- А мундир-то у тебя, надеюсь, имеется?..
- Конечно! Какой же офицер без мундира?
- Вот и женись в мундире, да при всех регалиях, — пробрюзжал Иван Павлович, краевой прокурор, будущий Витькин тесть.
Дело в том, что Витька собрался жениться на соседке Ларисе, замкнутой, смугловатой девушке. Лариса имела высшее образование — инженер-химик, работала на Шинном заводе, шила, вышивала, неплохо готовила разнообразную пищу, никуда не ходила, ни с кем близко не общалась, была сама в себе. Была у неё подругаЛюдмила, полная ей, по характеру, противоположность, побывавшая замужем, так меня на ней чуть ли не сосватали. Она и я тосковали свидетелями на свадьбе.
Витькина невеста, Настя , из Сузуна, не дождалась своего жениха и поспешила выскочить замуж. Испугалась, что пока он наслужится в Венгрии, ей придётся одной время коротать. Витька был в панике, поскольку любил свою невесту, да и самому не хотелось оставаться «в девках». А тут две мамы, его и Ларисина, решили посватать своих детей. Хотя Ларисе было всё равно, за кого выходить. Да и Витька-то особо не горел желанием связывать свою судьбу с нелюдимой Ларисой, но… Несколько раз он водил её в кино, приглашал к себе в гости, сам бывал у неё. На нас, друзей, она глядела исподлобья. И танцевала с нами нехотя, если приходилось это делать.
А как-то Витька угостил всех самогонкой. Но Лариса не стала отказываться И даже закусила маринованным огурцом. Зато Мария Фёдоровна, мать Витьки, пришла в ужас.
- Ты что делаешь, негодник! Знаешь же, что она дочь Генерального прокурора Алтайского края. Он же, со своей командой, всячески борется с алкоголизмом. А ты вздумал её самогонкой поить. У нас де в серванте коньяк есть. Не видел, что ли?..
- Всё я видел, и всё я знаю, — оправдывался Витька перед матерью. — Но ей же надо к простоте приучаться. Мало ли что в жизни бывает…
- Дурачок ты ещё у меня. Скажи спасибо, что тебя ещё не арестовали. А то было бы проще некуда…
- Не арестуют. Я ведь жених этой знатной особы…
- Не хорошо говорить так о своей будущей жене…
При всех особенностях характера, Лариса была красивой девушкой, и лицом , и фигурой. Эти качества девушка унаследовала от матери, Александры Львовны, черноволосой интеллигентной южанки с простецкой натурой. А тесть, мужик-увалень, деревенскикого пошиба, порядочный брюзга. Даже родная маманя его стеснялась и никогда не ездила к нему в гости.
Росла Лариса не одна. Был у неё младший брат, Серёга, инвалид, с отсутствующими обеими, по локти, руками — залезли, по детству с друзьями в трансформаторную будку. Там он обгорел, но остался жив. Читать и писать пацан научился, держа шариковую ручку зубами. Во время приёма пищи его кормили родители или сестра. Да и сам он кое-что умел клешнями делать. Родители готовили сына к деятельности адвоката.
За день до свадьбы у Ларисы испортилось настроение, и выражалось это в её капризах. То платье свадебное не нравилось, хотя смотрелась она в нём, словно лебедь белая. То фата оказалась великоватой — пришлось срочно ушивать. А то просто повыть хотелось. Но пальцем невесту трогать было нельзя, не говоря уж о руках.
А Витька. Прошнырял все магазины и комиссионки, но не мог подобрать себе по размеру свадебный костюм. Вот и пришлось ему обратиться за помощью к Ивану Павловичу. Благо, что у приятельницы Витькиной матери были знакомые в ателье индпошива. Сварганили срочно ему костюм, правда не чёрный, а серый, но для свадьбы годился.
Перед свадьбой Лариса намекала Витьке, чтобы никуда не ездить, но тот оказался непреклонным. Да и Александра Львовна голос подала:
- Ты что, дочь, устала что ли от свадебной суеты?…
- Да, мама, я очень устала…
- Но ты пойми, что мы вложили в свадьбу немалые деньги, да и гости предупреждены. Неудобно будет перед ними. И тебе не век же в холостячках ходить…
Свадьба состоялась. Гости собрались в банкетном зале ресторана «Центральный». Делились они на две половины. Меньшая половина — Витькины родственники, большая — Ларисины. Ну а свидетелями, как я уже говорил, отдувались мы с Людмилой.
Тосты следовали за тостами. И я, как допропорядочный друг жениха, на каждый из них реагировал. А с закуской дело обстояло хуже. Она была разнообразной и так красиво её уложили на блюдо что стыдно было ткнуть туда вилкой. Но кое-что мне удавалось
Витькина половина гостей запела какую-то русскую народную песю. И так мне захотелось быть с ними, но субординация… Иван Павлович остановил пение и объявил, что сейчас споёт солист оперной студии Владимир Глушков. Я бы его убил, конечно, если бы была такая возможность, но пришлось петь. Акустика была не к чёрту, да и голос, после спиртного, не звучал. В конце концов я пустил «петуха» и сел. Это предварительно у меня неплохо получались «Дрозды». Гости Ивана Павловича даже аплодировали, а в ресторане не получилось.
Ещё накануне свадьбы Мария Фёдоровна угостила нас с Серёгой, Витькиным братом, домашним коньяком, то бишь мастерски закрашенной и самогонкой, с отбитым вкусом, градусов семидесяти. Мы с Серёгой распили бутылку на двоих.
- На свадьбе- то выпить не придётся, — говорила она.
- Да гостей морды какие-то протокольные. С рюмкой водки их представить невозможно. — поддержал разговор Серёга.
- Вот и пейте, пока я добрая, — со смехом произнесла она.
Во время условного обеденного перерыва заиграла музыка, и гости начали танцевать. А я почему-то сник. Голова моя упала на стол. Я смутно помню, что напротив сидел Серёга и что-то мне говорил. Потом он потащим\л меня танцевать, и незаметно от гостей пробрался к выходу. Дом их был через дорогу от ресторана, и мы выбрались на свежий воздух улицы. Серёга привёл меня домой и уложил спать.
Сколько я проспал, не помню, но вдруг услышал голос Витьки:
- Вот он, негодяй! Спит себе спокойно. А Лариса тебя потеряла и кровно обиделась. Ты же свидетель, и вдруг исчез. Да и Людмила спрашивала, где ты есть. Кстати, неплохая девушка. Я бы ей, на твоём месте, заинтересовался...
- Жалко, что ты не на моём месте, но если бы я узнал, что ты меня сватаешь, то спился бы ещё раньше. Не надо больше о ней. Пусть сама свою судьбу устраивает…
- И что же ты мне не сказал, что вы с моим братцем бутылку самогонки выпили…
А зачем говорить-то. Что бы от этого изменилось. Да и чувствовал я себя поначалу неплохо…
- Ладно, «Шков». Я ещё вернусь к разговору о Людмиле…
- Ладно так ладно — и я пошёл на свою Жилплощадку. Но больше о Людмиле Витька не заикался.
05.04.20г.