- объявляется... КАББАЛИАНА НОМЕР 12!!!
Мы подсадили ее и я решился:
- Раз сегодня все тайное становится явным... Вера а я ведь не Айзек... вернее и да и нет... это имя моего деда... я... Алик... ваш третий товарищ... а ты меня не узнала... там в Киеве... и я испугался узнаваться... вы... ты... ведь мужняя жена и должна...
У Веры глаза вдруг округлились, вспыхнули и она замахала ладошками.
- Ой... мальчишки!... вы меня развеселили! Мар! Представляешь, наш тихоня Алик, этот лопух трус-леопольд с нами! А я ведь знала, что ты там слушаешь за дверью, а Марк, мой смелый рыцарь! Он-то всегда заходил! А я какая была трусиха! Марк, а Алик мне даже больше нравился... хорошо, что он от нас убежал... и с концами! Ой... что это я закокетничала с одной ногой на том... ха... голову вам морочу... ага!... еще из-за меня передеретесь... стреляться будете?... Из-за меня ведь еще никто не стрелялся!... Хочу! Хочу!... Знаете... в 19 веке из-за всех роковых женщин стрелялись! А я же тоже немножко роковая!.. Нет!... Ха-ха!... Я - рАковая!..
Так что давайте, а то обижусь!.. Кто попадет – тому приз – рАковая женщина во всей неописуемой красе! Ой... а чем стреляться будете?... Пистолетов тут нет и быть в не может...
купить низ-зя... – Нью-Йорк это вам не дикий запад, тут ню-ню... запрещено... тут низ-зя...
тут от слова «ГАН» любой мускулистый белый интеллектуал в костюме и галстуке, сразу обязан падать в обморок и долго звать «коп-коп, караул, мама»... что у нас тут?.. гвоздики?... Счас... сломаем им головки... Айзику гвоздики не надо – зря токо с ними в синагогу тащилась... он вообще – плод моего больного воображения... так... по три гвоздичных головки... вместо пуль... и шпаг... и к барьеру! Стрелять закрытыми глазами!... ...Ладно... не хотите... не надо... но я обиделась... с детства мечтала, что бы из-за меня стрелялись... не до смерти, конечно... Потом второго бы, самого раненого... я долго лечила... лечила... вынесла бы с поля боя... «если ранили друга... перевяжет подруга кровавые раны его»... а самому здоровому я что-то бы резкое в лицо бросала... например... «как ты мог? В тебе нет ни капли жалости! Ты – чудовище, а я дура думала, что ты мой кумир»!... Ой! Что вы не стрелялись еще?... А поняла... вы все хорошие... вы жалостливые... вы не чудовища... это я тут такое насочиняла...
композиторша нашлась на ваши головы.... что вы хотите... баба я, дурой была... и такой еще где-то... как-то... ... разболталась... Мар... включай свой ящик, записывай меня такую всю гениальную... этот импромт я вообще не играла... боялась... там такие страшные секвенции... плакать хочется... но сейчас же у нас веселый вечер тайного-что-становится-явным?...
Откройте крышку... ...вот вы где мои 88 маленьких волшебников... клавиши... дверцы... царства-моего-мира-не-от-мира-сего... я к вам в гости... еще раз... вы не против?...
Она играла, казалось вечность... Было заметно, что сил почти не осталось – только на это...
Все тише и тише – мелодии отлетали, как листья... тишина... нет... она повернула голову, улыбаясь.
- А сейчас будет каденция... это уж самое-самое мое!... только слегка гармонию наметила... что-то похожее на полет под водой... да эта каденция... я назову ...
ПОЛЕТ ПОД ВОДОЙ.... .... как-то на Черном море... в 6 утра... на диком пляже... недалеко от Геленджика... палатки... там есть тайный пляжик, и ключ волшебной воды... штиль... море было прозрачное как стекло... бабочки... птицы... зверюшки... и чайки... и я как чайка... я чайка!... я чайка! Марк дал мне маску-трубку... и я поплыла... казалось лечу... как во сне... внизу рыбы... водоросли... чем-то было похоже на Лунную Сонату... да... когда-то ...какой-то горе-умник после Бетховена ее так назвал... наверно бухарил и слушал ее ночью под Луной...
а я бы назвала ПОЛЕТ ПОД ВОДОЙ.... ...попробую по-ходу импровизацию... только вина... я еще не совсем пьяная... себе налейте тоже... ... за что пьем мальчики?
Мы с Марком переглянулись опять. У нас давно «прилип язык к гортани». Мы со страхом смотрели на Веру...
- Ой... – она вскрикнула... - что-то я совсем... главное забыла!... это у бабушки тоже была такая же вавка... как у меня... тоже была она рАковая женщина... как вспомню ее агонию....
руки натруженные на огороде... 88 лет... руки...всю ночь не могли себе места найти... ужас...
Я так не хочу! Мар, дай мне мои снотворные... сегодня я буду крепко спать и завтра долго спать.... Счас выпьем, сыграю каденцию и спать! Там 3 дедушки меня уже опять... к себе...
Вера взяла бокал.
- За что же пьем? Алик? Марк? Быстрее! Эта Каденция прекраснее всего, что было раньше! За что же пьем? Она торопится! Она не ждет! Она спешит...
Я нелепо брякнул:
– За жизнь? Ле-хаим?
- Ура! Лехаим! Давно я не пила шампанского...
Вера быстро выпила и прошептала как-то, казалось вдыхая остатки запаха вина и глядя в бокал:
-- Вот эта нота... это же... какое чудо...
Ее рука упала на клавиши, звякнула струна, как на том двуногом рояле... тогда... в грузовике...
и голова... покатилась под ноги... нет – это же бокал!...
И Марк ругнулся, как те грузчики 18 лет назад... А на меня навалилось черная душная сила...
Вера застыла... кукла, наша кукла... Сидит, глаза уже далеко-далеко вдали, лицо изменилось!
Это было уже опять не ее лицо... А Шопен! Мне на миг нечем стало дышать... нечем дышать...
Схватил недопитую бутылку... Выбежал и сел под ее окном... Теперь я могу не играть в пьяницу... Ее музыка вспыхнула в мозгу и там... Там – я ее играл! Ее Каденцию! И даже не жалел, что никогда не умел мелодию ни запомнить, ни перевести на 5 линий... И играл, не хуже Горвица... Глотал, обливаясь из горла бутылки... все... конец... утрата! Утрата!
Глава 13 http://www.proza.ru/2020/04/03/193