Иванов пришел с работы ближе к шести, чтобы успеть к рекламной паузе вечерних новостей. Семья уже расположилась за столом и смотрела телевизор: шли новости. Диктор просил всех не переключаться на другой канал. Уверенными движениями он достал из кармана два презерватива и закричал: « А вот и они! Помощники! Фирма «Презервуар» представляет новую линейку презервативов «Но пасаран!» - они не пройдут!» - он спустил штаны и трусы до колен, одел один из них себе на причинное место, второй же начал надувать.
За столом Ивановых оживились. Посыпались комментарии: «сегодня как-то слабенько», «да, вот вчера отжёг – так отжёг!». В это же время диктор надул огромный шар и лопнул его зубами; застегнул штаны и рассказал, как вчера зарезали троих детей отверткой. Далее был сюжет о достижениях, но Иванов его не увидел, - он уже мыл руки.
- Что там на ужин? – вяло поинтересовался он.
- Черная икра,- жена у него с юмором, за что и ценил.
Расположившись ближе к ящику, Иванов похрустел макарониной: начинался прогноз погоды. Молодая блондинка вышла из неоткуда и томно проворковала:
- Свечи от геморроя «Ракета» – это всё что вам нужно! – она повернулась спиной и оголила зад. Раздвинув ягодицы, девушка сунула туда «Ракету» и подожгла фитиль зажигалкой. Раздался хлопок и из её рта пошел дым. – Вот и всё! Никаких проблем! А теперь о погоде…
Про саму погоду смотреть было не интересно. Иванов уставился на детей. Детям телевидение нравилось. Особенно реклама,- особенно про запор. Там, где мужчину сначала стошнило на жену, а потом он не успел в туалет и нагадил сам на себя - это таблетка помогла очень быстро, значит. Но она же имела и побочные эффекты типа рвоты, что и показала реклама. Очень смешно. Очень. А что ещё оставалось делать в жизни, если не смеяться? Правильно.
Дети заёрзали на диване: сейчас должен начинаться фильм, но какая же обещала быть реклама! Из-за неё стоит и фильм потерпеть – эти три минуты унылого говна. Но реклама нивелировала все эти стрёмные минуты – три часа развесёлого юмора и экспрессии – вот что такое реклама!
- Папа! Папа! А зачем вот эту всякую херню показывают вместо рекламы?!- дочка была вне себя.
- Ну как, чтобы ты вместо «херня» говорила слово «неинтересно», например. – Иванов одел очки. – культур-мультур воспитывают через фильмы. Вот.
- А чем тебе слово «херня» не нравится? Оно же круче и точнее! Так и в рекламе говорят – не отставала дочь.
- Та и действительно: «херня» - она и есть херня. Отстань! – Иванов похрустел второй макарониной. – Не мешай смотреть!
А перед фильмом, да ещё и вечером, всегда показывали самое-самое! Это знала не только семья Ивановых. Это знала вся страна!
- Реклама про животных – это вам не какие-то сопливые и пукающие людишки! Животные – это столп, на котором зиждется сладкая висельница всех любовий мира! – так думал Иванов и, практически, делал это вслух.
Сначала пошла реклама про кота. Голову и яйца оного, для чистоты эксперимента, обваляли в тетрапирдилхломиде, и лишь после этого – в русских щщах. В следующем кадре, отвратительная женщина, лёгким движением руки отсекла и голову и яйца кота: « Ха! Покупайте ножи «кото-фалки»! Жизнь – не жизнь без головы и яиц!» - закончила она.
- Жена, как тебе сегодня рекламка? – Иванов был явно доволен увиденным.
- Везёт нам. – с уважением прошептала она.
Про собак реклама понравилось так себе... Сначала, на фоне слюней добермана Рабура, появилась фото, где Павлову вручают Нобелевскую премию. Затем камера якобы поворачивается, и вот перед Ивановым уже обрезанный пищевод собаки и показатели количества выделяемого желудочного сока, который стекает на лицо брата Павлова - Сергея…Выстрел…Старая плёнка рвётся – собака ест корм – её спрашивают: «где академик?». Собака напряженно смотрит в камеру: «академик сейчас занят, он умирает!»…Камера смотрит в мир: какой-то мужик сидит на лавочке и открывает пакет с собачим кормом: «вот, мужики, если бы собаки не жрали – то и Нобелевской премии Ивану не видать…Так что покупайте, значит, корм «Кости профессора Доуэля» и, как говорил Павлов: «Всякое дело не идет без настоящей страсти и любви»!
- Папа! Папа! Это не справедливо! – младшая дочь дёргала Иванова за руку, - Зачем они так про Сергея Павлова? Он случайно застрелил Петра! Он же в последствии стал священником и всю оставшуюся жизнь отмаливал этот грех! А они на него сопли какие-то наливают! Да и Иван такое от жизни получил, что мама не горюй! И да, Иван Павлов, - он же как Сенека, когда умирал, собрал всех своих учеников. Чтобы они записывали то, что он испытывает. И когда в Университет хотел попасть кто-то посторонний, то ему говорили: «Академик занят – он умирает.» А здесь, в рекламе – это говорит собака! Нахер так делать?!
- Доча, успокойся. – Иванов выключил телевизор, - Ты вот три класса закончила и многое знаешь, если не всё. Но есть люди, которые школу не видели даже в телевизоре, понимаешь? Но у них богатая, так сказать, фантазия…Заносит их, понимаешь? А история – это та же фантазия. Зависит эта фантазия только от одного, максимум – двух. Понимаешь?
- Долларов? – дочь прищурилась.
- Можно сказать и так. – Иванов включил телевизор.
Начинался фильм.