И вот поспешили дальше, теперь могли найти красавчика чисто визуально, важно не забывать, что и другой охотник поблизости. Наконец, деревья расступились и рассмотрели ленивца вблизи. Скорее похож на медведя, язык длинный, как и когти. Намного симпатичнее миниатюрных современных зверьков, в чьей шерсти растут водоросли. Не успели подойти на достаточное расстояние, как послышался свист и над моей головой, в ствол вонзилось копьё, задрожало. Тушканчик немедленно зашипела, пришлось взять её на руки и начать успокаивать. И вот появился высокий мускулистый мужчина. Одет в охотничий костюм, на голове стальной шлем. Лицо не очень приятное, в шрамах, волосы седые, короткая борода. В руках держал лук и стрелу. На боку колчан, забитый до отказа, на перевязи короткий меч.
- Вы ещё кто такие и откуда взялись? – прошипел чужак.
- Тот же вопрос хотели задать вам, - Вась закрыл меня своим телом, Мисса зарычала, шерсть её встала дыбом.
- Я – Тифпис – охотник, - лучник сощурился, - величайший из всех звероловов, после прославленного Ориона, и охочусь исключительно за редкими созданиями, вроде этого огромного волосатого чудовища. Намереваюсь украсить его головой стену своего замка. Десять лет добирался до острова и два года веду поиски и вот, когда оказался в шаге от победы, являются два странных карлика. Какие демоны сюда принесли? Точно не являетесь дикарями, и слишком чистенькие для путешественников, находящихся в пути долго.
- Так вы добиваете и без того вымирающих животных, ради собственной славы и удовольствия? – я сжала кулак свободной руки. – И на это тратите свою жизнь, деньги и таланты? Но это же мерзко!
- Может, и так, не стану спрашивать мнения неведомо кого, - хмыкнул Тифпис, - да и что вы мне сделаете, карлики, даже оружия не вижу?!
- А нам оно не требуется, - я пожала плечами, - к тому же, мы не карлики, а маленькие дети, и не любим насилия. Но, есть кое-кто, ничем не ограничен и имеет право на месть.
Я повернулась к ленивцу. Послала ему несколько мыслеобразов. Предложила подружиться и переселиться к нам, обещала всё, чего душа пожелает. Указала так же, на врага, и спросила, готов ли его немного наказать? Зверёк оказался скорее подростком, дружить был рад, в восторге, а убийцу испугался. Не представлял, что с ним может сделать, ведь двигался медленно, почти не имел врагов природных, кроме тех же людей.
Я начертала в воздухе руны, одну пальцем толкнула в сторону великана, вторую, к злодею. Оба символа понеслись, коснулись груди обоих, застонали, изогнулись.
- Вы что сделали? – прохрипел убийца.
- Немного уровняли шансы, - пояснил механик, неспешно приблизился к врагу, вырвал из пальцев лук, переломил пополам, потом снял колчан и растоптал стрелы.
Охотник дёрнулся, хотел накинуться на отрока, но двигался невероятно медленно, как сонная улитка, его руки пока тянулись к юному храбрецу, тот уже меч вынул, зашвырнул в кусты, обыскал, обнаружил ещё плевательную трубку с крошечными стрелками, набор метательных ножей.
Ленивец же понял, что стал стремительным, обежал вокруг нас целый круг, подпрыгнул на фут в воздух, закружился, прыгнул, сначала меня в лицо лизнул, потом собачку, не забыл и очаровательного тушканчика. Ани травоядное сразу понравилось, тем более, такое восхитительно огромное, полезла целоваться. Наверняка, после придётся насекомых вычёсывать и проверять, не заразилась ли чем, но это – мелочи, главное, первое знакомство.
- Вам не кажется, что здесь кое-кто лишний присутствует? – мальчик указал на Тифписа.
- Милый Мапингуари, - обратилась я к великану, - не надо серьёзно вредить недругу. Не уподобляйся ему, однако, и просто так отпустить нельзя. Полагаю, хватит пары шлепков.
Ленивец кивнул и приблизился к возможному обидчику. Несчастный пискнул и начал очень медленно втягивать голову в плечи, а так же закрывать глаза. Он-то привык убивать из-за «угла», прятаться в кустах и на деревьях, пользоваться услугами лошадей и слонов, а так же и наёмников (всё это прочла в разуме недруга), а тут надо сражаться голыми ручками и не против несчастного медлительного гиганта, способного лишь слёзы проливать и ожидать, пока истыкают, и кровь станет течь из ран, да остановится большое доброе сердце. В лице этого конкретного любителя трофеев карали всех, кто обожает отбирать чужие жизни без повода и права. Для меня, как для разводчика и защитницы животных, птиц, насекомых, рыб и растений нет людей отвратительнее. Повезло им, я что – маленькая, почти не кровожадная девочка!
Мапингуари нагнулся, примерился, не привык действовать, шлёпнул своего обидчика, хотел пониже спины, но охватил куда больший участок тела. Единственное, о чём я забыла, что здоровяк невероятно силён. Охотник взмыл в воздух, подобно птичке, сделал сальто и повис на дереве, вниз головой, уцепившись рубахой, покачиваясь из стороны в сторону. Затрещала ткань, полетел вниз, едва успела «поймать» в дюйме от земли. Опустила. Ленивец приблизился, подцепил когтями, подбросил, поймал зубами, потряс, как тряпичную куклу, принялся очищать, как спелый плод, пока не остался негодяй полностью голым, вырыл небольшую ямку, кинул в неё противника, прикопал, так что снаружи осталась лишь голова. Ещё и присел над поверженным, измочил его.
- Надеюсь, этого урока окажется достаточно, - хмыкнула я, - а если нет, ну, всегда можно повторить ещё, ещё и ещё раз. Вы меня там слышите, неуважаемый?
Охотник что-то пискнул, а что он мог сказать? Остался без оружия и оборудования, на острове за многие мили от цивилизованных земель. Если оставим в покое, доберётся до лодки или корабля, на которых прибыл, униженный, испуганный и помятый, да уберётся восвояси. Продолжит ругаться и угрожать, достаточно ранить или сломать что-нибудь и, с высокой степенью вероятности, умрёт здесь и станет жертвой хищников и дикарей.
- Мне кажется, просто полагаться на трусость и совестливость этого недочеловека полагаться нельзя, одно животное спасём, но сколькие в опасности? - Вась кашлянул. - Предлагаю, поставить ментальный блок.
- Трудно с тобой не согласиться, - я кивнула, - но, обычный блок можно преодолеть, с помощью силы воли, или воспользуется помощью других чародеев. Мы не единственные и далеко не самые могущественные волшебники. Но, имеется одна штука, что страшнее копья и лука, меча и топора. И зовётся она совестью.
- А не слишком жестоко? – уточнил мальчик. – Мне бывает стыдно, хотя и не часто, и это всегда очень больно и мучительно.
- А убивать животных, не для еды или не для изготовления одежды и нужных для выживания вещей, не жестоко? – возмутилась я.
Приблизилась к жертве, начертила у неё на лбу соответствующий знак, который вспыхнул немедленно, тут же охотник вскочил, земля в разные стороны полетела, завопил истошно, схватился за голову, рухнул на колени, воя: - «Нет – нет – нет! Их глаза, смотрят, с таким укором и мольбой, сотни зрачков»! Потом снова вскочил и убежал, куда-то, крича, чтобы убрали глаза. Налетел на ствол, растянулся на земле, поднялся, хохотал и плакал, бормотал чего-то, скрылся.
- По-моему, мы всё-таки слегка перебрали с наказанием, - осторожно произнёс отрок, - разумеется, обязаны способствовать улучшению гнилой человеческой природы, но не сводить с ума. Как станет лучше тот, скорей всего или разобьётся насмерть о дерево, или упадёт в яму и переломает ноги, или покончит с собой, дабы прекратить пытку?
- Может и так, - я почесала затылок, честно говоря, стало стыдно самой, ведь не настоящая злодейка и даже война с дядей не ожесточила.
- Давай найдём беглеца и попробуем хоть что-то сделать, - Вась махнул головой, - тем более, ленивец помирать не собирается, вроде, находится у себя дома и способен продержаться ещё несколько дней.
Я кивнула и отправились в путь, к счастью, следы остались столь явные, что не заметил их разве слепой. Полагаю, наказанный далеко не убежит, и так-то поколотили, да ещё и сам ударился. Но с час пришлось прогуляться. Наконец, увидели лежавшее на земле дрожащее тельце, исцарапанное, в ранах. Несчастный царапал землю и повторял, как заведённый: - «Глаза, глаза, глаза, уберите их, пожалуйста»! Мы приблизились, но безумец ничего не слышал. Обнаружила кое-что, заставившее отскочить. Охотник ещё и как-то себе зрачки ухитрился выдавить пальцами, надеясь, что видения исчезнут.
- Да, чем греховнее существо, тем хуже приходиться, - я покачала головой, подошла к бывшему врагу, положила ладонь на затылок, успокоила, растянулся, как раздавленный червяк. Теперь исцеляющие чары. Благо, маги умеют такое, о чём простым лекарям, и мечтать не приходится. Сделала вновь здоровым, вернула утраченное. На всякий случай усыпила, хотела поговорить с душой.
- Ты меня слышишь? – уточнила я.
- Отчётливо, - подтвердил Тифпис, не открывая новых глаз, - если бы ОНИ ещё не отвлекали, смотрят, осуждают, угрожают. Спрашивают, по какому праву убил?
- Разве не правы? – спросила я. – Жили себе, никому не мешали, чаще всего, любили поесть и повеселиться, желали размножаться и воспитывать деток. Так же, как иные животные и люди. И вдруг, без объявления войны и нужды померли, раньше времени, насильственным путём.
- Но все аристократы охотятся, убивают и считают это доблестным поступком, - напомнил собеседник, - а я просто сделал сие делом жизни.
- До остальных я добраться не могу, убедить и поставить на место убитых, - я поджала губы, - люди вообще губят всё вокруг себя, по глупости или из жестокости. И дело каждого определять, кто он и на что жизнь тратит. Никогда не понимала, почему убивать человеков – грех, а остальных, отчего-то, нет? Мы, якобы, самый разумный вид из всех? Сильно сомневаюсь, ничто на это не указывает. Бобры и муравьи с пчёлами строят сложные жилища, однако, являются частью природы, сохраняют баланс. И ты вот прославишься, увесишь стенами головами мертвецов, которые, со временем, сгниют. О свершениях забудут, а вот грехи на душе, что окажется в аду обязательно, кто снимет? Я читала как-то, восточное стихотворение «Шахнаме» уважаемого поэта Фирдоуси, так в нём прямо говорилось, что убивать животных и есть их, нас научил Шайтан, он же, Дьявол. Соответственно, ты, самый настоящий сатанист, раб тёмных сил.
- И что теперь, умереть? – охотник понурился.
- Слишком просто, – возразила я, - грехи необходимо искупить, скажем, спасти столько жизней, сколько отобрал. И тогда глаза закроются, и вернётся покой.
- И где искать нуждающихся? – Тифпис сглотнул. – Справлюсь ли с таким делом?
Гигантский ленивец приблизился к прежнему врагу, лизнул его гигантским языком. Пожалел, простил, ведь до схватки дело не дошло, великана не ранили.
- Вот, кстати, далеко идти не надо, - я указала на Мапингуари, – зверёк последний, в своём роде, нуждается в защитнике от других любителей собирать отрезанные головы. Станешь охранять и отгонять охотников, постепенно полюбишь природу, начнёшь и другим помогать, переродишься полностью. Глядишь, к старости очистишься от грехов и обретёшь желанный покой.
- Думаете, у меня получится? – убийца протянул руку и погладил огромную морду.
- Главное, учись любить, поверь, понравиться, - я подмигнула.
Глава 15 - http://www.proza.ru/2020/04/06/2117