Цари и полководцы, политики и сотрудники спецслужб, банкиры и бандиты всегда использовали женщин для того, чтобы получить информацию о своих вратах и конкурентах.
Древнейшая профессия всегда была одним из самых эффективных способов получения конфиденциальной информации. Разведки всего мира не гнушались таким способом сбора сведений. О жрицах любви на службе КГБ слышали многие. Схема вербовки иностранного чиновника была довольно проста. Банальный шантаж.
"Герой оказывается с ночной бабочкой в заранее намеченном месте, которое используют ее сообщники для «обслуживания клиентов». Разыгрывается сцена, в которой, со слов девушки, совершается попытка изнасилования. «Сотрудник милиции», внезапно и совершенно случайно оказавшийся на месте, предъявляет жесткие условия, а клиент, попавший в эту ситуацию, как правило, согласен на все, чтобы избежать суда или огласки".
И все нерадивый секс-турист становится шпионом.
Скорее всего в дореволюционной России - Российской империи где было более тысячи публичных домов такая схема врятли могла бы сработать, но наш рассказ как раз о той эпохе. Публичный дом в царской России был заведением серьезным. Действовал запрет на любые вывески, а расстояние от него до церквей, школ и училищ должно было быть «достаточно большим».
Делились бордели на три категории: высшая оплата до 12 рублей (не более 7 человек в сутки), средняя до 7 рублей (до 12 человек), низшая до 50 коп. (до 20 чел. в сутки). Суммы довольно не малые если учесть, что средняя зарплата в Российской Империи у работников фабрик и заводов и служащих младших чинов с 1880 по 1913 год увеличилась с 16 до 24 рублей в месяц. То есто за услуги приличной шлюхи пришлось бы выложить половину месячной зарплаты. История борделей в Забайкалье тесно связана с историей создания публичных домов в России.
В городе Верхнеудинске (ныне Улан-Удэ) начиная с конца 19 века действовало три борделя. Первый бордель был открыт Ходой Эйрогольской 8 февраля 1880 году поселенческой женой Селенгинского округа Иволгинского отдельного общества Капленовского селения. Согласно медицинским билетам, проститутками в бордели у Ходы являлись девушки в возрасте от 16 до 25 лет, происходившие из крестьян и мещан. 25 января 1881 года сообщает: «Находясь в ночном обходе и объезжая город, заехал в публичное заведение содержательницы польки Ходы Эйрогульской, где потребовал от содержательницы документы и право открытия заведения. Но таковых документов представлено не было». Потому Верхнеудинское Окружное Полицейское Управление постановило содержательницу заведения обязать подпискою закрыть заведение впредь до особого распоряжения.
Скорее всего, тайных борделей было много, что заставляло Верхнеудинское Окружное полицейское управление отказывать в разрешении и выселять проституток из города. Верхнеудинское Окружное Полицейское Управление стремилось выявить тайные притоны и нелегальных проституток. 10 декабря 1881 года полицейского надзирателя Глуховцева сообщается: «Препровождая при сем тайную проститутку живущую в питейном заведении у Федоева Криг, крестьянку Марию Т., покорнейше прошу Верхнеудинское Окружное Полицейское Управление, как по слухам она заражена, то во избежание распространения сифилиса отослать ее для освидетельствования, о сем окажется нужным то и для излечения в Верхнеудинскую Городскую больницу». Так, надзиратель 2 го участка г. Верхнеудинска Пикар в 1885 г. в рапорте сообщал: «Представляя при сем в Верхнеудинское Окружное Полицейское Управление двух проституток. Первую Паулину А. Иркутской губернии крестьянку, которой выдан билет за № 400 из Уреновского Волостного правления и проститутку Ольгу С. Тарбогатайской волости без вида. Прошу Верхнеудинское Окружное Полицейское Управление выслать таковые этапным порядком, как скандальных женщин, которые мною были неоднократно поднимаемы пьяными, лежащими на улицы». Такие "суровые меры" вынуждали предприимчивых содержательниц борделей переходить на легальное положение. 20 декабря 1880 г. крестьянка Иркутской губернии округа Тельминской волости Варвара Васильева обратилась с прошением в Верхнеудинское Окружное Полицейское Управление, где сообщала: «С разрешения Начальства, я содержу в г. Чите дом терпимости, который я желаю на время перевести, открыть в г. Верхнеудинске так как во время ярмарки и скопления народа, открытие дома терпимости будет служить поводом к отвращению тайной проституции и вредных последствий». Но все же большинство притонов не стремилось к легализации, обществом проституция не поощрялась и у здоровой части общества вызывала презрении и осуждение. Тайная проституция процветала в питейных заведениях и гостиницах. В постановление Верхнеудинского Окружного Начальника за 1899 год, полицейский надзиратель 2 участка города Верхнеудинска сообщал: «…Независимо того из протокола составленного Полицейским Надзирателем Яньковым 26 октября минувшего года видно, что вечером этого числа он застал в одном из номеров гостиницы «Рига» двух мужчин с проституткою, занимающихся прелюбодеянием, при чем из объяснений слуги Жильцова проститутки часто посещали номера гостиницы». Домовладельцы с улиц, на которых располагались дома терпимости и всякого рода злачные места, обращались в городскую управу с требованиями оградить их от «подобных безобразий» и убрать с их улиц эти заведения. В 1907 году Верхнеудинский врачебно-полицейский комитет постановил перенести все публичные дома на ул. Графскую. Истина, что нет таких тайн, которые мужчина не выдал бы в любовном экстазе, известна давно. поэтому разведкам всех стран было бы глупо не воспользоваться тем, что существуют бордели. Возможности женщин легкого поведения по части получения информации не могли не наводить всевозможные спецслужбы на мысль поставить, так сказать, процесс на службу интересов государства. "Пусть ты ****ь, но ты гражданка !" О французских проститутках, Мате Хари, венецианских куртизанках эпохи возрождения, весталках древнего Рима знают все, но не нужно забывать и о женщинах подданных микадо.
Нет речь не идет о гейшах воспетых поэтами, режиссерами фильмов, рисующих красочные картины утонченной эстетики востока и культурных чаепитий. Нет речь пойдет о "простых жрицах любви" торговавших своим телом в Забайкалье и на Дальнем востоке во славу Империи Восходящего Солнца. Разумеется, рассчитывать на получение какой-либо ценной информации от разрабатываемого иностранца непосредственно через вольную жрицу любви по меньшей мере наивно.
Поэтому все японские проститутки в России работали на Второй разведывательный отдел Генерального штаба японской армии. Жрицы любви из Японии пользовались спросом всегда. Они влекли к себе экзотикой и слухами о знании утонченных, восточных любовных техник.
Еще за 10 лет до начала русско-японской войны японцы направили в Россию, и в особенности в Маньчжурию и на Дальний Восток, большое количество своих шпионов и диверсантов, на основании получаемых от них сведений тщательно изучали организацию и боевые возможности российской армии и флота, будущий театр военных действий, и составляли оперативные планы ведения войны. Накануне русско-японской войны 1904-1905 годов японским военно-политическим руководством были предприняты энергичные меры по разведывательному и контрразведывательному обеспечению предстоящих военных действий. Укреплялись органы разведки как в иностранных государствах, включая европейские, так и на вероятных театрах военных действий. Активно собирали разведывательную информацию военные атташе в России, Франции, Великобритании, Германии. В необходимых случаях им помогал дипломатический состав, а при приятии решений по принципиальным вопросам - послы Японии в этих странах. На нужды разведки отпускались весьма значительные денежные средства. Американский специалист в области разведки адмирал Э. Захариас оценивает расходы Японии на ведение разведки в начале 20-го века как в несколько раз превышавшие аналогичные траты у США. Готовясь к войне с Россией, Япония затратила около 12 миллионов рублей золотом. В качестве разведывательных органов Японии можно рассматривать закордонные «патриотические» организации из числа японцев, проживающих за границей. Их возникновение и развитие, скорее всего, порождены заимствованию приемов и методов, разработанных в Китае при организации работы разведки и контрразведки Японии. Одними из таких организаций в Забайкалье и на Дальнем востоке были так называемые "Общества взаимопомощи". Общества имели свои учреждения по подготовке агентуры, в том числе и на территории стран, где они вели разведывательную деятельность. Так общество «Черный океан» (гэнся) имело в г. Владивостоке школу джиу-джитсу, которая кроме подготовки агентуры из числа японцев для работы в России, занималась вербовкой лиц, проживающих на территории Дальнего Востока, осуществляла связь между руководством общества и агентурой, само вело сбор разведывательной информации, а также крышивало публичные дама и опиумные курильни. Бордели с японками на территории российского Дальнего Востока были обычным явлением. Сам Антон Павлович Чехов побывал в одном из досуговых заведений и весьма не дурно отзывался о качестве сексуального обслуживания, которое предлагали гейши. Многие японские шпионы, офицеры Генерального штаба, «специализировались» в качестве содержателей публичных домов и курилен опиума. «Японские» улицы таких русских городов, как Владивосток, Никольск и другие, состояли почти сплошь из публичных домов.
Число японских шпионов-сутенеров и содержателей публичных домов колебалось в среднем от одной трети до одной пятой всех японских подданных, проживавших в городах Дальнего Востока. И проститутки, и офицеры японского генерального штаба делали одно общее дело. Они не гнались за деньгами, а выкрадывали из полевых сумок, портфелей и карманов посетителей публичных домов различные документы.
Уже после войны 1905 года МИД России указал на то, что российские органы правопорядка не имеют прямых улик относительно ведения представителями этих обществ разведки в России и рекомендовал не предпринимать мер по их ликвидации. Предлагалось вступить в переговоры с японским консулом и зарегистрировать общества, исключив из их устава возможные «антигосударственные элементы». Но это было запоздалое решение.
До войны такие общества были своего рода аналитическими центрами, а работа в "поле" была возложена на торговцев, крупных бизнесменов и конечно же проституток. По мнению российских правоохранителей центрами японского шпионажа были бордели в крае. Так, 24 января 1913 г. начальник Иркутского ГЖУ (губернского жандармского управления) сообщил Иркутскому генерал-губернатору, что путем негласного расследования совместно с контрразведкой установлено, что члены японских обществ «взаимопомощи», в которые входят проститутки, поставляют коммерческую и военную (о передислокации российских частей и состоянии системы управления краем) информацию японскому консулу во Владивостоке. Всего, в Хабаровске на 1 января 1910 г. было 8 публичных заведений, в обслуге которых работали 14 японцев и 118 японок-проституток. Во Владивостоке -17 заведений с 230 проститутками.
В Благовещенске было 4 публичных дома с 32 профессиональными жрицами любви из Страны восходящего солнца. В Чите действовало три заведения с 21 девушкой. В сельском Имане (воинские части) также было открыто три публичных дома с 31 японкой, в селении Новокиевском - 3 проститутки-японки работали в одиночку. В Сретенске в трех публичных домах было 29 женщин. В Нерченске торговали своим телом шесть японок. В селении Раздольном был только один публичный дом с 9 гейшами, а в Никольск-Уссурийском целых семь с 64 жрицами любви. Наконец, в городе Зея в пяти публичных домах значилось 40 проституток. Японские барышни лёгкого поведения, известные как «караюки-сан» (то есть «уехавшие за границу»), трудились по всей Азии, от Сиднея до Владивостока, от Шанхая до Сингапура. Работали они обычно в борделях, которые принадлежали японцам. Японки официально устраивались на работу в качестве прачек, на самом же деле они торговали своим телом. Иногда японцы из Китая приезжали даже в Благовещенск и подыскивали квартиры для временного нелегального публичного дома. Существовала категория и нелегальных низкооплачиваемых японских проституток, которые действовали вдоль дороги. Они обслуживали контрабандистов-спиртоносов по пути от Зеи до выселки Цыгоян. В начале двадцатого века военное присутствие России и влияние в Китае и Корее возросло, что вызывало конкуренцую с Японией, которая тоже имела виды на этот регион. Победа в японо-китайской войне 1894–1895 гг. заставила Японию обратить взор на Россию, которая стала рассматриваться основным препятствием японской экспансии на Дальнем Востоке. Российская армия росла. Большому скоплению мужчин необходима сексуальная разрядка, бордели были выходом. Бордели были как для солдат. так и для офицеров. Об этом можно прочитать у ремарка в его романе «На Западном фронте без перемен». В Порт-Артуре еще до войны 1904–1905 гг. долгое время существовал публичный дом, открытый американской подданной Жанетой Чарльз. Помимо «обычного» для данного заведения занятия, шпионское ремесло в его стенах достигло чрезвычайно больших размеров. После закрытия полицейскими властями заведения Жанеты Чарльз в Порт-Артуре, она переехала во Владивосток и так же открыла публичный дом под названием «Северная Америка». Так же, как и в Порт-Артуре, во Владивостоке велась разведывательная деятельность в пользу Японии и ее союзников (Великобритании и США).
После войны российское правительство осознав урон нанесенный публичными домами принадлежащими иностранцам начало борьбу с ними. При относительно либеральном законодательстве Российской империи борьба была мало успешной. закрытие борделий вызывало уход шлюх на улицы.
25 марта 1911 года в газете «Забайкальская новь» появилась заметка «Конкуренция»: «Содержатели домов терпимости в Чите подали коллективное заявление во врачебно-санитарный комитет о том, что широко развивавшаяся уличная проституция в корень подрывает их дело, конкурировать же с вольной проституцией не представляется возможным, так как конкуренткам не нужно содержать дорогих домов, платить налоги и т.д. К заявлению приложены адреса свободных проституток. Из списка видно, что большинство проституток ускользнуло от регистрации » .
Бездарная "борьба" шла вплоть до октябрьской революции. Газета "Забайкальский рабочий от 2 июля 1917 года опубликовала заметку "Митинг проституток" : «30 июня в одном из домов терпимости было собрание обитательниц этих домов: было 30 русских и 70 японских. Собрание вызвано постановлением К.О.Б. о закрытии 8 июля домов. Член К.О.Б. Жуков, выбранный председателем в комиссию по ликвидации проституции, делал регистрацию проституток. Часть девиц выразила желание работать, часть решила уехать».
И в завершении нужно отметить один очень важный факт «экспортная проституция» в течение всей второй половины XIX века была важным источником иностранной валюты для японского бюджета. Перед самой русско- японской войной в 1900 г бизнес по оказанию интим услуг достиг своего пика, переводы от работавших за границей проституток-японок являлись для страны третьим по значению источником валютных поступлений. На эти деньги японская армия активно вооружалась и модернизировалась.
Использованы материалы:
-Р.Сет "Тайные слуги"
-Мироненко Сергей Владимирович "спецслужбы японии против россии: новый взгляд"
-Сергей Простаков "Проституция цвета хаки"
- "Как в Верхнеудинске легализовали проституцию" Г.А. Баглаева.
- материалы "Борзинского районного музея"