Раннее утро. Лежу, вставать неохота, слушаю, как кукарекает во дворе наш молодой петушок. Недавно пожаловалась мужу на этого возмутителя спокойствия:
- Спать мне не даёт по утрам!
- Откуда ты знаешь, что это молодой петушок поёт, а не старый? – удивился муж.
- По голосу! - был мой ответ.
Старый петух зря надрываться не будет, то ли силы бережёт для нового дня или обязанности у них так распределены в курятнике, и голос у старого петуха другой: не такой звонкий, более солидный, с низкими густыми бархатистыми нотками.
Молодой петушок надрывается до хрипоты, пока совсем не рассветёт. Вот как сегодня. "Нет, всё-таки попрошу мужа сделать из него петушатину. Щи из молодого глупого петуха хороши!"
Такое ощущение, что весь мир затих и прислушивается к пению нашего петушка. Даже собаки не гавкают, и небо туманится, и воздух не колышется, и деревья застыли оглушённые. Дома тёмными впадинами-окнами тоже внимательно слушают петуха-подростка. И я слушаю. Удивляюсь, чего ради он так старается? У всякого действия должен быть смысл. В чём смысл утреннего петушиного пения?
Тёмное небо постепенно начинает светлеть, солнце, нехотя, медленно выкатывается из ночного убежища. А петушку только этого и надо: доказать всем, и себе тоже, что это только благодаря ему, его ору, солнце каждое утро возвращается на небо. Он кукарекает, и светило взбирается всё выше и выше. Вот какой он сильный, ловкий, смелый…
Поражённый и притихший от этой молодой самонадеянности мир соглашается: и правда, петушок-то вернул солнце. Кукарекал, кукарекал и накукарекал: было темно и страшно, а стало светло и весело. Силён!
Долгожданное светило ещё в утренней туманной дымке. Пройдёт немного времени и выкатится оно во всей жаркой красе, растопит тягучий туман, и засияет всё вокруг, заиграет мир всеми мыслимыми и немыслимыми красками. Ай да петушок! А я его в щи… Кто тогда солнце будить станет?
Разбудил петушок солнце и примолк. Отдыхает. Он своё дело сделал - до завтрашнего утра он совершенно свободен!