Олег Кросс*
Тотона и день рождения подружки.
В одно прекрасное весеннее утро, когда первый лучик солнца украдкой проник сквозь едва приоткрытое окно и, весело заиграв на стекле, ласково защекотал носик спящей маленькой девочки, сон пропал в мгновение ока. В порыве внезапно охватившей её тревоги, девочка быстро взглянула на настенные часы. Стрелки размеренно тикали, а кукушка вов-вот должна была выскочить из двустворчатого окошка и запеть свою незатейливую песню. Было уже без пяти восемь. «Хух, чуть не проспала!…» - с облегчением вздохнула соня. Девочка сладко потянулась, негу как рукой сняло. Пожурив себя за долгий сон, девочка резво соскочила с кроватки. Она торопливо нащупала, поддев ножками прелестные тапочки в виде улыбающихся котят, с блестящими бусинками-глазками, и прошлёпала к окну, затем раздвинула шторы и выскочила на балкон. Было тепло-тепло! Птички наперебой заливались весеннею трелью, а по небу валко и неторопливо, словно белые кораблики, плыли редкие пушистые облака. Стало так хорошо, что захотелось петь. Словно опережая её желание, кукушка выскочила из часов и наполнила комнату коротким, но мелодичным «Ку-ку», повторив свой заученный куплет ровно восемь раз. Сквозь закрытую дверь детской из коридора донёсся заботливый голос мамы: «Тотона, ты уже проснулась?!».
Спустя минуту, дверь в комнату отворилась и, в некогда тихое сонное царство, проникло сияющее белоснежной улыбкой лицо мамочки. Вместе с ней из-за распахнутой двери комнаты, со стороны кухни, ворвался целый ворох интригующих звуков и запахов. Вся семья уже давно была на ногах и приготовилась завтракать…Судя по оглушающим пискам сестёр и нетерпеливому ворчанию братьев, мама уже вовсю трудилась над каким-нибудь вкусным-превкусным завтраком.
- Доброе утро, соня! Хорошо, что ты уже встала… Мы с папой боялись, что ты проспишь…Ведь вчера ты весь вечер, допоздна трудилась над своим подарком! Быстрее, беги чистить зубки и садись за стол. Мы уже торопимся, сегодня у нас всех много дел, а ты постарайся не опоздать к Наде!
«Да, - подумала Тотона, - сегодня особенный день…». Сегодня у её любимой подружки Нади - день рождения! Они вместе ходят в один детский сад, в одну группу. Вернее ходили, в этом году Тотона и Надя вместе пойдут в школу, ей очень хотелось, чтобы они попали в одну школу, и в один класс.
Тотона наскоро оделась, сменив пижаму на лёгкий домашний костюмчик, и вбежала в ванную комнату, где тщательно почистила зубки, доведя их до жемчужного блеска. Затем она ненадолго задержала взгляд перед зеркалом, и недовольно сморщив носик, немного поколдовала над своей причёской. Оценив результат, девочка сама себе удовлетворённо подмигнула, театрально уперев руки в бока, и пулей вылетела на кухню. С задорным хихиканьем она как ветер пронеслась под рукой ещё не успевшего сесть за стол папы, и едва не опрокинула чашку с дымящимся какао в его руке. Этот божественный напиток испускал такой восхитительный аромат, что громко втянув носом воздух, Тотона почувствовала, как у неё потекли слюнки.
- Ой-ой! Поаккуратней, Тотона!.., – испуганно запричитал папа, неуклюже балансируя с чашкой горячего напитка в неестественно вскинутой руке. – Так можно и обжечься, - назидательно сказал он, садясь на стул, - а нам вовсе не хочется в такой великолепный день везти тебя или кого-либо ещё из нас в больницу. - Папа нарочито нахмурился, но было видно, что он в приподнятом расположении духа.
- Прости меня, пожалуйста, я больше так не буду. - Искренне взмолилась девочка. Она ужас, как боялась больницы, врачей, и особенно уколов.
Похваставшись чистыми белыми зубками, малышка продемонстрировала всем присутствующим развернутые вверх ладошками ручки, чтобы родители смогли убедиться в их безукоризненной чистоте. Стоит отметить, что Тотона никогда не садится за стол с грязными руками, тщательно вымывая их с мылом перед едой. Так уж в их семье сложилось, что перед тем как начать завтрак, обед или ужин, каждый из членов семьи должен был обязательно пройти обряд личной гигиены и доказать то, что он или она не забыли этого сделать. Иначе, просто не будет допущен к столу. Посвящение в таинство наслаждения маминой стряпней требовало особого ритуала, связанного с демонстрацией почищенных зубов и вымытых рук. Детишки часто слушали папины рассказы про то, как он в детстве не слушал маму и папу, ходил грязный, неумытый и совершенно непричесанный. И однажды его наказал грозный "Мойдодыр"**, тот самый, из мультика. Те из детей, кто постарше, тихонько хихикали и не верили, что такое в действительности могло с папой произойти. Дело не в том, что они не верили в существование самого "Мойдодыра". Папа был всегда настолько подтянут, выбрит и чист, что образ грязнули… ну никак не укладывался в их представление о нём, даже маленьком.
Когда Тотона вбежала на кухню, завтрак был уже практически готов. Мама, без устали порхала между кухонной столешницей и обеденным столом, передавая помогавшим ей деткам тарелки с аппетитно благоухающей едой. Сегодня воскресенье! И, как обычно, на завтрак подавали румяные пирожки с яблочным повидлом и золотистые блинчики. К слову, нежные, бархатные на ощупь блины Тотона обожала больше всего на свете. Она давно мечтала приготовить их самостоятельно, но, по причине ещё очень маленького возраста, родители не позволяли ей это делать самой. Тем более, что подходить к печи, и особенно включать без разрешения взрослых электрическую плиту, всем детям строго-настрого запрещалось.
В конце концов, все уселись за стол и наступил момент томительного ожидания в предвкушении предстоящего лакомства.
- Перед тем, как пойдешь на День рождения к Надюше, не забудь захватить с собой пирожки, она их страсть как обожает, и передай её родителям от нас большущий привет, - произнесла мама, упаковывая дымящиеся пирожки в пластиковую коробку-контейнер, а затем в розовый детский рюкзачок с голубыми тесёмками.
- Конечно, мамочка! - с радостью согласилась девочка, и помогла маме закончить сервировать стол вместе со своей старшей сестрой …И вот, на столе волшебным образом очутилась сгущёнка. С ней блины для Тотоны превращались в источник блаженства… сладкое совершенство.
После того, как с аппетитным завтраком было покончено, все нараспев стали делиться впечатлениями о невообразимо вкусных блинах, пирожках, варенье и других присутствовавших на столе сладостях, которыми благодаря стараниям мамы, каждое воскресное утро так изобиловал их стол. Поблагодарив маму за угощенье, дети убрали со стола, старшая сестра осталась в помощь маме мыть посуду, а остальные дети поспешили в свои комнаты, чтобы завершить последние приготовления к воскресному отдыху. Папа напутственно известил, что в течение часа все должны успеть убраться у себя в комнатах и одеться для выхода на улицу.
Родители, а также остальные братья и сестры Тотоны торопились в кинотеатр на утренний сеанс мультфильмов. Тотона, которая была приглашена на день рождения к подружке, поспешила к себе в комнату, чтобы ещё раз проверить подготовленный ею подарок, а также чуточку покрасоваться перед зеркалом в своём любимом платье. Её платье, до чего же оно прекрасно!… Ярко белое, в тёмно-синий горошек, с изящным атласным пояском, перевязываемым большим тёмно-синим бантиком на спине, приводило её в неописуемый восторг. Но, надевала это платье Тотона только в особенные дни, такие как этот.
Девочка очень долго, наверное, больше месяца, думала, что же подарить любимой подруге. Она так серьёзно мучилась этим вопросом, что однажды мама с папой не на шутку обеспокоились её странным состоянием. Узнав, что так беспокоило их младшую дочурку, они устроили вместе с ней настоящий взрослый совет, на котором помогли дочке определится с выбором. Тотона вспомнила, что как-то раз, проходя мимо витрины бижютерного отдела в торговом центре, она случайно увидела прелестное серебряное колечко, окаймлённое искрящейся посыпкой. Центр украшения венчал небольшой цветочек с золотистым вкраплением посредине и с двумя изумрудными лепестками. Колечко настолько сильно захватило внимание Тотоны, что она не преминула напомнить о нём родителям. В довершение Тотона решила сама сделать из цветной бумаги изящную коробку, обрамлённую купленной мамой белыми кружевами, и оклеить её красочной аппликацией в виде разрисованных звёздочек из фольги и бумаги. Коробке предстояло исполнить роль футляра, перевязанного красивой лентой, согласно всем правилам подарочной упаковки. Так и поступили, после покупки колечка она весь день напролёт и до самого позднего вечера трудилась над коробочкой, из-за чего чуть было не проспала.
Закончив хлопоты на кухне, мама поспешила к Тотоне, чтобы помочь той собраться. Тотона была достаточна взрослая, чтобы самостоятельно одеться, но лучше мамы причесать волосы и завязать аккуратным бантом поясок на платье, кроме неё не мог никто, даже сёстры.
- Какая же ты красавица… одно загляденье! - Умилённо восхитилась мама, сидя на стуле в комнате Тотоны и наблюдая, как та любовалась нарядом в зеркале на створке платяного шкафа. Одарив маму благодарной улыбкой, девочка вдруг всплеснула руками.
- Ой! А подарок, подарок-то упаковать забыли! – с этими словами она спешно взяла с прикроватного столика коробку и бережно, чтобы ненароком не помять, поставила на колени маме. Внутрь коробки Тотона торжественно поместила прелестное колечко, которое так ей нравилось, и накрыла крышкой. Затем мама сняла со спинки стула яркую, с перламутровым отливом розовую ленту и перевязала коробку крест-накрест, смастерив сверху пышный бант.
- Ну, вот и всё, теперь осталось взять пирожки, - подытожила мама и, взяв подарок, пошла на кухню за рюкзачком Тотоны с пирожками,- А ты иди обуваться и присоединяйся к остальным, я вас догоню у выхода.
Между тем, в прихожей царило настоящее веселье. Предвкушение похода в кинотеатр и прогулки по залитым солнцем весенним улицам, наполняло детей неуёмным возбуждением. Заливистый щебет и девичий писк то и дело перемежался мальчишескими шутками, весельем и смехом. Громче всех оглашал дом звонкий хохот папы, пытавшегося одновременно как утихомирить детей, так и поучаствовать в общем веселье.
- Ну что, все собрались?, - призывно прозвучал отцовский голос, определённо обращаясь к Тотоне с мамой, так как вся разночинная публика ждала только их одних, - Мы выходим!…Внимание, экипаж, доложить о готовности, наш авиалайнер отправляется в путь.
- Вы нас забыли! - нарочито испуганно завизжала Тотона, вбегая в коридор из комнаты.
- Куда же вы без второго пилота! - Широко улыбаясь, подыграла папе мама и вошла в коридор, на миг остановившись, чтобы приложить прямую раскрытую ладонь к правому виску, совсем как настоящий заправский лётчик, что тут же вызвало всеобщий восторг.
- И без стюардессы, - хихикнув, добавила Тотона. Она взяла из рук мамы свой увесистый рюкзачок и все дружной кавалькадой покинули жилище. У подъезда их уже ожидало такси, большой белого цвета семиместный фургон с желтой «шашечкой» на «макушке» и шахматной разметкой по бокам.
Не сразу приметив шумно вышедшую процессию, серьёзного вида водитель, сокрушённо покачал головой, встал из водительского места и открыл раздвижную дверь автомобиля. Дети, изображая гудящие и свистящие самолёты, растопырив руки, словно крылья самолёта, помчались к образовавшемуся входу в салон автомобиля. С весёлым шумом забравшись на указанные им сиденья, они мгновенно отреагировали на папино «Тсс!», сопровождавшееся приложенным указательным пальцем к губам. Дети, как по волшебству умолкли, лишь изредка роняя игривые смешки в адрес друг-друга, но уже не проказничали, хорошо понимая, что в такси так себя вести не прилично. Тотона, раскрыв рюкзак, не могла оторваться от созерцания своего творения, коробочки с колечком, полностью поглотившись этим занятием.
Папа попросил водителя остановиться по дороге напротив дома Нади. Немного погодя, завидев впереди большой трёхэтажный дом из крупного желтого кирпича, водитель остановил машину. Дом ограждал высокий каменный забор, а на протянувшийся вдоль него тротуар бросали густую тень разлапистые сосны. Окно второго этажа распахнулось и оттуда выглянуло улыбающееся лицо тёти Иры, так звали маму Нади. Выйдя из остановившейся машины, Тотона весело подпрыгивая, направилась к дому. Следом за ней из машины вышла мама, обменявшись с тётей короткими фразами. Их недолгая, но весёлая беседа перемежалась характерным женским хихиканьем, и продолжалась бы далее, если бы не сигнал клаксона ожидавшего их автомобиля. Спохватившись, мама пожелала тёте Ире веселого торжества, заговорщицки ущипнула Тотону за щёчку, сопроводив свой жест назидательным «Веди себя хорошо, и не делай глупостей, на обратном пути мы тебя заберём». Затем, помахав рукой, торопливо скрылась в салоне автомобиля.
- Хорошо, мамочка! - Звонко ответила Тотона, тем же прощальным жестом одарив уже отъезжавший автомобиль. Вся семья спешила в кинотеатр, а Тотоне страсть как не терпелось увидеть подружку. Мысль о предстоящем торжестве, веселье и, конечно же, праздничном торте подгоняла её с невообразимой силой.
- Я скоро! - Громко обращаясь к тёте Ире, Тотона что есть сил рванула с места и, быстро перебирая маленькими ножками, побежала по дорожке к воротам большущего дома.
… К тому времени, тётя Ира была уже в доме и не могла видеть, что в этот момент приключилось с нашей героиней. Забыв об осторожности, Тотона мчалась по асфальтированной дорожке, не обращая внимания ни на что, совершенно не смотря себе под ноги. Однако, было из-за чего тревожиться… Местами потрескавшийся тротуар был неровен, а кое-где ямки и кочки скрывались в тени сосен.
Внезапно, споткнувшись о едва заметный выступ, Тотона полетела вперед и со всего маху упала на колени, выпустив из рук рюкзачок с подарком. Раскрытый рюкзачок с находившимися внутри гостинцами и подарочной коробкой тут же выскользнул из её рук. Всё содержимое рюкзака разлетелось в разные стороны, упаковка с пирожками в одну, а коробка с колечком в другую. Но, если пирожкам ничего не угрожало, мама тщательно их упаковала, то очень хрупкий и нежный бумажный футлярчик не выдержал удара и раскрылся. Бумага смялась, ленточка сползла и колечко…выкатилось. Тотона, словно в замедленном кино, потирая ушибленные коленки, бессильно наблюдала, как катилось ее колечко, как звонко оно подпрыгивало на асфальте, как солнечные лучики играли и танцевали на его сверкающих гранях. Но, когда Девочка спохватилась и потянулась руками за ускользающим от неё украшением, было уже поздно. Колечко в последний раз ударилось о бордюр, жалобно пропело «Дзинииинь!!!!!» и провалилось прямо между прутьями решётчатой ливнёвки, у края дорожки.
Тотона подскочила, склонилась над металлической решёткой и тут же увидела своё кольцо. Оно лежало прямо на дне ямки-колодца, предназначавшегося для стока воды. Как ни старалась маленькая девочка продеть руки сквозь прутья решетки, как не тянулась вниз, но не могла просунуть внутрь кисть даже на длину ладони. Расстояние между прутьями даже для маленькой Тотоны было слишком узким, а проём под решёткой был слишком глубоким. Колечко так и просилось ей в руки, так и кричало «Спаси меня!», только никто его не услышал, потому что Тотона села на корточки и громко разрыдалась. В один миг представила она, как заходит в дом своей подружки, как садится за праздничный стол, как все дети достают и дарят Надюше подарки, и стало ей вдруг так грустно-прегрустно, что слезы по щекам покатились ещё сильнее… потому, что не знала Тотона, как сказать Наде, что подарок она ….потеряла.
Неприятность застала её врасплох. «Что же делать?» - сама себе сквозь слезы обратилась Тотона и уныло побрела в сторону дома подружки. Пока девочка шла, её обуревал целый вихрь чувств: и огромный стыд, и жалость, и жгучая злость за себя и свою невнимательность. Но вместо того, чтобы зайти в дом, и рассказать обо всём приключившемся с ней тёте Ире или Надюше, которые её уже наверное заждались, она вдруг передумала заходить. Резко развернувшись, девочка схватила лежавший на дорожке рюкзачок, запихнула внутрь пирожки, и бросилась прочь, утирая слёзы перепачканными руками.
Бежала она долго-долго, пока не устала и не поняла, что находится в незнакомом месте. Она уже не понимала, где находится, даже не подумала запомнить дорогу, чтобы вернуться. В оцепенении девочка пыталась отыскать хоть какой-нибудь знакомый ориентир, но тщетно. Вроде забор, тот же, да не тот, дома похожие, да не те. Замедлив шаг, она то и дело опускала ручку в рюкзак, с аппетитом уплетая пирожок за пирожком. Походила Тотона ещё немного вдоль домов. Прошла по одной улочке, прошла по другой. Безуспешно. Отчаявшись, Тотона села на корточки, прислонившись к высокому дереву, охватила головку руками и тихонько заскулила, совсем как потерявшийся щенок.
Вдруг рядом кто-то прочирикал тонким голоском: «Пи-пи, пи-пи». Девочка повертела головой, но никого рядом не обнаружила и уткнулась в мокрые от слёз ладоши.
И снова.
- Пи-Пи, почему ты плачешь?
- Кто здесь? - Тотона резко встала и осмотрелась. Однако, никого по-прежнему рядом не было, ни детей, ни взрослых. Наверное, показалось, решила она.
Несмотря на это, писк повторился.
- Да кто это? – Уже громче проговорила девочка, обращаясь к кому-то невидимому.
- Мы наверху, взгляни сюда.
Девочка снова осмотрелась, внимательно посмотрела вверх, но кроме щебетавших в молодой листве птичек и жужжавших насекомых никого не увидела. Странно, подумала Тотона, наверняка меня кто-то разыгрывает, но веселее ей от этого не стало.
- Перестаньте меня дразнить, глупые дети! - Пригрозила Тотона, топнув ногой и, решив вооружиться лозиной, потянулась к одной из склонившейся над ней веток.
- Ой-ой, - кто-то тонко и жалобно запричитал, - Перестань трясти ветку, мы же упадём. - И тут Тотона обратила внимание на вспорхнувших и снова усевшихся выше по ветке птиц.
- Это мы, птички, неужели ты нас не видишь?
Тотона оторопело уставилась на них, смешно заморгала и медленно выдавила из себя одно лишь слово.
- Пти-чки?
- Да, да, - живо в унисон прочирикали пташки,- самые настоящие, птички-синички!
Тотона безусловно верила своим глазам, но никак не могла поверить своим маленьким ушам! Такого не бывает и быть не может, чтобы птички…разговаривали, и не просто разговаривали, а именно с ней! Не на шутку заинтриговавшись, девочка сделала то, что сделала бы любая, на её взгляд, воспитанная девочка – поздоровалась, сопроводив приветствие плавным реверансом, прямо как учили в детском саду, на танцах.
- Здравствуете, многоуважаемые птички-синички!
В ответ две маленькие пташки удовлетворенно не то пискнули, не то чирикнули, и та из них, что побольше, деловито встряхнув крылышками, прочирикала.
- Здравствуй, Тотона!
Не переставая удивляться, девочка неестественно ахнула, и неуверенно произнесла.
- Вы что же, знаете моё имя?
- Как же не знать, мы о тебе давно знаем, весь город о тебе знает. Позволь и нам представиться. - Слегка поёрзав на веточке и, неуверенно переминаясь с ножки на ножку, птичка продолжила.- Я Папа-синичка, а это, - пташка уважительно повела крылом в сторону примостившейся рядом птички поменьше, - Мама-синичка. А познакомились мы с тобой давно, ещё прошлой зимой. Помнишь, как в своём дворе ты кормила нас с ладошки, а ещё вместе с мамой мастерила кормушки и развешивала на деревьях около своего дома? А в городском парке, много-много птичек нашли кров в тех скворечниках, что ты с такой любовью и старанием мастерила с родителями для нас, маленьких пташек. Благодаря тебе наши детки зимой не замерзли, и выросли здоровыми, сытыми и счастливыми. Доброту твою мы помним, и оттого ещё больше переживаем. Поведай нам, что же тебя так расстроило, Тотона?
И Тотона в подробностях рассказала двум маленькими птичкам-синичкам о постигшем её горе. Пока девочка вела свой невеселый рассказ, птички то и дело сочувственно покачивали маленькими головками и щёлкали маленькими острыми клювиками, а Тотона с интересом наблюдала за ними, стараясь поближе рассмотреть. Были они необыкновенно красивы! Папа-синичка был дородным желтогрудым красавцем. От грудки вдоль брюшка шла яркая и широкая черная полоса. Каждое из сизых крылышек обеих пташек украшала белая полоска. У Мамы-синички полоска на груди была немного уже и не настолько выражена, как у папы, но не менее изящна. Белые шейки у птичек также с двух сторон обрамляли черные полоски, а головки покрывали иссиня-черные шапочки, отчего синички казались ещё более важными и серьёзными.
- Ну что ж, горю твоему мы поможем. Мы не увидели, что с тобой случилось, но по тому, как быстро ты бежала и плакала, мы поняли, что с тобой приключилась беда, поэтому тут же последовали за тобой. Но, пока ты бежала, нам пришлось оставить дома голодных птенчиков. Помоги нам их накормить, а мы потом что-нибудь придумаем, как тебе подсобить.
- Конечно, конечно, у меня как раз с собою…- и когда хотела добавить слово «пирожки», Тотона тут же осеклась, суетливо шаря по дну пустого рюкзачка, затем медленно вытянула руку с одним единственным пирожком. В поисках дома Нади она незаметно для себя съела почти все пирожки. При виде аппетитного пирожка в животе у Тотоны неприятно заурчало, и она вдруг поняла, что до сих пор голодна.
- Когда я направлялась в гости, мама помимо подарка положила мне в рюкзачок несколько пирожков, но пока я блуждала, всё съела. А теперь совсем…, - Тотона испуганно обвела глазами улицу, - потерялась. - Слезы подступили к её ещё не высохшим глазам, но она сделала над собой усилие и не заплакала, лишь немножко всхлипнув.
- Но это ничего, мы тут каждый кустик, каждое деревцо знаем. И дом твой отыщем. – Успокоил её папа-синичка. - Но нам нужно спешить, наши птенцы остались совсем одни и хотят кушать. А тебя тоже, наверное, ищут, а взрослые волнуются.
- Ох, попадёт…,- промолвила Тотона и уже решительней добавила. – Давайте так, сначала накормим ваших деток, а потом вы меня проводите к дому моей подружки.
Птички дружно замахали крылышками в знак согласия, синхронно вспорхнули и снова сели на ветку.
С этими словами Тотона надломила пирожок, и протянула вверх ладонью к нетерпеливо ожидавшим птичкам.
- Будь здесь и никуда не уходи, мы скоро вернемся. - Защебетала мама-синичка. Голосок ее оказался настолько приятным и успокаивающим, что Тотона вдруг поняла, наверное, у всех мам на свете такие нежные и ласковые голоса. При этой мысли ей опять стало немного грустно и одиноко. Заметив её нерешительность, Мама-синичка, ободряюще зачирикала, смешно пощекотала лапкой руку Тотоны и добавила, - Не бойся, мы тут каждый дом, каждый двор знаем! Вот только отнесём деткам пирожок и вернемся.
Затем, схватив по кусочку пирожка, птички взмыли в воздух и скрылись из виду.
Поглядев несколько секунд им вслед, Тотона грустно присела на лавочку и стала думать «над своим поведением», как иногда говаривала ей мама, когда она делала глупости или попадала в неприятности. Что такое неприятности, она поняла давно. Капризы, шалости, разбитая посуда, сломанные игрушки, порванные колготки, испачканная одежда и многое другое вызывало неодобрение со стороны родителей, и два раза даже приходилось становиться в угол, чему виной было как раз её «плохое поведение». А вот что такое «делать глупости»…вспомнив, как она опрометчиво побежала, упала, потеряла колечко и съела предназначавшиеся Наде пирожки, а затем ещё и безрассудно сбежала, куда глаза глядят, всё это объясняло ей только одно – это были…самые настоящие глупости.
От её глубоких размышлений Тотону отвлёк многоголосый писк. Уже знакомые Тотоне пташки радостно порхали и кружились над её головой.
- Следуй за нами, не отстава-а-ай. - Зачирикали хором синички и полетели, показывая девочке дорогу. Девочка спешила, как могла, но уже осмотрительно глядела под ноги, чтобы снова не растянуться на земле и не ободрать коленки.
Спустя пару минут, Тотона узнала знакомый желтый дом. Вскоре все очутились у злосчастной ливнёвки, куда укатился подарок на день рождения. Колечко лежало на том же месте.
- Сейчас мы тебе поможем. - Деловито пропыхтел папа-синичка, пытаясь то так, то эдак протиснуться между прутьями решетки. Но не тут-то было, его маленькое, но пышное тельце оказалось слишком большим, и никак не пролезало внутрь.
Мама-синичка поспешила повторить попытку, но безрезультатно.
- Так дело не пойдет, но мы что-нибудь придумаем. - Снова повторил Папа.
Тут две пташки принялись что-то бурно обсуждать, чирикать и подпрыгивать на месте. Закончив, они неожиданно взмыли вверх и разлетелись в разные стороны.
- Вы куда? – В недоумении крикнула им вслед Тотона, но её уже не слышали.
Прошло совсем немного времени, и на ветку стоявшего рядом деревца вернулись знакомые пташки. Только их уже было трое.
- Это наша младшенькая. – С нежностью произнес Папа-синичка, ласково потрепав клювиком холку прелестного птенца. - Она придумала, как тебе помочь.
- Но как? – С надеждой в голосе спросила Тотона. И только тут заметила, что мама синичка держит в клюве ту самую ленточку, которой некогда был перевязан сделанный ею футляр, та самая бумажная коробка для колечка.
- Мы слишком взрослые и не можем пролезть сквозь решётку, а дочурка сможет, она маленькая и худенькая, совсем как ты. - На миг Тотоне даже показалось, что птичка ей подмигнула.
Пташки спорхнули на землю, подскочили к решётке колодца, и закипела работа. И только тут девочка поняла, что решили предпринять птички. Затаив дыхание, и крепко сжав от волнения кулачки, Тотона не шевелилась, боясь малейшим звуком помешать отважным пташкам.
Самая младшая пташка уцепилась маленьким клювиком за один конец ленты, за другой крепко ухватились её родители. Затем осторожно, чтобы не повредить крылышки, синички на вытянутой ленточке пропустили сквозь решетку ленту с птенцом, спустив его прямо к лежащему кольцу. Охватив цепкими лапками колечко, птенчик дернул за ленточку, после чего пташки медленно и аккуратно вытянули птенца наружу, протянув обратно сквозь прутья металлической решетки.
Только когда птенчик смог выпустить из клюва ленту и торжествующе зачирикать, Тотона смогла, наконец, облегченно выдохнуть. Так сильно она переживала за маленькую дочурку-птенца и ей родителей, что не проронила ни звука.
Рассыпаясь в благодарностях, Тотона запрыгала от радости. Дочка-синичка вспорхнула на плечо девушки, держа в лапках колечко.
- Но это ещё не всё, - прощебетала она и указала в сторону находившегося рядом кустарника. Оттуда стал доноситься сухой треск, шелест и деловитое щебетание торопливо суетящихся в кустах родителей птенца. Когда, наконец, шелест и потрескивание веток прекратились, из кустов выпорхнули две пташки, неся в лапках…самое настоящее гнездышко. Подлетев ближе, синички опустили гнёздышко к ногам девочки.
- Мы не смогли найти твою коробочку, в которой прежде лежало это колечко, и смастерили то, что умеем лучше всего - вить гнёзда, чем не футляр для твоего украшения?
"И верно!",- подумалось Тотоне. С этой мыслью она присела на корточки, а птенчик опустил колечко на дно гнёздышка. Действительно, получилось очень даже ничего, и забавно!
- Оригинальнее подарок трудно представить. - Поблагодарила Тотона и захлопала в ладоши от удовольствия. - Вы такие молодцы, милые птички!
Тем временем из-за ворот большого жёлтого дома, в котором праздновали день рождения, показались мама и папа Тотоны. На их лицах отразились неподдельная тревога и радостное облегчение, но не успели они произнести и слова, как из дома выбежала Надя и с восторгом понеслась к Тотоне. Девочки обнялись, и Тотона торжественно вручила подружке долгожданный подарок, от которого у всех присутствующих перехватило дыхание. Так он был прекрасен в очаровательном гнёздышке! Погрозив Тотоне пальцем, родители не стали сразу её ругать, решив повременить до возвращения домой, и все вместе под аккомпанемент задорного девичьего смеха прошли в дом, где Тотона вместе с детьми весело отметила день рождения подружки.
Только по возвращении домой, Тотона узнала, что отсутствовала целых два с лишним часа, и что родители и тётя Ира сбились с ног, ища её по всей округе. Более того, они настолько сильно переволновались, что даже успели позвонить в полицию. Внимательно выслушав историю Тотоны, папа нахмурился, а мама вдруг заплакала, отчего Тотоне стало очень-очень стыдно. И она пообещала маме и папе впредь больше никогда не уходить далеко от дома без сопровождения взрослых и, самое главное, не делать глупостей.
__________________________________
*Указан творческий псевдоним автора. Настоящие фамилия, имя, отчество автора произведения Ковтун Олег Леонидович.
**«Мойдодыр» — советский рисованный мультфильм 1954 года по одноимённой сказке Корнея Ивановича Чуковского.