Это был обычный день, обычного города. Таких городов много по всей России. У них обязательно есть центральная улочка с отремонтированными фасадами домов, с брусчаткой, краеведческим музеем и мемориальным комплексом, посвященным дню победы. Там есть стадион, микрорайоны с новостройками, возможно театр, а также парк культуры и отдыха.
Есть там и другая реальность. Старые полуразвалившиеся малоэтажки на окраинах, детские площадки на которых сохранилось наследие СССР. Стальные скрипящие качели, сооружения из труб в виде буквы "П", для выбивания ковров. Эти площадки заросли бурьяном, высокими деревьями, а сами дома утопают в зеленых джунглях. Иногда в этих джунглях можно увидеть, сидящих за столом выпивох, которые громко выясняют кто и кому должен. Среди этих джунглей можно встретить самозахваты, с картофельными грядками, маленькие покосившиеся сарайчики, развалившиеся бойлерные, в которых подростки из АУЕ валяются на красных битых кирпичах рядом с опустевшими бутылками и шприцами.
А среди гаражей бродят старушки с тележками, сексуальные маньяки, школьники и стаи бродячих собак. Вся эта гремучая смесь иногда взрывается, пополняя сводки криминальных новостей.
Было лето, прекрасное теплое лето, жизнь текла своим чередом на одной из таких окраин. Кто-то жарил шашлыки, дети прыгали и весело смеялись на развалинах брошенного бомбоубежища. Со звоном бились бутылки, лаяли собаки, кто-то смеялся, где-то гудела машина, стучали колесные пары товарняка, дул легкий ветерок и колыхалась листва тополей. Все эти звуки сливались в единый фон, который убаюкивал, наполнял душу светлыми воспоминаниями, манил и звал куда-то этот июльский шум.
Сергей стряхнул со лба прилетевшую паутинку, остановив свой взор на упавшую с тополя толстую смолистую "сережку". -Мы тезки, подумал он, внутрене улыбнувшись самому себе. Несмотря на некоторые житейские проблемы, которых у каждого навалом, Серега ощущал свою внутреннюю гармонию от прекрасного теплого дня, от этих звуков, которых не встретишь в пыльной и многолюдной Москве, где люди задыхаются в мареве горячего дрожащего воздуха. А тут все такое простое и по-своему доброе, даже самолет, взлетающий с военнного аэрнодрома, увеличился в размерах и прогремел в голубом небе, оставляя за собой инверсионный след. Детское счастье, смотреть на военную технику, на фоне белоснежных облаков, на фоне глубокого, словно безбрежный океан неба! А темнеющий вдалеке лес, как бы приглашал на прогулку! Надо будет прогуляться по лесу, подумал Серега. Он не знал тогда, что это его последнее лето. Он не думал о смерти. Как можно думать о смерти, когда жизнь, как мгновение наполняет тело, пьянящими ароматами лета, когда думаешь, что все еще впереди...
О смерти в этот час не думал никто, во всяком случае в этом дворе. Но вот, словно острая игла в сердце, вонзилась сирена экипажей ДПС и большая зеленая машина с репродуктором возвестила о чрезвычайном происшествии: " «ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! Граждане! Воздушная тревога! Воздушная тревога! Вам необходимо как можно быстрее дойти до защитного сооружения гражданской обороны, а если его нет, использовать сооружения двойного назначения или другие сооружения (подземные переходы, тоннели или коллекторы и другие искусственные укрытия), при отсутствии их используйте естественные укрытия (любую траншею, канаву, овраг, балку, лощину, яму и другие).
-Что это? Учения?
ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! Граждане! Воздушная тревога! Воздушная тревога! Это не учения! Это не учения!
Сердце съежилось от этих слов и как только Сергей буквально прыгнул в колодец, яркий слепящий свет заполнил все вокруг. Даже с закрытыми глазами он потерял зрение . Упав в дренажный лоток он закрыл уши руками и прижался к бетону. Что- то невообразимое творилось наверху! Лоток дрожал так, как будто по нему колотили сотни стальных молотов. Куски бетона с арматурой от треснувшего коллектора рассыпались в стороны фонтанами. Лоток резко взлетел вверх и наткнувшись на какую-то плиту, укрыл Серегу словно в склепе. Ему страшно повезло, что плита, наткнувшись на борта лотка, остановилась не причинив ему смертельных травм. Становилось жарко, а грохот сделал Серегу еще и глухим. Контуженный и ослепший он ощупывал короб в котором находился под наклоном, плавно сползая вниз, пока не наткнулся на препятствие, послужившее ему опорой. Так он простоял некоторое время, пока зрение, постепенно не вернулось к нему. Было пыльно, жарко и пыль скрипела на зубах. Сердце стучало в ушах, извенело тоненьким голоском, шумело вместе с кровью, вытекающей из ушей. Он плакал перемазавшись этой кровью и дрожал всем телом. Осмотревшись, он увидел, что стоит на арматуре, которая пробила плиту насквозь, а ниже есть небольшой лаз, усыпанный бетонными крошками. Соскальзывая вниз мимо арматуры, он ощутил удар в грудь и потерял сознание.
Он плыл в океане, но не хватало воздуха. Задыхаясь, он чувствовал, что вода вот-вот проникнет в горло. Подняв голову, он увидел что вода над головой горит...Очнувшись, он понял, что застрял между стеной и арматурой, беспомощно болтая ногами в воздухе.
Вот и все, -подумал он, -как все банально, умереть, как крыса в подвале. Тогда он решил стать червяком, извивающимся на крючке. Ему казалось что он по миллиметру проскальзывает вниз. Одежда постепенно истерлась в клочья, а тело истерлось до кровавых ран. Но вот внезапно, он провалился вниз, в коллектор.
Страшно вспоминать, как он полз по трубе словно гусеница, а потом в конце оказалось, что труба сужается. Он тогда вернулся и пополз по другой трубе...к счастью, на этот раз он попал в колодец, закрытый крышкой. Сердце замерло, а вдруг крышка придавлена обломком? Однако же повезло, крышка поднималась легко. На улице бушевали пожары и скорее всего радиоактивный пепел летал повсюду. Следовало переждать некоторое время. Он сидел и ждал, закрыв глаза и прислонившись к лестнице, ждал и думал о прежней жизни и о новой реальности, в которой он оказался. Новая реальность давила своей безысходностью. Он знал...что рано или поздно придет конец. Но все-таки надежда заставляла его размышлять трезво. Он разделся и осмотрел свои раны, затем снял трусы и одел джинсы на голое тело. Отчет времени суток он вел по меткам на бетонной поверхности колодца.
Свои трусы и одежду он полил собственной мочой. Пришла пора выходить на свет Божий. На улице было пасмурно, среди развалин дымились пожарища, пахло какой-то химией. У леса стоящий дом, получил как казалось не сильные повреждения, это было очень странно. Подумав, получше Серега, все- таки предположил, что взрывная волна была остановлена жилыми постройками и весь удар огненной стихии пришелся на городскую застройку. Про себя он решил, что этот дом станет его новым временным убежищем, а потом , может быть он уйдет лесом.
Двигаться надо было быстро. Кто знает, каков уровень радиации? Завернув голову в трусы, он двинулся, обходя дымящиеся участки. Стало накрапывать, черные капли садились на одежду. Вот и подъезд, дверь выбита, лестница засыпана осколками. Некоторые квартиры брошены, некоторые заняты жильцами. Однако, приходится мародерствовать, время такое. В одной из квартир труп, посеченный осколками, -вот подходящее место. В холодильнике есть вода, пиво, колбаса и яйца. Все это наверное, безопасно. В ванной стоит вода, то же неплохо, отмачиваюсь и купаюсь. Одежда тоже есть: джинсы, куртка теплая и даже дождевик. Старшно доволен резиновыми сапогами, респиратором, рюкзаком, все это невероятная удача!
Палец замер над датой, сегодняшний день, Сергей, день первый, дневник выживальщика...Я еще поживу, но я знаю, что уйду, как ушли многие из людей, только секундой позже в формате вечности.В сущности наши жизни столь скоротечны, что мы сами удивляемся, как нежданно приходит смерть и забирает нас. Особенно остро мы ощущаем нашу слабость, когда теряем, что-то важное, о чем не подозревали никогда.