- У нас есть вода! - радостно возвестил Кай, доставая со дна тележки большую пластиковую канистру, – но будем экономны. Это последний мирный город в округе, - он недоверчиво посмотрел на Гриет, которая сидела в стороне и жадно грызла серый сухарь - И вот ещё, Маифь, ты не расскажешь мне, откуда эта оборванка?
- Ой, - смутилась она, - Её зовут Гриет. Я нашла её в развалинах. Она немного странная.
- Я догадался, - старик потирал шишку на голове и хмурился – Зачарованная дура. Понятно всё.
- Что?
- Да, забудь. Не привязывайся к ней.
- Как это? - насторожилась Маифь, и Кай заговорил совсем тихо, чтоб только она могла его слышать.
- Вспомни, что говорила Саирим.
- Да я только об этом всю дорогу и думаю, - Маифь закрыла лицо руками. - А как же я? - вдруг прошептала она – Со мной же всё иначе.
- Не знаю, - пожал плечами Кай – Трудно сказать. Ты же сбежала с хозяином в пустыню из Гелиона. Так что всё, нет тебе веры, дурочка.
- Я даже спорить не стану, - отвернулась Маифь - Тьфу, да ладно!
- Вот тут-то и оно, - усмехнулся Кай, протягивая ей блёклый квадратик старого печенья - Я знаю, ты ничего не помнишь до момента, как мы нашли тебя в реке, так что у меня есть для тебя хорошее оправдание. Не сердись на старика.
Она печально улыбнулась, снова вглядываясь вдаль.
- А ты куда шёл, Кай?
- На запад. У меня одна дорога.
- Эй, эй! О чём это вы там шепчетесь?! - вопросительно протянула Гриет. Она догрызла сухарь и теперь шарила глазами в поисках добавки, - Можно мне печенья?
- Держи! - ответил старик - Откуда ты родом, из какого города?
- Не помню. Мы с братом очень долго были в караване, – безразлично лепетала девчонка, запуская жадную руку в мешок с припасами – Я так мечтаю найти Ангела! А вы когда-нибудь видели Ангела?
Кай пожал плечами, поморщился и отвернулся.
Вскоре еда была убрана в тележку, отдых закончился, и они двинулись в путь. Маифь отдала свой железный костыль радостной Гриет. Нога больше не беспокоила её, и он стал не нужен. Заткнутый за пояс ржавый револьвер был куда внушительнее дурацкой палки. У хитрого Кая наверняка припасено ещё кой-какое оружие, на всякий случай. Ведь город, окрестности которого они покидали, был последним мирным поселением по пути на запад. А что там дальше? Бескрайняя пустыня, покрытая мусором, полная опасностей.
Пять дней были похожи, как один. Пять дней слились в один бесконечный, невыносимый день. Пока однажды утром, когда ноги ни в какую не желали делать ни единого шага, Кай вдруг протянул руку вперед, и, указывая на горизонт, проговорил тихо и ровно:
- Море...
Море...
И в голове Маифь нахлынули вдруг, набежали хрустальные волны. Белые чайки с криками взмыли в небо, восторженно, стремительно, быстро. Так быстро... Солёный ветер и камни, шум прибоя, запах водорослей...
Море... Белопенные волны накатываются на берег, шевелят гальку.
Море...
Она открыла глаза, боясь взглянуть туда, куда указывал старик. Чувствовала, что там что-то страшное, совсем не похожее на то, что отзывалось в сердце при звуке этого чарующего слова.
Они шли дальше, всё с тем же медленным упорством, какое бывает только в пустыне. И Маифь не поднимала глаз, до тех пор, пока под самыми ногами песок не сделался плотным и светлым, напитанным солью. Земля здесь была жёсткая, грубая как наждак. Повсюду камни. Кусочки ракушек и водоросли рассыпались в пыль от малейшего прикосновения. Море высохло уже очень давно. Оно тоже превратилось в пустыню.
- Почему ты вдруг стала такой печальной? - спросила любопытная Гриет, заглядывая ей в глаза - Что случилось?
Маифь натянуто улыбнулась.
- Нет, ничего. Я вспомнила море, - она умолкла, прислушиваясь к собственным шагам и скрипу колёс тележки Каихьнедта.
- Расскажи мне! - умоляюще взвыла Гриет, хватая ее за руки, - Расскажи! Какое оно? Никогда ничего такого не слышала!
- Море бескрайнее, оно может петь, говорить, шуметь и реветь словно зверь. Оно полно чистой солёной воды. И в нём целый мир! Мир камней, рыб, водорослей и белых чаек, парящих в небе над берегом. На всём белом свете ничего нет прекраснее, чем закат и рассвет на морском берегу, чем шум прибоя, мягкий и равномерный.
- Как красиво ты говоришь... - благоговейно прошептала Гриет - Теперь я тоже хочу танцевать как море! Как чайки и рыбы! И камни! - она принялась бегать, описывая широкие круги, размахивая ржавым костылём и ловко перепрыгивая трещины в рассохшейся земле. Маифь не понимала её радости. Она заметила гнилые чёрные остовы кораблей невдалеке и совсем помрачнела. На душе стало тревожно и гадко, плохое предчувствие давило изнутри. Словно на них надвигается что-то зловещее.
- Кай, - сказала она, наконец, - Постой, Кай...
Старик внимательно смотрел на неё, щуря блёклые карие глаза.
- Что? Тебе нехорошо?
- Нет. Я не знаю. Не хочу идти дальше!
- Но нам пора искать место для ночлега. Я слышу раскаты грома. Погода портится, может разразиться соляная буря. Тут уж не приходится выбирать.
- Прошу тебя, немного отдохнем здесь, - умоляюще протянула она.
Кай в нерешительности переминался с ноги на ногу, поглаживая бороду, как вдруг замер и присел. Снова послышались далекие раскаты грома. А потом ветер донёс рокот машин и острый запах горелой резины.
- Вон там! – он схватил Маифь за руку и указал на изрезанный ущельями берег, скрытый за останками кораблей. Там висели серые тучи пыли, подсвеченные вспышками и редкими огнями.
- Они двигаются! Там, внутри них что-то движется! - выкрикнула Маифь, бледнея как мел, - Что это?
Все пристально уставившись в одну точку. Сквозь расстояние, пыль и марево, поднимающееся от раскалённой земли ничего толком не разобрать. Через пару минут таинственное облако раскололось на множество чёрных пятен и клякс, гремящих и вспыхивающих огнями.
- Это охотники Цитадели! - испугался Кай, - Надо прятаться! Не знаю, с кем они там не в ладах, но лучше нам переждать пока всё не утихнет!
Он подобрал ручки своей тележки и во всю прыть припустил в сторону кораблей. Маифь и Гриет опрометью бросились следом. Только забившись в тёмную щель под прогнившей кормой разбитого танкера, они смогли отдышаться. Взрывы и выстрелы стали ближе, рёв машин всё яростней. И через несколько минут Маифь казалось, что она уже отчетливо слышит крики людей и звон оружия в ближнем бою. Воздух наполнился горячим едким дымом и запахами металла, пороха и крови. Всё было так близко, что страшно представить. Кай забился за свою тележку и сидел, скрючившись, спрятав узловатые пальцы в собственной бороде. Можно было подумать, что он молится, но как только взрыв или выстрел раздавался оглушительно близко, старик вздрагивал и тихонько поругивался на всех языках мира. Маифь привалилась боком к холодным ржавым обломкам и бессознательно наблюдала, как воет и корчится на песке смертельно напуганная Гриет. Полость под кораблём медленно заволакивало густым удушливым дымом, который драл горло и выедал глаза. Все звуки постепенно стихали. И когда верх и низ слились с ядовитой тягучей пеленой, и Маифь уже готова была потерять сознание, её ударил в голову резкий, отчаянный вопль.
- Ангел! - взревела Гриет, - Ангел! - не разбирая дороги, она выскочила прочь и бросилась в горячее месево, туда, где самый густой дым и искры, и пламя.
- Стой! - дёрнулась за ней Маифь, но цепкая рука Кая вдруг крепко схватила её запястье, осадив назад, как собаку.
- Куда?! С ума что ли сошла?
- Она же погибнет! - закричала Маифь – Безмозглая дура!
- Дура! - не унимался старик – А что ты можешь поделать?
- Я обещала её брату, что защищу её!
- Эка беда! Обещала она, - горько усмехнулся он – Тебя саму в пору защищать, то же мне, защитница нашлась! Погоди, может ещё всё обойдется, - он ободряюще похлопал Маифь по плечу.
...
Дым разъедал глаза. Воняло горелой резиной, жжёной костью и порохом. Ко всему этому примешивались ещё какие-то ужасные запахи, и от них подкатывала тошнота. Маифь старалась не смотреть на тела убитых, которых стало видно, когда дым начал рассеиваться. Она вообще пыталась, по возможности, держать глаза закрытыми, потому что они чертовски слезились от гари. Каю же было всё равно, что твориться вокруг. Он выполз из-за тележки и теперь прислушивался, настороженно вертя головой. Но выходить наружу никто не решался.
Запекшийся песок захрустел, проламываясь под чьими-то тяжелыми шагами и старик весь съежился, припадая к земле. В следующий момент в просвете выхода появился силуэт чужака. Дрожащими руками Маифь нащупала за пазухой револьвер. Она ещё ни разу в жизни не стреляла, и от страха у неё вспотели руки и пересохло во рту. Но страшная тень не исчезала. Незнакомец нагнулся, заглядывая в щель под ржавой кормой танкера, в руке его блеснуло кровавое лезвие. Маифь зажмурилась и спустила курок.
Грохнул выстрел.
Чужак повалился навзничь, упал как подкошенный.
Маифь и Кай, не сговариваясь, выскочили из своего убежища и остолбенели. В песке перед ними лежал Илано Десмедт и медленно моргал, переводя взгляд с девчонки на старика и обратно.
- Я тоже не рад вас видеть, - наконец сказал он, садясь, - Что вы оба здесь делаете?
Его рубаха была залита синей кровью, которая вскипала едкой пеной, капая на песок. Маифь глаз не могла отвести от этого невероятного зрелища. Так и стояла, не смея шелохнуться, сжимая в руке револьвер.
Илано откашлялся и поднялся, отряхивая плащ и с сожалением находя в нем новые дыры.
- Ну, так что вы оба здесь делаете? – повторил он.
- Господин! – торопливо бормотал Кай, - Я не могу сидеть на месте. Я столько лет сопровождал вас, не лишайте старика единственной радости. К тому же, с вами я в гораздо большей безопасности, чем в любом из городов. Я не смог остаться даже в Гелионе.
- Может быть, это и к лучшему, - заключил Илано, вытирая меч и убирая его в ножны, - Ну а ты? Чего тебе дома не сиделось? – он осуждающе взглянул на Маифь – Мало досталось от падальщиков, я смотрю.
Но Маифь молчала. Она не отрывая глаз глядела на медленно исчезающее пятно синей крови на его рубахе.
- Тебе больно? – вдруг спросила она.
- Было больно, сейчас уже нет, - безразлично мотнув головой, ответил он, - Так какого чёрта ты тут делаешь? Я же доходчиво объяснил, что нужно оставаться у Вердхи.
Маифь виновато потупила взгляд.
- Я искала девушку по имени Гриет, она сбежала в пустыню и я должна была вернуть её брату. Она где-то здесь. Ты её видел? – торопливо залепетала она – Ведь видел?
- Видел, - коротко бросил Илано Десмедт и отвернулся.
Кай поймал Маифь за рукав и легонько потянул назад. Но она не обратила на него никакого внимания. Прошла всего несколько шагов и, сквозь дым и марево горящих машин, сквозь кровавые всплески на песке заметила серый лоскуток платья. Сразу за кораблем. На лице Гриет застыла счастливая улыбка, из уголка рта тянулась чёрная кровавая ниточка. Была похожа сейчас на брошенную куклу. Маифь молчала. Из глаз её хлынули слезы. Она так и стояла, содрогаясь от беззвучных рыданий, грязная, маленькая фигурка среди дыма, крови и разбитых машин. А потом вдруг обернулась и колючим взглядом вцепилась в Илано Десмедта.
- Это ты её убил? – спросила вдруг, даже не узнавая собственный голос.
- Да, - совершенно искренне ответил Илано.
Она взвыла отчаянно и глухо, и, вскинув револьвер, который так и не выпустила из рук, разрядила в него весь оставшийся барабан, пока револьвер не защелкал бессильной пустотой, воняя порохом и смертью. Илано Десмедт не шелохнулся. На его рубахе и кителе расплывались синие пятна, а в плаще появилось несколько новых дыр, но он даже не двинулся с места. Песок кипел под его ногами, исходя чёрной пеной и таял, застывая глянцевой коркой. Ангел Смерти сплюнул кровь.
- Вот теперь мне действительно больно, - сказал он, отнимая у Маифь бесполезное оружие – Ты довольна? Наигралась?
- Я тебя ненавижу! – шипела она, размазывая по лицу слезы и сажу – За что ты её убил? Она ничего плохого тебе не сделала!
- Не сделала, - согласился он, - Она получила то, зачем пришла. Не притворяйся, будто ничего не понимаешь.
- Бесчувственная сволочь!
- Хватит! – рявкнул Илано, теряя терпение.
Кай вдруг выскочил вперед, ловко оттеснив Маифь за спину, и принялся кланяться, как заведенный, в мольбе заламывая руки и раскачиваясь из стороны в сторону.
- Господин! – умоляюще ныл он – Пощадите! Она так привязалась к этой бедной девочке, ничего не поделаешь. Простите, господин! Поймите, это все отчаяние. Только лишь отчаяние и страх. Господин, будьте милосердны!
Илано Десмедт ничего не ответил. Только утомленно вздохнул.
Вскоре они покинули побережье погибшего моря и углубились в самое морское дно, обнаженное под угасающим солнцем. Под ногами был тот же мусор и вечный песок. Из мусора и песка были могилы погибших охотников Цитадели, и несчастной Гриет, чья могила отличалась от других лишь тем, что в землю возле неё был вбит ржавый костыль, который сделал для Маифь старый доктор Вердхи.
...
Чёрная полоса дыма угрожающе висела над горизонтом. Медленно разрасталась, заволакивая небо с севера на юг. Тучи тянулись с запада, краями зацепляя блёклое солнце. В глухом безветрии казалось, что эти тучи живые и двигаются по собственной воле.
Усталая и грустная Маифь глядела вверх, надеясь, увидеть хоть маленький кусочек чистого неба, но нет. Надвигалась буря, которую обещал Кай. И от того становилось так страшно и колко, что по спине бежали мурашки. Здесь негде спрятаться. Вокруг ровная, голая пустыня, солёная и каменистая. Отдельные гряды камней, пусть даже больших, не годились как укрытие.
- Если тут поставить тачку, то может получиться убежище, - хмуро размышлял старик, останавливаясь напротив кучи крупных валунов - Брезент на какое-то время защитит нас от ветра. Маифь, ты залезешь под неё и завернёшься в брезент. Это самое безопасное место. А я укроюсь в расщелине.
- Хорошо, - растерянно кивала Маифь – Холодает.
- Скоро начнется, - засуетился Кай, торопливо копаясь в вещах, - Давай, не зевай, помогай мне!
Она принялась подбирать раскатившийся скарб, пока старик тащил из-под самого низа здоровенный кусок ветхого брезента и полиэтилен.
Илано Десмедт стоял в стороне, внимательно оглядывая мрачнеющий горизонт.
Вскоре, по земле побежала пыльная позёмка и пустыня погрузилась в полумрак.
Тем временем, Кай опутал тележку прочными верёвками, и надёжно привязал с каждой стороны к большим камням, чтоб ветер не смог сдвинуть её с места. Запеленал Маифь в брезент и запихнул под дно, на кучу тряпья, чтоб она не замёрзла. А сам закутался в тряпки и полиэтилен, да так что стал похож на куколку какого-то жуткого насекомого, и спрятался в камнях, закатившись под большой наклонный валун.
Ветер крепчал.
Через несколько минут уже свистело в ушах, а после, все звуки медленно слились в единый ужасающий, непередаваемо жуткий вой.
Маифь лежала в темноте, тепле и безопасности. Солёная пыль кружилась, от неё слезились глаза и мерзко щипало в носу. А на душе было горько, и не от пыли. Она думала про Гриет, про охотников, но, всё равно, больше всего она думала о том, как же там Илано Десмедт. Без укрытия, один среди хаоса острого песка. И в каждом порыве ветра ей чудился его смех, зловещий и печальный. Так она уснула, убаюканная звуком, похожим на дождь. Это песок летел, сыпал по брезенту.
Ей снилось море.
Молодое, лазурное море, под ясными лучами тёплого солнца. Крики чаек. Шум прибоя. И солнечный свет рябью на камнях под водой. И колышущиеся кисти водорослей, разноцветные рыбки, юркие и серебристые. Живое, настоящее море.
Что-то грохнуло вдруг над самой головой. Жигануло по спине, остро, словно плетью. Маифь проснулась, в ужасе понимая, что никакого моря нет, что буря оборвала верёвки и тачку перевернуло, поволокло по камням. От одного лишь вдоха лёгкие обожгло, и во рту остался горько-солёный вкус пустыни. Она закашлялась. Брезент рвало, края хлестали по лицу, и страшно было открыть глаза. Наконец, последняя веревка лопнула и тележка исчезла во тьме, оставив Маифь без укрытия. Она даже крикнуть не могла, чтоб позвать Кая. Да он и не услышал бы, и всё равно помочь не смог. Маифь попыталась подняться и вслепую доползти к подножию большого валуна, но брезент, в который она завернулась, вдруг вздулся пузырём, вырвался и улетел, подхваченный ветром.
Холодно... Так холодно и нечем дышать. Только солёный песок в лицо.
Чья-то сильная рука вдруг поймала за локоть. Потянула по земле. Плащ свистел на ветру, хлопал, как чёрные крылья. Казалось, что Ангел Смерти и вправду смеялся. Неслышный смех его сливался с бурей, становился летящим песком. Он сидел, опершись спиной о камень, и слушал ветер. Обнял, спрятал Маифь в свой плащ, и она, как собачонка, жалобно прижалась щекой к его плечу. Ей было так страшно, что она вдруг простила безжалостному спасителю всё-превсё. Потом вспомнила счастливую улыбку мёртвой Гриет, и заплакала.
Ветер стих, и пустыня наполнилась тишиной. На чёрном небе медленно проступили звёзды. Они мерцали и переливались, словно маленькие насекомые, яркие и далёкие. Маифь вгляделась в темноту ночного неба. В глубокую, бесконечную россыпь звёзд. Она проснулась и теперь зачарованно смотрела вверх. Знала, что Илано Десмедт не спит. Он тоже смотрит, вместе с ней. За свою непомерную жизнь он выучил это небо вдоль и поперёк. Каждую звезду, туманность и созвездие. Но, всё равно, оно по-прежнему казалось ему недостижимым, таинственным и далёким. Небо - то единственное, что всегда было неизменным.
Маифь слышала, как под камнем сопит Кай. Она медленно моргала, и все эти звёзды не умещались в её глазах.
- Мне снилось море, - вдруг тихо сказала она - Покрытый лесом берег, шёпот прибоя и разноцветные рыбки в волнах меж камней. Я помню, какое оно. Каким должно быть. Ты мне не веришь?
- Это только сон, - ответил Илано Десмедт, - Море будет прежним, полным жизни, только в моей памяти, потому что никогда больше не увижу.
- Это ужасно, - Маифь почувствовала, как у неё предательски защипало в носу и на глаза навернулись слёзы.
- Почему ты не осталась в Гелионе, ушла из дома Вердхи? – спросил он вдруг – Люди должны быть рядом с людьми. Ты человек, Маифь. Ты не должна бродить по пустыне.
- Я не знаю. Мне всё больше кажется, что мой дом там, далеко, - она указала на запад.
- Цитадель, значит.
- Может быть. Но я не хочу быть рядом с людьми, я хочу быть с тобой и с Каем, - она упрямо мотнула головой – Вот куда ты идёшь?
- Домой…
Илано Десмедт замолчал. Он глядел теперь на звезду, тускло мерцавшую на горизонте. Глаза его стали печальными и ещё более пустыми. Дальше они сидели молча и каждый думал о своём.
- Я отведу тебя в Цитадель, - вдруг проговорил Илано, снимая плащ и укрывая им плечи Маифь. Затем он поднялся, отряхнув песок с одежды, и отошёл в сторону на несколько шагов. Безразлично пнул сапогом камень на рассохшейся земле. Смотрел в небо и больше ничего не говорил.
Там, куда он глядел, горизонт чуть заметно мерцал. Вскоре, это мерцание стало ярче, отчётливее. Потом оно разрослось и стало карабкаться вверх, пока Маифь не начала различать, что это многие сотни и тысячи движущихся огоньков. Они ползли вдоль горизонта, направляясь на восток.
- Это охотники, да? – встревожено спросила она.
- Охотники, - отозвался Илано, - Их слишком много. Нужно уходить.
Он растормошил спящего Кая, и тот вздрогнул, закряхтел, выбираясь из-под слоёв брезента и песка. Увидев, что тележку унесло ветром и побило об камни, он страшно выругался. Побрёл собирать раскиданное вокруг барахло, ворча под нос проклятья.
Старик долго возился с колёсами, пока небо на востоке не начало светлеть, словно нехотя сменяя ночь на долгое хмурое утро.
Маифь старалась помочь Каю, подбирая разбросанные вещи и припасы. Она негодующе косилась на Илано Десмедта, от которого было бесполезно ожидать помощи.
- Перестань сейчас же! - насупился Кай - Нельзя так глядеть на господина, это неприлично! Давай, пошевеливайся!
- Но...
- Это мы с тобой нуждаемся в воде и пище, не забывай это. Он успел бы уйти много дальше, если б не такая обуза, - не унимался старик, туго перематывая верёвкой свёртки с едой – На вот, держи! Да не стой столбом, взялась помогать – так помогай!
Край солнца уже выглянул из-за горизонта, когда они тронулись в путь. Высохшее морское дно растянулось на многие мили. От того дни стали похожи один на другой, и не было им конца. Идти всё вперед и вперед, по равнине с редкими одинаковыми грядами камней, было не столько утомительно, сколько уныло. Через четыре дня Маифь стало казаться, что прошла целая вечность, и не будет больше городов в этой чёртовой пустыне. Не будет людей. Никого они больше не встретят.
Но к вечеру пятого дня впереди блеснула зеркальная полоса воды. И в ней отражалось солнце.
Она даже прибавила шагу, и всем сердцем стремилась быстрее достигнуть чудесного миража. Но, когда уже стало так близко, когда до закатной дорожки оставалось меньше километра, Илано Десмедт вдруг поймал её за руку. Сжал ладонь крепко, и заглянул в глаза, убедившись, что она слушает.
- Постой-ка, - сказал он - Не радуйся зря. Не забывай, что море высохло. Это соль, и она разъест твоё тело до костей, если не будешь осторожна.
Для уверенности, больше ее не отпускал. Вёл за собой, как непослушного ребенка. Вскоре вокруг столпились страшные остовы кораблей. Одни совсем истлели и лежали на боку, ржавой трухой высыпаясь на землю. Другие высились, и на их боках ещё были видны следы облезлой краски.
Илано, Маифь и старик Кай шли вдоль воды, по хрустящему насту кристаллической соли, похожей на лёд. Наст проламывался и хрустел, как талый снег, подмёрзший с ночи, и этот звук вновь рождал в душе Маифь воспоминания.
Она сейчас не видела грязной токсичной лужи оставшейся от моря, не замечала страшных ржавых машин. Ничего не слышала, кроме этого волшебного звука зимы. И перед глазами рождалось весеннее небо. Первые, робкие цветки подснежника. Тёплые чёрные проталины, от которых поднимается пар, и мёрзлые островки последнего снега в тени ельника. Шаги по ледяному насту, который крошится, ломается, как эта соль. И птичьи голоса... Синицы. Жёлтые синицы на пушистой вербе. Запах земли... ослепительная синева весеннего неба.
Она очнулась, лишь заметив, как внимательно глядит на нее Илано Десмедт.
- Что с тобой? – спросил он встревожено – Соберись. Будь осторожна пожалуйста, смотри под ноги!
Маифь рассеянно кивнула.
- Я вижу мель! - раздался впереди радостный возглас Кая, - здесь проходили машины Цитадели. Они оставили заметную колею. Наст хрупкий, а под ним едкая токсичная грязь. Маифь, слышишь, если провалишься, никто не станет тебя спасать, - он достал из тележки палку и принялся проверять прочность тропы, медленными шагами продвигаясь вперед.
Илано Десмедт хмурился. Он словно бы что-то мучительно обдумывал, долго разглядывая отмель, по которой проехали не иначе как добрых пять сотен машин. Потом, подхватил Маифь на руки, да так ловко, что она не успела даже вскрикнуть, и ломая чёрными сапогами наст, обогнал Кая, который бережно тащил за собой скрипучую тележку. Ангелу Смерти не страшна была едкая жижа. Но в те секунды, когда его сапоги со зловещим хрустом проваливались вниз, Маифь чувствовала, как сердце замирает в груди. Через плечо Илано она видела, с каким страхом Кай обходит каждую такую пробоину, проверяя палкой, прочен ли край. Бордовое солнце тонуло в сиреневой дымке горизонта, отражалось в мутной грязи. Ужасные тела ржавых кораблей, сгнившие до скелета, чёрными кружевами просвечивали насквозь. В зияющие дыры глядело небо, усеянное россыпью звёзд.
И слышно было только шаги, звонкие, как по снегу, да натужный скрип колёс телеги. Внезапно весь мир ослеп от яркой вспышки, распоровшей небо. Там, на востоке... заря? Но до рассвета ещё так далеко. Померкли звёзды, всё поблёкло и потеряло свой настоящий цвет. Луна пропала с небосклона. Восток пылал. Эта вспышка полоснула по небу, как невиданной величины лезвие, и небо провалилось.
Маифь зажмурилась от ужаса, словно ей выжгло глаза. Вцепилась в плечо Илано Десмедта. Кай замер, в мольбе воздев руки к небу. Уронил палку, и она утонула в мутной грязи.
- Что это? – севшим голосом прошептала Маифь - Что за чертовщина?..
- Это «Небесный молот», - ответил Илано Десмедт, - Ужасно. Нам нужно торопиться. Всего несколько часов до такого кошмара, который тебе и не снился. Каихьнедт!
Старый слуга вздрогнул и нервно закивал. Он больше не проверял путь. Всем вдруг стало совершенно всё равно, провалятся они или нет. Маифь чувствовала неловкость и хотела идти своими ногами, но её просьба осталась без ответа.
Лунный свет отражался в кристалликах соли под ногами, а вдали уже призрачно темнел берег. Кораблей вокруг стало больше. Они столпились, сгрудились, наваленные друг на друга в беспорядочном нагромождении. Накатанный путь шёл сквозь эти завалы, как лунный коридор, и в конце его чернела пустота.
- Земля? - спросила Маифь, поёживаясь. Успела замёрзнуть, не смотря на тёплый плащ. Ответа не последовало. Илано шёл быстро, и за ним еле поспевал Кай со своей трескучей тележкой, которая только лишь чудом не развалилась. Здесь наст был гораздо крепче. Он не проваливался и не проминался под ногами, только звенел, натужно и глухо. Зато грязь стала чёрной от мазута. Чем дольше они шли, тем больше мусора лежало вокруг. Постепенно под ногами оказалась насыпь из непонятной трухи, битого стекла и вязких комков жжёного полиэтилена. Корабли здесь почти закрывали небо, так тесно они лепились друг к дружке. Одни более крепкие лежали на спинах других, прогнивших и раздавленных.
- Скоро, уже очень скоро, - Илано обратился к измотанному слуге, опустив Маифь на землю, - Я слышу гул их машин. Присмотрим надёжное убежище, времени мало.
Кай устало кивал, из последних сил волоча за собой поклажу. Маифь схватила верёвку, помогая старику тащить его ношу. Он сердито ворчал, но улыбался. Грустно улыбался. Наконец, они убрались подальше от берега, где было поменьше кораблей и мусора. Укрылись за ржавой тушей огромного авианосца, в корме которого зияла чёрная брешь.