*** VII. Девяностые. Запорожский Аэроклуб ***
В здании областного комитета ОСОУ, где у нас штаб, располагается ещё одна авиационная общественная организация «Запорожский городской объединённый Совет ветеранов авиации». Там собираются уже далеко немолодые фронтовики, лётчики и техники, такие энергичные старички, часто устраивают то собрания, то отмечают юбилеи. Интересно, что там есть несколько женщин-лётчиц, не поворачивается язык называть их старушками. Летали во время войны на американских бомбардировщиках. Наверное, на Дугласах А-20 «Бостон». Как-то какое-то мероприятие проводили они и на его завершение, что-то вроде скромного банкета, пригласили и нас. Мы, конечно, лицом в грязь не ударили. Ведь в последнее время финансы завелись в Клубе. Накрыли стол, постарались порадовать ветеранов. Вспоминают войну, полёты, молодость свою, смеются, уже и возраст уходит в сторону и виден в их глазах какой-то стальной блеск! Да, железное поколение было!
Был в ведении этого Совета в этом же здании ещё музей Запорожского Аэроклуба. Многие наши ветераны начинали свою лётную жизнь в нём. В тридцатые годы здесь был довольно серьёзный Аэроклуб, в музее много материалов о том времени, бесценных фотографий тридцатых годов. Старались и мы этот музей опекать, чем могли. Заходили в наш Клуб иногда бывшие лётчики, нынешних по последним временам практически и не было. Так там появились и современные авиационные атрибуты – ВКК, ЗШ и подобное. Ведал этим музеем один лётчик-фронтовик, Герой Советского Союза, к сожалению, не помню его фамилию. Однажды, посетив музей, задержались мы с там, пообщались с фронтовиком, не обошлось и без боевых ста грамм. Захмелел ветеран, решили с Володей отвести его домой, он недалеко жил, и Володя знал где, как-то бывал у него дома. Привели его к дому, но Володя засомневался, та ли это пятиэтажка. И тут видим на доме мемориальную доску, что… в этом доме живёт наш ветеран!
Звонит Казак, что на аэродром приезжал агроном из одного хозяйства из-под Пришиба, хочет, чтобы мы у них поработали «на минеральных». Мы, конечно, готовы. Поехали в село Высокое Токмакского района. Это село не так далеко от нашего аэродрома, двадцать километров по прямой на юго-восток. Располагается практически на трассе Москва – Симферополь. Встретились с агрономом, рассказал тот что за поля хотят обработать, где можем базироваться, ознакомились с картой полей. Уяснили, что базироваться будем на краю села, там бывший химсклад, есть площадка для взлёта и посадки, и там всегда раньше и садились Ан-2, когда у них работали. Понято стало, что для обработки полей, надо будет перелетать к ним ближе, потому как расположены нужные поля далеко от самого села и разбросаны на приличном расстоянии. Пошли к директору хозяйства договариваться про оплату нашей работы и подписывать договор. Выясняется, что деньгами, даже при нашей относительно низкой цене, платить они не могут за отсутствием таковых, но готов директор с нами рассчитаться «натурпродуктом», что имеется в хозяйстве. Короче, договорились, что получим мы в хозяйстве по окончанию работы сахар, гречку, муку и зарежут для нас корову. Всё это нас устраивало, но нужен был ещё и бензин. Для бензина не только нужны были деньги, но и с его наличием были в это время проблемы. Остановились на том, что директор договаривается с Пришибской нефтебазой, берёт там в долг девяносто пятый бензин, в счёт нашего договора. Это вполне нас устраивало.
Через пару дней прилетели мы в село Высокое, привязали наш кукурузник и поехали с агрономом выбирать место в полях, откуда летать будем. Нашли подходящее вроде поле, так называемые «пары», это в прошлом году какой-то урожай с него убрали, и оно будет стоять аж до следующей осени пустым, под «парами», чтобы засеять озимой пшеницей. Мы теперь начинаем потихоньку разбираться в сельскохозяйственных процессах и терминологии. Положение обязывает…
Выбрали площадку вдоль посадки у дороги. Вроде и пригорок, а почва влажная, колёса нашего Ан-2 будут вязнуть. Лучшего места вблизи не наблюдается. Решили полосу для взлёта и посадки укатать нашим МАЗом, что Казак вскоре и проделал. Перелетел сюда наш Ан-2, привезли удобрения и начали работать.
Вечером Ан-2 вернулся в село на место базирования, тут же нам определили место ночлега в доме местного молодого агронома. Оказывается, в хозяйстве есть главный агроном и ещё один, который специализируется именно по обработке полей разной химией. Местные называют его агрономом «по отравам». Дом у него крепкий, сам парень хозяйственный и гостеприимный, натопил нам свою баню. Жена его нам и пищу готовила, директор продуктов выделил.
На следующий день, пилот наш, Анатолий, который «химик», после очередного вылета рассказал, что с ним на связь в эфире вышел борт Ан-2 из «Универсал Авиа», работает в соседнем хозяйстве. Толик этого пилота хорошо знает, это Володя Матюшенко по странному прозвищу Ботинок. Тот обещает вечером по окончании работ прилететь к нам. Так что ждём гостей.
Отработали, привязали самолёт, зачехлили, ждём гостей. Вскоре послышалось характерное тарахтение и из-за посадки выскочил грязно-белый, в отличии от нашего зелёного, Ан-2. С ходу, видно места для пилота знакомые, с прямой плюхнулся кукурузник на площадку. Подрулил к нашему, выключил двигатель и, ещё не остановился винт, а уже открылась дверь и из неё, не дожидаясь, пока техник выставит лесенку, буквально вывалился из самолёта тот самый Ботинок. Не удержался на ногах, упал, с трудом, с помощью вылезшего следом техника поднялся на нетвёрдых ногах и предстал перед нами знаменитый во всех отношениях, как мы узнали немного позже, Володя Матюшенко. Пьяный в «драбадан», весёлый и жизнерадостный, тут же полез со всеми обниматься. Трудно было поверить, что он только что сидел за штурвалом самолёта, летел без преувеличения сказать, на предельно малой высоте, в сумерках, но это было именно так. Вот мы и познакомились с ещё одной стороной авиахимработ.
Отметили прибытие гостей баней и застольем. Гости остались ночевать. Улетели утром. Поведал нам Ботинок «страшную тайну» - Кашников, директор «Универсал Авиа», «заточил на нас зуб». Он собирался, оказывается работать в Таврии у Хомяка, это одно из редких хозяйств, что могут платить, а мы ему перебили, да ещё тут ему «мозолим». Хочет нас «поймать» и «сдать». Непонятно только, кому он нас хочет сдать при нынешнем бардаке. Ну, не даём мы заявок на полёты. Ну, нет у нас никакой лицензии. Пилоты с просроченными пилотскими свидетельствами. Так времена такие, выживаем. Советует нам Ботинок улетать отсюда, вроде сегодня к нам и должен прилететь на вертолёте Ми-2 комэск Гузенко из Запорожья. Посовещались мы с экипажем и пришли к выводу, что ни Гузенко, ни Кашников, ничего сделать нам не могут. Говоря нынешним языком, нет никакого механизма убирания нас. Работаем дальше, сегодня должны закончить. Да тут ещё нам работа подворачивается, местный фермер хочет, чтобы мы ему одно поле обработали.
Вроде потеплело, в хозяйстве вывели с фермы коров, гонят их на озимую пшеницу, хоть чем-то подкормить. Всю зиму, как слышим от молодого агронома, кормили коров только соломой, больше было нечем. Бурёнки тощие, кости со всех сторон торчат, еле бредут. Ей богу, смотреть страшно. Позже узнали, что до поля не все коровы дошли, пара бурёнок «пала смертью храбрых», как выразился Казак.
К обеду закончили в хозяйстве работу, вернулись на площадку базирования, а тут и Ми-2 подлетает. Жужжит грозно, крутится над площадкой, место посадки выбирает. Показываем ему, куда лучше сесть. Встречаем. Сел вертолёт, выключил двигатели, винты ещё крутятся. Наконец, вылезает из него совсем негрозного вида мужичок, это и есть Гузенко. Володя Дмитрийчук и пилоты-химики его хорошо знают, здороваются, я знакомлюсь.
Поговорили мы с Гузенко за жизнь, больше за жизнь авиационно-химическую. Спросили его, зачем он прилетел, чего от нас хочет, керосин зря тратит. Ответил, что Кашников его отправил нас напугать, чтобы мы убрались. Ну, говорим, пугай! А нечем ему нас пугать! Поговорили, покурили и улетел Гузенко свой экипаж контролировать, что неподалёку работает, Ботинка, то есть.
Отработали мы прямо с этой площадки и фермерское поле, оно совсем рядом. Интересно, что его рабочие остатки селитры веником в мешки собрали и с собой увезли. На что агроном сказал, что несколько лет назад ни за что в такое не поверил бы, - тогда остатки бульдозером в посадку сгребали. Так и просится – «О, времена! О, нравы?»
Теперь надо итог работы подвести, акты подписать, расчёт получить, а уже день к концу идёт. Решили остаться до завтра, тем более, что агроном предлагает баню. Заодно и окончание работ «отметим».
С утра подписали акт выполненных работ, выделил директор нам машину, в которую загрузили на складе пол кузова мешков сахара, гречки, муки, флягу подсолнечного масла и разделанную коровью тушу. Это всё на сумму договора минус бензин. По дороге на аэродром заехали на Пришибскую нефтебазу к директору. Казак ещё раньше говорил, что, когда заливался там бензином, к нему подходил этот самый директор и просил передать, чтобы к нему «начальник с аэродрома» подъехал, разговор есть. В кабинете директора встретил нас улыбчивый небольшого роста грузин.
Поинтересовался, как часто и сколько бензина нам понадобится. Предложил нам давать его в долг с оплатой по концу года. За что хочет сразу получать по одной копейке за литр. По нынешним временам с дефицитом бензина, это было царское предложение. Мы, конечно, с удовольствием приняли это предложение. В дальнейшем, нередко я заезжал в этот кабинет и оставлял улыбчивому директору конвертик.
Завезли мы наши заработанные мешки на аэродром. Поделили содержимое на всех «членов нашего коллектива» поровну. Выделили по мешку гречки, сахара, муки и для Совета ветеранов, отвезём им в Запорожье. Когда рубили коровью тушу, смотреть было тоскливо – почти нет жира, мясо какое-то сухое, кости желтоватые. Корова была сильно тощей. Подумалось – «может это одна из тех, что до поля не дошла?!»
Едем в Запорожье на УАЗике, - тот трясётся, завывает, медленно везёт нас домой. В Васильевке на посту ГАИ, что зовётся НЛО, из-за оригинальной формы будки, тормозит нас гаишник. Увидев нашу надпись «безпека руху» (безопасность движения), машет рукой, - проезжайте. Считают нас чуть ли не своими. И так часто, - мы не возражаем. Едем дальше, скорее – ковыляем. Уже перед Запорожьем, почти в сумерках тормозит нас солдат у стоящего на обочине армейского УАЗика, номера-то у нас военные, тоже считает нас своими. Тормозим. Подбегает, убеждается, что свои, - мы же все в лётных и камуфляжных куртках, просит бензина. Миша Пузанов вылез ему налить. Видимо, для убедительности, солдат-водитель говорит, что у него в машине подполковник. На что Миша ему ответил:
- Тю! У нас вон полковник в машине.
Через время подбегает к нам армейский подполковник в шинели, козыряет, пришлось мне выйти из машины, изобразить из себя авиационного полковника, принять, так сказать, слова благодарности.
03.04.2020 – Севастополь.
* - на фото: - у штаба АТСК: А.Безотосный, В.Дмитрийчук, Г.Чергизов
- г.Запорожье - 1997г.
Фото автора.
Следующее
http://www.proza.ru/2020/04/03/1116