Движущиеся картинки.
Из ЖЖ А.Ю.Васильева
***
Сейчас уже в массе мало кто помнит, когда началась вся эта истерика по поводу русских приоритетов во всех цивилизационных областях, включая научные и технические. Однако это дело не такое уж и древнее.
До девятнадцатого века разговор об этом вообще особо не шел, а Петр всё откровенно и без особого разбора тащил с Запада и рубил бороды. В девятнадцатом же и вовсе перегибы случались наоборот в противоположную сторону, а среди людей образованных и интеллигентных даже модным было настроение великого Чаадаева, утверждавшего, что в России и вовсе ничего сами не придумали, вплоть до самовара и матрешек, пришедших из-за границы (что правда, но несколько всё-таки однобокая).
После Переворота власти больше заняты были утверждением первенства в вопросах прежде всего социальных и политических, а с наукой и техникой особо не заморачивались, спокойно внедряя автомобилизацию с помощью «Форда».
Это уже только после Войны, в эпоху «борьбы с космополитизмом» вспомнили о Кулибине и Ползунове, Можайском и Попове с Яблочковым. Тогда же появились анекдоту про «Россию родину слонов» и Ивана Грозного, сказавшего боярам, что он их, сук, насквозь видит, а, следовательно, изобретшим рентген. Но лишь к концу восьмидесятых, с ослаблением идеологических уз, к сонму отечественных первооткрывателей стали присовокуплять ещё и некоторых пусть и иностранных граждан или подданных, но наших по крови или происхождению. И первыми среди них оказались Сикорский со Зворыкиным.
И сразу должен упомянуть, что даже в малейшей мере не хочу умалить заслуг Владимира Козьмича или хоть как-то его скомпрометировать. Зворыкин был, не знаю, гениальным ли, кто я такой, чтобы раздавать подобные звания, но, несомненно, выдающимся инженером и изобретателем. Но первым, ещё раз повторю, именно первым придумал телевидение в его современном электронном виде и воплотил свою идею в реальность всё-таки не он, а Фило Тейлор Фарнсуорт.
Нельзя сказать, что имя этого человека совсем уж забыто. Но, например, в исторической справке Википедии относительно истории изобретения телевидения, ему посвящена всего одна довольно пренебрежительная строчка, более подчеркивающая всё-таки приоритет и преимущество Зворыкина. Я же, конечно, ни в какие споры и дискуссии вступать не собираюсь, как не претендую на подробное изложение биографии Фарнсуорта. Каждый может при желании почитать сам, всё же вполне доступной информации достаточно. Потому ограничусь всего лишь несколькими фактами, представляющимися мне наиболее важными.
Фило родился в девятьсот шестом, первым из пяти детей в бедной мормонской семье в хижине в окрестностях крохотного городка штата Юта. Через несколько лет семья перебралась в чуть более комфортное жилье на ферме в Айдахо. Собственно, этот принципиально новый уровень комфорта заключался в основном в том, что там в доме имелось электричество. Но не централизованное, а от небольшого генератора неподалеку. Который постоянно ломался, да и вся система проводки держалась на соплях. И мальчик с самого раннего возраста, сначала в основном вынужденно, потом всё более втягиваясь, заинтересовался всем, связанным с электричеством. Одновременно он по мере скромных возможностей посещал то, что у нас называлось бы сельской школой. И вот там, когда ему ещё не исполнилось шестнадцати, он изложил своему учителю одну идею относительно передачи изображения на расстояние при помощи этого самого электричества.
Вскоре после этого семья вернулась в Юту, а юноша, почти ещё подросток, остался один и устроился работать на железную дорогу, чтобы поднакопить денег не продолжение образования. Поначалу ему это относительно удалось, и он проучился пару лет в частном и религиозном, но неплохом университете. Но потом умер отец и парню пришлось взять на себя материальную ответственность за мать и младших братьев с сестрами. Стало не до учебы.
Он не был хорошим коммерсантом, предпринимателем или в принципе организатором чего-то. Однако мозги и руки имел явно неординарные, так что и без больших ученых степеней и званий умудрился найти людей, готов вложить в него деньги. Не очень богатых, тоже не слишком удачливых, но почему-то в него верящих.
Организовал небольшую радиоремонтную мастерскую в Солт-Лейк-Сити, благополучно разорился, потом переехал в Калифорнию, там умудрился достать денег на лабораторию, как-то сводил концы с концами и всё это время пытался претворить в жизнь ту свою идею относительно передачи на расстояние движущегося изображения.
И ему это реально удалось. Причем настолько, что к самому концу двадцатых он собрался начать выпуск своей системы по передаче «живых картинок» в коммерческую продажу на одном из калифорнийских радиозаводов. И вот тут на сцену выступает уже действительно великий, гениальный человек, кстати, тоже изначально из наших, Давид Абрамович Сарнов. К тому моменту практически монополист в области американского радиовещания, президент RCA, основатель NBC и уникальная сволочь. Он давно поставил на Зворыкина, вложил в работы того гигантские по тем временам деньги и ему совершенно не требовалось, чтобы какой-то там нелепый самоучка мешался у него под ногами. Потому он воспользовался тем, что большинство радиопроизводителей в стране зависели от его фирм и начал всячески вставлять Фарнсуорту палки в колеса.
А один такой чисто юридический момент ещё и заключался в том, что финансируемый Сарновым Зворыкин подал заявку на патентование своей системы аж в двадцать третьем, а Фило собрался это сделать только к двадцать седьмому. И хотя окончательно и то, и другое ещё оформлено не было, но определенные основания предъявлять Фарнсуорту претензии у Сарнова имелись. И тут Фило подает на Сарнова в суд.
Это было смешно и несопоставимо. Даже не Давид и Голиаф, а как, скажем, я подал бы в Басманный суд на Игоря Ивановича Сечина. Сарнов нанял лучших адвокатов страны, выделил практически неограниченный бюджет, закусил удила и втянулся в процесс.
Разбирательство продолжалось пятнадцать месяцев. Представители Сарнова постоянно говорили что-то вроде, лучшие американские инженеры и изобретатели под руководством известнейшего и авторитетнейшего Зворыкина в самых современных лабораториях, финансируемых крупнейшими компаниями Сарнова создали некую электронную систему передачи изображения, неужели кто-то может себе представить, что юный неоперившийся самоучка за три копейки почти на коленке мог сделать это качественнее и раньше?
И всё это было чистейшей правдой. Вложения Сарнова и Фарнсурта принципиально разного порядка. Научные и всякие прочие заслуги и достижения с командой Сарнова-Зворыкина у Фило тоже несравнимы. И Фарнсуорту так и не удалось документально подтвердить свой приоритет, а, соответственно, и получить несомненное и бесспорное право на производство своей системы. Дело близилось к завершению и казалось Фарнсуртом полностью проигранным.
И тут под конец в суд является Джастин Толман. Это тот самый уже сильно постаревший сельский учитель, которому в своё время подросток Фило излагал свои идеи. Он случайно узнал о процессе из газет и решил защитить своего бывшего ученика. А дальше начинается уже чистый цирк. Адвокаты Сарнова принимаются буквально издеваться над стариком. Спрашивают, где тот обучался физике. Простодушный учитель честно признается, что действительно, учился он не в самом престижном провинциальном колледже, да и то, больше не физике, а химии, которую и преподавал Фило. А именно к нему Фрнсуорт обратился потому, что в тот момент учителя физики как такового временно в школе попросту не было. Адвокаты заходятся от смеха и интересуются, что же учитель химии тогда мог понять в предполагаемом изобретении подростка и как может хоть что-то утверждать о его открытии. Полный провал хоть и доброй, но слишком уж наивной попытки.
И тут Толман лезет в боковой карман и достает обрывок листочка из школьной тетрадки: «Ну, я из себя специалиста особо не изображаю, но посмотрите сами, тут довольно всё просто и понятно нарисовано и объяснено. Мне Фило эту схему в двадцать втором принес, а я её сохранил». Все, в том числе и судья, начинают разбираться в каракулях школьника и постепенно приходят в полное изумление. Действительно, всё понятно и оставляет крайне мало сомнений.
Короче, на основании этого листочка суд выносит решение, что произошло невероятное и сельский школьник изобрел электронное телевидение (хотя сам термин тогда ещё не утвердился) раньше, чем вся мощнейшая команда RCA - NBC. А, следовательно, у Сарнова нет никаких оснований мешать Фарносуорту в производстве и продаже оборудования. Приоритет Фило был подтвержден однозначно и несомненно.
И только ещё одну подробность мне хотелось бы подчеркнуть. Схемы, идеи, технологии, принципы, судебные решения, патенты и всё такое подобное, страшно важное и благородное, это, конечно, высоко и прекрасно, но в двадцать девятом году система Фарнсворта с использованием его «диссектора» уже передавала достаточно четкую и стабильную картинку, а при помощи «иконоскопа» Зворыкина на экране электронно-лучевой трубки в реальности пока ещё что-то мелькало и суетилось, стабилизировать изображение удалось только через несколько лет.
И последнее, считаю нужным повторить, что сам Зворыкин непосредственно не участвовал в войне между Сарновым и Фарнсвортом. Более того, в начале тридцатых он приезжал в лабораторию Фило, они крайне уважительно и плодотворно пообщались и сравнили преимущества и недостатки систем друг друга. После чего Владимир Козьмич посоветовал Сарнову всё-таки не лезть особо на рожон, а купить у Фарнсворта кое-что из технологий. В книге одного из наиболее авторитетных исследователей истории телевидения Альберта Абрамсона утверждается, что Сарнов и в самом деле заплатил Фило за его патенты чуть ни миллион долларов, но у меня тут есть некоторые сомнения, а бесспорных документов, наоборот не имеется. Совершенно точно одно, к моменту, когда американское общенациональное телевидение уже стояло на низком старте, разразилась Война. И всем стало не до того. А когда она закончилась, то закончились и сроки действия основных патентов Фарнсуорта. Так что, по большому счету никакой особой материальной выгоды от своего главного изобретения он так и не получил.
Но вернемся к упомянутому судебному решению на основании листка из школьной тетрадки по вопросу приоритета. Нет, конечно, ничего особо сенсационного и революционного в момент окончания юридического процесса не произошло. События далее развивались по достаточно реалистической, а вовсе не чудесной логике.
Спрут-эксплуататор, миллиардер и акула капитализма Давид, сын Абраши Сарнова, сбежавшего в Америку от нищеты еврейского местечка под Минском продолжал пакостить Фарнсворту, тормозить его любые коммерческие начинания и одновременно вкладывал гигантские деньги в создание национальной системы телевещания. В чем блестяще и преуспел. Эйзенхауэр присвоил ему во время Войны генеральское звание, он был советником десяти президентов, со многими из них дружил, в том числе с Линдоном Джонсоном, назвавшим Сарнова ярчайшим проявлением американской мечты. Успел поучаствовать в создании систем космической связи, компьютеризации США. Международный институт инженеров-электриков в пятьдесят девятом учредил премию его имени за достижения в области электроники.
Сын муромского купца первой гильдии Владимир Козьмич Зворыкин получил больше ста двадцати патентов на различные изобретения и абсолютно заслуженную всемирную славу интеллектуального основателя и двигателя того самого сарновсеого телевидения. Множество американских наград и премий, а в семьдесят седьмом году избран в Национальную галерею славы изобретателей. Его именем в России называют улицы, а в Москве и Муроме установлены памятники.
Фило Тейлор Фрнсуорт, не слишком удачливый предприниматель и по сути деревенский самоучка, хоть после Войны и отодвинулся несколько от телевизионных проблем в принципе, но тоже нельзя сказать, что канул в безвестность. Он продолжал много чем заниматься, и не без успеха, в том числе участвовал в разработках систем управления ракетами и ядерным синтезом, а под конец жизни даже изобрел небольшой термоядерный реактор, известный как фузор, не имевший реального коммерческого значения, но до сих пор кое-где используемый в научных целях.
Существует легенда, что в шестьдесят девятом, за два года до смерти, практически отошедший от дел Фвпнсуорт в полном одиночестве смотрел по телевизору репортаж о высадке американцев на Луну. И вспоминал свою ферму в Айдахо, постоянно ломающийся генератор и школьного учителя химии.
Потому, что всё-таки первым изобрел современное электронное телевидение тот пятнадцатилетний мальчик.