Баба Фёкла была очень старая, никто не знал сколько ей лет, но все были уверены, что живёт она уже не меньше века. Маленькая, высохшая и сгорбленная настолько, что казалось ещё чуть-чуть и подбородком достанет до своего живота. С двумя палочками она подошла к дачному магазинчику, с трудом поднялась по двум ступенькам крылечка и подёргала дверь. Она не поддалась.
- Бабушка! Закрыт магазин! – сказал подошедший Серёжка, внук Петровны, её соседки по дачке, - Видите, там написано: «Сейчас приду». Это продавщица написала, чтоб ждали её.
- А сколько ж ждать надо? – спросила бабушка Фёкла.
- Да кто его знает? Отлучилась продавщица, может, в туалет побежала. Но раз написала, что скоро будет, то, значит, ненадолго ушла. А вы садитесь, вот лавочка есть.
- Сяду, подожду, - согласилась бабушка Фёкла, - а то второй раз я не дойду. Устала пока дошла, а молочка хочется. Я его на ночь пью, чтобы спалось хорошо.
Бабушка села на лавочку.
- Вот, что значит возраст. Разве же я раньше уставала от ходьбы? Никогда не уставала, а ходить приходилось много. Это вас сейчас разбаловали, то автобусом едите, то трамваем. А мы всё больше пешком. И три километра до работы мне были не почём. Так вот годы мои и пролетели… А скоро и вообще…
- Что скоро? – поинтересовался Серёжка.
- Та что? Приберёт меня Господь…
- Бабушка, а умирать вам уже хочется?
- Ни! Ны хочиться, - бабушка Фёкла была украинкой и хотя с юных лет жила в России, любила вставить украинские словечки в русскую речь, - Так ты мне назови того, кто хочет? Нет таких. И я не хочу. Да и как же мне хотеть? У меня абрикоса в этом году впервые урожай даст. Видел же, наверное, как буйно цветёт? Как же я могу не дождаться и не попробовать. Люблю я абрикосы. Мне это дерево правнук посадил. Из дальних краёв привёз саженец, приехал в гости и посадил. Пять лет прошло, а она лишь в этом году зацвела. Посмотрю, что же там за абрикосы на ней будут. А потом и закупорить их надо, да варенье сварить. Для него, для правнучка. Так что, некогда мне помирать. Я жить хочу.
- А мой дед говорит, что ТАМ лучше, чем тут, - сказал Серёга, - он и не возражал бы туда отправиться. Говорит, хоть сейчас.
- Так кто же знает, что ТАМ? Оттуда никто не вернулся и не рассказал…
- Да как же не вернулся? Говорят, много случаев, когда побывают там и возвращаются. Вот они и рассказывают. Я сам читал.
- Так рассказать можно что угодно. Язык без кости… Болтать люди любят, а для того, чтобы их слушали и не такое наговорить могут. Мой правнук тоже читал и мне приносил, зачитывал. Да только не верю я. Как это можно так, побывать ТАМ и вернуться? Но пусть лучше там ничего не будет, чтобы не пришлось жариться на сковородке в аду.
- Да за что же вас в ад, бабушка? – удивился Сергей, - какие у вас могут быть грехи?
- А грехи, сыночек, у всех есть. И ад за грехи все заработали. Одна надежда на то, что добрых дел наберётся больше и они перетянут. Но кто же знает, есть они рай и ад? Вот как попаду ТУДА, тогда и знать буду.
- Так вы, бабушка, и нам весточку дайте, чтобы и мы знали.
- Хорошо, хорошо…
Продавщицы не было долго.
- Мне бы прилечь надо. Я, пожалуй, пойду, а ты купи мне пакет молока и занеси. Хорошо? – Попросила бабушка Фёкла
Через час Серёжка открыл калитку во двор бабушки Фёклы, прошёл к двери и постучал. Но ответа не последовало. «Уснула, наверное, занесу тихонечко молоко и оставлю. Проснётся, увидит» - подумал Сергей и открыл дверь. Бабушка Фёкла лежала на полу, возле кровати в той же одежде, что и в магазин ходила. Видно упала. Сергей наклонился к ней, чтобы помочь подняться и услышал тихое:
- Умираю я, сыночек. Не дождалась абрикос… не попробую их…
- Бабушка, так вы ж дайте знак ОТ ТУДА, - не растерялся и попросил Сергей и ему показалось, что бабушка чуть замено кивнула.
И всё…
А на второй день, во время похорон пошёл град. Он мало навредил цветущим деревьям, но бабушкина абрикоса осталась голая, без цветов.
Что это было?
Бабушка Фёкла дала знак?
Но что он значит?