Опять не спится. Правда, к счастью, видения няни Татьяны Лариной остались в первой части рассказа. И не до них, ласковых , сейчас, когда подошло время вспомнить о том, с чем пришлось столкнуться носом к носу, начиная долгий путь настоящей своей профессии...
Ох, и трудным же было первое время на радиостанции "Юность"! Коллеги, как один, были уверены, что привела меня к ним "лохматая лапа". Сами они пробивали путь в редакцию кто внештатником, кто стажёром. А тут - нате вам, Блатная появилась! Ко всему прочему работа газетчика отличается от радиожурналистики. Я долго не могла привыкнуть к магнитофону, записи, плёнке. Ребят всему учили на журфаке МГУ. В моём Полиграфическом главной наукой было - умей писать, точно выражать свои мысли. Возникали моменты, когда сама хотела подавать заявление об уходе. Спасли от решительного, но глупого шага мама, которая упросила не торопиться. А ещё - первые командировки. Именно они дали понять, как здорово встречаться и беседовать с людьми. Потом же не пересказывать эти разговоры своими словами, а иметь возможность послушать в эфире живые голоса.
Будем честными, в тот период на радио верхом профессионализма считалось умение резать и склеивать магнитофонную плёнку. Находились мастера, которые умудрялись монтировать слова из отдельных букв ради того, чтобы получить нужный для автора ответ. Этой науки я не освоила.
Первым, кто показал мне дорогу к прямому и искреннему эфиру, был карельский журналист Давид Мальц. ( Не считаю лишней справку – сын местной поморки и политзаключённого инженера, сосланного на строительство Беломоро-Балтийского канала). Полагаю, что Давид действительно был первым на Всесоюзном радио, кто во время ведения прямого эфира разговаривал со звонившими ему слушателями, обсуждал с ними волнующие молодёжь вопросы.. Он стал моим учителем. Спасибо ему и светлой памяти.
Потом много чего было на радио. И радостного, и жестоко трудного. Обо всём не расскажешь, да и нужно ли? Но неожиданно всплыла в памяти первая моя творческая победа. Как же давно это было и забылось, вроде бы. Нет... Командировка в Пермь. А там только и разговоров о трагедии. В одном из посёлков вспыхнул пожар. Горела библиотека. Представьте себе: деревянная изба, бумажные книги, кругом пламя. А в это пламя рванулся мальчонка Ромка Бадамшин, ученик местного ПТУ. Рванулся, чтобы спасти книги. Нет, не классиков спасал, не модные в то время романы молодых авторов, не увлекательную зарубежную фантастику. Он спасал... тома сочинений Владимира Ленина. Он погиб.
На пепелище я нашла одну из книг в красном дерматиновом переплёте. Обгоревшие края, вспухшие от воды из брандспойта страницы. Никому не нужная книга. Таких были тысячи в каждой маломальской библиотеке.
Неподалёку, как Алёнушка, сидела на камушке девочка. Она плакала. Увидев меня, хотела уйти. Едва удалось уговорить её остаться. Сидели на камушке вместе. Она любила Ромку. Первая её любовь. Называла его Ромашкой. Так и я назвала свой рассказ "Ромка - Ромашка".
Передача неожиданно стала победителем конкурса молодых журналистов. В фойе радиодома повесили мой портрет. Вручили диплом, руку жали. Только обещанной премии не дали, сказали что нет денег. Кстати, раньше их тоже не бывало, как и сейчас. Но я не о том. Я о том - что стало моей победой? То, что мальчик отдал жизнь за книги вождя?
Ведь в передаче было много вопросов. Когда солдат кидается на амбразуру, чтобы спасти жизнь товарищей, когда идёт в бой, защищая Родину, - это одно. Это подвиг. Что вело Ромку? За что он отдал жизнь? Неужели тогда члены жюри конкурса деликатно не увидели моих сомнений? Или сделали вид, что не поняли? А ещё вопрос, который остался за кадром, но сохранился в моём сознании надолго: неужели в разум человеческий так легко, так просто вбить ложные идеи и идеалы?
А за что погибли в Стругах Красных мальчик и девочка? Может быть, им вовремя не объяснили, что самое ценное на свете - это жизнь? А некий подонок Лис, собрав в интернете "кружок самоубийц", убедил ребят, как просто и радостно, прыгнув с 12-го этажа дома, расстаться с этой самой жизнью. Десятки уже его советом воспользовались. Страшно!
А мальчишки-воины, вернувшиеся из Афгана… Покалеченные, изуродованные. Кто-то без руки, кто-то без ног, а кто-то и голову с мозгами потерявшие. Опьянённые жаждой денег, не поделили объект бизнеса. Они же начали убивать друг друга! Брат – брата. Может быть, даже вместе в бой в Афгане ходили?
Уверена, среди читателей есть те, кто помнит страшные сообщения в газетах - взрыв на кладбище. Хоронили того, кто был убит своими же! У поминального стола – Ленка – моя хорошая знакомая, вдова того, кого хоронили, того, кто совсем недавно сидел у микрофона в моей студии. Говорили мы о том, как не потеряться в дни мира оставшимся живыми в год войны. А в момент взрыва у поминального стола были ещё люди… Только секунда – и нет Ленки, нет людей. Только ужасом и криком боли полон воздух.
Всё. хватит об этом. Обещала рассказать о себе, а увлеклась размышлениями. Впрочем, это мои размышления. Это тоже часть моей жизни.
О чём рассказывать ещё? О взлётах и падениях? О разгроме цикла моих программ с участием больших аудиторий - "Открытая студия «Юности"? Разгроме, который устроил на большой же аудитории внутренней планёрки господин, простите, тогда ещё товарищ Председатель Гостелерадио С.Г. Лапин? О том, как потом кричал на меня его заместитель: "Вы постоянно ищете теневые стороны нашей действительности! Вы позволяете себе непозволительное. В следующий раз соберёте аудиторию отличников боевой и политической подготовки в армии!!!" Скажу честно, к тогдашнему заместителю относилась всегда с симпатией. Но в этот раз громко хлопнула дверью, сказав предварительно: "Эту аудиторию собирайте и общайтесь с ней сами". Объективно говоря, за такую мою наглость могли уволить с работы. Не уволили. Но я дала себе слово в эфир не выходить. Честно и благородно больше года занималась только редактурой. Спасибо руководству редакции, которое, зная о произошедшем, меня не трогало. Инцидент разрешился сразу после объявления перестройки. Позвонил уважаемый мною Заместитель. Попросил подготовить сложную передачу, сказал, что только я так сумею.
Взлёты и падения. На этом стояла профессия. Но повторюсь: все беды затмевали любимые мною командировки. Сколько их было! От полей российского Нечерноземья до Елисейских Полей Парижа. От захолустной серенькой архангельской деревушки до природного разноцветья столь же не обласканной жизнью деревни в Индии. Куба, Северная Корея, Китай, Турция, Египет, Мальта и практически вся Европа. Да, практически вся. Вот такой была моя работа.
Ушла из "Юности", когда поняла, что вышла из её возраста, когда к тому же почувствовала, что любимая мною радиостанция и сама начала поскрипывать от приближения своих последних дней. Жаль, конечно, что мой переход на новое место работы в радиостанцию «Говорит Москва» снова был связан окружающими с существованием некоей "мохнатой лапы". Чем могу объяснить это на сей раз? Может быть, кому-то из моих ровесников было просто обидно самим остаться не при деле? Не знаю.
Что же касается "Лапы", она возникла для меня однажды и совершенно неожиданно. Телефонным звонком вызвал меня на улицу (объяснил: чтобы не было лишних ушей) один из представителей команды Ельцина, ещё не Президента, но уже стоящего одной ногой на ступеньке к трону. Итак, мне было официально предложено возглавить "Радио России из-за рубежа". Даже выбор страны, откуда можно вести вещание, тоже за мной. Желательно Болгария или Венгрия - страны, которые я знала довольно хорошо. Попросила неделю на размышление. Были обстоятельства, которые не позволяли любить и верить Ельцину. Слишком долго звучала в голове его просьба о реабилитации у тогдашнего политбюро компартии.
Неделя на размышление... Ровно через три дня после нашей встречи с "представителем" в Москве взорвался Путч с трясущимися от страха руками "смельчаков" и "Лебединым озером" на экранах телевизоров.
"Радио России" открылось в самой России. Меня туда звали, я не пошла.
А жизнь продолжалась, и я благодарна ей и за многочисленные награды, и за мудрые уроки.
**********
Прочитала написанное - удивилась. Человек я, в общем-то , немногословный и пишу обычно коротко, а здесь едва ли не роман изобразила.
И не слишком контактный я человек. Скорее всего, это издержки профессии: слишком много слов пришлось сказать в эфире. И чересчур много встреч прошло через жизнь. Читатели первой части рассказа просили назвать имена тех, кто принимал участие в моих передачах. Не думаю, что стоит. Эти люди до сих пор не уходят с экранов телевизоров и волн радио. Они не гнушаются своей популярности. А вот о другом – для многих неожиданном – рассказать должна.
Каждое лето ждала с трепетом. Период работы студенческих строительных отрядов. Где бы они ни бросали якорь. Жизнь отрядов – это маленькая, но большая жизнь. В ней познаются характеры, обретаются навыки работы. проявляются способности – умение быть руководителем или просто жить в коллективе. Трудолюбие, честность, верность. Только один эпизод из первой командировки в стройотряд. Хожу с включённым магнитофоном среди работающих ребят, задаю какие-то вопросы. Вижу, как одна из девчонок дует на раскрытые ладони. На глазах её – слёзы. На ладонях- красные кровавые мозоли.
Я: «Почему ты работаешь без рукавиц?»
Она: «Я их потеряла». Пауза, вдруг взрыв: «А почему ты отрываешь людей от дела?! Тоже мне, москвичка-журналистка. Взяла бы и поработала сама, тогда не задавала бы глупых вопросов. Что, слабо?!»
Нет, слабо не было. На следующее утро вместе со всеми месила бетон. В рукавицах. С тех пор, приезжая в отряды, понимала, что не микрофоном можно завоевать доверие ребят, а умением работать. Пусть просто картошку помогала чистить в общий котёл или мыть посуду. Для того, чтобы тебе открыли душу, надо хоть ненадолго стать частицей общей жизни. Тогда-то я была ровесницей студентов.
Но я опять не о том . О другом хотела. Годы прошли со времени первых поездок в отряды. В один прекрасный момент поняла, что в командировки перестала ездить одна. То главный редактор Боря Непомнящий вместе с сынишкой едет со мной. Мальчонка сам находит себе дело. Хватает в руки микрофон и шустро подбегает к каждому, кто хочет вступить в диспут. Он счастлив: чем не звукооператор? Новый Главный редактор уже с женой едет: всё интересно. А когда объявляю Всесоюзный конкурс студотрядов… Вот тут-то с радостью называю имена сопровождающих. Эдита Станиславовна Пьеха с дочкой Илоной, композитор Евгений Дога, ещё один композитор и певец Евгений Мартынов, поэт Лев Иванович Ошанин, популярнейший исполнитель дивных романсов Леонид Серебрянников, певица Надежда Чепрага. Вместе с представителями министерств и строек они – члены жюри. У каждого свой любимый отряд. Споры доходят едва не до потасовок. Я уже не при чём, обо мне все забывают. А я всё помню. Например, тот вечер где-то в глухомани Смоленской губернии. Большая поляна в лесу. Два грузовика с откинутыми бортами – это сцена. Из школы, что в километре от поляны, на руках притащили пианино. Здесь же какие-то слабенькие прожекторы, но видно сколько народу собралось из ближних и дальних деревень. Поляна битком набита. Люди уже в лесу. Их так много… Даже в Москве не каждому удаётся побывать на таком звёздном концерте.
Эдита в лёгкой панике: у неё нет аккомпаниатора. Можно, конечно, посадить за пианино Илону, но тут возникает Евгений Дога: «Я что, по-вашему, не умею отличить чёрные клавиши от белых?» В этот вечер он - не только замечательный композитор, автор блистательной музыки к кинофильму «Мой нежный и ласковый зверь», популярнейших песен, но и тапёр Пьехи, Он доволен. Все остальные тем более. Слушатели замерли. Эдита поёт. Илонка хватает меня за руки: «Не разрешай маме петь долго, у неё больное горло. У неё что-то со связками». Как я не разрешу?! Эдита поёт, все собравшиеся ей подпевают. Концерт длится больше трех часов. Никаких антрактов, никаких перерывов. А ещё… даже разговоров никаких о гонорарах. Эти замечательные люди, которых часто обвиняют в корысти, приезжали в глухомань, чтобы вот так, просто, подарить радость другим. А я благодарна своей подружке Наде Бредис, которая помогала мне собирать вот такой великолепный коллектив.
****************************
Можно было бы уместить жизнеописание в нескольких строчках. Два замужества, Почти два года, как ушёл из жизни мой Игорь, известный на страницах «прозы. ру» как Наследный Принц. Пока есть читатели, страничку его не закрываю. Живу в Москве. Есть славный домик за городом с цветами, кустами, двумя газонами, со всеми приличествующими удобствами. Старенькая машинка Агрофенечка продана. Зимою она мёрзла на улице под окнами, а весной, летом и осенью шустро бегала к магазинам в ближайших посёлках. Сейчас у неё есть другой хозяин. А у меня есть Миньки, размышлизмы, рассказы. Они стали частью моей жизни. На себя, бывает, сержусь, а их люблю нежно, даже если не все получаются. И читателей люблю. И всем говорю спасибо. И очень хочу издать ещё одну книжку – «Рассказы о детях и сказки для детей». Думаю, что это самое лучшее, что удалось написать. Проблема в одном - в тираже. Он должен быть большим-большим, чтобы много-много мам и бабушек читали их многим-многим мальчикам и девочкам. И мне будет радостно. Только пока это просто мечта и фантазии.
С уважением к тем, кто побывал на моих страничках
Алла Слонимерова.
P.S. «Не спится, няня…» К сожалению, по-прежнему не спится.
Зато аппетит хорош… О, ужас!!! Но это преодолимо.
Другое страшно: за окном – ВОЙНА.
Наполеоновским шагом, напялив на башку корону, топчет землю наглый Вирус…
Не покидает сознание того, что солнечным оптимизмом и добрыми мыслями, к которым призывают коллеги-авторы, светлого будущего не построить.
И всё же БУДЕМ ЗДОРОВЫ! А там – жизнь покажет..