- То есть, вы познакомились с Еленой задолго до произошедших событий?
- Да. Я знал её давно. Где-то три – четыре года.
- В каких отношениях вы с ней состояли?
- А как это относится к делу?
- Отвечайте на поставленный вопрос.
- Хорошо. Вообще-то особо ни в каких отношениях я с ней не состоял. Так дружили, общались. Ну нравилась она мне, но она близко к себе меня не подпускала. Короче говоря, просто общались.
- Откуда у вас личный дневник Лены?
- Ну она с ним таскалась постоянно. Ну и после всех событий, я нашёл его в её сумке, взял я его без какого-либо злого умысла.
- Выходит, вы взяли его себе, не для укрытия от следствия?
- Нет. Скорее, как память о Лене.
24 января 2019 г.
Никчёмный день. Совершенно бесполезный. Проснулась уже опаздывая на пару, которую в итоге и пропустила. Снег идёт не переставая, большими пушистыми хлопьями, но такая погода прекрасна только тогда, когда можно быть наблюдателем, а мне же приходится быть участником, толкаясь в полном автобусе. Каждый раз, во время таких поездок, я задумываюсь о том, как было бы неплохо иметь свою машину. Да, я бы стояла в пробке также, как и все остальные, но в машине никто не нарушал бы моё личное пространство. Но я не могу позволить себе пойти учиться в автошколу. Я вынуждена помогать и себе и маме, хотя нам всего хватает.
Всё «Первобытное общество» я клевала носом. Когда-нибудь мой режим выправится. Я буду вставать в семь, наконец начну бегать, потом душ, завтрак, работа, а вечером прочтение всех книг, которые давно хотела прочитать. На выходных буду стараться уделять время друзьям и близким. Правда таковых у меня не много.
Мама не берёт трубку, наверное, решила подремать после работы. В последнее время мы стали чуть ли не лучшими подругами. Раньше всё было иначе. Она не понимала меня, а я не понимала её. У нас было это взаимно. Как только я стала старше - всё поменялось. Мамин тяжёлый характер начал сглаживаться, она стала спокойнее и теперь томными вечерами в зале, мы наконец могли делиться своими мыслями, не переживая за реакции друг друга.
Сегодня работа вымотала меня сильнее обычного. Радует только то, что завтра пятница. За мной всегда бежал страх, что я буду проводить выходные как мама. В субботу уборка, готовка, стирка, а оставшееся время лежать, смотря в телевизор. Но теперь я начала её понимать, только, в отличие от неё у меня остаются силы только на горизонтальное положение на кровати. Хотя каждый раз, когда воскресенье подходит к концу, я уговариваю себя, что следующие выходные будут наполнены активным отдыхом.
- Можно закурить?
- Да.
- На самом у Лены не было друзей или подруг. Да и каждый раз, когда я пытался завязать с ней разговор, она его сводила в никуда. Но в ней что-то было, что-то притягательное. Какая-то естественная красота и загадочность. Хотя не все это замечали.
17 февраля 2019 г.
Как резко всё скатилось в пропасть. Как одно событие может изменить всю жизнь. Всю грёбанную жизнь.
Давно я не брала в руки дневник. Потому что всё было хорошо, потому что приступов не было уже давно. Всё было хорошо. Абсолютно всё. В каждом дне царило спокойствие. Каждое утро было замечательным. Я даже начала забывать о тех чёрных, бессолнечных днях, но полосы меняются. Черная сменяется белой и так колесом Сансары.
Вчерашний день начался прекрасно. Я выспалась, наконец-то с утра у меня появился аппетит. С термокружкой в руке я летела на остановку, в предвкушение утренний толкотни. Даже пары были интересными. Впервые за долгое время у меня появилось желание слушать лекции и вникать в суть. Сидя за партой, я уже была на летней практике, слушала песни у костра, зевала в объятьях спальника, пила вино. Прошлый год из-за приступов я не смогла поехать на раскопки — тогда я раскапывала свои недра.
Слёзы капают на листы блокнота, оставляя мокрые пятна на бумаге.
Перед работой я решила позвонить маме. Каждый день я звоню маме после пар. Она сообщает мне как прошёл её день, говорит что купить в магазине, если сама забыла это купить. Но до неё я не дозвонилась. Короткие гудки оповестили о том, что телефон мамы выключен. Возможно, разрядился. Внутри что-то ёкнуло. Неведомая сила сдавила грудь. Дрожь прокатилась по всему телу. Моё тело оповещало меня об опасности. Мозг бил тревогу, но я пошла на работу.
Принимая звонки клиентов, я что и делала, так это отгоняла дурные мысли. Жжённым сахаром на сковородке, я прыскала тревожными образами. Троллейбус одиноко вёз меня домой. Отчего-то мне не хотелось туда. Хотелось стоять на остановке, под оранжевым светом уличного фонаря. Хотелось врасти в землю, разбив корнями асфальт.
В прихожей неприятно пахло. Мамино пальто висело на своём крючке. Дверь в её комнату была приоткрыта. «Мам!» крикнула я в дверную щель. Сердце забилось, ломая грудную клетку. «Мама!» пустота молчала. Я толкнула дверь. Она не поддавалась и тогда я толкнула её всем своим весом. И… Этот звук. Он повис в барабанных перепонках, оглушив меня. Мама упала ничком. Дальше туман. Беспросветная вуаль окутала мои глаза. Она удавилась, повиснув на ремне. Почему? Почему…
- Расскажите нам об этой вашей общине «Весна священная».
- Да, а что рассказывать-то?
- Ну, например, в чём суть всей этой организации?
- Я сам оказался в ней недавно, да и я бы и не назвал это какой-то организацией. Так просто, группа людей, заинтересованных в язычестве.
- То есть?
- Ну верование славян до крещения. Многие и сейчас в это верят, изучают, да и есть в этом что-то магическое, потаённое. Изначально всё было стандартно, собирались на всякие праздники по типу: Ивана Купалы, Масленицы. Вообще по началу это и было приурочено к Масленице. Просто собирались, общались, хороводы водили, через костры прыгали. Ну были там, люди, которые про идолов говори и тому подобные вещи. Но ничего криминального. Хотя я был-то всего один раз. Не помню, что был за праздник, но всё проходило мирно. Многие ребята с факультета бывали там. Это же наша специальность всё-таки.
25 февраля 2019 г.
Всю прошлую неделю я просидела дома. До сих пор я не могу поверить, что это произошло. Порой я смотрю вокруг, на свою жизнь и не могу поверить, что это связанно со мной, но так происходит только тогда, когда всё хорошо. Сейчас я знаю. Это происходит со мной. С каждым днём всё тяжелее, словно кто-то подкладывает мне кирпичей на спину. Я лежу в своей кровати и пытаюсь просто понять почему она это сделала, ведь мне казалось, что всё хорошо, что мы со всем справимся, но видимо нет. Больше нет «мы». Я осталась совсем одна. Почему она оставила меня?
Мой режим рассеялся по теневому периметру комнаты. День поменялся местами с ночью. Но для меня не было различия во времени суток. 24 часа я просто была между сном и явью. Спать невозможно. Невозможно раствориться, закрыв глаза, чтобы забыться на пару часов. Я не могу поесть, не могу выйти из квартиры.
Может прервать свои мучения? Какой теперь смысл жить? Если человек, благодаря которому я появилась на свет, не нашёл смысла жить, хотя бы во мне, может я что-то упустила? Может я стала причиной разочарования в жизни мамы? Чем я могла довести её до смерти? Да и как мою маму, сильную женщину, воспитавшую меня без отца и других родственников, можно довести до самоубийства? Да, ей было тяжело, когда не стало отца, ей было очень тяжело, но она была сильной, иначе меня не было такой – какая я есть. Как много вопросов. И, наверное, я никогда не найду ответы на эти вопросы. Мне некому задать их, только своему внутреннему голосу, который не способен ответить. У мамы не было подруг, с которыми она могла бы поделиться своими проблемами. Вероятно, со мной она также не могла поделиться своими проблемами.
Впервые за долгое время телефон зазвенел пришедшим уведомлением. Мне никто не писал и не звонил. Только мамины коллеги по работе приходили с соболезнованиями, но вся эта церемония наводила меня на мысль о лицемерии. Лица пришедших сопровождались скорбью и горем, они рыдали и причитали, но сразу же после похорон, как только они садились в свои машины, их уже волновали другие проблемы. Что приготовить на ужин, какие продукты купить. Они больше не вспомнят о том человеке, зарытого глубоко под землю, для них он также зарыт в глубинах памяти. Нет, я не о том, что они должны годами скорбеть и задаваться теми же вопросами, которые волнуют меня. Зачем они пришли? Просто из вежливости?
Я включила экран телефона. Пришло сообщение от Серёжи. Как это бывает мы познакомились с ним на первом курсе истфака. Он был одним из немногих, кто пытался со мной общаться. Он был довольно милым, его внимание было приятным, но я не знала, что мне делать, да и делать ли что-то. Можно сказать, что у меня нету опыта. Как только мне начинал кто-нибудь нравиться, я старалась убить это чувство. Оно вызывало у меня страх. Необъяснимый страх того, что оно мне обязательно выйдет боком. Принесёт страдания. Да и к тому же времени на это совершенно не было. Но это больше оправдание, чем реальность.
- Привет. Прими мои соболезнования. – писал Сережа. Не знаю почему, но мне стало одиноко, целую неделю я ни с кем не разговаривала, никто даже не спрашивал о моих делах.
- Привет, не знаю, что отвечают на это. Думаю, «спасибо» будет неуместно. – ответила я.
- Я тебя понимаю. Как ты? Надеюсь ты отошла немного.
- Если после этого можно как-то отойти.
- Прости. Ладно не буду тебя мучить. Надеюсь, что скоро снова увижу тебя на парах.
- Нет, что ты. Спасибо тебе большое, ты, наверное, единственный человек, который написал мне за последние дней семь. Как твои дела? Что там в универе нового?
- Удивительно, что единственный! Да всё по-прежнему. Рутина, да и только. Не устала сидеть дома? Хочешь - можем встретиться?
- Я не думаю, что сейчас это хорошая идея. Ты бы видел меня, и вряд ли захотел бы находиться со мной в одном помещении. Я бы точно не хотела.
- Ахаха, думаю, ты преувеличиваешь.
- Нет, правда. Игра не стоит свеч.
- Вот знаешь, о чём я сейчас думаю?
- О чём?
- От чего ты так о себе думаешь? Неужели ты думаешь, что ты уродина, С чем это связано? Ну порой я начинаю строить догадки. Либо это проблемы из детства или подросткового периода. Либо ты говоришь так специально, но не замечаешь этого, тебе на подсознательном уровне, хочется, чтобы тебя просто начали переубеждать. Могу сказать лишь одно — ты и вправду красивая, в тебе есть какая-то особенная красота, естественная, девственная.
- Воу, даже не знаю, что ответить. Не знаю почему я так считаю и говорю о себе. Раньше у меня были проблемы с лишним весом, прыщи и всё такое, когда видишь это в зеркале, то вряд ли можешь назвать это красотой, даже естественной. Сейчас многое поменялось. Возможно, я даже начала понимать, что могу понравиться кому-то.
- Да, конечно можешь.
- Спасибо, Серёж. Это приятно слышать. – возможно сейчас было бы правильно написать ему какую-нибудь приятную вещь, но мне не хотелось этого делать. Не хотелось давать ложных иллюзий, но мне было приятно его общество.
- Ты напоминаешь мне весну. Может помнишь все эти картинки с временами года, где они показаны в виде девушек.
- Да, помню. Во всяких учебниках по типу «природоведение» или на календарях.
- Да, да! Точно! Кстати, по поводу весны. Мне кажется тебе надо развеяться. Надо прекращать сидеть дома.
- Нет, Серёж, я уже сказала, что сейчас я никуда не пойду.
- Просто послушай.
- Хорошо.
- Меня позвали на масленичную неделю, одна община собирает гуляния ко дню весеннего равноденствия. Так вот могли бы съездить развеяться, там будут ребята с факультета. Хороводы, костры, чучело, все дела. Тем более у нас эта тема будет по «народному фольклору». Думаю, хороший повод для тебя отвлечься от всех проблем.
- Не знаю, не могу ничего обещать.
- Хорошо, я понял, если что пиши.
- А как эта община называется?
- «Весна священная».
Создать карусель
4 марта 2019 г.
Я согласилась. Почему бы и нет, подумала я и вот я стою на остановке в ожидании автобуса. Мартовский ветер никак не напоминает о приходе весны. Вокруг голые поля и пару берёзок, сгибающихся под напором холодной погоды. Пустая дорога и небо сливаются в единую серую кляксу. Каждый раз, когда я смотрю на эти пейзажи, моё сердце замирает. Дыхание становится медленным, что я чувствую каждый глоток прохладного воздуха. Солнце еле виднеется бледным кругом из-за туч, сковавших небо. Просторы ещё не успели проснуться. Грязный снег пленил почву, но в скором времени земля победит, пустив первые плоды.
Порой мне хочется уйти из пыльного муравейника, поселиться в чаще леса или на берегу водоёма. Каждое утро дышать морским бризом, жить умиротворённой жизнью, чувствовать вкус каждого прожитого дня, а не спешить и не успевать. Бежать вслед за другими, такими же спешащими. А зачем они бегут? Зачем бегу я? Если всё это не важно, совершенно не важно, важно то что рядом. Это рядом мы чаще всего не замечаем, а когда наконец вспоминаем о нём, становится слишком поздно. Слишком поздно даже для того чтобы о нём жалеть. Сейчас я даже не знаю о чём жалею. И жалею ли о чём-то.
Я так и не поняла почему мама решила уйти. Вероятно, она больше не могла терпеть. Какой бы она не казалось железной и пуленепробиваемой, она не выдержала. Главное не закончить также. Мои мысли спугнул двигатель «Пазика». Он остановился у остановки и выдыхая, открыл дверь. В салоне сидели бабки, их тяжёлые сумки ехали прямиком с рынка. Автобус вёз нас убаюкивая депрессивной песней ветра. Дорога кричала выбоинами и кочками. Не знаю от чего, но внутри меня расплылось умиротворение. Тёплым мёдом оно окутало мой живот, растекаясь по всему телу и когда наконец дошло до ног, рассыпалось мелкими мурашками.
Мы подъехали к нужной мне остановке. Там меня уже ждали, «пазик» остановился и распахнул свои двери. Под крышей заржавевшей остановки стоили двое – это был Серёжа и Олег. Олег учился на нашем факультете, только был на курс старше.
- Привет! – сказал Серёжа, приветственно обнимая меня.
- Не замёрзла? – спросил Олег. - Завтра должно быть теплее.
- Всё нормально. – ответила я, пытаясь скрыть приступ своего смущения.
Дальше нужно было идти пешком порядка десяти километров. Протоптанные тропинки вели нас через лес, где довольно жутко тряслись оголённые деревья. На ум пришли кадры из «сонной лощины». Часто бывает так, что жизнь мелькает кадрами из разных фильмов. Было бы весьма интересно оцифровать кино моих глаз, склеить разные эпизоды, взять чипсы, колу и смотреть в часы безделья.
Мы шли быстро, хрустя сухими ветками и снегом, смешанным с комьями грязи. Спустя час мы подошли к высокому холму, который был весь усеян маленькими кустиками. Наверное, в цветущее время года здесь очень живописно. Лес наполняется хвойными запахами, обрастает сочной зеленью, поющими пташками. Но сейчас всё мертво, похоронено глубоким зимним сном. И мы здесь для того, чтобы разбудить весну. Пока мне не представлялись хороводы и гуляния.
Взобравшись по крутой дорожке, мы оказались на холме. Моему шоку не было предела. На вершине холма раскинулось целое поселение. Маленькие домики, углубленные в землю, были разбросаны в хаотичном порядке. Люди, которых было здесь не мало, занимались хозяйскими делами.
- Неужели здесь так много людей? – спросила я.
- Да, люди приезжают сюда практически на каждый праздник, для них приезд сюда, как поездка на дачу. Свежий воздух, у кого-то живность даже есть, огороды. – ответил Олег, здороваясь с кем-то из местных.
- Не ожидала, если честно.
- Ты ещё больше удивишься, но сюда приезжают люди со всей необъятной. И это далеко не бедные люди. Для них «День весеннего солнцестояния» — важное событие в жизни.
- Так это же круто! – влез Серёжа.
- Да, это так, община набирает обороты с каждым годом. И это прекрасно. – глаза Олега горели огнём, вероятно, он и вправду гордился общиной.
- И в правду, великолепно. – я пока не совсем понимала, как мне это воспринимать.
- Надо отвести Лену к Старейшине. – сказал, будто вспомнил, что хотел это сказать до разговора Олег.
Мы прошли до крайнего домика, который располагался от нас на противоположном углу. По пути нам встречались местные обитатели. Все они были жизнерадостны и приветливы. Внутри было как-то неспокойно. Вновь чувство паники, выглядывало из-за спин каждого встречного. Они улыбались, но как только поворачивались спинами всё менялось, вместо затылков там были остроносые морды собак, из пасти которых лилась лиловая пена, глаза, налитые кровью, вылезали из орбит. Кажется, я потеряла сознание…
6 марта 2019 г.
Тот день — день первого приезда быстро улетучился из моей памяти, осталось лишь то, что я успела записать в дневник. Почему мне стало плохо и откуда были эти галлюцинации я так и не знаю. На следующий день я всё-таки попала к Старейшине, с его указаний я отправилась жить в один из домиков, где уже проживали три девушки. Наконец я понемногу начала успокаиваться, всё вокруг полыхало добродушием и приветливостью.
Девушки из комнаты помогали на кухне, куда в итоге попала и я. В большой глиняной печи мы выпекали пироги. На кухне кипела работа, перемазанные мукой женщины обсуждали бытовые проблемы, предстоящее гуляние и многое другое. Для них община была отдушиной, здесь они отвлекались от городских забот.
- А что вообще будет происходить? – спросила я у всех сразу.
- Гуляния, золотце. – ответила мне женщина лет сорока. – Меня Мария звать.
- Хорошо, Мария, но ведь гуляния бывают разные.
- Завтра с первыми лучами пройдут мужские игрища, а вечером пир. Потом начнётся удобрение почвы, чтобы земля дала обильные плоды, в воскресение же мы пойдём на наше капище, чтобы завершить обряд прихода весны. – рассказала Мария.
- А что за обряд? – не унималась я.
- Древний обряд, деточка! Ты всё увидишь своими глазами, а может даже и примешь в нём непосредственное участие.
Оказалось, что неподалёку, между двух скал расположилось священное капище. По словам Старейшины, оно является одним из самых древних из сохранившихся. Не знаю правда ли это, но слова Старейшины имеют вес в здешних кругах, именно он сохраняет древние традиции, перенося их из года год, из поколения в поколение.
Создать карусель
- Сергей, расскажите нам про этого Старейшину.
- Ну имени я его не знаю. С виду это был старичок, может лет семидесяти, весь из себя такой сгорбленный, седой, длинная борода и волосы.
- И всё?
- Нет, он обладал необыкновенным авторитетом, а как выяснилось в дальнейшем и невероятной силой. Он был здоров духом.
- И он был главным, да?
- Ну да, всё гуляния были расписаны по его сценарию, точнее, он шёл исходя из традиций.
- А откуда к нему пришли эти самые традиции?
- Ну общине порядка трёхсот лет.
- В каком смысле?
- В прямом — языческая община, которая возникла в восемнадцатом веке.
- Сергей вы нам какой-то бред рассказываете. Как она могла пройти через все гонения и нападки со стороны других религий?
- Ну я не знаю, понимаете, если она существует сегодня – значит как-то прошла.
Вечером все собирались около домика Старейшины, где горело кострище, девушки водили хороводы, все они были наряжены в белоснежные платья. На улице, на удивление, было тепло. В течение дня тучи рассеивались и светило солнце. Оно освобождало землю от снега, которого становилось всё меньше с каждым новым днём. Вечером стало холоднее, но у огня было тепло. Молодые девушки то и дело звали меня плясать. Мне же хотелось насладиться запахом весны и треском костра. Запах весны. Почему-то он уводит все печальные мысли, которые грузили мою голову, я начала понимать, что всё уйдёт стоит только отпустить, стоит только понять и мне кажется я поняла.
Тени девушек крутились в весёлой пляске. Их счастливые лица, высвеченные языками огня, горели красотой. Какой-то ангельской красотой. Они напоминали мне капли утренней росы, чистой, свежей, сверкающей под тёплыми лучами солнца.
Я любила гулять летом по утреннему лесу. Благо он располагался в двух шагах от дома. В школьные годы я просыпалась рано, ещё до того, как солнце появлялось на горизонте многоквартирных высоток. Приняв завтрак, я шла гулять по лесу. Но особенное чувство у меня вызывала трава, покрытая каплями росы, я снимала свои открытые босоножки и пускала ступни в пряди мокрой травы. От пальцев ног до шеи поднимались огромной стаей мурашки. Обволакивая всё тело, они растворялись где-то в животе, от чего внутри становилось тепло и приятно. Умиротворение, в котором я тонула могло продолжаться с каждым новым шагом. карусель
- Ну и как ты? – чей-то голос оказался неожиданно близко, этот голос принадлежал Серёже.
- То есть?
- Ахахах, Лен, почему ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?
- Не знаю, просто привычка. Я хорошо.
- Привыкла? Я надеюсь ты рада, что приехала сюда, а не киснешь дома.
- Потихоньку я привыкну, надеюсь. Не легко вот так вот выйти из зоны комфорта.
- Ну, для тебя твоя квартира является зоной комфорта? Мне кажется, тебе нужно было бежать оттуда сразу, как это стало возможно.
- Серёж, это мой дом, моя крепость, зачем мне из него убегать? Да, возможно, ты прав, но это решать мне. – я чуть было не начала вскипать. Диалог как-то слишком быстро развивался и развивался в странную сторону.
- Ладно, прости. Правда, я не хотел тебя обидеть, просто… Ну, я переживаю за тебя…Ну, ты очень хороший человек.
- И что? Разве с хорошими людьми не случаются проблемы?
- Да нет, случаются конечно, но мне сложно пройти мимо человека, которому нужна помощь.
- Да с чего ты взял, что мне нужна помощь? – я начинала вскипать. Больше всего на свете я не люблю, когда лезут в мои дела. Мне не хотелось как-то обижать Серёжу, но порыв злобы, которая копилась всё это время, просилась наружу. Ей не хватало места для того, чтобы остаться внутри.
Серёжа ничего не ответил. Гипнотизируя языки пламени, я успокоилась. Мне стало стыдно и противно. Ведь он и правду не желает мне зла, ведь он и вправду хороший. Но я не смогу ему этого сказать, внутри меня всё перевернётся, как только я подумаю и представлю себе эту сцену. Сцену, которой не суждено случиться.
7 марта 2019 г.
Моё утро начиналось с первыми лучами солнца и сегодня они светили по-настоящему. Чистое весеннее небо пахло новой жизнью. Выйдя из своего маленького домика, я не могла поверить в красоту, которая накрыла землю. Хотелось дышать этой смесью запахов. Издали доносилось сияние хвойного леса, которое смешивалось с запахом костра и свежеиспечённых пирогов. Хотелось снова прирасти к земле. Стать деревом, пуская корни вглубь почвы и касаясь центра Земли. Ради этого чувства я бы оставила свою жизнь, оставила бы её ради умиротворения.
Все готовились к празднику. Сегодня был весьма важный день для мужской части общины. Вся община собралась на улице вокруг высокого столба. Всё это походило на какую-то бесовщину. Парни с румяными лицами бросали девушек в ещё глубокие сугробы. Я заметила Серёжу. Он также принимал в этом участие, снося с ног юных девок. Всё это вызывало громкие раскаты смеха. Людям нравились эти игры, кто-то из парней начинал лезть на столб. Не у всех это получалось. Кто-то, не добравшись до вершины, обессиленный слетал вниз, окровавливая своё тело о сухой деревянный столб.
Я старалась держаться в стороне от всего этого. С детства коллективные игры вызывали у меня панику. Я боялась выглядеть глупо, стать причиной насмешек. Порой у меня не получалось избежать этого. В то время пока все веселятся я была отрешена. Я не участвовала в унижении, подколках над другими, я часто была предметом этих подколов. Но сейчас мне было хорошо, мне было интересно. Порой даже ловила себя на мысли, что хотела бы стать участником подобных гуляний.
И мне даже удалось поучаствовать. Во время катаний с ледяной горки, меня взял на руки незнакомый мне парень, повалившись на спину, мы вихрем скатились по гладкой поверхности льда. Крутой трамплин вызвал у меня бурю радостных эмоций, по началу я не знала, как реагировать, но всё произошло само с собой. Только наш путь закончился, я поняла, что всю дорогу громко визжала и смеялась. Я не испытывала такой радости уже давно. Радость быть со всеми, а не стоять по другую сторону. До обеда мы катались на огромных санях, люди запрыгивали на ходу, врезаясь в тех, кто уже ехал вниз. Несмотря на ссадины и синяки, я была счастлива. Лёгкость была в каждой улыбке вокруг, в каждой паре сияющих глаз, она наэлектризовала каждую частицу в воздухе.
Гуляния набирали всё новые обороты. После роскошного обеда, с полными стаканами вина и пива, покрытого золотистой пеной все двинулись смотреть на кулачные бои. В этом было что-то первобытное, мужчины бросались друг на друга, разбивая лица мясистыми кулаками в кровь. Они боролись не на жизнь, а на смерть. Казалось вот ещё немного, и кто-то перейдёт эту тонкую грань, между состязанием и животными инстинктами, но каждый раз доминант останавливался только мускулы проигравшего начинали обмякать. Всё состязание сопровождалось непрерывными ритмами барабанов, добавляющими воинственности всему происходившему. Но, несмотря на всю жестокость, в воздухе царила атмосфера радости, даже поверженные, которые вскоре приходили в себя, сквозь заплывшие глаза и опухшие кровавые губы, улыбались. Они радовались своему участию в состязании и их радость передавалась нам.
Солнце село и наши тени заплясали, вино плескалось в руках юношей и девушек, водивших хоровод. Языки пламени обжигали полы платьев. Но нас было не остановить. Всеобщее гуляние поглотило меня, наши руки сцепились и их было не расцепить. Барабаны не умолкали. Ноги начали плясать неистовую пляску. Я никогда столько не танцевала, но в то же время мне казалось, что я была создана для этого.
Весь танец сопровождался необыкновенным экстазом, моё тело прижали белоснежные звёзды, мерцающие звёзды. Они вдавливали меня в росистую влагу, и я парила. Просто парила. Находясь в состоянии невесомости, я не заметила тени. Тени людей сменились на тени животных, больших животных…
- Сергей, вы тоже участвовали в этих состязаниях?
- Да. Но без особых успехов.
- А что за животные?
- Ну честно не знаю, Лена девушка со странностями.
- То есть вы ничего такого не заметили?
- Вроде, нет.
- Понятно, а что-нибудь употребляли там?
- Ну вино было, пиво, чаи на травах разные. Это всё там варили. Очень вкусное.
Создать карусель
10 марта 2019 г.
В последующие дни проходили масштабные приготовление к главному событию недели. Вся община обильно обрабатывала прилегающие к ней земли. Каждый с трепетом ждал воскресенья, но никто не говорил в чём именно будет заключаться обряд.
- Неужели мы и вправду будем сжигать чучело? – решила я спросить у Серёжи, рядом со мной работающего мотыгой.
- Ну по идее так и должны окончиться проводы зимы.
- А ты был на этом капище?
- Нет, не был, даже не знаю кому оно посвящено.
- Сереж?
- Да? – он поднял свой взгляд на меня.
- Прости меня за тот разговор. Я не хотела тебя обидеть. Просто… Я не знаю… - мой рот отказался выговаривать слова, которые вертелись в моей голове.
- Да всё хорошо, Лен. Не переживай, я тебя прекрасно понимаю. Всегда трудно переживать утрату близких людей.
- Трудно.
Мне захотелось уехать. Податься прочь от всех, от этой общины, от Серёжи, да и самой себя. Как только мы вернулись в свои домики, я начала собирать вещи. Укладывая в сумку одежду с полной ненавистью к себе, за свою слабость, за самообман. Всю жизнь я занималась чем-то не тем, всю жизнь я была ниже других, потому что я сама себя ставила ниже других.
Взяв сумку, я вылетела на улицу и направилась в сторону тропинки с холма, но меня догнал Олег и тот самый парень, с которым мы катались на ледяной горке.
- Лена, что случилось? – Олег схватил мою руку, легко развернув меня к себе.
- Мне нужно уехать, к сожалению, я не могу здесь остаться.
- Почему? Неужели ты не рада находиться здесь? – вокруг начали собираться люди, глазея на происходящее.
- Нет, что ты! Мне здесь очень хорошо, но мне правда надо уехать.
- Да, конечно, если тебе так надо ты можешь уехать в любой момент, но послушай меня, Лен, послушай, – он посмотрел мне в глаза и повторил ещё раз. – послушай.
- Я слушаю – внутри я начала сомневаться.
- Здесь тебе очень рады. И …И ты всегда можешь положиться на этих людей. Община всегда помогает. Она всегда с тобой, и мы очень сильно хотим, чтобы ты осталась. – окружающие монотонно закачали головами, а кто-то даже начал кричать «Да! Оставайся!».
Они действительно хотели, чтобы я осталась. Может здесь я наконец стану своей. Смогу быть с этими людьми такой какая я есть, не надевая масок. Может здесь моя семья. Я вспомнила хороводы и танцы, вспомнила как мне было хорошо здесь. Так что, может я сделала правильный выбор.
Пришло воскресенье. Лучи солнца прорезали тугие тучи и в итоге взяло вверх над ними. На деревьях появились первые почки — вскоре они начнут набухать и дадут пышную листву.
Празднество началось с пламенной речи Старейшины. До этого он как правило молчал и редко брал слово. Но сегодня его фигура вышла на первый план, и он заворожил всю общину своей речью. «Братья и сёстры, сегодня нас ждёт великий день! Именно сегодня 10 марта день и ночь разделили своё властвование пополам. В наших силах помочь солнцу, помочь великому Богу Ярило победить, не давая тьме поглотить землю! Именно в наших силах прогнать старуху Мару, чтобы наконец земля проснулась от ледяного сна и наконец пришла весна! Да будет год плодороден и светел! Да будет весна!»
Кровь взбудоражилась в жилах братьев и сестёр. Гуляния набирали всё большую силу. Все они были живыми, настоящими. В них текла природная сила. Она била ключом и её берегам не было придела. Они не носили масок — в этом не было надобности, и я сняла свою. Вдохнув полной грудью запах долгожданной свободы, я танцевала. Но главный танец должен был случиться в тот момент, когда солнце начало приближаться к горизонту. Сладкими грейпфрутовыми красками оно обрызгало небо, и мы двинулись в сторону капища.
Капище находилось между двух отвесных скал. Они взяли в обод красный шар солнца, полыхающего в нашу честь. Идолы грозными взглядами озирали толпу, которую было не остановить.
С факелом в жилистых руках Старейшина призвал помериться силами. Встав друг на против друга непроходимыми стенами, мужчины схлестнулись, так они не дрались никогда. Прошлый раз походил на репетицию. Слышались глухие удары и треск костей, стоны павших. Победившие ликовали, пуская кровь.
«Теперь же, братья и сёстры, давайте предадимся танцу! Этим танцем мы выберем ту единственную, которая останется нашим символом! Символом весны!»
- Выпей этого чаю, родная. Он поможет тебе победить. – с кувшином в руках ко мне подошла та самая Мария.
- Спасибо! – взяв кувшин я напилась из него.
- Я верю, что сегодня ты станешь нашей весной.
Загудели низкие барабаны. Остинатой они вводили в транс. Мы принялись выплясывать, утрамбовывая холодную землю голыми ступнями. Вскоре холодная земля стала огненной. Тысячи факелов следили за нашим танцем. По одной, девушки начали падать без сил, тогда тени зверей забирали их. Но я не замечала этого. Моя кожа словно раскрылась, впуская в себя жаркий ветер. Он наполнял меня силами и продолжала танцевать. Я осталась одна и тогда вокруг воцарилась тишина. Тени зверей и людей остановились. Барабаны утихли.
«Вот она! Наша весна!»
Толпа взорвалась. Они ликовали, поздравляя меня и друг друга. Мне же хотелось только продолжить танец, я чувствовала, что не закончила. Девушки начали стягивать с меня моё платье, которое прилипало к моему горячему телу. Взамен натянув другое платье, усеянное цветами и травами.
- Теперь танцуй! - кричали из толпы. – танцуй пока не упадёшь замертво!
И я танцевала. кровавыми ступнями я растопила холодную землю. Из её недр виднелась зелёная трава, яркие душистые цветы. Они росли из меня. Я не могла остановиться, продолжая пляску смерти, я танцевала, пока мои ноги не вросли в рыхлую землю. Я погружалась в неё всё глубже и глубже… Всё глубже и глубже…Глубже и глубже.