Какой у любви может быть повод для ссор да расставаний? Только один – страх потерять другого, бездонный, религиозный какой-то ужас: вот ты сейчас придешь домой, а его там – нет.
Ты едешь с работы на вечном своем троллейбусе, и тут, на предпоследней остановке, где тополь всегда лезет в окно, где старый газетный киоск, где ты каждый день собираешься выйти, чтобы купить журнал, тебя накрывает горячим: «Он ушел». Ну как же ты раньше не чувствовала, конечно, он сегодня проснулся и понял: «Да, она хорошая девушка, аккуратная, но обычная. И почему именно она? Сегодня же ухожу».
Собирает книги, зеленые свои свитеры, дедушкину скрипку, сейчас он похож на эльфа из британского фольклора, подкинутого после рождения грубым людям, а у тебя сапоги потерты, и такое в душе отчаяние. Но ты крепишься: «Что за глупости», за троллейбусным окном вечереет, и голуби бегают по тротуарам, что-то клюют.
Когда троллейбус с лязгом тебя отпускает, почти выкидывает, ты бежишь к своему дому и уже издали видишь, что огня в твоем окне нет, и его тоже нет, он ушел, наверное, полчаса назад, чтобы с тобой не столкнуться. Наверное, так и надо. Странно – тебе все равно, ты же всегда была готова.
Ключ, выключатель, свет. Там, где стояли его ботинки – след. Грязный след, он никогда не вытирал ботинки о коврик. В раковине – тарелка, грязная, противная, от которой вдруг всколыхнулась такая обида, почти ненависть. Ты рыдаешь над грязной тарелкой взахлеб, и что-то так мерзко трещит в замке – это он ковыряет ключом! Дерьмо! Забыл свой зеленый свитер! Так забирай! Тарелка летит в него! «Почему не ушел тогда? Год назад! Сразу! Я знаю, что тебе не пара. Конечно! Ты-то – принц! Принц! А я так – приблудная кошка в твоей возвышенной жизни. Что ты забыл? Скрипку? Свитер? Забирай и выметайся!»
И скрипка и свитер на месте, он ничего не забыл, он никуда не уходил, он лишь выходил за хлебом – самое будничное, самое приземленное, он же такой простой, родной, самый любимый твой человек, и он никогда, никогда от тебя не уйдет.
«Я никогда от тебя не уйду». Он играет тебе на старой дедушкиной скрипке прямо в коридоре, в грязных ботинках, а рядом лежит разбитая тарелка – старомодная, фарфоровая, с вишенками по краю.