Чей пакет?

Александра Вовк
         Прелюбопытнейшие, надо всё-таки признать, ситуации случаются иногда в связи с несознательностью наших граждан, имеющей ещё место в нашей жизни. Что уж скрывать, некоторые из них, этих граждан, как их только ни стараются убедить умные люди, всё равно не понимают сложности текущего момента. Прямо-таки совершенно не верят они в тот самый ужасный терроризм, который якобы давно прёт изо всех наших щелей. А такое опасное неверие заело их потому, что за свою долгую жизнь, как они сами это всем объясняют, никогда лично не видели, как именно он прёт. Потому-то они, ясное дело, – несознательные, – и не доверяют никому, когда умные люди им заботливо проповедуют истину.
         Зато другие граждане, их теперь, может быть, даже больше появилось, нежели предыдущих, во всём действуют совсем даже наоборот. Потому их несознательными уже никак не назовешь! Они не только полностью доверяют телевизору, но и сами проявляют инициативу в борьбе с таким вездесущим злом, как невидимый никому терроризм. И этим они всем гражданам заранее очень даже помогают! Они пассивно защищают нас всех от неминуемого кошмара.
         Правда, для полноты картины следует дополнить, что имеется еще одна категория граждан. Они работают. Они хорошо где-то устроились и очень дорожат своим местом. И потому нам не понять, что именно эти граждане думают по такому насущному поводу, как терроризм, поскольку они никому отвечать совсем не обязаны. Но точно известно, что они всегда очень добросовестно исполняют свои служебные обязанности. Значит, ревностно и без лишних размышлений делают всё, что требуется по инструкциям. Они, можно сказать, совсем ни о чём не думают, потому что на должности это не обязательно, если за них итак кто-то уже думает. Потому они не обязаны весь день напряжённо думать, потому что они должны весь день только добросовестно работать!
         Так вот, по всем перечисленным причинам в одной нашей замечательной поликлинике случился такой вот необычный угрожающий всем инцидент. Там, знаете ли, на каждом этаже коридор во всю его стометровую длину имеется. А в каждом таком коридоре слева и справа от узкого прохода подряд сделаны белые двери. Прямо-таки, одна за другой. И каждая дверь имеет свою табличку с названием врача, который за дверью располагается. А рядом с кабинетами в том узком коридоре впритык втиснуты стулья. На них в ожидании своей незавидной участи сидят очень грустные больные. Они сидят и ждут, когда станут здоровыми.
         А коридор действительно очень уж узкий. Не только из-за кабинетов, но и из-за тех стульев, на которых сидят все больные. Особенно из-за ног. Ноги больные в коридор назло вытягивают, потому что на таких стульях сидеть иначе не получается. И не только из-за ног, но и затылок вдобавок в стену упирается.
         И это пока не вся история, ведь в самом конце коридора встроена замечательная пластиковая перегородка. А в ней проделана прозрачная дверь, через которую все и ходят, если им это надо. А за той перегородкой слева и справа прячутся всякие нужные больным лаборатории. Они от больных разные анализы всегда принимают. А больные их всегда сдают и сдают. Потому там два кабинета принимают кровь из вены, а два кабинета – кровь из пальца. А ещё один кабинет, который пристроился сразу за перегородкой, едва войдешь, принимает одни лишь биологические материалы. Так по-научному у них наша моча называется, значит.
         Рядом с тем кабинетом приделан к перегородке крохотный столик, чтобы больным было удобнее со своими биологическими материалами справляться. Замечательный, надо сказать столик, если вы сами понимаете! Очень он больным хорошей в их тяжёлой жизни опорой является.
         Но на двери того кабинета, где принимают биологические материалы, специально висит заметная и очень даже огромная табличка, чтобы все больные без исключения ее читали, когда увидят. А на табличке всего одно научное слово для всех написано: «Кварцевание». И дверь потому туда закрыта.
         И конечно потому напрасно всё новые больные за перегородку постоянно прибывать хотят. Заодно они стесняются своих баночек с биологическими материалами, когда не знают, куда эти баночки можно приспособить. И не знают, кому и когда их материалы еще могут понадобиться? Потому что дверь закрыта. И так далее обратно.
         В общем, растерянные больные прибывают. А дверь между тем закрыта. Потому готовые биологические материалы больным девать становится некуда, и они никому, значит, пока не нужны. Но все больные на что-то напрасно надеются. Потому никто никуда со своими материалами не уходит, а рассчитывает на месте дождаться, когда дверь однажды откроется, чтобы сдать, наконец, свои материалы. А дополнительные больные, между тем, всё накапливаются. И уже, как будто, не все они сегодня очень довольны происходящим в поликлинике. И некоторые, которым стоять в тесноте уже никак невозможно, потому что пола для их ног достаточно не хватает, даже своё собственное мнение всем навязывают.
         Как раз в тот решительный момент из заветной двери, которая называется «Кварцевание», в коридор вдавилась некая дама. Да ещё она была в белом халате. Это значит, чтобы понимали, что она здесь работает. Мы скажем так: "Пусть себе работает на общее благо!" Это всем здесь, значит, так надо, чтобы в белом халате. Но эта дама всех очень уж сдавила отвоёванным ею для себя объёмом.
         А дело в том, уж не знаю, как это сказать чтобы деликатно, только ее середина оказалась настолько негабаритной, что нескольким больным от тесноты, сразу усилившейся, сделалось совсем плохо. Но мы же с вами понимаем, что сама женщина в белом халате в том никак не виновата, если она вся такая! Однако и больных надо немного пожалеть. Им-то как быть с биологическими материалами, если они совсем не помещаются в коридоре?
         Но женщина в белом халате намётанным глазом приметила какой-то беспорядок в доверенном ей по праву хозяйстве. Она сразу заметила непорядок и потому, конечно, строго спросила, глядя на тот замечательный столик, который под напором больных пока держался изо всех сил:
         – Чей это пакет, я вас спрашиваю? – выпалила она в массы таким коротким залпом, будто то было единственное слово.
         Ответа от масс, разумеется, не последовало, потому, как в тех массах всякий считал себя к этому пакету ни при чём. Тогда она опять тем же манером повторила нервную фразу:
         – Чей это пакет, я вас спрашиваю? – и только тогда, не дождавшись откровения от скрывающегося где-то хозяина пакета, констатировала:
         – Всё! Раз пакет ничейный, то я действую по инструкции. Сейчас же вызываю ссыкурите!
         Сдавленный теснотой народ безропотно молчал, не понимая, какие последствия ему грозят в ближайшее время. А, может, кто-то и понимал, что такое «ссыкурите», потому робко предположил:
         – Наверное, пакет оставил тот, кто сейчас в кабинете…
         Женщине в белом халате это показалось вполне возможным. Потому она, поскольку двери в остальные кабинеты были распахнуты настежь, чтобы поток больных не сдерживался долгим открыванием и закрыванием дверей, закричала во весь голос, обращаясь к тем, кто уже в кабинетах:
         – Чей это пакет, я вас спрашиваю?
         – Да к чему вы так волнуетесь, женщина? – удивился кто-то, кто по собственной несознательности ещё слабо верил в повсеместный терроризм в этой поликлинике. – Кто-нибудь, да заберёт его!
         – Много вы знаете! – похвалила его женщина в белом халате, но тут же заглянула в кабинет, из которого сама недавно вышла, и громко спросила кого-то там. – Тамара Петровна! Тут бесхозный пакет! Что мне с ним делать?
         – А что в пакете? – поинтересовалась Тамара Петровна, не выглядывая за пределы кабинета.
         – А-то я почём знаю? – странно ответила женщина в белом халате, но в тот же миг не столько сама заметила, сколько почувствовала на себе острое желание некоторых больных тоже попасть за перегородку, хотя это было невозможно по причине абсолютного переполнения пространства. Потому она заохала и требовательно спросила:
         – Больные! Ну, куда вы все подряд сюда ломитесь, в самом деле? Разве не видно, что здесь давно некуда?
         – Так вы откройте дверь для сдачи анализов… – посоветовал кто-то. – Всё и рассосётся!
         – Больные! Не лезьте через раз со своими всякими советами, пожалуйста! У меня же есть инструкция! И вообще! Чей это пакет, я вас опять законным образом спрашиваю?
         Кто-то, прижатый другими больными к столику, робко заглянул в чужой пакет и сразу поведал в стесненное больными пространство долгожданную истину:
         – Тут только баночка с анализами, паспорт и вязанная шапочка… И больше ничего! Напрасно вы так всполошились!
         – Нет! Вы только поглядите на него! – констатировала женщина в белом халате. – Больной, а уже всё наперёд знает! У меня же инструкция! Инструкция! Как вы этого не знаете! А ещё – больной, называется! Тамара Петровна! – опять закричала она в дверь с табличкой «Кварцевание». – Так что мне с бесхозным пакетом делать?
         – Да оставьте его в покое, раз уж в нём, как я слышала, ничего опасного нет! – здраво рассудила Тамара Петровна, не показавшись из-за двери.
         – Э, нет! – возразила женщина в белом халате. – А баночка-то есть? А что в ней? Неизвестно! Может, там субстанция какая? Или динамит в жидком виде? Ведь в Турцию с такими баночками в самолёт не пускают! Нет, Тамара Петровна, вы как хотите, а вся ответственность за больных на мне! Потому я немедленно вызываю ссыкурите! – и она действительно нажала какую-то кнопку, запрятанную за дверью с табличкой.
         Мучительно потянулись минуты нервного ожидания. Потому заволновались даже те больные, которые не смогли втиснуться за перегородку, чтобы как-то пристроить свои биологические материалы. И их, таких неудачных больных, в коридоре накопилось очень много. И они тоже не знали, как быть с их материалами и потому отчаянно волновались во все стороны.
         Наконец перед перегородкой появился долгожданный пенсионер в черной форме с нашивкой «Охрана» на нагрудном кармане. Это и был тот самый ссыкурите, которого все ждали. И он сразу официально и строго спросил тех больных, которые пока не смогли пройти за перегородку, а потому только заглядывали в желанную прозрачную дверь:
         – Что здесь случилось?
         – Не знаем! – ответил кто-то недовольно. – Нас не пускают! А сами там битком набились!
         Тогда пенсионер в черной форме потребовал:
         – Разойдитесь пожалуйста, товарищи больные! Сейчас во всём разберёмся!
         Но расходиться никто не хотел. Особенно сопротивлялись те больные, которые уже стояли совсем рядом с дверью. Они очень боялись утратить на нее своё влияние.
         Всё же пенсионер в черной форме сумел протиснуться к прозрачной двери и спросить, что случилось за перегородкой.
         Ему из-за перегородки так и сказали:
         – Ничего не случилось! Просто здесь ничейный пакет кто-то оставил! Вот она и испугалась…
         Тогда и он очень разволновался, потому что напрасно поднимался на последний этаж и с горя уже хотел уйти, но женщина в белом халате этим сразу возмутилась:
         – Как это так – ничего не случилось? Как это ничего? И зачем вы только на должности всяких больных слушаете? Я вас вызвала по инструкции, раз пакет бесхозный! Как это в нём ничего нет, если там очень даже конкретная баночка запрятана! Вполне возможно, она даже с жидким динамитом там присутствует!
         Пенсионер в черной форме протиснулся к столику, заглянул в пакет и сказал:
         – Эта банка с анализами! Это никакое не самодельное взрывное устройство! И напрасно я к вам поднимался на последний этаж. Сами тут со своими анализами разбирайтесь, а я пошёл! У меня что, других дел без вас нет, что ли?
         Но не тут-то было! Женщина в белом халате сильно распереживалась по той простой причине, что бесхозный пакет и банку никто не хочет срочно обезвреживать. Она так и сказала:
         – По какому такому полному праву вы станете здесь инструкцию нарушать?
Нам бесхозные пакеты никак нельзя оставлять на месте! А я из-за них теперь не буду потому всякие биологические материалы в банках принимать, если больные могут банку подменить, а взамен динамит оставить!
         – Ну, это уже слишком! – ответил пенсионер в черной форме. – Мне еще только с вашей мочой осталось разбираться!
         Уж неизвестно, как бы дальше развивались столь драматичные обстоятельства, если бы из того кабинета, в котором всегда берут кровь из вены, пошатываясь, не вышел очень бледный молодой больной, как-то неприлично согнув руку в локте, зажимая ватку. Только тут и выяснилось, что бесхозный пакет всегда принадлежал ему.
         – И почему вы всюду прячетесь, в самом деле? – сразу возмутилась женщина в белом халате. – Что у вас теперь там в банке?
         Тут бледный больной сконфузился и сказал, что только сейчас он сдал кровь на анализ, и потому ему там стало плохо, а теперь он совсем уже готов сдать и всё остальное.
         На это кто-то в толпе хихикнул. Смех поддержали остальные больные. И тогда женщина в белом халате успокоилась и строго, но уже миролюбиво сказала:
         – Сами сейчас заберите свой бесхозный пакет, и давно бы так! Теперь я по инструкции имею полное право у больных, которые не нарушают очередь и инструкцию, принимать биологические материалы! – она сняла табличку с научной надписью «Кварцевание» и распахнула дверь лаборатории.
         И скоро толпа больных, а вслед за ними и угроза скрытого терроризма в той поликлинике окончательно рассосалась.
                Апрель 2020 г.