Обида
Обида. Что это? Просто синоним недовольства кем-то, или же что-то более глубокое. Обида, она ведь как заноза - чем дольше сидит, тем больнее вынимать, а если глубокая и старая, то непременно пойдёт кровь. Вот всякие умники говорят «надо уметь прощать», «надо отпускать обиды», и всё в таком духе. Ну, спасибо, посоветовали. А то люди сами не понимают, что без груза на душе жить легче. Другое дело, что прощать обиды сложно. Не так-то просто простить человека, причинившего боль.
А что насчёт детской обиды. Взрослые часто недооценивают детские чувства, считая, что со временем всё забудется. Но ведь часто не забывается. И вот растёт этот человек, становится взрослым, а где-то в самой глубине души, в самом дальнем уголочке, куда давно никто не заглядывал, как старая заноза сидит обида. И вроде человек уже решает, что обижаться на это глупо и надо бы отпустить… но не получается. И что же делать? Я не знаю. Я не хочу никому ничего советовать. Я лишь могу поделиться историей своей детской обиды, обиды, которая отравляла мне жизнь на протяжении многих лет. А потом я просто о ней забыла. А когда вспомнила, поняла, что мне просто наплевать. Наплевать на этого человека и на всё, что с ним связано. Я не могу сказать, что я отпустила это. Нет. Но боли те воспоминания уже не причиняют.
Она казалась мне похожей на самого родного в мире человека – на маму. Она была моей первой учительницей. Я не буду называть её имя, уже на протяжении многих лет она для меня просто НВ. Я была очарована этой красивой статной женщиной со строгим взглядом. Я смотрела на неё, и мне казалось, что она сошла со страниц книги и именно так должна выглядеть идеальная учительница.
Я левша, и как это часто бывает, это имеет определённые последствия. Из всех неприятных «бонусов» левшизма я вытянула дисграфию и дислексию. Что это? Если не вдаваться в подробности, дисграфия – это неспособность к овладению навыком грамотного письма, а дислексия – неспособность к овладению навыком быстрого чтения. Все эти «бонусы» проходят сами к двенадцати-шестнадцати годам. Но до этих прекрасных лет надо было ещё дожить.
Я была для НВ как бельмо на глазу. Ну, ещё бы! Ей-то надо было, что бы все ребята в классе были одинаково умненькие, одинаково послушные и одинаково одинаковые. А тут я. И вопросы-то я задаю, если мне что-то не понятно, и читаю я хуже всех в классе, и пишу я тоже ужасно (и про грамотность и про почерк). Разве что к поведению особых претензий нет, не бегаю, не кричу. Именно с НВ я научилась молчать. Даже если что-то не понятно, просто молчать. Ведь лучше не понять, чем переспросить, правда? Так я думала все четыре класса начальной школы.
Сложно научиться быстро читать, когда прямо перед глазами слово неожиданно «отзеркалилось». Сложно научиться грамотно писать, когда мозг отдаёт одну команду руке, а рука выполняет другую: я путала на письме п-т-р, а-о, и-у, х-ж, м-л, л-р. И попробуй, объясни учителю, который не желает слушать, что это не я виновата. Что я нормальная. А она не слушала никого, ни маму, ни логопеда, игнорировала заключения врачей. И продолжала снижать оценки из-за глупых, нелогичных ошибок. Я до сих пор помню свои единицы по русскому языку. У меня их две, по одной в третьем и четвёртом классе.
Не смотря ни на что, я считала себя виноватой в своей тупости. То, что ко мне несправедливы, я поняла в четвёртом классе. Итоговая работа по математике, проверять которую, должна была не она, а завуч по начальной школе. У меня «отлично» первая по математике за все четыре года. Тогда я впервые подумала: « А может я не хуже, чем мои одноклассники?».
Пока всё это выглядит, будто я просто обижена на неё ни за что. Не могла же она закрывать глаза на ошибки ученика. Дело-то не в этом. Не в оценках. В отношении. Разве можно отчитывая ученика при всём классе открыто спрашивать «Может тебе лучше идти в коррекционную школу или школу для умственно отсталых»? И это только то, что запомнилось так ярко, по сути – капля в море.
Дислексию я, кстати, довольно быстро победила. Уже к середине третьего класса я не отставала в технике чтения от своих одноклассников. А к концу четвёртого класса перегнала. Всех. Но и с этим связана, пожалуй, одна из самых больших обид на НВ.
Последняя техника чтения в начальной школе. Я была уверена, что уж в этот раз меня назовут лучшей (после проверки, НВ всегда называла имя того, кто читает лучше всех и ставила этому человеку две пятёрки по чтению вместо одной). Я весь день предвкушала свой триумф. На переменах бесконечное количество раз читала самые разные тексты на скорость. И вот, момент настал. Я первая в списке, а значит, и читать мне предстояло первой. Я сажусь, протягиваю дневник, НВ протягивает мне текст. Я начинаю читать, быстро, как только могу. Текст закончился, у меня в запасе ещё двадцать секунд. Радостно пересказываю текст и отвечаю на все вопросы. И иду в класс и полным ощущением того, что меня никто не обгонит.
А потом было объявление лучшего чтеца. Им был назван мальчик, который прочитал весь текст, и у него в запасе осталось целых десять секунд. Но ведь у меня-то двадцать. О чем я и сообщила учительнице. Я до сих пор помню этот взгляд. Взгляд, который так и говорил: «Да как ты смеешь ставить под сомнения мои слова?» И жесткое: «Ты не можешь читать лучше всех, не ври». Спорить было бесполезно. Мне ведь всё равно никто не поверит.
После четвёртого класса я ушла из той школы. Всё лето перед пятым классом я училась улыбаться открыто, смотреть не исподлобья, внушала себе, что меня ждёт новая жизнь, но это уже совсем другая история…