Даже если ты вдруг решил, что сегодня ты будешь пить кофе неправильно… из грязного ботинка… все равно это будет правильно, потому что ты сам это выбрал. И сам так решил. Чак Паланик. Призраки.
Блондинка была очень горячей. Откинув волосы порывистым движением головы назад, она задвигалась быстрее и застонала ещё громче. Наклонилась к Максу, чтобы поцеловать его. Копна светлых волос скользнула по его плечу и попала в глаза.
Раздался едва различимый звук. Сначала он был почти неуловим, словно жужжание мелкого противного насекомого. Но громкость нарастала, и вот уже Макс чётко различил громкий и резкий звон. Девушка, будто ничего не слыша, продолжала то подпрыгивать, сидя на нём сверху, то скользить бёдрами назад-вперёд.
— Послушай, эээ, — он протянул руки к её талии, — всё это конечно замечательно, мы наверняка продолжим в один из ближайших дней, но сейчас мне пора.
Она замерла в недоумении, в то же мгновение с лица ушла вся томность. А он снял её с себя, встал, подошёл к окну, открыл раму, залез на подоконник и, ни слова не говоря, прыгнул вниз.
Зал прибытия
Макс открыл глаза. Посмотрел на часы. Восемь вечера. Затем отвернулся, опустил руку, поднял. И снова посмотрел. Восемь.
— Уф. Отлично. Но надо придумать другой способ возврата. Попроще. А то как дурак из анекдота — каждый раз в окно, — подумал он.
Коридор наполнялся гулом голосов и топотом ног. Макс вскочил, натянул джинсы прямо на голое тело и влез в футболку уже на выходе из соты. Открыл дверь.
На него потекла толпа. Жители не спеша двигались в сторону столовой, болтая друг с другом. Из динамиков под потолком раздался женский голос: «Уважаемые жители „Улья“. Напоминаем вам, что сегодня в первый корпус нашего дома прибывают новички. Просьба с пониманием отнестись к возможному шуму во время основного пятифазного цикла. Не все новые жильцы сразу привыкают к режиму. О нарушителях просьба информировать по внутренней связи администрации. Также сообщаю, что в мультимедиа холлах сразу после ужина начнутся демонстрации подборок с номера 203 по номер 244. Список тем подборок вы как всегда можете изучить на электронных табло в начале коридора каждого этажа. А сейчас желаю вам всем приятного аппетита и скорейшего возвращения в ваши соты. Ваша Натэлла».
— Спасибо, Натэлла! — затянули все хором и громче всех — Макс.
Благодарить Главную Распорядительницу Улья хором после всех её новостных сообщений стало одной из традиций, к которой жители привыкали с первых же дней. Это создавало какую-то общность и сопричастность, как многие из них говорили.
Войдя в столовую, Макс пристроился в конец очереди с подносами и нетерпеливо ждал, вытягивая шею, чтобы заранее увидеть предлагаемые сегодня пищевые наборы. Вдруг кто-то с силой хлопнул его по плечу. Это был Вадим.
— Здорово, дружище! Опять пожрать?
— Привет, Вадим. Так и ты!
— Смотрю, ты прямо сгораешь от нетерпения, не растяни шею! Голод достиг своего апогея? Что же тебя так измотало?
Макс открыл было рот, но Вадим перебил его:
— Постой, дай угадаю! Опять кувыркался с одной из блондинок из 117 подборки? Горячая штучка? Смотрю, она отжала из тебя все соки.
— Ну… я… мы не закончили, я планирую продолжить, когда…, — пробормотал Макс.
— Не удивительно! Каждый раз, как я вижу тебя, в голове возникает одна и та же мысль: «Этот парень живёт и получает кайф, ежедневно выполняя во все фазы один и тот же незамысловатый процесс. Который до него делали тысячелетиями. Просто невероятно завидное постоянство! Когда же и ты, Вадим, перестанешь быть хорошим мальчиком и тоже займёшься чем-то простым, доступным и однообразным?».
— Эй, слушай, не надо иронии! Я просто получаю удовольствие от жизни. Не всем же каждый день общаться с Шопенгауэром и Кантом. У нас впереди ещё долгие годы ежедневных многоразовых циклов, успею и с философами перетереть. На старости. Вот лет через десять, наверно, и начну. А пока, у меня в запасе ещё все блондинки из 120 подборки, рыжие из 341 и пару подходящих брюнеточек из 248.
— Ха-ха, а ты действительно дока в этом вопросе. Тоже собираешь коллекцию? Посоветуешь мне что-нибудь особенное на сегодняшний основной цикл? Я доверяю твоему вкусу. К тому же, хочется поделиться потом впечатлениями со знающим человеком.
— Тоже? А ты что собираешь?
— Да не важно, забей.
— А как же ты сегодня без Канта и его «вещи в себе»?
— Ну, сделаю перерыв на денёк, авось Кант не обидится и простит мне эту маленькую слабость. Не могу же я ждать, пока баки переполнятся. Так можно и проблемы с простатой получить, а это мне совсем ни к чему.
— Я думал, что ты решил принять аскезу и умереть девственником. Но раз ты намерен изменить своим принципам, то я найду тебе самую жаркую крошку.
— Девственником? Ух, Макс, ну ты и сукин сын. Посмотрим — кто кого. А за совет — заранее спасибо. Мне ужин номер восемь, — последнюю фразу он сказал девушке, в ожидании смотрящей на него по ту сторону линии раздачи.
— Восемь — это который с копчёной колбасой и гречкой?
— Ага, он.
— Мне тоже такой. Спасибо. Куда присядем?
— Да вот тут вполне хорошее место, чтобы пожевать. Или, если хочешь, можем пойти в зал прибытия — поглазеем на новичков заодно.
— Отличная идея, идём.
В зале прибытия было многолюдно. Новички, ещё в своей повседневной одежде, а не в мужском и женском текстильных наборах Улья, жались к стенам и друг к другу. С любопытством рассматривали всё вокруг. В руках у кого-то из них были маленькие чемоданчики. У некоторых — огромные сумки или чемоданы. Кто-то пришёл налегке.
Макс и Вадим открыли пищевые пакеты, достали одноразовые вилки и принялись есть, присев на стульях у входа. Новички не замечали их, слишком были поглощены. Это позволило как следует рассмотреть всех, без стеснения наблюдая за каждым персонажем разношерстной толпы.
— Смотри вон на того толстого мужика с походным рюкзаком литров на шестьдесят, он что, реально думает, что ему это всё пригодится? Или он туда свою жену затолкал, чтобы сэкономить на соте? — рыхлые лицо и шея Вадима задрожали, сотрясаясь в беззвучном смехе.
— Лучше посмотри вон на ту старушонку у дверей. Интересно, какие подборки она будет изучать между циклами? Наверно, «Фрукты и овощи» из третьей сотни, чтобы потом как следует и по правилам поливать их в своих сновидениях, предвкушая урожай, который достанется ей после 30—40 циклов.
— Ну, зачем ты так недооцениваешь людские желания. А вдруг она тоже сюда пожаловала, чтобы как следует вкусить фрукты другого рода. Например, твоих горячих брюнеток из 248-ой подборки? — Вадим уже не смог сдержаться и захохотал в голос.
Несколько новичков повернулись в его сторону и стали рассматривать с любопытством. Он сразу притих от смущения, зачесав одутловатое лицо с пухлыми губами и картофельным носом.
— Макс, — зашептал он, оттягивая рукав футболки друга, — зацени. Только не смотри явно в ту сторону. Да не поворачивайся, я говорю! Что ты, ей-богу, спугнёшь эту курочку.
— Где? Какая?
— Вон там, рядом со стойкой регистрации, высокая стройная рыжуха. Какая молоденькая, упругая! Вот бы её поселили рядом с моей сотой, я бы даже пожертвовал парой циклов, чтобы послушать через вентиляционное отверстие в сортире, как она будет постанывать во сне. Развлекаясь с каким-нибудь красавчиком из пятисотой подборки.
— Ты что, женские тоже смотрел?
— Ээээ, ну знаешь, поживи тут с моё, ты не только женские, но и детские пересмотришь. Всё-таки восемь лет ежедневно на три. И потом, что значит «женские»? Круг моих интересов намного шире, чем твой, а с людьми из подборок можно не только трахаться. Но и поговорить, например.
— Ага, так и вижу, как ты усаживаешь рядом с собой накаченного чувака из 500-ой и начинаешь ему вещать про теорию струн. А он так внимательно тебя слушает и говорит в конце: «Вадим, ты самый умный мужик на свете, я бы с удовольствием послушал тебя ещё пару циклов, но мне нужно сходить в 11500831-ую соту к одной милой и очаровательной старушке, которая именно сегодня загадала увидеть меня в основном цикле». И ты такой: «Конечно, чувак, как я тебя понимаю, работа есть работа. Иди, был рад пообщаться с интересным человеком».
— Эй ты, скотина, не провоцируй меня, или в следующий основной цикл я тебя закажу. И даже дьявол постесняется смотреть на то, что я с тобой сделаю.
— Да делай, что хочешь, это же всего лишь сон. Главное мне потом не рассказывай, а то у меня воображение хорошее, я представлю. И буду вздрагивать нервно каждый раз, как закрою глаза.
Макс посмотрел на часы, затем перевёл взгляд на Вадима и — снова на часы.
— Ты что, всё ещё выполняешь проверки на реальность?
— Да, а ты разве перестал?
— Ещё года четыре назад, ты чего? Сколько ты здесь уже? Третий год? Вот поживёшь в Улье с моё, тоже перестанешь это делать — просто поймёшь, что в этом нет смысла — что может произойти в этом спокойном и размеренном мире? Независимо от того — спишь ты или бодрствуешь.
— Но проверка на реальность — это основное правило безопасности при осознанных сновидениях.
— О, ну и терминология, как в учебниках по ОС за 2023 год, я как раз тогда школу закончил. Ладно, кажется мне пора на инъекцию и в мою уютную и тёпленькую соту. Попробую втянуть в свои сегодняшние сны эту рыжую милашку. Ух! Я уже в предвкушении!
Вадим встал.
— Вы что, шутите? Вы с ума сошли что ли? — в зале прибытия раздался гневный крик, почти срывающийся местами на визг.
Все новички, Вадим и Макс резко повернули головы и стали высматривать источник шума. Им оказался красный и потный, упирающийся и ногами, и руками мужчина, которого пытались схватить за руки охранники Улья. Они что-то говорили ему приглушёнными голосами и постепенно оттесняли в сторону выхода.
— Да мне наплевать на ваших новичков, мне насрать на них, слышите? Я никуда не пойду! Проверьте ещё раз, он должен, должен был всё оплатить! Это просто невероятно! Почему никто не предупредил меня? Что? Когда предупреждали? Не было такого! Вам это приснилось, видимо! Оставьте меня в покое, мерзкие свиньи! Знаете, кто я такой? Чей я сын? Завтра же ты не будешь здесь работать, ты меня понял?
Ему снова что-то сказали. Он открыл рот, скривив его гневно. И осёкся. Внезапно он отчаянно зарыдал во весь голос, всё ещё сопротивляясь движению к выходу.
Один из охранников отпустил его, залез рукой в карман своих брюк. Достал небольшой шарик и, ни слова не говоря, быстрым и точным движением, неожиданно для мужчины, дотронулся шариком до его шеи. Тот сразу же схватился за место укола, удивлённо вытаращил глаза и медленно, медленно начал оседать. Но ему не дали упасть, подхватили за руки и уже спокойно понесли на выход.
Некоторые новички испуганно смотрели вслед удаляющейся тройке мужчин. Уже через несколько мгновений всё стало как прежде — каждый занялся своими делами, вернулся к беседе или стал безразличен ко всему окружающему в ожидании своей очереди.
— Знаешь его? — спросил Макс.
— Да. Он действительно важный сын. Министра. Бывшего. Я слышал, что когда папино положение внезапно пошатнулось, а имущество арестовали, сын уговорил того распродавать всё, что ещё удавалось спрятать от полиции, чтобы свалить заграницу и оплатить сыночку ещё несколько лет проживания в Улье. Но даже у министров бывают кризисы и большие финансовые проблемы.
— Деньги закончились, сын без Улья. Почему бы было сразу не оплатить пожизненное проживание, как мы? Не такое уж большое бабло. Тем более, для министра.
— Некоторые не воспринимают Улей как место для жизни до конца своих дней. Для кого-то это просто отдых, временное пристанище. Они платят за год вперёд и оставляют себе иллюзорную свободу выбора.
Но мы-то с тобой, дружище, знаем, что Улей — это навсегда! Тот, кто попал сюда, уже никогда не захочет выйти наружу. Ведь там их ждут их сраные проблемы. Те же, что и раньше. А тут — только сладкие сны, в которых можно быть Богом и творить свою реальность. Любую. Комфортную и идеальную. Из одного цикла в другой. Из одного дня в другой. Из года в год. Разве человек в здравом уме когда-нибудь откажется от такого добровольно?
— Ну да, это сложно.
— Сложно? Шутишь? Да это просто невозможно. Отсюда нет выхода никуда, кроме как в печь. Точнее, выход то есть, но кто же в здравом уме в него выйдет, пожив здесь этот триал-период в месяц?!
Вадим скомкал упаковку от пищевого набора и рывком кинул её в урну рядом со своим стулом. Макс последовал его примеру.
— Ладно, хорошего понемногу. Пора на инъекцию и под одеялко, — Вадим заулыбался и стал демонстративно потирать пухлые руки.
— Да, я тоже, пожалуй, пойду.
Макс снова дважды посмотрел на часы. Время совпало.
Они побрели назад по коридору, в отделение для инъекций.
Этот Улей был первым, поэтому, в дань уважения традициям, все возможные операции по взаимодействию с жителями до сих пор осуществлялись вручную. Ретро-Улей, в нём всё выглядело так, будто сейчас только 2024 и за 20 с лишним лет ничего не изменилось.
Раздатчицы пищевых пакетов, медсёстры с шариками для инъекций, уборщики и прочий обслуживающий персонал были людьми, а не роботами или автоматическими устройствами, как в других Ульях. Ещё Натэлла. Несмотря на то, что её ни разу никто не видел, у Макса была чёткая уверенность, что это — живая женщина. Натэлла — умнейшая из всех людей, изобретательница и основательница всех Ульев или Домов Осознанных Сновидений. Домов ОС, как они раньше назывались.
И особенно приятно было то, что именно в этом Улье Натэлла лично сообщала все новости по громкой связи, что делало жилище ещё более человечным и привычным.
Именно поэтому всех новичков всегда доставляли сюда, чтобы переключение из обычной жизни на жизнь в Улье была для них наименьшим стрессом. Ну а потом, через год или каждые пять лет, можно было переехать в более современный и роботизированный Дом, где спокойно и размеренно проживать остаток всей своей долгой жизни. До тех пор, пока тело не испустит дух и не отправится на сжигание в доменных печах Дома. А соту займёт кто-то новый. Круговорот.
Рыжая
Макс попрощался с Вадимом у его соты и медленно побрёл к своей.
— Может быть и правда заняться чем-то ещё, кроме перепихона? Я ведь совсем забросил дело своей жизни. То, ради чего пришёл сюда, — думал Макс, переставляя ноги.
— Эй, подожди!
Максим оглянулся и замер от удивления — рыжая девушка из зала прибытия бежала за ним по коридору, приветливо улыбаясь и размахивая рукой. «Кто ещё пустил сюда?» — Макс недоумённо переступал с ноги на ногу.
Подбежав, она торопливо зашептала, обжигая дыханием его ухо и кожу на висках.
— Слушай! Пойми меня правильно. Времени мало, чтобы всё объяснить нормально. Я знаю, что здесь отбирают коннекторы и всякую связь с внешним миром. Нас обыщут и заберут всё. Но мне нужно его сохранить! Очень нужно! Пожалуйста, возьми, спрячь у себя. А я заберу, когда у меня появится своя сота.
Макс почувствовал, что она аккуратно тычет ему чем-то в бок. Посмотрев вниз, он увидел тонкий экран коннектора, приклеенный к её ладони. Она пыталась опустить её в передний карман его джинсов.
— Слушай, ээээ, так нельзя. Зачем? Стой. В этом нет смысла. В радиусе нескольких километров нет ни одной импульсной станции, даже если его никто не найдёт, он проработает неделю-полторы, а потом разрядится. И ты всё равно не сможешь им пользоваться.
— Да знаю я! Не волнуйся, это будет уже не твоя проблема. Просто поверь мне и пойми — я не могу иначе. От этого зависит.… это очень важно, понимаешь? — она заглянула в его глаза и он вздрогнул.
— Девушка, вы с ума сошли! Кто позволил вам передвигаться по Улью, не пройдя процедуру регистрации? — прямо по коридору к ним шёл один из стражников Улья. Он выглядел таким раздражённым, что, казалось, сейчас заискрится.
— Ну же, возьми! Умоляю! — она зашептала ещё быстрее.
Макс двинул корпусом и позволил ей запустить руку в карман. Она скинула внутрь коннектор и вытащила ладонь назад.
Сразу после этого очень резко повернулась и пошла в сторону охранника.
— Ой! Слава богу! Хорошо, что вы меня нашли! Я искала туалет, потерялась и хотела спросить у молодого человека, как мне выйти назад.
— В зале прибытия четыре туалета, зачем вы вышли в другое помещение? — Охранник ничуть не расслабился. Наверно его ждали крупные неприятности за зевок с Рыжей.
— Простите меня, пожалуйста. Я очень взволнована и сама не знаю, как это вышло. Давайте скорее вернёмся назад? Здесь же нельзя шуметь, нас уже предупреждали об этом.
— Да, девушка, соблюдайте правила. Шуметь запрещено! Или нам придётся отправить вас наружу без возможности даже временного посещения Улья. — Он заметно смягчился, тем более, в коридоре, кроме Макса уже никого не было. И, кажется, инцидент не заметят.
— Нет, нет, ну что вы! Я буду самой примерной на свете. Никогда не доставлю вам хлопот, — она попыталась взять его под руку, но он отпрянул, хоть ещё больше смягчился от внимания такой красотки, — хотите, я расскажу, как там сейчас? Снаружи! Месяц назад изобрели одну очень весёлую штуку…
Она наклонилась к уху охранника и он подался корпусом ей навстречу. Они зашагали по коридору, назад к залу прибытия. Он уже был её, полностью. Хотя и не осознавал пока это.
Макс продолжал растерянно стоять, нащупывая в кармане гибкий экран коннектора. Девушка его взволновала. Он не мог подобрать слов в своих мыслях. «Такая… ммм… такая странная, — думал он, — что-то не то… Зачем ей вообще всё это? Не понимаю».
Он пошёл дальше по коридору, зашёл в свою соту. Стянул джинсы.
Со всей этой неразберихой с девушкой он даже забыл про инъекцию. Но, вроде, организм уже сам понял, что будет. И его начало клонить в сон. «Ладно, что думать зря. Скоро она окажется внутри Улья и сама всё объяснит. Хотя, почему скоро? Она может оказаться прямо сейчас». Он усмехнулся и плюхнулся лицом в подушку. «Ну ок, крошка. Блин, даже не знаю как её зовут. Впрочем, какая разница. Рыжая — вполне подходящее имя. Для первого раза».
Запертые
Некоторые не двигались. Лежали связанные на земле. Грязные, лохматые, очень худые, раскинув руки и ноги, уже не пряча свою наготу. Он ходил между ними, разглядывая без любопытства, лишь убеждаясь, что они ещё живы. Иногда для этого он тыкал в их измученные тела краем ботинка.
Почти у каждой был жар. Кто-то чуть слышно или беззвучно плакал. Почти все стонали. Кто громче, кто тише. Лежали в неудобных позах, с подвёрнутыми под себя руками и ногами, словно тряпичные куклы, брошенные на землю. Безучастно смотрели перед собой, почти не реагируя ни на шаги, ни на его голос. Запертые. Забытые.
— Ну вот, птички, дочирикались. Давно я вас не проведывал. Даже успел кое-кого подзабыть. Кто тут у нас?
Он присел на корточки над одной из них, лежащей на животе. Перевернул её лицом вверх. Она приподняла веки, увидела его и тошнота подкатила ко рту так быстро, что девушка едва успела повернуть лицо набок, чтобы не захлебнуться в собственной рвоте.
Он отпустил её плечо и отпрянул.
— Фу, какая ты грязная. Мерзкая. Мерзкая девка.
От раздражения его голос срывался на фальцет.
Встал, ещё раз окинул своих узниц взглядом. Подошёл к тем, кто смог отползти чуть в сторону от других. По очереди взял их за ноги и рывком подтащил к другим, к центру кучи из обнажённых женских тел. Их волосы спутались. Лица, тела, ногти были испачканы землёй.
Одна девушка, очень худая и измождённая, подняла голову, собралась с духом и постаравшись улыбнуться и придать голосу максимальное спокойствие и нежность, сказала:
— Милый, Вадим, ты такой красивый сегодня. Как насчёт того, чтобы пойти погулять вместе в реальном мире? Мне ужасно надоело здесь лежать.
Он подошёл к ней и наотмашь ударил по лицу. Она охнула и отключилась.
Он одёрнул руку, стряхивая кровь, вытер руку об штанину. Поднялся и зашагал в сторону, вереща на ходу:
— Вы мне надоели! Тупые страшные куклы. Грязные. Грязные куклы. Я хочу себе новую. Дверь!
В одной стене комнаты появилась огромная деревянная дверь. Он пнул её ногой и шагнул в голубой туман.
Одна из жительниц Улья, лёжа на большом металлическом столе, абсолютно голая, застонала во сне. Из её носа потекла кровь. Она не просыпалась уже больше трёх недель.
Морская
Макс лежал на берегу. Волны накатывали на ступни. Он злился, размышляя:
«У меня была цель, а я на всё забил. Просто постепенно подменил главное вот на это дерьмо — бесконечные новые тела, кувырки, типа-страстные поцелуи. Они так реальны, но их нет. Это всего лишь проекции моего мозга. Дым. Мыльные пузыри, как в детстве на сделанных отцом фотографиях. Нет глубины. Нет истинного. Важного. Ценного. Этим не дорожишь ни мига после открытия глаз. А вдруг я так и проживу до конца жизни? И ничего не останется, как сказал Вадим. Только пепел. —
Он перевернулся на живот и стал набирать в ладонь и высыпать горкой песок.
— Как там Миша? Он хотел играть в футбол с соседскими мальчишками, а теперь, наверное, сам учит мальчишек чему-то важному. Оперировать, спасать. Правда, теперь осталось только название — врач. Скорее, он — инженер. Наладчик. И программист. Вот что делает теперь врач — программирует машины. И задаёт цель. А я?
Наверно у Миши есть дети. А я кувыркаюсь с девками пять раз в день».
Он уставился на линию горизонта. Там, где океан сливался с небом. В носу что-то сдавило. Он начал шмыгать. Рот скривился.
Справа раздался голос:
— Эй! Эй! Я не знаю как тебя зовут. Красавчик!
Макс повернул голову вправо и увидел… Рыжую.
— Иди к чёрту, я тебя не звал — он отвернулся и нахмурился. Раньше такого не бывало, чтобы объекты появлялись до осознанной команды. Ну и что, что он о ней думал, засыпая. Её здесь быть не должно!
— Эй, ну проснись же, я не могу тут торчать так долго. Пока ты там нежишься с красотками. Она подошла и взяла его лицо руками. Он аж посинел от злости.
— Ауу! Красавчик!
Её голос звучал как-то странно, как будто издалека. Макс зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, что Рыжая больше не Рыжая, а блондинка из прошлого сна. Он резко вскинул руку с часами. Три ночи. А светло. Посмотрел на рыжую-блондинку. Она продолжала теребить его за руку и повторять: «Пожалуйста, просыпайся же. Ну!». Посмотрел на часы снова — пять утра. Он во сне, всё верно. Но почему неуправляемом?
— Твою же мать! Крыша! — крыша была его любимым объектом, полностью подконтрольным.
Они с Рыжей оказались лежащими на крыше огромного небоскрёба, внизу раздавались гудки электромобилей, по одежде стекал песок. Он вскочил на ноги и поспешно шагнул в пустоту — вниз с бортика.
— Стой! Ты чего?!
Она схватила его за рукав в последний момент. И, дёрнув на себя, всё равно полетела за ним вниз, всё ещё пытаясь заглянуть в глаза. Это продолжалось так долго — он летел и смотрел в её удивлённые, широко-открытые глаза. Целую вечность.
— Вот дебил, — пронеслось у него в голове, — не мог выбрать здание пониже?
И, наконец, долгожданный удар.
Максим открыл глаза. Рыжая сидела у него на кровати и улыбалась.
Он дёрнулся и сел:
— Ты как сюда попала вообще? Ты что, блин, сквозь стены ходишь?
— Ага, примерно. Ну ты и лежебока. Давай сюда мой коннектор. Он мне нужен, срочно. Вот твои джинсы. Я не стала сама брать, зацени. Доставай. Скорее, ну пожалуйста, скорее, что ты как сонная муха. Спасибо!
Она засунула коннектор под рубашку и быстро встала. Поправила рыжие волосы и шагнула к двери. Он лежал, натянув одеяло на грудь и непрерывно моргал. У выхода она обернулась и быстро проговорила: «Я надеюсь, что ты не болтун. Я потом тебе всё объясню. И, да, кстати, меня зовут Марина. Это значит „морская“, мама так говорила. Пока».
— По…, — дверь захлопнулась и он замер, так и не договорив. — …Ка. А меня зовут Макс. … — Макс выругался. — Как идиот, а меня зовут Макс, … — выругался снова.
Он был очень зол на себя. Резко вскочил и начал искать футболку. «Вот и познакомились. Марина» — сейчас он собирался найти эту наглую девку и выяснить, наконец, всё.
— С него довольно!
Макс открыл дверь и вышел в гудящую толпу, журчащую по коридорам Улья. Рыжей нигде не было.
План
Подборки сегодня казались скучными. Макс сидел в мягком кресле в зале просмотра с другими жителями и смотрел в экран, ничего не видя. Рыжую он так и не нашёл. Решил, что сама объявится, если её ещё не выселили за её выходки, что тоже возможно.
Мысли сами лезли в голову: «Зачем ей коннектор? Это вообще нелепо — все за счастье почитают это правило Улья — потерять на месяц внешнюю связь и полностью уйти в мир ОС. На законных основаниях забыть и забить на все дела, проблемы. Сюда приходят, отрекшись от мира.
А если что-то с ним продолжает связывать, то человек практически не способен пройти заключительные тесты и попасть в Улей, даже на испытательный месяц. Если её что-то так сильно связывает с внешним, то зачем она пришла сюда? Это нерационально. Даже для баб». Он усмехнулся.
Вадим тоже зашёл в зал, увидел Макса и сначала было дёрнулся назад в коридор. Но, подумав мгновение, видимо понял, что замечен. И не войти будет невежливо. Сделал шаг к соседнему с Максом креслу. Плюхнулся всей своей сто килограммовой тушей. Повернул голову что-то сказать, открыл рот. Макс опередил: «Да, ладно, я видел, что ты хочешь один побыть. И чем-то опечален. Захочешь перетереть — я тут. Но это необязательно». Вадим кивнул и молча уставился в экран.
«В Улье нет никакой связи с внешним миром. Нет новостей, событий, ничего, кроме подборок и того, что твой мозг и ты сам решите показать себе во время циклов сна. В этом счастье жильцов. — думал дальше Макс — С одной стороны — всё понятно, местами предсказуемо и безопасно на все сто. С другой — если фантазия позволяет, ты никогда не заскучаешь в этом мире. Ну и с третьей — ты лишён всего, что может ранить, травмировать или как-то повредить. Ссоры, войны, трагедии, жертвы, боль, обиды, расстройства, проблемы — всё это никогда не коснётся жителей Улья. Это ли не залог счастья?»
— Короче, девка задумала какую-то диверсию. И угрожает безопасности. И, хоть это не моё дело, я теперь обязан разобраться. Раз уж она меня в это втянула, — Макс сан не знает, почему он сказал это вслух. И так зло. Видимо, накипело. Резко встал с кресла, кивнул Вадиму и пошёл к соте, — найду её и поговорю. Как следует. И, если что, сдам охране».
К его удивлению, она сама уже ждала его у соты.
— Нам надо поговорить! — она дотронулась до его предплечья.
— Заходи, — как-будто нехотя пробормотал он.
Ему не нравилось, что она вроде как на шаг всё время впереди. Рулит им. Управляет. Задаёт направление. Одно дело, он сам нашёл бы её и начал наседать. Другое — то, что она припёрлась, будто это он обязан её выслушать.
Она без спроса сразу села на его кровать. Хотя, в соте больше и садиться некуда — полки с робами и одеждой для сна, которую Макс в упор игнорировал, спал голым. Пара светильников на кой-то чёрт — светить не на что. Нет ни книг, которые под ними читать, ни чего-то типа того. И огромная мягкая отрегулированная под каждого жильца кровать.
— Тебя, конечно же интересует, зачем мне коннектор. Тем более, что он сядет через пару дней без импульсных зарядный станций. Но мне этих дней вполне хватит, чтобы скопировать всю информацию и начертить схемы. И портреты героев. Психологические.
— Какие ещё схемы? — Макс чувствовал себя каким-то тормозом в её присутствии. От этого ещё больше злился и ещё больше тормозил.
— Во-первых, смотри.
Она приблизила к нему свой коннектор. Экран загорелся, там было фото, он не разглядел, потому что Рыжая встряхнула коннектор и изображение с экрана переместилось над её рукой, став объёмным и почти во весь максов рост. Перед Максом предстала ещё одна фигура Рыжей. В полицейской форме.
— Мне нужно было сначала тебя проверить. Кто ты, откуда, замерить твои импульсы во время сна, чтобы понять, чем ты занят. Это мог оказаться ты. Но это — не ты, слава богу. Я ещё не всё сделала, я рискую, но выхода у меня нет — всё надо делать быстрее.
Макс всё ещё рассматривал её объёмное изображение перед собой.
— Эээ, ты из полиции что-ли? — казалось, он вообще потерял способность соображать.
От неожиданности она даже осеклась. Посмотрела на него вновь тем недоумённо-внимательным взглядом, широко-открытыми глазами. Как во сне.
— Да. И я тут не просто так. Ты видел этих девушек?
Марина повернула коннектор, что-то начала в нём нажимать, объёмное изображение исчезло и вместо него появились профили нескольких девушек. Потом ещё, ещё.
— Ты видел тут кого-то из них?
Какие-то лица показались Максу знакомыми.
— Думаю, что да. Наверно вот эту, — он ткнул пальцем в голограмму, лицо девушки-изображения недовольно сморщилось, оно реагировало на нажатия — ещё вот эту. Эту тоже, наверно, в зале прибытия. Но я не уверен.
— Так, уже хорошо. Они исчезли в Улье. Все.
— Что значит исчезли? Тут все исчезают. В сны. В этом и смысл.
— Да нет, они по-настоящему исчезли. Просто пропали, растворились.
— Смешно. Да здесь про любого можно так сказать. Вот даже про меня — я приехал сюда несколько лет назад, пробыл пробный месяц, сдал всё имущество, написал последние письма и больше, считай, меня для внешнего мира нет. Я живу в Улье, общаюсь только с местными. Ещё должен был после первого месяца переехать в обычный Улей. Но тогда ещё можно было выбирать. И я остался здесь.
Марина нетерпеливо дёрнулась.
Продолжение тут: https://ridero.ru/books/ulei/