Краткая история моих любовей
На фото: Моя Галина. Единственная на всю жизнь.
Это сладкое имя – Галя, Галинка, Галиночка сопровождает меня нежно, настойчиво и неотвратимо всю жизнь. Так что в конце концов я задумался: в какую колею я попал? Могла ли быть моя судьба иной?
Впервые это имя с незапамятных младенческих времен запомнилось из застольных песен моих «спивучих» родственников, где Галю молодую проезжие казаки увезли с собою. Куда, зачем и с какой целью – мне было неясно, но имя запомнилось в том плане, что девушка несчастная, нуждается в поддержке и помощи.
Года в 4-5 у меня была соседская подружка Галя годами помоложе, которую отпускали со мной погулять на улицу. Идиллия наших отношений быстро кончилась, когда однажды, зайдя за нею как обычно, я обнаружил ее на горшке. Это так ударило по моим эстетическим чувствам, что очарование быстро прошло, и далее у меня многие годы были исключительно мужские компании.
В 6-м классе позади меня на следующей парте сидела девочка Галя, веселая шаловливая хохотушка. Боже, как она мне нравилась! У нее было круглое жизнерадостное лицо, аккуратный курносый носик, пышная шапка вьющихся светлых волос. Ну, копия артистки Целиковской из военного фильма «Беспокойное хозяйство». Надо ли говорить, что этой тайной тогда я не мог ни с кем поделиться из соображений конспирации, а теперь уже и не с кем.
В старших классах предпочтения сменились, но, по странному стече нию обстоятельств, это тоже была Галя. Она была очень хороша. Но о личных контактах не могло быть и речи, так как за ней всегда тянулся шлейф поклонников и воздыхателей. Кроме того, она была дочкой директора, который всегда все обо всех знал, и его любимым занятием было прокомментировать на утренней линейке, кто кого вчера провожал после школьного вечера старшеклассников.
В студенческие годы девушки в моей жизни стали появляться где-то после второго курса. Суровая мужская специальность в политехе предопределила хронический дефицит девчат на курсе. Выход был простой: мы дружили группами с факультетами сугубо женского профиля. Сначала это были химички. Мы их звали химицами, видимо, по аналогии с синицами. Поскольку это 2-3-й курс, понятное дело, дружба преимущественно пионерская. Да, собственно, она такой была во все годы. Высшим достижением был торопливый чмок в щёчку. Хотя, там мы все же потеряли одного нашего парня, который нашел среди них свою судьбу.
Далее масштабы наших сердечных контактов расширились до медицинских кадров, а некоторые особо рьяные орлы повадились проводить досуг в университетской роще. Политехники всегда высоко котировались среди девчонок.
В этой среде я прошел определенную культурно-психологическую адаптацию, которую можно назвать и эволюцией. Ещё на втором курсе на студенческие вечера ходил в валенках, а на лекции в кирзачах. Выглядел даже в той спартанской среде белой вороной, но меня это не то, что совершенно не волновало, но было определенным шиком.
Меня стали замечать девчонки. Правда, совершенно своеобразно. Подходит такая, какой не откажешь, на вечере с невинной просьбой: «Не мог бы проводить, моего сегодня нет!» Провожал, по 2-3 девушки сразу, да еще порой в сопровождении эскорта честолюбивых ревнивцев за спиной. Как-то все обходилось без эксцессов, а мне такой режим даже нравился.
Излишне говорить, что со временем появились постоянные пассии. Одно время у меня даже их было сразу две. Так что друзья порой справлялись у меня, координируя планы: «Ты сегодня к какой Галке идешь: большой или маленькой?» Они обе были Галинами и различались росточком.
Проблем с досугом не было. Кроме вечеров с самодеятельностью (весьма приличной!) и танцев у нас или у них, был упоительный каток с музыкой, хороводами, иной раз зубодробительный хоккей (о защитной форме понятия не имели!). Спортивные соревнования, где Они болели за нас, мы болели за них – ту все смешалось, как в доме Облонских. Загородные пикники, обязательные выезды на сельхозработы, однажды даже на целину в Казахстан. Конечно, кино. Это было время Людмилы Гурченко с муфточкой на руках.
Однажды с билетами на руках прихожу в общежитие к моей девушке (разумеется, Гале), а она уже баиньки настроилась и вставать не хочет. Уговорила подругу сходить со мной вместо нее. Сходили за милую душу.
До сих пор поддерживаем с ней связь, дружили с ее покойным мужем. Недавно спрашиваю, позвонивши по случаю какого-то праздника:
- Помнишь, как в кино с тобой ходили?
- Что-то запамятовала, -говорит. – Неужто такое было? Вот шанс-то упустила.
Излишне говорить, что самая очаровательная из Галин – первая красавица на курсе фармфака – стала моей суженой, вошла прочно и окончательно в мою судьбу. Куда только я не таскал ее за собой по земному шару – начиная от Колымы и Магадана до Могадишо на экваторе. Начинали в таких диких краях – вода из речной проруби. Жили и в столице – рядом с телебашней, не пропустили ни одного театра. Были разлуки – до года и более.
Длительное время пришлось работать в женских коллективах. Обращаясь к кому-то из коллег «на автомате» порой произносил: «Гал…», и осекался. Женщины народ проникновенно чуткий, переглянутся между собой с улыбкой. Это не страшно, назвать чужую именем любимой. Не дай Бог – наоборот. Убьет ведь!
Жизнь не закончилась, но определенно можно сказать, что она состоялась. Такая, как есть. Другой не будет. Подведем черту?
Не будем спешить.
В те дни, ещё до коронавируса, были с ней на рынке. Это не только изобилие, это своеобразный срез жизни, это ее лаборатория.
Приотстал я от своей подруги, увлекся чем-то на прилавке. Глядь, ее нет рядом. И тут я, позабыв приличия и этикет, крикнул во все горло: «Гааляяааа!»
Далее случилось невообразимое. Половина торговок бросили свои занятия и устремили на меня вопрошающие взоры. До меня дошло.
-Вы что, все Гали?
Надо было видеть, как дружно и согласно они кивнули мне в ответ.
Я от всей души сделал им салют ручкой и пожелал: «Будьте здоровы, живите богато!»
Заулыбались…
Нет больше со мной моей Галочки.
А этот рассказ, написанный при её жизни, живёт, как память о ней
Как память о ней.