Моя книга Крест любви

Александр Васильевич Шахматов
Это было то время, когда матушка Русь жила спокойно, без революций, гражданских и мировых войн. Среди чудесной русской природы в деревушке в православной рус ской семье родилась девочка и назвали ее Дашенькой. Родители были добрыми и трудолюбивыми, что было тогда на русской земле не редкостью. Они души не чаяли в Божьем даре – белокурой, с большими карими глазами дочурке. Владимир Сергеевич Боро дин, отец новорожденной - офицер царской русской армии - не мог тер петь тех своих ровесников, которые дышали революционным душком, - типа декабристов прежних времен, всегда говорил, что это самые отбросы нации, только и стремятся показать из себя вельмож, без труда пожить... Мать Татьяна Александровна, уро жденная Суворова, была умной, кроткой и нежной русской женщиной, напоминала пушкинскую Татьяну. Оба родителя были образованными людьми, часто вечерами Влади мир Сергеевич читал своей любимой жене произведения русских классиков: Тургенева, Тютчева, Лермонтова, а Татьяна Александровна играла на рояле и очень любила пение. Бывало, сядет за рояль и ласковым голосом скажет: «Где же ты, мой милый Вова, приди и спой что-нибудь для моей волнующейся души, какой-нибудь романс Рахманинова или Чайковского». Владимир Сергеевич, как насто ящий любящий супруг, заходил в гостиную и начинал петь: «3десь хорошо, здесь тишина!..» Дуэт родителей оставил в детской памяти незабываемое впечатление. Дашенька, сидевшая на коленях няни около камина, открыв свои большие глаза, не мигая слушала прекрасное пение отца и игру матери на рояле. Старый добрый дворник Лука Семенович тоже скромно присаживался на крылечке красивого деревян ного дома, со слезами слушая задушевное пение. Няня, Нина Павловна, тоже заслушивалась, тихо подпевая и гладя Дашеньку по пушистым волосикам. Даже домашние животные в это время затихали. Черный пес Шарик ложился око ло ног Луки Семеновича и внимательно наблюдал. Коша Мурка тоже затихала, будто ее и не было. Владимир Сергеевич был всеми уважаемый человек и занимал должность советника губернатора по хозяйственной части. Он всегда охотно откликался на просьбы знакомых и незнакомых людей мирного края и старался помочь.
Тем време нем над Русью стали сгущаться темные тучи, появились злые вороны, интеллигенция все больше и больше заражалась интернациональной чумой. Появились какие-то страшные и наглые типы, кричащие на ломаном русском языке чуждые лозунги на площадях, вроде таких, что наконец-то наступает время свободы от принадлежности национального самосознания, самоуважения, веры, традиций. Все человечество будет жить под одной крышей без стыда, совести, духовности, куль туры... Охватила тревога молодого русского офицера, он отказался от гражданской должности и добровольно вступил в ряды отечественной армии. Чувствовал - надвигалось что-то страшное, бесовское... Еще не затихли взрывы Германской войны, как началась смута. В Думе ничего не делали для того, чтобы не допустить анархии. Все ярче и ярче выявлялось предательство думцами России. Вокруг всё кишело провокаторами, агенты неславянского типа призывали наивный народ на восстание; первым делом откликнулись лентяи, неудачники, выродки…
Из-за болезни наследника - трагедии семьи и державы - царь Николай Второй, будучи глубоко верующим человеком, надеялся на Божью волю, доверял окружающим его министрам, генералам, а они, в большинстве своем, его предали, в итоге отдали на расправу бесовствующим, как иуды. Революционный дух перешел в гражданскую воину, и началось мракобесие и произвол на святой рус ской земле.
Семейству Бородиных пришлось с болью на душе оставить родные места, потому что так называемые большевики убивали и разрушали все, что было на их пути, и уйти подальше от смерти. Месяцами они шли пешком, ехали по Сибири, затем перевалили через Алтайский хребет и двинулись в Забайкалье. Добрались до города Читы, куда еще не дошла интернациональная зараза. Владимир Сергеевич сразу вступил в доброволь ческую освободительную армию, а Татьяна Александровна стала с малюткой на руках преподавать в школе. Тем временем террор распространялся по всей матуш ке России, и в Забайкалье стало опасно. Бородины вместе с забайкальскими ка заками перешли на территорию Маньжурии в Китай. Жизнь была трудная, но благодаря тому, что Владимир Сергеевич знал французский язык, через некоторое время они уехали в город Шанхай. По приезде Владимир Сергеевич быстро устроился на работу во французскую фирму. В Шанхае были русские пра вославный храм и культурный центр, что облегчило духовное состояние беженцев-изгнанников. Жить пришлось в одной комнате, но недолго. Владимира Сергеевича, как ученого специалиста, пригласили во Францию. Итак, слегка окунувшись в китайс кую жизнь, молодая семья Бородиных переехала в Париж. В Париже было много рус ских: военных, ученых, артистов. На улицах слышалась русская речь. Город красивый, и с большим влиянием русской культуры. В театрах - русская опера, балет, драматические постановки, концерты Рахманинова, Глазунова, Шаля пина; русские хоры, оркестры... Великолепный православный русский собор Александра Невского, построенный Николаем Вторым. Все это смягчило потерю родины, но не заменило ее. Татьяна Александровна стала преподавать музыку в консерватории, а Дашенька пошла учиться в школу. Фирма, где служил Владимир Сергеевич, предоставила им хорошую квартиру недалеко от Булонского леса. Дашенька была скромной девочкой, мечтательницей, как ее называли подружки. Матушка уже научила ее читать ноты, играть на рояле. А позднее она начала заниматься в консерватории по классу рояля и пения. Проходили годы, и надежда на возвращение домой, в Россию, посте пенно угасала. Советская власть засела, по всему видно, надолго на родной русской земле. Дашенька была очень талантливая девочка, во всем имела успех. Стала выступать на концертах, как пианистка, и петь в хоре, как солистка. Она была очень красивой, ей досталось все самое лучшее от родителей - глаза, волосы, тонкий стан... Поклонников было много.
Приехал на гастроли в Париж русский певец-тенор Дмитрий Белов, молодой, красивый. Выступал в знаменитом зале Плиель, все билеты распроданы. В зале собралось большинство русских, в том числе и Даша с подружкой Олей. Действительно, певец первоклассный! Публика наградила его овацией. Запал он в душу Дашеньке. Когда она вернулась домой, то была молчалива, и слезы катились из выразительных карих глаз. Матушка спросила: «Что с тобой, доченька?» Даша ответила: «Ничего страшного, маменька», - зашла в комнату и закрыла дверь. На следующий день в консерватории подружки встретились, и Оля рассказала о своем впе чатление от концерта соловья Дмитрия, как она не могла уснуть после концерта. «Оля, - воскликнула Даша, - не надо, не говори больше ничего о нем, я тоже не спала всю ночь, рыдала, напугала родителей. Они даже хотели вызвать доктора...» Тут же обе подруженьки начали смеяться и приговаривать: «ну и влюбились два невинных создания». «Только обещай Оля, что ты не будешь ревновать», - попросила Даша и еще сильнее рас смеялась.
Между тем знаменитый певец уже дал свои концерты в Париже и уехал в другие страны. Остались две девочки-подружки со своей первой безответной любовью. Даша углубилась в занятия и имела большой успех, учителя были ею довольны. Любила Дашенька цыганскую музыку, часто с родителями ходили слушать ее в рестораны, где цыгане всем семейством пели и танцевали. Красивый молодой цыган Андрей влюбился в Дашу, но она его отвергла, потому что Дмитрий глубоко запал ей в душу. Тем более что она была уверена во встрече с ним, так как афиши, сообщавшие о его приезде, уже были расклеены по городу. Для влюбленной девочки время тянулось невыносимо медленно: дни казались неделями, а недели меся цами. Она стала еще усердней заниматься на рояле, мечтала, что когда встретит Дмитрия, то так сыграет ему, что заставит обратить на нее внимание, а может и полюбить. Оля тоже страдает - не ест, не пьет - все думает, как она ему будет аккомпанировать, тем более что она уже выиграла несколько премий как пианистка. И вот тот самый долгожданный день - приезд Дмитрия, который даже не знает о том, что его ждут с нетерпением две чистые души, две русские девушки. Боже, сколько волнений, радости, разговоров, слез у милых тургеневских героинь! Приближается счастье, а мо жет... Незаметно появилась у подружек ревность. Объявлено, что он будет исполнять партию Григория в опере Мусоргского «Борис Годунов». Нетрудно представить, что творилось на душе у чистых, наивных русских девушек. Дома Даша не находила себе места, примеряла платья, туфли, шляпки, вертелась перед зеркалом. Родители, на блюдая за дочерью, радовались за неё, ведь они же знали, что такое искренняя любовь и страдания. Матушка помогала доченьке советом, что ей одеть, наказывала, как нужно вести себя с молодым человеком, чтобы он обратил внимание... Говорила, что мужчины не любят открытой любви, считают, что это слабость, так что нужно контролировать свои чувства, не показывать их. Такое поведение его заинтригует, встревожит, заденет самолюбие. Это и есть начало той любви, которую называют истинной. Батюшка больше молчал и улыбался, лишь иногда не сдерживая волнения за свое любимое дитя. Но, как офицер, старался его не по казать. Спрашивал: «Нужна ли помощь доченька? Может пойти с тобой в театр?» «Папенька, родимый, - отвечала Даша, - да что ты, ведь я уже взрослая! Зав тра мне восемнадцать уже!» «Билеты все проданы, - воскликнула Даша, - будет весь рус ский Париж! И подружка Оля!» Остановилась, видимо, ревнивая жилка вздрогнула. Наступило долгожданное время, когда должна решиться судьба юных девушек. «Кто жепривлечет его, этого героя-певца, или он не обратит на нихвнимания, ведьэто лишь одностороннее желание, чувство любви без взаимности? Нет, что со мной? Не может быть! Он непременно меня полюбит!» - воскликнула Даша и расплакалась. В комнату вошла матушка: «Что с тобой, родненькая, успокойся, все будет хорошо! Вымой лицо и надевай платье, которое тебе так идет. Ты в нем, как лебедка». Раздался зво нок в дверь. «Боже, маменька, это, наверно, уже Витя приехал, он обещал пойти со мной в театр». «Витенька, я сейчас, быстро, подожди минуточку, пожалуйста». Подъехали к театру, Виктор, как воспитанный молодой человек и добрый друг, открыл дверь автомобиля и подал руку русской красавице.
Народа у театра тьма-тьмущая. Все элегантно одеты, веселые. В фойе Даша и Витя встретили Олю с кавалером. Слышно было больше русской речи, чем французской. Прозвенел третий звонок, все заняли свои места. В зале погас свет, вышел дирижер… и понеслись волшебные мелодии гения Мусоргского. Bo время увертюры Даша увидела, как Оля, закрыв гла за, наслаждается музыкой. «Может, мечтает о нем?» - подумала подружка. У самой то же трепетала душа от музыки и предвкушения того, как она увидит его на сцене. «Не случится ли что со мной, вытерпит ли истомленное сердце?» Раскрылся занавес - сцена призыва Бориса на престол и затем коронация. Следующее действие - Пимен пишет правдивую летопись. У Даши и Оли захватило дыханье, сейчас появится Григорий Отрепьев – Дмитрий, любимый... «Боже, помо ги пережить...» Зазвучал ангельский голос: “А сторик сидит да пишет...” Даша замерла, ей казалось, что она летит, и на душе так хорошо. Оля тоже порхала, была румяна и казалась до слез счастливой. Окончилась опера, бурные аплодисменты, браво, успех небывалый. Восторженные люди стали расходиться, раздавались голоса: «Какой певец! Какой красавец!» Даша и Оля продолжали сидеть в зале, на удивление кавалерам.
Утром Владимир Сергеевич встал рано, вышел погулять по лесу, подышать свежим чистым воздухом. Татьяна Александровна тоже уже встала и хлопотала по дому, лишь только Даша не выходила из спальни. Но, когда папа вернулся с прогулки, доченька уже задумчиво сидела на диване. «Доброе утро, милая доченька, - ласково сказал родитель, — как твое самочувствие?» «Ничего, спасибо, папенька», - ответила Даша. «Понравилась ли опера?» «Да, - печально ответила Даша, - постановка была первоклассная! «Ну, а как он пел?..» «Кто, папенька? Дмитрий? Я не знаю, не помню», - и заплакала. «Что ты, девочка, все естественно, слава Богу, что у тебя такие чувства!» Владимир Сергеевич запел, чтобы отвлечь Дашу от тревожных мыслей. Матушка, наблюдая за дочкой, тоже переживала, зная, насколько дочь чувствительная, нежная, чистая девушка.
Подходило время идти на занятия в консерваторию. Даша оделась и ушла. В консерватории уже шли занятия, все здание заполнялось разны ми звуками: где звучал рояль, где слышался голос, где скрипка... В коридоре встретилась Оля, на редкость веселая, это очень удивило Дашу. “Олечка, что с тобой, ты такая жизне радостная сегодня?” – «Ой, Даша, ты не поверишь, я вчера после театра была пригла шена в частный дом, и что ты думаешь? Там познакомилась с Дмитрием!» - «Что? С Дмитрием?! - воскликнула Даша. - Как это?!» - «Очень просто - общие друзья сказали ему, что есть молодая талантливая пианистка. Он попросил, чтобы его со мной познако мили. В общем, вечер был незабываемый, я играла, а он пел романсы. Похоже, что я ему понравилась, даже обещал позвонить...» Даша почувствовала, что ей плохо... «Как ты могла, Оля!», — со слезами спросила Даша. Для юной девушки это был сильный удар не только по чувствам, но по дружбе с Олей.
С тех пор Даша избегала встреч с Олей, окунулась в занятия и старалась забыть этот ужасный для молодого сердца момент жизни. Не прошло и года, как Оля с Дмитрием обвенчалась и у них родился сын. Раненная в душу Даша, делала все, чтобы забыть его и освободить себя от страданий, увлечения и мечты... Вскоре за Дашей стал ухаживать русский молодой человек из казачьего рода Тимофей Аникьев. Тимофей тоже любил музыку и хорошо пел. Через год он сделал ей предложе ние. Даше с ним было хорошо, да и родители уже хотели иметь внучат, и она дала согласие. Венчались в соборе, свадьба была пышная. Собрались все родные, близкие, друзья и коллеги, лишь не было Оли.
Так началась счастливая жизнь молодых людей. Родители были довольны, что доченька устро илась. Это был год свадеб - все подружки Даши тоже повыходили замуж и у не которых уже появились дети. Даша закончила консерваторию с золотой медалью. Стала выступать солисткой-пианисткой и вместе с мужем петь в церковном хоре. Через некоторое время Тимофей сильно за болел, доктора спасли eму жизнь, но детей иметь он не мог. Для всех это было тяжелейшим ударом. Даша стала замкнутой, неразговорчивой и бросила играть на рояле. Появились проблемы со здоровьем, и ее положили в госпиталь.
Такой трагический поворот изменил всё. Отно шения между молодыми супругами стали напряженными, но о разводе не могло быть и речи, так как оба были глубоко верующими людьми. Как только Даше стало лучше и она выписалась из госпиталя, Тимофея назначили директором фирмы в Новой Каледонии. Даша поехать с ним не могла из-за болезни матери. Тимофей уехал один, а Даша пообещала, что как только маме будет лучше, она приедет к нему. Тимофей очень лю бил Дашу и не мог без нее жить, он умолял ее приехать к нему как можно ско рее. Даша не знала, что делать, - жалко оставлять больную мать, и к мужу надо ехать, так как он уже начал прикладываться к бутылке. Опять горе и пе реживания. Тем временем матери стало полегче, и она сказала: «Доченька, поезжай к мужу».
Собралась несчастная Даша и, не сообщив Тимофею о своем прибытии, прилетела на волшебный островок земли. Села на такси и поехала по адресу. Открыла дверь и увидела пьяного мужа в объятиях молодой каледонийки. Она развернулась ина томже такси уехала в аэропорт и вернулась обратно в Париж. Родители были в недоумении, когда увидели дочь на пороге. Стали расспрашивать ее о том, что случилось, но она им не могла рассказать всего, зная слабое здоровье матери. Лишь сказала, что климат тяжелый и ей стало там плохо. Нетрудно представить состояние молодой, но такой несчастной женщины. Спасением для нее стал храм Божий. Она стала регентом церковного хора и занялась благотворительностью. А муж, тоже по своему несчастный, присылал телеграммы, письма, звонил, просил прощения, умолял, чтобы она вернулась к нему, говорил, что покончит с собой.
В это нелегкое время Даша встретила одного итальянца, который в нее влюбился и попросил её руки. Но так как Даша была глубоко верующим человеком и не признавала разводы, то не могла согласиться. Неустроенность дочери и её страдания подорвали и без того слабое здоровье матери. Вскоре она умирает. Еще один удар по жизни молодой женщины. На похороны приезжает Тимофей и уговаривает Дашу поехать с ним в Новую Каледонию. После смерти матери здоровье Даши пошатнулось, доктор настаивал на перемене обстановки, советовал куда-нибудь уехать... Да и отец, видя страдание любимой дочери, упрашивал ее простить Тимофея и поехать с ним. Будучи на редкость добрым и отзывчивым человеком, Даша согла силась, и оба они уехали на остров.
Так как Даша была творческим человеком, то стала обучать музыке и пению местных жителей. Научила их петь по-русски, и так хорошо, что стали они выступать в концертах и по радио. Такое развлечение и отвлечение поправило здоровье Даши. Спустя какое-то время и этого талантливой женщине стало мало, ее таланту негде было развернуться. А тут приходит письмо от отца, где он пишет, что последнее время плохо себя чувствует, да и одиночество стало уже невмоготу. Бедная Даша не знала, что делать. Муж грозится, убить себя, если она уедет. И отцу она нужна! Все-таки решается и едет к отцу. Своим приездом, если верить врачу, она спасла родителю жизнь.
Владимиру Сергеевичу действительно стало легче. А в Париже ее уже долгое время разыскивает по-прежнему безумно влюбленный в нее итальянец. Даша всячески избегала встреч с ним, зная, что такое находиться под выстрелами любовных отношений. Из-за всех переживаний у Даши расшатались нервы, и доктор посоветовал серьезно заняться здоровьем.
А тут православный священник пригласил Дашу поехать на святую землю, в Иерусалим, на что она сразу согласилась. Через несколько дней с православными паломниками отправилась ко гробу Господню помолиться, прикоснуться к святыне. Поездка обернулась чудом. Появились силы, улучшилось настроение. Даше снова захотелось жить, хотя она оказалась между двумя несчастными по-своему людьми, мужем и поклонником-итальянцем. Один умолял вернуться к нему на остров, другой просил не оставлять его одного в Париже. Тем временем годы шли, матери уже нет на этом свете, отец болен, ему осталось жить недолго, муж пьянствует и гуляет с другими женщинами. Почувствовала Даша одиночество, а уже перевалило за тридцать. Итальянец умолил поехать с ним на итальянскую ривьеру. Даша согласилась. Но раньше, чтобы развеять тоску и печаль, она создает в Париже хор из русских певцов. Начинаются успешные выступления в столичных залах, по телевидению, радио и даже в операх. До какой-то степени Даша успокоилась, несмотря на то что муж продолжал то упрашивать, то запугивать ее. Отец стал чаще болеть. В это время она узнает, что беременна. Ей было радостно и страшно, ведь она еще не разведена, какой грех! Но с другой стороны - это един ственная возможность стать матерью, не быть одинокой, продолжить род. Узнав об этом, итальянец был на десятом небе. Он стал ее умолять разойтись с мужем, тем более что духовенство было согласно. Зная об угрозах мужа, Даша была в растерянности: он уже вскрывал себе вены... Вот в это драматическое время и появляется Тимофей, как ни в чем не бывало, с цветами в руках. Тяжело было Даше сделать выбор. Как быть? Главное, нет матери, чтобы поделиться с ней своими тревогами и сомнениями. Отец говорил своим слабеньким голосом: «Доченька, прости меня, здесь я тебе не советчик». Все эти дни Даша усердно молилась, просила Всевышнего помочь. В одно утро решает отказать итальянцу и остаться с мужем. Эта неожиданная весть так подействовала на итальянца Марио, что ему стало плохо, и его положили в госпиталь.
Тимофей же, поскольку очень любил Дашу, простил и сказал, что, когда родится ребенок, он примет его как своего. Через несколько месяцев родилась девочка и ее назвали Еленой. Столько было радости! Дед Владимир даже забыл про болезнь. Тимофей сдержал свое слово, удочерил девочку, полюбил, как родную. Началась новая стра ница жизни в необыкновенной судьбе русской женщины. Жизнь вошла в свое русло. Батюшке появление малютки пошло на пользу, он стал чаще выходить в Булонский лес, чтобы пообщаться с соотечественниками. Девочка росла здоровой, Тимофей бросил пить, а мама новорожденной гордо исполняла материнскую роль. Вроде жить и не тужить. Но удары судьбы преследовали их: у Тимофея появились сильные припадки эпилепсии, и он доходил до бешенства, кричал, бил отца... Жизнь опять летела в пропасть. Доктора не знали, как ему помочь. Находиться с ним в одной квартире стало невозможно. Пришлось переехать на другую квартиру. Тимофей был добрым и умным, поэтому примирился с этим. Но разве это жизнь? Опять шагаешь по ней, как на иголках. Силы покидали Владимира Сергеевича, он не мог всего этого пережить и ушел в лучший мир. Осиротели Дашенька и Леночка. Тимофей приходил, когда состояние здоровья позволяло. Но ребенок, видимо, ощущал что-то неродное, боялся его. Это отрицательно действовало на психику Тимофея, и он опять начинал пить и во время припадков становился невменяемым.
B это время на гастроли во Францию из Аргентины приехал молодой оперный певец русского происхождения Андрей Коренев. Был объявлен сольный кон церт. Для русского Парижа это было событием – все собрались на концерт. Даше это напомнило ту прежнюю картину, когда героем был Дмитрий... Даша уже боялась всего. Решила не ходить на концерт. Но, видимо, чему быть - того не миновать. В один прекрасный субботний вечер в храме, где Даша была регентом хора, оказался тот самый молодой русский певец. После литургии познакомились и пошли вместе выпить кофе в кафе. Разговорились, и выяснилось, что молодому певцу французское радио предложило контракт - записать русские классические произведения: романсы, песни. Ему был нужен концертмейстер. Естественно, он обратился к Даше, так как она знакома с музыкальным миром города Парижа. Даша обещала подумать. Она действительно подумала и решила, что справится сама. На следующий день позвонила и попросила Андрея прийти в Консерваторию имени Рахманинова. Оказалось, что она знала репертуар и играла все с листа с чувством и пониманием композитора, несмотря на то что уже много лет не было серьёзной практики. Молодой певец сразу сказал, что он нашел, что искал. Начали работать над программой каждый день и через несколько недель сделали историческую запись для радио Франции. До какой-то степени для Даши это явилось толчком, она стала радостнее, вернулась к искусству, к чему было у нее призвание. Словом, жизнь опять заулыбалась. Тимофей был тоже рад за Дашу и подружился с молодым певцом. После записи Андрей и Даша начали гастролировать по Европе. Но, к сожалению для Даши, это продолжалось недолго, молодой певец вскоре уехал в Аргентину, женился и больше в Европу не приезжал.
В Париж приезжает итальянец Марио, уже больной, и просит Дашу показать ему фотографию дочери, которую он никогда еще не видел. Через некоторое время умирает Тимофей. Опять остались одни-одинёшеньки мать с дочерью. А через год умирает сама Даша. И Леночка остается сиротой.
Осиротевшая девочка Лена была скромная и талантливая, все ее любили. Она была окружена добрыми русскими людьми, друзьями матери. Церковь православная тоже делала все, чтобыей было легче пережить сиротскую долю. У Лены проявилось призвание к балету, и, имея музыкальные способности, она была принята в балетную школу. Время шло, юная красавица становилась все краше и талантливее. Начала принимать участие в конкурсах балета и получать первые премии… У красавицы появилось много поклонников, но Лена вела себя достойно, своим поведением напоминая всем о том далеком прекрасном времени на Руси, когда барышни были скромны. Находясь в древнем романтическом городе Риме, Лена познакомилась с молодым итальянцем-студентом, который пленил сердце девицы. Энрико приятно поразил ее своим воспитанием, рыцарским отношением мужчины к женщине. Быстро пролетели светлые и романтичные дни в столице Италии, пора возвращаться в Париж, готовиться к экзаменам заключительного года в балетной школе. Молодые люди, еще не покалеченные жизнью, обменялись адресами и расстались.
В Париже ее ожидал приятный сюрприз - прихожане православного храм, где Лена всегда молилась, устроили ей торжественный банкет в честь её восемнадцатилетия. Было много народа, цветов, шампанского, подарков, веселья... Лена была радостная, как никогда: знакомство и увлечение Энрико, а тут еще такое внимание, человеческая ласка... Вознамерился ухаживать за Леночкой веселый паренек Федя Голосов, но она ему отвечала: «Феденька, только любовью брата...» Тем временем в Париж приехал уже пожилой и больной Марио, не жилось ему спокойно, волновало, что где-то есть его родное дите, которое не знает даже о его существовании. Понять может только тот, кто сам пережил это трагическое состояние. Долго разыскивал он ее и наконец-то случайно (хотя случайно ничего не бывает) встретил русского священника, отца Николая, настоятеля храма и духовного отца Леночки. Осторожно спросил священника, не знает ли он русскую девушку Лену Аникьеву. На что отец Николай ответил, ничего не подозревая: «Леночку? Да что Вы, это же наше солнышко, гордость... Она одна из примерных моих прихожанок, на редкостьчистая девушка!» Так растрогал старого итальянца, что он, чтобы не разрыдаться, быстро попрощался и ушел. Так пошел отец и не отец бродить по улицам Парижа. Ходил весь день и ночь, все думал, как ее увидеть, и выдержит ли eго больное сердце, и не покалечить бы счастливую жизнь талантливой и красивой девушке. Все же решил хотя бы лишь раз взглянуть на нее со стороны. В день Успения Пресвятой Богородицы пришел в храм, стал скромно в углу перед образом Богоматери и усердно молился, просил Ее помочь ему - хоть на мгновенье увидеть родненькую дочь. Во время его глубокой молитвы подошла белокурая  девушка со свечой и поставила её пред образом Богородицы. Марио поднял глаза и увидел прекрасное лицо Леночки, ее большие добрые глаза. Вначале он поду мал, что ему чудится, - она так была похожа на мать... От неожиданности он не смог вымолвить ни слова, стоял как застывший, не двигаясь.
Придя в себя, Марио собрал все духовные силы, поблагодарил Господа и вышел из храма. Добрался до гостиницы и лег в кровать, несколько дней и ночей не выходил. Затем на поезде поехал домой в Италию. Сидя в вагоне, он размышлял, как было близко... мое родное, но... и заплакал... Но главным для него было то, что он ее увидел. Бедный, усталый и больной отец... А милая доченька Лена и не подозревала, что родной ей и близкий человек в то время был в храме, но, видимо, душа что-то почувствовала, ведь она ставила свечи пред теми же святыми образами, пред которыми ее отец усердно молился Богу, прося хотя бы раз увидеть дочурку! После дня рождения, шумных встреч и пожеланий, Лена углубилась в занятия и служение истинному искусству. В свободное время посещала могилу матери, где долго сидела, о чем-то задумавшись...
И вот настало то самое волнительное и восторженное время - Лена танцует главную партию в балете «Лебединое озеро» Чайковского. Сколько переживаний, бессонных ночей... Событием это было не только для Леночки, но и для всего русского Парижа, так как все ее по-человечески любили. Театр в тот вечер был заполнен да отказа: критики, репортеры, знатные и незнатные вельможи... Успех был небывалый. «Леночка... неповторимая! Браво!» - раздавались голоса. Молодая русская балерина была счастлива. Подружки до слез радовались за нее. В честь такого события в самом дорогом ресторане Парижа - “Максиме” - для артистов состоялся бан кет, но скромная красавица отказалась и пошла в православный храм, а затем на могилу матери. Ей стало грустно, что её близкие не дожили до её успеха, и она попросила свою подружку Ксению переночевать у нее.
Утром посмотрела на красивый букет цветов, который ей преподнесли на сцене, и сказала: «Какая я невнимательная, даже не прочитала от кого...» На карточке было написано лишь одно слово: «Энрико». Лена воскликнула: «Ксенюшка! Это от итальянца! Помнишь? Я тебе о нем много рассказывала, мы с ним познакомились в Ри ме». – «Но почему же он сам не показался?..» - «О, он такой романтик... Мой Энрико». Критика в газетах была благосклонной к молодой дебютантке и справедливой, хвалила и даже благодарила за такое представление директора театра и всех артистов. «Теперь забуду все, - сказала Леночка, - и буду готовиться к экзаменам». Даже настойчивому Феде сказала, чтобы он ее не беспокоил своим вниманием. Леночка была способной девушкой, умела все делать по дому, в квартире всегда было чисто и уютно. Человеческое достоинство для нее было главным. Экзамены, как и можно было ожидать, сдала отлично и сразу получила контракт на несколько сезонов в большом театре.
В Париже был объявлен традиционный Татьянин - бал в гостинице “Георг Пятый”. Народу, как всегда, было много, и все русские. Играет первоклассный оркестр, кружатся пары. Молодость, веселье! Танцуя вальс с Федей Голосовым, Лена увидела в дверях молодого человека с цветами, внимательно рассматривавшего кружащие пары, и вдруг ей стало душно, она попросила Федю выйти с ней на улицу. У выхода она узнала Энрико, но между ними оказался Федя. Только это и остановило объятия моло дых людей. Лена воскликнула: «Я так рада тебя видеть, Энрико!» Он был так ошеломлен ее красотой и их нечаянной встречей, что даже не мог говорить. Только через какое-то время промолвил на ломаном рус ском языке: «Я вас лублу, Леночка!» и протянул ей цветы. Такое неожиданное признанье смутило русскую красавицу. Она нежно ответила: «Спасибо, Энрикушка, очень тронута». Взяв его за руку, пригласила сесть с друзьями за стол. Этот вечер у Лены был самым радостным, ей хотелось петь, танцевать... Да и всем было хорошо, не хотелось расходиться, веселились до утра. На следующий день они встретились в Булонском лесу и, казалось, были счастливы. Вечером Энрико уехал в Италию. Впервые Лена ощутила печаль разлуки, ведь ей не приходилось в жизни расставаться с близкими, лишь только когда умерла мама. Начался новый этап в жизни молодой девушки. Театр, успех, новые главные роли в спектаклях... С Энрико она переписывалась, он часто приезжал в Париж. А вскоре сделал Лене предложение стать его женой. Но она ответа не дала... Зато влюбленный итальянец уже вовсю готовился, всем рассказывал о своей невесте-красавице - русской балерине.
Однажды, когда его семья собралась за столом, он решил показать фотографию Леночки. Все род ные восторгались, а отец почему-то не захотел смотреть. Все же его уговорили, он взглянул и вдруг застыл. Потом он стал бледен и начал задыхаться. Энрико подбежал к нему: «Что с тобой, папа? Что с тобой, родной?» Отец не отвечал. Уложили его в кровать и через несколько часов он умер.
После смерти отца Энрико переехал в Париж, ему было очень тя жело пережить такой удар без Леночки. Он был архитектором и в Париже быст ро устроился на работу. Снял квартиру и немножко успокоился, благодаря любимой Лене. Ведь она знала, что такое терять родного человека. Их роман процветал. Большую часть времени проводили вместе, у них было много общего, характеры тоже были похожи! Да и физическое сходство наблюдалось. В один прекрасный вечер Леночка, гуляя по лесу с Энрико, дала согласие стать его женой. Жених был настолько счастлив, что бегал по саду, как мальчишка, и кричал: «Лена, Лена!..» Проходящие мимо люди удивленно смотрели, но кому какое дело, когда решается судьба влюбленных людей. Энрико так любил Лену, что сам решил принять православную веру. Готов был венчаться в Париже, но Лена сказала: «Нет, нельзя так жестоко относиться к родным», и предложила ему венчаться в православном храме в Риме. Опять хлопоты, переживания... подружки и друзья радовались счастью молодых людей. Только отец Николай почему-то был молчалив, не вы казывал никаких эмоций. На лице его была какая-то грусть, необъяснимое переживание. Собрались все близкие и знакомые, заняли два вагона поезда и покатили на свадьбу в Рим. Итальянская семья постаралась: всех встретили и устроили в замечательной гостинице. Милая Лена уже больше не интересовалась древним городом, все мысли, сердце и энергия были устремлены к тому моменту, когда две души объединятся в одно целое, два сердца начнут биться в унисон... Вот настал тот самый день. В Риме стояла чудесная погода, все расцветало, пели птицы... – как будто вместе с людьми и природа ликовала. Празднично одетые люди заполняют храм, чтобы помолиться о бракосочетании двух молодых любящих людей.
Отец Николай, церковный хор, все ожидают, когда подъедет жених, затем невеста. Подошло назначенное время, жениха нет (по православному обычаю жених на пороге храма встречает невесту и ведет в дом Божий). Начались вол нения. Батюшка уже несколько раз выходил из храма узнать, не случилось ли чего. Подъезжает автомобиль с невестой, ее просят, чтобы подождала. Люди на чинают перешептываться, удивляться, почему невеста прибыла раньше жениха... Проходит еще полчаса, а жениха все нет. Начали волноваться. Итальянцы, народ эмоциональный, уже стали восклицать: «О, Дио! (О, Боже!) Не случилось ли что с женихом?..» Через час подъезжает полиция и сообщает, что Энрико Скаки погиб вавтомобильной аварии. Нельзя описать картинуужаса, который охватил всех присутствующих. Пришлось отмечать не свадьбу, а похороны молодого жениха.
Бедная Лена на глазах поседела. Она была безразлична ко всему. Казалось, жизнь для нее кончилась. Она ни с кем не общалась и только попросила, чтобы ее увезли в православный монастырь. Позднее по документам Энрико узнали, что его отец, Марио, был и отцом Лены. Лена несколько недель пробыла в православном монастыре, отдохнула душой, набра лась телесных сил и, получив благословение игуменьи, вернулась в Париж. Но не той веселой, счастливой девушкой, а раненой лебедкой. Танцевать уже больше не стала, да и не могла. Окунулась в церковную жизнь, занялась благотворительностью, соз дала фонд для сирот. Федя, будучи добрым русским парнем, стал уделять ей много вни мания, помогать во всем. Через несколько месяцев они поженились. Федор Голосов был хорошим журналистом и много писал на разные темы. Через год в семье Голосовых родился сын, которого назвали Александром.
В Европе в это время было неспокойное, назревала Вторая мировая война. Федору, как журналисту, приходилось много ездить. Появление Саши вернуло Лене смысл жизни. Она стала заниматься, играть на рояле, ходить на концерты, чего в Париже всегда достаточно. Заезжали русские таланты, на их концерты билеты всегда были распроданы заранее. Народ как-то особенно охотно посещал театры, гулял по бульварам... Было предчувствие страшной войны, поэтому люди спешили повеселиться. Действительно, вскоре началась воина. Опять разрушения, беженцы, пленные, смерть, уничтожение человечества. «Все это из-за того, - писал Федор, - что народ духовно ослаб, люди в большинстве стали материалистами. Появи лась жадность, желание нажиться и захватить кого-либо или чтолибо. Цивилизация взбесилась, и начался произвол и мракобесие. Государственность, хозяйственность, на циональность, человеческое достоинство стали не важны...»
Конечно, у Федора бы ло много работы. Как русскогочеловека, его больше всего волновала участь соотечественников. Месяцами он пропадал в Германии, где уже было много пленных. Рискуя жизнью, ездил по лагерям. Его, как казака, интересовало положение казаков в плену. Он описывал, как после окончания войны все пленные могли вернуться домой, только русским казакам некуда было ехать. Возвращаться в союз - значит идти на смерть, так как уже ходили слухи о том, как советчики расправлялись с теми, кто побывал в плену. Ссылали виновных и невиновных, главное - ты видел иную жизнь, что противоречит учению партии. Предатель - расстрел...
Многие вынуждены были менять фамилии на польские, немецкие, чтобы только остаться и затем выехать в другие страны: Австралию, Аргентину, Канаду... С русскими фамилиями никуда не пускали, так как был подписан известный договор лидеров, который не забудет история. Что происходило в Лиенце - уму не постижимо. Казаков выдавали силой, били их, как собак, заталкивали в грузовики, как вещи... Однажды утром сотни казаков во главе с ду ховными отцами Православной Церкви собрались на площади с протестом против насильственной высылки, умоляя властителей сжалиться над несчаст ными. Слава Богу, что находились добрые немецкие семьи, фермеры, которые помогали русским убегать из лагеря, прятали их у себя. Большинство же по-зверски, силой были заброшены в грузовики. Один молодой казак лет восемнадцати, когда пришли его забирать, вскочил на подоконник и со слезами просил не отправлять его на растерзание Сталину, но солдаты исполняли приказ злодеев. Тогда он пробил головой стекло и перерезал себе горло. Вот вам свобода, демократия, цивилизация. Русские монахи выходили с крестами, перекрывали дорогу грузовикам, чтобы остановить их, а в это время кто мог прыгал с грузовиков и убегал в лес.
Русские, разбросанные революцией по белому свету, остро ощущали боль, видя расправу над невинными казаками. Сколько было уничтожено умов и талантов! Ну а те, ктовыжил с помощью Божьей и добрых людей, везде проявлялисебя, как достойные люди России, обогащая умами и талантами страны, где они проживали, влияли на духовное, культурное и научное развитие. За это им всем вечная память и благодарность, которая всегда будет жить в наших сердцах.
Тем временем Саша уже пошел в школу, он был на редкость скромным мальчиком, любил церковь, не пропускал Богослужений. Матушка Елена, занятая помощью бедным и беженцам, будучи нездоровой, часто недомогала. После войны в Европе стало очень трудно жить. Ведь сколько всего было уничтожено и разрушено! Русские, которых приютили разные страны, первым делом возводили православные храмы, затем беспокоились о телесном благополучии. Потом появлялись собственные органы печати, как источники единения братьев и сестер на чужбине. В течение нескольких десятков лет русские построили более 500 храмов, монастырей, русских культурных центров, старческих домов, госпи талей, театров, фабрик, заводов, магазинов, ресторанов, деревень и городков... В южно-американских странах сеяли хлеб, сажали огороды, то есть кормили народ. Северную Америку обогатили искусством и наукой. В Австралии помогали строить мо лодую страну... С родной землей связи были разорваны, разделены были семьи, род ной народ. Советская власть считала их чужими и делала все, чтобы подорвать жизнь в изгнании. Засылались провокаторы, шкурники... Но вера, сила правды, преданность корням, Отечеству, спасла их от бесовской напасти.
Юный Саша рос вдумчивым, верующим мальчиком, все ему предсказывали монашеский путь. После окончания средней школы Александр решает посвятить себя служению Богу и просит благословения родителей. Добрые родители, без сомнения, согласились. Пятнадцатилетний мальчик ушел в православный русский монастырь. Отец начал писать книгу. Мать, несмотря на болезнь, отдавала все свое время храму Божьему и благотворительности, потихоньку отходя от светской жизни. Через несколько лет послушник Александр был пострижен в монахи с именем Владимир. К нему в монастырь часто приезжали родители, там много и долго говорили о святой, намоленной русской земле, что захватывало душу и ум молодого монаха. Матушка, видимо, предчувствовала окончание своей земной жизни. Каждый раз, расставаясь, наказывала любить Россию, молиться за многострадальный русский народ... А отец, будучи казачьего рода, только и мечтал прикоснуться к род ной кубанской земле. Говорил: «Если же мне этого не суждено сделать, то ты, сынок, постарайся сделать это за меня. Стремись на родную землю, ведь наши души будут там, где находятся наши корни, где покоятся наши родичи». Последнее время матушка все торопилась, надеясь закончить начатое. Подготавливала себе замену в благотворительном обществе, чаще стала ходить на могилу матери, сшила свя щеннику ризу, починяла одежду, стирала все для мужа... В один день убрала все в доме, пошла отдохнуть, прилегла на кровать и умерла. Трудно было Федору одному без доброй, нежной жены. Сынмонах Владимир смерть матери принял спокойно, на слова соболезнования отвечал, что матушка ушла в лучший мир, к Богу, где нет мучений, ни душевных, ни телесных, просил молиться о ее светлой душе. После сорокового дня по смерти матушки, Федор решает переехать в монастырь, помогать по хозяйству, тем более что он любил строить, сажать... а главное для него было служить Богу и быть рядом с сыном. К сожалению, не пришлось ему долго служить - через год он присоединился к своей горячо любимой жене.
Монах Владимир в третьем поколении остался сиротой, похоронив своих любимых родителей. Окончилась светская жизнь рода Бородиных.
Спустя двадцать лет появилась возможность для русского народа в рассеянии прикоснуться к родной земле. Не забыв заветы родителей, будучи уже архимандритом, Владимир поехал в Россию. Как только он ступил на священную землю, уже было все решено - он никогда с нее не сойдет. Сразу пошел к святому Сергию Радонежскому в Серги ев Посад. Про-вел в Свято-Троицком монастыре несколько недель и уехал в Киево-Печерскую лавру. Затем поехал в Псково-Печерский монастырь, а через полгода прибыл в Оптину пустынь, где его приютили молодые монахи. Он решил остаться в обители, где было все разрушено, но духовно, наоборот, все восстанавливалось из руин и очищалось. Отец Владимир чувствовал себя, как дома, и всегда около него было много детей, молодежи, паломников, веру ющих людей со всех концов Отечества.
Атеистическая власть всюду присутствовала, не выпускала из-под контроля жизнь и в обители. Ввиду того что монах всех располагал к себе и многие приходили к нему за советом, помощью, администрация по церковной жизни решила назначить его в деревню, где и храма-то не было, обслужи вать нескольких старушек. Сколько было слез, переживаний в монастыре, никому не хотелось, чтобы он уезжал. Но смиренный монах отвечал: «На все Господня воля». До деревни монах добирался пешком, иногда подвозили добрые люди. Целую неделю странствовал он и наконец-то утомленный телом добрался до назначенного места. 3ашел в первый дом с края деревушки, чтобы расспросить, кто здесь верует в Бога, где можно с дороги помыться и отдохнуть. Добрые люди оставили странника у себя. Отдохнув и отведав пищи, сразу же пошел к местному начальству просить комнату для совершения богослужений. Получив разрешение и помещение для моления, начал монах окармливать духовной пищей верующих. Стали приходить старушки с внучатами, по деревне разнесся бла гой слух. Через некоторое время стало не хватать места для всех желающих молиться. Решил отец Владимир пойти к председателю колхоза, чтобы попросить  кусочек земли, где можно было бы построить помещение побольше. Вечером долго молился монах пред святыми образами, просил, чтобы вразумил Господь Бог директора. А утром пошел к местному начальнику. Председатель сразу заявил, что он в Бога не верит. Стал расспрашивать монаха, кто он и откуда приехал. Когда узнал, что он родился на чужбине и приехал на родную землю совсем недавно, то переменил тон. В то время было принято, если человек из-за границы, значит лучше, чем местные, свои. Яркое лакейство проявилось и перед отцом Владимиром. В конце разговора предсе датель сказал: «Хорошо, есть запущенный участок со старым домиком. Можете его взять себя». Показал на карте, где он находится. Перекрестился мо нах, поблагодарил начальника и поспешил на участок.
Разыскал ту землю и сразу присту пил к очистке участка. Все разбросано, в грязи, видимо, давно не было хозяина. Жители уже устроили здесь свалку для мусора. Картина была ужасная, но «на все Господня воля», - промолвил монах. Начал руками очищать участок. Стояли теплые дни, отец мог трудиться и ночевать на участке. Через несколько дней стали подходить люди, кто из любопытства, кто из жалости. Молча помогали монаху. Земля оказалась черноземная - значит плодородная. Дней десять очищали участок и покосившийся домик. Приходили люди и приносили продукты, семена, просили у монаха благословения на труд. Начались богослужения, до машняя церковь не вмещала всех верующих, отец Владимир решил опять обратиться к председателю, чтобы он помог построить на участке храм. «Добрый сударь, - обратился к председателю монах, - ради Бога и верующих людей помогите нам с матери алом для храма, работники-мастера у нас уже есть в приходе». Такое доброе отношение монаха тронуло начальника, и он говорит: «Хорошо, грузовики подвезут материал, вы им указывайте, куда сложить. Только никого не спрашивайте, откуда они и кто приказал им подвозить материал». «Договорились», - ответил монах.
Действи тельно, стали подъезжать грузовики и привозить лес, кирпичи, трубы, гвозди, топоры, лопаты... Началась чудо-стройка! Вечерами, после колхозной работы, приходили мужики и помогали строить. Построили кладовую, баню, раскидали землю для ого рода и засеяли семенами... Стала приходить молодежь: помогать чистить и строить. Многие работники не хотели уходить и оставались на участке, спали под открытым небом. А грузовики все подходили и подвозили строительный материал. Вскоре не только в домашней церкви стало тесно, но и участка становилось мало. Тем временем благая весть распространялась по России, в выходные и будничные дни приходили толпы людей, и все хотели потрудиться. Пошел опять отец Владимир к дирек тору доложить, что происходит на участке и попросить его, чтобы он выделил еще земли, так как вокруг было много пустой и заросшей территории. Видимо, председатель умом отрицал Господа, а душа у него была верующая, поэтому он сказал: «Вот уже двадцать лет живу здесь и ничего подобного не видел, даже колхозники стали меньше матюгаться, подобрели... Да и с женой у нас отношения наладились, дети стали послушными... Не знаю, но что-то есть на небе, отец Владимир, - воскликнул он, - берите земли, сколько хотите!» Отец Владимир поклонился до земли и осенил его крестом.
Обратно он не шел, а летел, как на крыльях. Его ждали сотни людей. Появление отца Владимира заставило всех притихнуть, ждали, что он скажет. Он вымолвил: «Братья и сестры, милостив Господь, вся земля вокруг теперь в нашем распоряжении». По этому случаю все захотели отслужить благодарственный молебен, а после продолжить прерванный труд.
Однажды отцу Владимиру приснился сон, что пришла к нему его бабушка Дарья и со слезами просила основать на этом месте монастырь. Долго размышлял монах над этим сном, видел много несчастных людей вокруг, одиноких мужчин, потерявшихся в суете... Он решает основать мужской монастырь. Опять пошел к начальнику с просьбой помочь. Опять стали подходить грузовики с материалом. Каменщики уже начали выкладывать стены храма, а народ идет и идет: инженеры, специалисты, мастера... Начали строить здание с кельями, трапезную... Приходили больные ребята, которых захватила чума двадцатого века, - разврат, наркомания... Приходилось отцу Владимиру читать молитвы и выгонять из них беса. Картина была ужасная, они падали на пол, кричали дикими голосами...
После молитвы успокаивались, многие оставались в монастыре. Очищая участок, обнаружили человеческие останки, а когда заглянули в архивы, то узнали, что на этом месте был лагерь для заключенных. Как люди падали от голода и болезней, так их и закапывали. Словом, монастырь тот основан на русских костях. Вскоре обнаружили, что на этом месте было имение Бородиных...
Вот и возвратился потомок, отец Владимир, на родину предков...