Глава пятая.
Утро. Быть может, утро способно изменить жизни, но оно точно не в силах поменять человека. За одно короткое утро может произойти множество разных вещей, которые способны повлиять на каждого, кто готов встретить это утро с открытым сердцем. Даже красота утреннего неба, его чистый цвет, его необъятные белоснежные облака способны хоть немного улучшит настроение влюбленного в жизнь человека.
Конечно, утреннее небо после вечерней бури покорит любого, кто хоть немного разбирается в игре лучей солнца на ветру и кто, несомненно, не относится к этому серьёзно.
Пожалуй, именно по этой причине у Катрин так заблестели глаза, когда она встретилась с холодным и чистым воздухом нового дня. Девушка выскочила на балкон, который примыкал к её спальне, принадлежащий сегодня и сейчас именно ей. Именно ей принадлежали эти прекрасные минуты счастья, когда человек с искрящимся взором и душой, которая вот-вот взлетит ввысь, может подумать о том, что сейчас ему хорошо как никогда.
Такие моменты были особенно ценны для неё, ведь не стоит забывать, что ей не доводилось видеть таких пейзажей никогда в жизни. Теперь, думалось ей, её сердце бьется по-другому, а черты лица и вовсе стали совершенно чужими. Такое ощущение не покидало её и когда она направилась в ванную комнату, чтобы умыться и привести себя в порядок, и когда выбирала себе наряд, чтобы покорить им хозяина старого поместья.
Она проснулась раньше Айрис и Кассандры, что её несколько удивило, но порадовало. Она помнила, что Айрис совершенно забыла о том, чтобы подыскать работу для подруги, о чем она её настоятельно просила. Она даже вспомнила о том, что все еще не связалась с родителями и сестрой, которые, несомненно, волновались за неё.
« Интересно, что они обо мне сейчас думают? Наверное, что я безответственна, а может, что я уже продана в рабство или меня разрезали на мелкие кусочки и продали на органы. В любом случае, мне следует сообщить им, что со мной все хорошо, лишь бы не слышать их завываний и криков по телефону». С другой стороны она искренне беспокоилась о сестре и решила, что лучшим способом связаться с родными – это будет послать им письмо по электронной почте.
После того как Катрин переоделась в самую удобную для себя одежду, а это джинсы, кеды и свитер, она направилась на поиски Элеонор, у которой она хотела расспросить про многие волновавшие её вещи.
Преодолев широкую лестницу, ведущую на первый этаж, Катрин незаметно для себя отметила, что её уже немного раздражает обилие красного и бардового цветов, потому как почти все в этом доме напоминало взорвавшийся бочонок с красной краской, которая равномерно легла на все без исключения вещи и мебель. Она даже окрасила все стены и двери в этот раздражающий её оттенок.
- Прошу прощения,- неожиданно раздался за спиной девушки тяжелый женский голос с характерным звоном в окончании слов, - что вы делаете здесь в столь ранний час?
Знакомое чувство вдруг нахлынуло на Катрин, которое она тут же определила, как не самое приятное воспоминание о первой её встречи с Айрис. С той лишь разницей, что это была действительно первая встреча, которая в дальнейшем обернулась для обеих девушек большой дружбой.
- Доброе утро. Я всегда так встаю – привычка. Наверное, необходимо было предупредить вас заранее? – поспешно ответила Катрин, запнувшись лишь на третьей фразе, когда разворачивалась в сторону собеседника.
Лицо Кинли не выражало никаких эмоций, поэтому любому человеку, которому не повезло оказаться с ней в одном помещении и начать разговор, было трудно понять, чего она хочет и что ей не нравится.
В этой ситуации оказался не самый эффектный игрок разговорного жанра, так что такое положение вещей немного сковывало Катрин, особенно когда она была одна.
- Да, пожалуй. Это было бы очень удобно, будь вы служащей в этом доме, но раз это не так, постарайтесь никому не мешать в утренние часы.
- Я как раз хотела поговорить об этом. Я бы хотела, чтобы вы предоставили мне какую-нибудь работу в этом доме. Что-то простое и, лучше, конечно, на свежем воздухе. Может, вам нужна помощница садовнику?
- С чего бы вдруг вам захотелось стать полезной этому обществу и этому дому? Вы чувствуете себя обязанной?
Явные выпады в свою сторону Катрин старалась игнорировать и отвечать лишь на такие вопросы, которые помогли бы ей донести свои мысли.
- Да. Вы правы. Я просто привыкла, что от меня всегда чего-то ждут. Здесь я чувствую себя лишней.
- Хорошо, что вы хотя бы не боитесь сказать правду. Работы для вас здесь нет, но если вы поговорите с Элеонор или Мартой, то возможно им понадобятся помощники. Договаривайтесь с ними и, я надеюсь, вы понимаете, что никто вам платить не будет?
- Да. Мне не нужны деньги, то есть нужны, как и всем людям на земле, но я здесь не для этого.
Один короткий взгляд, который управляющая задержала на гостье, дал понять Катрин, что её совершенно не жалуют в этом доме. Странное чувство, от которого она избавилась на непродолжительное время, вновь отозвалось звоном в её голове. Звон, который она слышала всякий раз, когда приходила домой, когда говорила с родителями, когда работала в закусочной официанткой. Звон, означавший, что здесь ей места нет, что от неё никто ничего не ждет и что её общество всем противно ровно как и ей самой.
Ненавидела ли она себя? Нет, но она столько раз чувствовала исходившую от других ненависть к своей персоне, что иногда начинала ощущать нечто подобное и сама.
После этого Кинли удалилась, не проронив больше ни слова, она медленно направилась вверх по лестнице и завернула в сторону спальни хозяина поместья.
Поиски Элеоноры продолжились, и на этот раз никто не помешал Катрин, пока она бродила по кухне в поисках живой души.
Около двенадцати маленьких кастрюлек стояли на плите, и каждая из них издавала свой неповторимый звук. Необычайно странный запах, царивший в небольшой комнатке, сразу напомнил девушке вкус сразу трех её любимых блюд. Она почувствовала смесь из разных и совершенно не сочетаемых запахов: запах её любимого лимонного пирога, запах тушеных овощей с луком и тыквенный рулет, который она попробовала однажды, когда жила вместе со своим парнем у его бабушки. Воспоминания, пробужденные вдруг знакомыми запахами, были мгновенно задушены и спрятаны в недра души, где им ужедавно не было места.
В кухне никого не было, и Катрин решила осмотреться на наличие подходящей для неё работы. « Я вполне смогла бы чистить кастрюли или, может, мыть посуду. Хотя, придется привыкать к этому запаху», – думала она, когда её размышления прервали чьи-то тяжелые шаги.
На самом деле, к счастью для Катрин, эти тяжелые шаги принадлежали Марте, поварихе, которая в силу своего возраста и веса передвигалась медленно, но громко.
- Здравствуйте, юная леди, - чуть ли не шепотом произнесла женщина и подошла ближе к бурлящим на огне кастрюлькам.
- Добрый.. доброе утро. Меня зовут Катрин. Вчера я вместе с подругой приехала в поместье, и мы не успели познакомиться с … со всеми людьми в доме.
Катрин легонько улыбнулась, сама не знаю зачем, ведь сейчас её собеседница была увлечена разглядыванием содержимого своих кастрюль.
- О! Как деликатно ты выражаешься, девочка. Ничего, не стесняйся называть вещи своими именами. Я работаю здесь уже больше двадцати лет, и знаешь, меня никогда не обижало слово прислуга. Не до этого было.
Марте было около пятидесяти лет, и пусть она была уже не молода, но у неё был довольно веселый нрав, что часто становилось темой для споров между Миссис Кинли и Кассандрой. Женщина нередко позволяла себе замечания в адрес юной помощницы управляющей, которая в свою очередь при любой возможности отпускала шуточки на счет какого-то блюда или вообще кулинарного мастерства Марты.
- Вы, я так понимаю, Марта. Я просто слышала это имя сегодня утром, но…
-От Кинли младшей или старшей? – с этим вопросом, казалось, остановилось все. Даже крышки кастрюль прекратили свой звон и замолчали.
Вдруг в кухню зашла Элеонор. Она появилась с другого входа, который соединял кухню с задним двором, с которого удобнее всего было незаметно для всех заходить в дом. Она несколько секунд смотрела на Марту, затем подошла к Катрин и положила руку ей на плечо.
- Боже, Марта, что ты такого наболтала нашим гостям, что они даже потеряли дар речи? – Элеонор поставила сумки с только что привезенным продуктами на стоящий рядом стол и выдвинула стул, на который указала Катрин. – Садись.
Марта, наконец, развернулась и встретилась с парой карих глаз, которые внимательно за ней наблюдали. Она стала опустошать сумки, которые так усердно набивала Элеонор, дабы сэкономить время для себя.
- Эли, ты что, забыла про яблоки? Я же просила их купить, они есть в твоем списке. Ты как всегда думала о своем, верно?
Элеонор лишь хмыкнула и улыбнулась, а затем бросила тревожный взгляд на Катрин, которая молча наблюдала за действиями поварихи.
- Эй, Катрин, тебя ведь так зовут? – окликнула она её и та тут же оглянулась.
- Да.
- Тебе не спится? Я тоже все время ворочаюсь на новом месте. Предпочитаю родную подушку и одеяло.
- Ты бы лучше предпочитала заглядывать временами в список, который я тебе написала. Никогда не привезет все, как нужно.
Элеонор вновь рассмеялась и на этот раз её смех подхватила и Марта. Она уже закончила с распаковкой и приготовилась резать овощи для салата на обед.
- Я сама так встала. Привыкла рано вставать. Я работала раньше официанткой в утреннюю смену и это, кажется, у меня неплохо получалось.
- Брось! Молодые девушки должны учиться, а не разносить еду в дешевых забегаловках, - вдруг пробормотала Марта, переходя то на шепот, то на нормальную речь.
- А мне ты такого не говорила. По - твоему я годна лишь на то, чтобы убирать за этими довольными мордами? - продолжила Элеонор, которая достала из корзины фрукты и принялась их очищать.
- Успокойся, девочка. Вы все здесь лишние, но мне хоть какое-то веселье. Чем больше народа в этом проклятом доме, тем у Марты меньше времени на дурные мысли, - ответила женщина, ловко управляясь с широким металлическим лезвием.
Промолчав последние пять минут, Катрин, наконец, решила расспросить Элеонор о работе и о жизни в этом доме. Она больше не хотела нарушать никаких правил в этом поместье, чтобы не огорчать Мистера Арчера и Миссис Кинли в частности.
- С учебой у меня как-то не вышло, правда моя младшая сестра неплохо учится в школе, так что я не могу сказать, что это наследственное.
- А кем бы ты хотела работать? Просто мне кажется, что нет таких людей, которых нельзя ничему обучить. Есть ленивые люди, а есть целеустремленнее люди. Вот и все.
Марта взглянула на помощницу неодобрительно, но ничего не сказала, поэтому Элеонор вновь заговорила, когда окончила очищать апельсины.
- Хочешь есть? Не знаю как ты, но я по утрам люблю пить горячий шоколад. Ну, так как?
Катрин улыбнулась и по этой улыбке Элеонора все поняла и поспешила исполнить волю новой знакомой.
- Мне бы хотелось спросить у вас о…
- О чем?
- О вашей жизни здесь. Что можно, а что нельзя? К чему мне нужно быть готовой? Я впервые оказалась в подобном обществе и часто или почти всегда чувствую себя не уютно.
- Не уютно? Ох, девочка, я проработала здесь двадцать лет и знаешь что? Каждый раз, когда я встречаюсь с Кинли, мне кажется, что на меня смотрит зверь из клетки, готовый перегрызть мне горло.
- Ох, Марта, ты всегда все приукрашиваешь. Не пугай Катрин раньше времени. - Ответила Элеонор, а затем вновь устремила свой нежный взгляд на Катин и обратилась уже к ней. – Ну, я так понимаю. Ты хочешь знать все свежие сплетни и дела в доме? На самом деле, все обстоит гораздо проще для нас, слуг.
- Нет, мне не нужны сплетни. Мне хотелось бы узнать, как и чем живет этот дом и…
- Да шучу я, спокойнее.
Элеонора вытерла руки о полотенце, лежавшее на столе рядом с Мартой, и подала на маленьком подносе две чашки горячего шоколада и небольшое блюдце с вафлями для Катрин.
Девушка сняла передник и бросила его на стул, на которой же и опустилась, как только освободила поднос от посуды. Марта подхватила его и опустила в посудомоечную машину.
Теперь Катрин точно знала, что посудомойка в этот дом не требовалась, что её даже немного порадовало, ведь это означало, что ей не придется проводить столько времени в кухне с таким неприятным запахом.
- Так, это в счет завтрака, - улыбнулась Элеонор, а затем продолжила,- ну, а если серьёзно, то тебе и твоей подруге не повезло оказаться здесь.
- Все так плохо?
- Ну, скажем, все зависит от твоего положения и от цели твоего приезда. Я понимаю, что главную ценность для этих людей представляет лишь твоя юная подруга, но не ты. Чтобы существовать здесь, тебе придется молчать и поддакивать, когда это будет необходимо.
- И еще улыбаться. Чем глупее улыбка, тем лучше, - добавила Марта.
-Вы, сказали, что-то про Миссис Кинли, про старшую и младшую. Что вы имели в виду?
- Прости, девочка, я просто забыла. Совсем вылетело из головы. Старая Марта не может упомнить всего, но Эли тебе сейчас все объяснит.
Любопытство сделало свое дело, и Катрин внимательно взглянула на собеседницу в ожидании интересного рассказа и разоблачения страшного секрета.
- Да и нечего тут рассказывать. Кинли и Кассандра родные мать и дочь, как бы странно это не выглядело, но это так. Они здесь с незапамятных времен, так что их может помнить только Марта, а я здесь работаю всего два года.
- Да, я прибыла в этот дом, когда Миссис Кинли была еще Мисс, а её дочери еще не было и в проекте. Но когда девчушка появилась на свет, я сразу поняла – этот ребенок будет не простым.
Элеонор отмахнулась рукой в сторону Марты и улыбнулась.
- Да, мне сравнивать не с чем, но свой жуткий характер, она, по-видимому, получила от мамочки. Они сами частенько нападают друг на друга как две собаки, но мамочка всегда ставит дочку на место. Работы здесь у неё практически нет, ну, может, за исключением тех случаев, когда ей приказывает мать. Она может занести еду хозяину, назначить садовнику план работ, распределить меню на неделю вперед, но этим все и ограничивается.
- Или указать повару, что и как надо готовить, ведь образование Кассандры так многогранно, что она умеет даже это, - съехидничала Марта в ответ на рассуждения юной помощницы.
- А что на счет Арчера? Он вообще выходит или нет?
- Да. Раз в неделю его вывозят на прогулку в сад. Прогулка длится не более двух часов и именно после полудня. Никто и никогда не говорил нам, чем он болен, поэтому это может быть что угодно. Я думаю, что это опухоль, а может, он парализован.
- Сколько ему лет?
- Никто точно не знает. Я спрашивала Марту, но и ей никто ничего не говорил, но на вид лет пятьдесят пять. Еще тебе нужно знать, что Арчер и управляющая с дочерью покидают поместье раз в месяц. Они уезжают обычно на три дня, обычно предупреждая заранее, но однажды они уехали спонтанно, никому ничего не сказав. Помню, что их не было достаточно долго, около недели, хотя обычно они возвращаются дня через три.
- И они вам никогда не говорили, куда уезжают? А вы не спрашивали?
Элеонор сделала очередной глоток из своей чашки, когда как Катрин и не притронулась к своей. Она, вдруг, заметила это и сделала большой глоток, опустошив содержимое чашки почти наполовину. Печенье на вкус ей не понравилось, так как похожее иногда покупала её мама, а затем прятала от Сары ради экономии.
- Они всегда говорили, что у хозяина необходимые медицинские процедуры, которыми нельзя пренебрегать и которые стоят больше, чем наши годовые зарплаты с Мартой вместе взятые. После таких слов ничего спрашивать не захочешь.
- А почему Кассандра живет здесь? Почему она не учится?
- Странный вопрос, если учесть, что мы с тобой тоже здесь. Но, боюсь, что мы с тобой никогда не узнаем ответа на этот вопрос. У неё были частные учителя, верно Марта?
Кажется, Марта уже и не обращала внимание на девушек, поэтому, когда прозвучало её имя, она не подала никаких признаков своего присутствия. Элеонор вновь позвала её. И уже на этот раз она обернулась и злобно посмотрела на собеседниц.
- Все - то вам нужно с утра сплетничать да лицемерить. Что ты там спросила?
-Про Кассандру. Помнишь, ты мне говорила, что у неё мозги размером с грецкий орех, потому что с ней занимался какой-то недотепа, только что окончивший школу?
Марта захохотала и кивнула, но ничего не ответила. Она принялась укладывать на тарелках булочки к завтраку, которые в скором времени должны подать на стол.
- И что, вы думаете, она недостаточно умна, чтобы учиться в университете?
- Я не знаю. По крайней мере, если бы она уехала, это бы облегчило нам с Мартой жизнь, потому как эта особа получила все, кроме должного воспитания. Она цепляется к Марте, ко мне, когда я убираюсь в её комнате. Она не дозволяет никому туда заходить, а её мать кричит на меня, если я пропускаю комнату Кассандры в утреннюю уборку.
- Кстати, Элеонор…
-Называй меня Эли.
- Хорошо, - ответила Катрин, исправившись, - Эли. Я хотела тебя спросить на счет работы. Мне бы хотелось помогать тебе по дому, если здесь, конечно, найдется что-то для меня.
Марта и Элеонор тут же переглянулись. Это заметила и Катрин, что ей очень не понравилось, ведь она уже второй раз не понимает, почему всех так удивляет её желание помогать. Она так же обратила внимание на то, как Марта кивнула своей подруге, а та снова обратилась к Катрин.
- А что на это скажет твоя подруга и управляющая? Мистеру Арчеру и дела нет до таких пустяков, но вот Кинли, обе, они могут тебе отказать.
- С утра я говорила с управляющей, и она была не против. Это было около часа назад, и она лишь сказала, что я не буду получать никаких денег, но мне они и не нужны. Это просто так, для спокойствия души. Не хочется в таком большом доме сидеть без дела и смотреть в потолок. Я не привыкла сидеть на месте.
- Ну, тогда я могу предложить тебе лишь помощь мне по хозяйству. Ничего сложно и невыполнимого. С утра будем ездить за покупками, а днем будешь выполнять мои маленькие поручения. Возможно, понадобится помощь на кухне, но это пустяки. У Марты будешь брать список продуктов, а от меня список хозяйственных товаров, так что не переживай, работы у тебя будет достаточно. И вот что, забыла тебе сказать, ты не должна никого сюда приводить. Никогда.
- Я и не имею подобной привычки.
- Отлично, потому как не следует подобную заводить. Даже Кассандре это запрещено.
- У тебя есть сестра?
- Да, Сара. Ей тринадцать, - решила уточнить Катрин, и в этот момент её сердце наполнилось теплотой, от переполняющей её любви к сестре.
- Она, наверное, очень по тебе скучает?
- Наверное.
- Я уверена, она ждет твоего возвращения. И, что еще на счет правил этого дома. Постарайся не блуждать ночью по поместью и уж если ты идешь гулять, то возвращайся до полуночи, а то ведь мы запираем дом на ночь, так что ты рискуешь остаться ночевать на улице.
После этих слов Элеонор сделала последний глоток, а затем стала убирать со стола недоеденное печенье и посуду. Она попросила Катрин приготовиться к завтраку и поторопить свою подругу, если та еще в постели.
Катрин предстояло переварить полученную информацию, но сделать это необходимо достаточно быстро, ведь она каждый день узнавала что-то новое, и ей необходимо было это принять. Она знала, что сможет приспособиться к новым обстоятельствам жизни, но ей была противна эта необоснованная жестокость по отношению к ней и к работникам этого дома со стороны управляющей и её дочери. Она, столкнувшись с жестокость, прекрасно понимала, что она присутствует в каждом доме, каждом человеке без исключения, но почему одни люди жестоки с другими, она не понимала
- Гони жуткие мысли прочь, – вдруг услышала Катрин голос Айрис, когда подходила к её спальне.
На удивление Айрис уже сама проснулась и выглядела бодро и весело. Её темно-зеленое вчерашнее платье сменилось на синее с темными кружевами, закрывающими глубокий вырез и предполагающий широкий простор для фантазий противоположного пола. Её длинные черные волосы были собраны в комель на затылке, который она так старательно исправляла многочисленными шпильками и заколками в форме волн. В итоге она выглядела как всегда строго и утонченно, и на этот раз никакой присущей ей мрачности и потерянности.
Айрис с улыбкой на лице подскочила к подруге и обняла её с непривычной силой и трепетом.
Было видно, что сердце Айрис переполняла радость и счастье и Катрин подумала, что на подругу повлиял столь же сильно утренний ветер, как и на неё саму.
- Доброе утро. Рада, что сегодня на твоем лице улыбка.
- Ты видела это утро? Нам с тобой непременно нужно будет погулять. Ты же знаешь, как я скучала по свежему воздуху и простору, пока жила как затворница. Теперь я хочу все изменить. Меня переполняет столько энергии, - лицо Айрис светилось, от чего её странная бледность подчеркивалась самым прелестным образом.
- Для начала давай позавтракаем, а уж потом прогуляемся. Я и сама хочу осмотреться здесь, только нужно вернуться домой до полуночи. Элеонор сказала, что они запирают дом.
- Запирают? Кого же они боятся? Мы ведь так далеко от города.
Катрин ничего не ответила и лишь пожала плечами. Девушки еще раз проверили, заперли ли они двери своих новых комнат и направились в столовую, где их должен был ждать горячий завтрак.
Кинли и её дочь Кассандра уже сидели на своих привычных местах, молчаливо поглядывали в окно, лишь изредка обращаясь друг к другу. Заметив появление подруг, Кассандра вдруг громко заговорила:
- А знаете, Миссис Кинли, я всегда думала, что опаздывать к завтраку, да и вообще к любому коллективному приему пищи, считается дурным тоном.
Кассандра не получила поддержки матери в форме ответа на её замечание, поэтому отвернулась и сделала вид, будто все это время она не отводила взгляда от окна.
- Доброе утро, Айрис, - обратилась управляющая к гостье. – Как спалось на новом месте? Не мучили кошмары?
- Что? Какие кошмары? Я давно так сладко не спала. А утро? Вы видели это чудесное утро. Я и Катин решили прогуляться сегодня, если, конечно, вы не станете возражать.
Женщина посмотрела на свою дочь, все еще пребывающую в мире грез, а затем заметила:
- Утро воистину прекрасно, милая. Но будет гроза, ожидается ближе к вечеру, так что если и идти гулять, то не позже полудня.
Катрин хмыкнула и улыбнулась во весь рот, так что было мочи, лишь бы не засмеяться. Она не постеснялась своей реакции на слова управляющей, но все же решила удалиться на кухню, чтобы помочь Эли и Марте накрыть на стол.
- Вам смешно, Катрин? Позвольте узнать, что же так рассмешило вас?
Катрин уже дернулась, чтобы встать, это заметила и Айрис, которая тут же схватила девушку за руку. В глазах Айрис читалась просьба не оставлять её одну и недоумение по поводу происходящего.
- Я просто хотела… нет, не обижайтесь на меня, просто вы с такой точностью предсказываете погоду. Даже по телевизору такого не услышишь, – ответила Катин, все еще находясь во власти хорошего настроения и уже пожалевшая о своем неумении сдерживать непрошенные эмоции. Затем она обратилась к подруге, которая уже сильнее сжимала её руку,- Я хочу помочь девчонкам на кухне. Так мы выиграем время и двинемся гулять гораздо раньше.
Миссис Кинли, пытаясь сохранить спокойствие, воззрилась на Катрин своими непроницаемыми глазами с выражением безразличия и презрения, которое она и не собиралась скрывать. Она молчала, но Катрин и не нуждалась в объяснениях, она все видела в глазах женщины, испепеляющей её своим равнодушием и молчанием.
- Чего? Что ты сказала? Помогать? Ты что с ума сошла? Мы гости, а не слуги. Сядь на место и жди, когда тебе все принесут.
- А что здесь такого? Не вижу ничего ужасного в том, что я просто помогу девочкам по хозяйству.
- Даже не думай! Ты здесь для меня, а не для уборки, готовки или глажки белья.
-Для тебя?
Напряжение повисло в воздухе, и лишь звук приближающихся шагов смог уравновесить состояние обеих подруг. В комнате появилась Элеонор с большим подносом, на котором красовался чайник и несколько блюдец.
Катрин тут же вернулась на свое место и от неловкости и стыда у неё задрожали руки. Она не хотела встречаться взглядом с Элеонор, поэтому она опустила голову, опершись на правую руку.
Завтрак был подан в соответствии с указаниями Кинли. Она ежедневно самостоятельно составляет меню на день вперед, указывая количество продуктов, необходимых для использования того или иного блюда и способ сервировки стола. Каждый вечер она подсчитывает потраченные продукты и проводит с работниками кухни беседу о пользе экономии и вреде хозяйственной расточительности.
К полудню солнце было в зените. С улицы был слышен звон пения птиц, а проворные ветки так и норовили заглянуть в дом, поэтому, не переставая стучали по тонкому стеклу.
Ветер развивал длинные темные волосы девушек, которые быстро вышли на ухоженную тропку у края леса. Троица медленными шажками прогуливалась по узенькой тропинке, то и дело спотыкаясь о небольшие серые камни. Недавняя буря давала о себе знать, поэтому камни с троп еще не были убраны, а кусты у дома не были приведены в порядок. У кромки леса одно дерево очень низко наклонилось, но не обломилось, и лишь длинная светлая трещина позволяла теперь уверенно сидеть на мощном темном стволе.
- Присядем?
Группа девушек двигалась медленно и весьма тихо не потому, что собеседницам нечего было обсудить, а лишь потому, что среди них была Кассандра, которую управляющая попросила присмотреть за гостями и показать им замечательную тропинку для гуляния.
- Это может быть опасно. А если дерево сейчас расколется? – возмутилась Кассандра и отшагнула от ствола.
- Ну да, правильно, теперь точно не расколется, – ответила Катрин с нескрываемым удовольствием.
-Айрис ты давно знаешь Катрин? Вы давно дружите?
- Мы познакомились с ней при очень забавных обстоятельствах, но она чуткий и верный друг. Она со своими родными переехала в ближайший от меня с отцом дом несколько месяцев назад. Тебе нужно узнать её лучше.
- За этими шипами трудно разглядеть цветок. Я здесь не шпионю за вами, если вы так думаете. Меня попросили показать вам окрестности, чтобы вы не блуждали в поисках неприятностей.
- Можно пойти в лес? Территория поместья не такая уж и большая, как мне казалось. На что тут смотреть? - Катрин ловко спрыгнула с ветки, которая её свободно удерживала, и огляделась вокруг.
- Я не возражаю, но … вдруг что-то случится. Ты знаешь здесь местность? Ты уже гуляла в этом лесу? Кассандра? - Айрис ощутила некий дискомфорт при мысли, что ей придется карабкаться в горку ради легкомысленной затеи Катрин.
- Я знаю эти леса настолько хорошо, что могу вас уверить, что смотреть здесь не на что. Правда, если вас, конечно, не привлекают своей высокой художественностью обломки деревьев и гниющие пни.
- Привлекают! Да брось. Неужели здесь нет красивых мест? Может пруд или небольшое озеро? Здесь же должны гулять туристы. Разве для них не сделали какой-нибудь парк, где можно прогуляться?
- Нет. И я бы вам не советовала начинать поиски.
Пройдя еще несколько десятков метров, Катрин и Айрис начали ускоряться, тем самым уже через несколько минут они пропали из поля зрения Кассандры. Катрин взяла всю ответственность на себя, ведь это она начала ближе двигаться к лесу и просто случайно потянула за собой подругу. Голоса Кассандры, которая поименно звала их, не решавшись двинуться вперед, уже почти не было слышно. Деревья начали сгущаться, а следов от узкой тропинки совсем стало не видно. Ветви деревьев почти полностью закрывали серое небо, на котором еще с утра виднелись голубые проблески.
-И куда мы теперь? Нужно выбираться. Зря я тебя послушала.
- Успокойся! – голос Катрин был переполнен живого энтузиазма и азарта, которого вовсе не разделяла её подруга. - Необходимо просто наметить маршрут и двигаться согласно этому маршруту. Параллельно той тропе, по которой мы гуляли. Отсюда даже слышен писк Кассандры, поэтому, я думаю, что мы ушли недалеко.
- Скоро вечер. Вдруг действительно гроза начнется? Если она будет такая же, как в день нашего приезда, то нам с тобой не поздоровится.
-Нам с тобой в любом случае не поздоровится, потому что мы нарушили священный приказ госпожи Кассандры и теперь она напоет обо всем своей матери.
- Что?
-А ты что, правда думала, что девицу, которая только и делает здесь, что ничего, держат за её большой вклад в быт этого дома? Она дочь управляющей, - воскликнула Катрин, раздраженная наивностью и неосведомленностью подруги.
- Откуда ты знаешь?
- Собираю сплетни с самого утра, - засмеялась Катрин, убирая из волос запутавшуюся ветку.
- Ты заметила? Начинает темнеть? Нужно возвращаться.
- Так кажется, потому что ты в лесу. Мы с отцом пару раз ездили рыбачить на одно озеро. Недалеко был лес, и отец всегда меня брал за хворостом или ветками для костра.
- Значит, было счастливое время?
- Конечно, было. Оно было, когда я была младше и ничего не понимала. То же самое происходит сейчас с Сарой. Она взрослеет и начинает осознавать, что счастливой семьи больше не будет.
- Ты так и не сообщила им, что приехала? Что с тобой все хорошо?
- Сначала я хотела написать им, а потом просто написала Саре на почту. Хорошо, что я взяла с собой ноутбук.
- Как она?
- Неплохо. Говорит, что после моего отъезда буря поутихла. Она все время возвращается в детство и говорит, что сейчас почти как тогда, когда она была маленькой.
Айрис взяла с собой небольшой рюкзачок, в который положила маленький пакет с печеньем и шапку с шарфом на случай непредвиденного ветра. Спустя несколько часов прогулки, Айрис начала мечтать об уютном теплом пледе и согревающем горячем чае. Её силы были на исходе, ведь она не привыкла к таким долгим и утомительным прогулкам.
Начало смеркаться, поэтому для глаз это стало дополнительной нагрузкой. Ветер, спящий до этой поры, постепенно начинал напоминать о себе, завывая под ухом Айрис каждый раз, когда она снимала капюшон.
Катрин шагала вперед, как ей казалось, в правильном направлении и упорно не хотела признавать, что они заблудились.