Константин Иванович какой был, такой и остался. Переродится он, что ли? У него совершенно конкретный взгляд на эти вещи. Но сейчас он не хочет давать никаких комментариев. Потому что критиковать сейчас в положении Константина Ивановича, который не работает, не очень этично. Надо или хвалить, или молчать.
— Супруг преподносил вам неожиданные подарки?
— Так всегда было. Он часто ездил, все это сопровождалось разными сюрпризами. Я счастливая женщина: что хочу, то имею.
— Вспомните, как однажды муж проявил свои чувства к вам неожиданно и ошеломительно...
— Он все время их проявляет. Мы любим друг друга до сих пор. У нас вся жизнь очень красивая была! Трудности на нее никак не влияли. Я ни о чем не жалею и счастлива, что встретила такого человека, как Константин Иванович, с которым прожила всю свою жизнь.
Вот такой очерк у меня получился о противостоянии двух футбольных тренеров, по-моему, самых известных во второй половине ХХ века в советском футболе. Константина Ивановича Бескова и Валерия Васильевича Лобановского. Вечная им память!