И всё у нас будет в порядке
Покуда мы помним с тобой
У нефти не женский характер
У нефти характер мужской
Героическое освоение нефтедобывающего «советского севера» происходило в строгом соответствии с нормами развитого социализма. Приступив к вахтовой жизни, я ещё застал кладбища ремонтопригодных автомобилей, километры разнокалиберного бесхозного кабеля, эстакады непонятно кому принадлежащих труб, неохраняемые цистерны с дизтопливом и массу иных товарно-материальных ценностей, манящих желанной дармовщинкой. Соответственно, как и в оные времена, когда человек разумный мигрировал, настигая разбегающуюся от него копытную кормовую базу, так и в Ханты-Мансийский с Ямало-Ненецким округами, в «лихие девяностые», ехало немало желающих погреть руки возле наследия нерушимого союза.
Не имея доступа в высшие сферы, я довольствовался репортажами сарафанного радио, вещавшего об эшелонах стыренного ничейного добра. Занимая поначалу рабочую должность, а после, продвинувшись до высот мастера и начальника участка, я общался лишь с низовым звеном расхитителей социалистической собственности. Отжигателями кабелей, разборщиками вахтовых посёлков, вальщиками недействующих опор ЛЭП и с иными обладателями профессий, возникших после обретения РФ желанной независимости. Иногда подобные бригады нанимались на низкоквалифицированную строительную работу, где и происходило наше знакомство. В своей основе это были сильно и давно пьющие граждане, зачастую не имевшие не то что прописки, но и самого паспорта, не обладавшие ни единым квадратным метром личной жилплощади, и не представляющие никакого интереса в качестве собеседников. Но несколько раз мне довелось пересечься с весьма интересными индивидами, обладавшими чрезвычайно запутанной биографией.
Нанятый мною трудовой коллектив перекидывал лопатами и перевозил на тачках из пункта А в пункт Б некоторое количество речного песка. Имея к тому времени достаточный опыт общения с данным контингентом, я старался не отлучаться на значительное расстояние от места производства работ, опасаясь за сохранность шанцевого инструмента. А посему мог слышать производственные диалоги на тему нелёгкой жизни, сквалыги нанимателя (то есть меня) и предвкушения скорой поправки здоровья. Как и во всяком производственном подразделении, присутствовал и «бугор», как-раз-таки привлекший моё внимание. Употребление словосочетаний «низкая производительность», «необоснованная задержка» и в особенности ругательства «люмпенизированный гегемон», при чёткой расстановке людей и уверенном командном голосе, привлекли моё извечное любопытство. Попытавшись во время перекура разговорить загадочного бригадира, у которого, при ближайшем рассмотрении на испитом лице читалась не только десятилетка, но и гораздо более глубокие познания, я поначалу наткнулся на решительный отказ от общения. Лишь пойдя на обман и солгав о необходимости внесения его личных данных в расходную ведомость, мне удалось выяснить имя-отчество руководителя бомжевой бригады.
С того дня, встречаясь на просторах строящегося ЦПС (центральный пункт сбора нефти), я обращался к нему исключительно во множественном числе, не забывая при этом упомянуть имя его родителя. Поначалу Сергей Павлович лишь досадливо отмахивался, но через пару - тройку дней поинтересовался и моими анкетными ФИО. Не вдаваясь во все перипетии нашего знакомства, состоявшего из рыбалок, преферанса и грязной ругани по поводу расценок за проделанную его подчинёнными работу, перейду непосредственно к биографии.
Закончив высшее военно-политическое авиационное училище в Кургане, Сергей Павлович заполучил лейтенантские звёзды и непопулярную в армии должность замполита. Как и положено, воинская стезя побросала его от Забайкалья до Венгерской Народной Республики, добросив, в конце концов, до ещё советской в ту пору, Прибалтики. Смена частей и местоположений не прошли даром, и, прибыв в края выбрасываемого морем янтаря и произрастающих из песка сосен, он имел в багаже солидное звание подполковник и должность замполит полка штурмовой авиации. Но грянувшая перестройка покачнула незыблемость пропагандируемого в армейских частях диалектического материализма и существенно снизила воинскую дисциплину.
В один из дней, поругавшийся с женой пилот, сняв досаду от семейного конфликта извечным русским способом, решил развеяться, полетав для этого на вверенном ему самолёте. По причине упомянутой снизившейся бдительности, никто не воспрепятствовал взлёту, и он немало попугал соседей – финнов, кружа вблизи государственной границы, на штурмовике, оснащённым полным боекомплектом. Скандал удался, и всё командование части поутру не досчиталось звёзд на погонах. Ну а Сергея Павловича, как не «уследившего за моральным обликом» и по причине непонимания начальства, чего собственно делать с замполитами в эпоху стремительного горбачёвского ускорения, попросту погнали из вооружённых сил, не назначив ни малейшего пенсиона.
Имея в ту пору на иждивении жену и сына – подростка, он попытался устроиться в близлежащую школу на должность учителя истории КПСС либо марксистко-ленинской философии. Но не поимел ни малейшего успеха. Более того, вставшая на путь сближения с мировым капитализмом Прибалтика, решительно избавлялась от советского наследия. Местной прописки Сергей Павлович не имел, будучи закреплённым за воинской частью, а посему был вытолкан нюхнуть сладкого отечественного дыма, без наличия какой-либо работы и жилплощади. Воротившись в отчий дом - двухкомнатную «хрущёвку» в Пермской области, и как-то разместив семью в одной из комнат, он по протекции друга детства поехал на заработки в составе строительной бригады на нефтеносный север. Ну а далее произошла популярная на заре независимости история. Не ориентируясь в новых терминах, именуемых договор, гарантии, предоплата и прочем, бригада была обманута, пардоньте – кинута, не получив денежных средств даже на обратный билет.
И вот здесь Сергей Павлович сломался. Возвращаться, не имея средств на содержание семьи, ни возможности их заработать и уповать лишь на родительскую пенсию, было неприемлемо для недавнего защитника отечества. На ум незамедлительно пришёл поругавшийся с супругой пилот, и, не уследивший за собственным моральным обликом замполит, вонзил в себя первую водочную бутылку. Прибившись через некоторое время к компании столь же униженных и оскорблённых, он вскоре, благодаря армейским навыкам, продвинулся вверх по служебной лестнице, не забывая впрочем, исправно пропивать заработанное.
Опытные производственники, безусловно, подтвердят старую аксиому о том, что на подобных «буграх» держатся все крупные строительные объекты. Лица, имеющие авторитет в рабочей среде и одновременно умеющие общаться с высоким начальством, обладающие грамотностью, способной пересчитать кубометры привезённого бетона в залитые квадратные метры, не тушующиеся перед словами дефектная ведомость и рабочий чертёж, являются золотым фондом строительных предприятий. Посему, разглядев под налётом употреблённого алкоголя, пока ещё светлый разум и нерастраченные командные навыки, я переманил Сергея Павловича в нашу организацию, предварительно выторговав с него обещание незамедлительно «завязать». Вновь не буду пересказывать его тернистый путь вплоть до возвышения на должность начальник участка и возвращения в супружеские объятья. Случались срывы, запои, увольнения, возвращения, клятвы в стиле «больше ни-ни» и их последующие нарушения. В конце концов, зелёный змий был окончательно повержен, что и было подтверждено пятнадцатилетней «завязкой».
Ну а у нас Сергей Павлович внедрил скурпулёзнейшую работу с документацией. Качество, которое невозможно выбить у любого уважающего себя замполита никаким количеством алкоголя. И через год после его трудоустройства все волны комиссий по охране труда, пожарной безопасности, наличию удостоверений и прочим глупостям, наскакивающими на наше предприятие, в бессильной злобе разбивались о бетонный парапет тщательно подшитых протоколов, актов и иных реестров.
В январе текущего года Сергей Павлович оставил наш бренный мир. Сумев победить алкогольную зависимость, он таки спасовал перед никотиновой, и рак лёгких не оставил ему шансов на выживание. Покинув нас, он оставил в активе двухкомнатную квартиру в Подмосковье и сына – врача московской «Скорой помощи», при собственной столичной жилплощади. Частенько бывая в Москве по служебным надобностям, я планирую в летний период заехать на место завершения его непростого жизненного пути.
.