Точно не знаю, сколько Сашке лет. Восемь лет назад, когда мы въехали в этот дом, она выглядела так же, как сейчас. Значит, ей тогда уже было как минимум два года - к этому возрасту собаки обычно приобретают окончательную форму. Получается, теперь ей лет десять или больше. Она живет в моем подъезде, на первом этаже. Хотя на улице она проводит гораздо больше времени, чем дома. Сашка полудомашняя, полубездомная собака.
Целыми днями она шастает по двору, следит за порядком, ищет еду, придирчиво облаивает всех подозрительных прохожих. Но это не со злости, а просто чтобы занять свой день полезными делами. Вечером она начинает встречать соседей. Когда я возвращаюсь с работы, она, издалека заметив меня, радостно бежит навстречу. Грязная, озябшая, она провожает меня до подъезда, но сама не заходит. Ведь ее хозяйка пока не вернулась, значит, главная встреча впереди. Она не должна ее пропустить. Только если совсем холодно, Сашка позволяет себе забежать в подъезд и немного погреться на коврике под дверью своего дома.
А потом опять на дежурство. Когда из-за поворота появляется красная машина, победный Сашкин лай оглушает двор. Со всех лап она несется под колеса машины, в прыжке открывает ее дверь. И бросается в ноги своей хозяйки. Забыв про то, что грязная, вонючая, голодная, никому ненужная она провела на улице еще один день своей собачей жизни.
А, может, в этом и было ее собачье счастье. Ведь она могла устроиться гораздо лучше. Ей предлагали жизнь со всеми удобствами соседи с третьего этажа. У них недавно от старости умерла овчарка. После этой потери старики хотели взять Сашку жить к себе. По-настоящему, дома, в тепле, с косточками и ласками. А не впроголодь, на коврике под дверью. Она не согласилась. Осталась на первом этаже и лишь изредка поднималась к соседям за гостинцами.
Когда я выходила на прогулку со своей Умкой, летящей по ступенькам от распирающей радости жизни, Сашка, лежа зябким калачиком под дверью, делала вид, что не узнает меня. Деликатно отодвигалась, пропуская нас, и с завистью смотрела вслед моей собаке.
Бывали, конечно, у Сашки свои счастливые дни. Это случалось два раза в год. Хозяйка красной машины забирала собаку в квартиру на время течки. И у Сашки начиналась жизнь домашнего питомца. В это время ее было не узнать. Чистую и тихую Сашку выгуливали на поводке. Она ни на кого не обращала внимания, словно замирала от радости и боялась спугнуть свое счастье. Словно это и не она была вовсе.
Смотреть на Сашку в эти дни было полурадостно, полугрустно.