На сцене медицинского оперного театра под броским заголовком ставился "Неоперабельный случай".
Задействованные карикатурные лица представлены венецианскими масками, и в либретто воды было хоть отбавляй.
На площади имени меня (превалирующее большинство знакомо с ней под кличкой площади святого Марка) голуби венециносно наседали на головы в защитных от гуано париках.
Местное контральто приболело и её заменили на второстепенный баритон.
В ни в чём не отягощённом дуете "Ниоткуда" трудоголик Осик Променадов в паре с голоСИСТОЙ Диззи Губнушкой в замшелой замше выруливали рулады.
Откуда-то сверху на головы действующих исполнителей повалил розовый снег, бесстыдно обнажая льдышки размагниченных звёзд. На мизансцене началась незлобливая кутерьма.
Первое действие вклинилось во второе, грозя оказаться последним.
Осветитель Боня Лузгаев, с трудом расквитавшийся с долгами перед родиной, с лихвой заменял в оркестровой яме палочкомахателя, Париса Посейдонова потерявшего дар дирижёрской речи в момент, когда скрипки взлетели выше крыши, которую не успели разобрать строительные рабочие из Уругвая.
Следует отметить, что самым отзывчивым в этой сцене оказался гонг, одним ударом прекративший весь этот бардак.