Об этом случае я пишу спустя несколько месяцев, но помню всё настолько отчётливо, словно это было только вчера.
Конец августа. Последние тёплые дни. Идёт дождь. Мы с отцом едем на машине за город, в один очень зелёный район. Я помню здесь каждый поворот, который проезжал на пути к её дому, каждый изгиб, каждую улочку, каждое дерево. Наверное, смог бы найти дорогу к ней, даже если был бы слепым.
Вот магазин. Я помню, как мы с ней выходили из него, я нёс её пакеты, а она так легко спрыгивала со ступенек на землю, подбегала и прижималась ко мне. Как кошка к любимому хозяину. Очень изящная кошка.
Вот большой пруд за магазином, окружённый маленьким чёрным заборчиком, а вокруг пруда небольшая площадка. Там стоит шкафчик с книжками, а рядом рояль. Неподалёку есть небольшой утёс, на который можно подняться по ступенькам. Очень нравилось многим осматривать окрестности. Волшебное место.
Мне казалось, что она превращалась там в фею, что это место отражало всю красоту и глубину её души. До сих пор помню моменты на этой площадке: маленькое, улыбчивое чудо перебирает книги, ей безумно нравится запах страниц, она утыкается в них носом, прижимает к себе, как родных детей. Потом подходит к роялю, садится за него и играет ноту «до» в первой октаве. Поиграв ещё немного, она встаёт, смотрит на меня, улыбается, протягивает руки, просит подойти и целует… очень-очень нежно целует. Иногда тянет за руку и так мило пищит, если ты не обращаешь на неё внимание и не хочешь бежать с ней на утёс, навстречу приключениям. Она была похожа на очень хорошего и искреннего ребёнка, которому так необходимы нежность, забота и внимание.
Вот мы уже выехали на ту дорожку, которая вела к её дому. Он был такой же яркий, красивый, как и все дома здесь. Розовые, жёлтые, зелёные. Мне кажется, если бы это была какая-нибудь волшебная страна, то она была бы в ней королевой.
Когда машина остановилась на стоянке перед домом, я решил сразу не выходить. Хотел немножко посидеть, «настроиться», собраться с мыслями. Пока я «настраивался», то случайно окинул взглядом футбольную и волейбольную коробки, за которыми уже начинался лес. Футбольная коробка была старая, побитая, волейбольная была как новая. Обе находились справа от дома. Помню, как я играл там с ней в мяч, иногда пинал один, а она просто наблюдала за мной, восхищаясь моими ногами. А если ей вдруг надоедало, что я далеко, то она бежала ко мне и, пробегая мимо катящегося мяча, кидалась на шею. Невозможно было никакими словами передать, сколько было нежности в этом объятии, сколько доброты.
Точно! Она была королевой… моего сердца…
Прошло минуты две, я вышел из машины и быстро побежал под навес, чтобы не промокнуть. В руках у меня был пакет с «подарком на прощание». Звучит так, словно не увидимся больше…
Считанные секунды… и я в подъезде её дома. Остановившись у лестницы, некоторое время смотрел на маленькую лестницу, ведущую вниз к запасному выходу. Тут мы иногда сидели, я на полу, она у меня на коленках. Она очень любила сидеть на них, обняв меня и уткнувшись лицом в плечо. Иногда это чудо засыпало в таком положении. Правда, она спала чутко, и её можно было легко разбудить. Но если бы она заснула крепко-крепко, то я бы, как любящий парень, действовал так. Я заботливо, осторожно брал бы её на руки, нёс в квартиру, аккуратно, чтобы ни один волос с головы не упал на пол, клал на кровать, поправлял волосы, нежно целовал в щёчку и губы и уходил в другую комнату, чтобы не мешать. А потом она бы внезапно просыпалась, ходила по квартире, и рассеянная садилась на кровать. Но как только эта принцесска слышала бы мои осторожные шаги, то вставала бы, находила меня, что-то мямлила и, обнимая, просила лечь с ней. Так бы и засыпали в обнимку.
Четвёртый этаж. Та самая квартира. Палец мой тянется к звонку и нажимает кнопку. Раздаётся довольно громкий звонок, слышится лай собак, и дверь открывается, они выбегают из квартиры и заходят вместе со мной. Боже, никогда не забуду эту последовательность…
Собаки прыгают на меня, а грозный, но всё такой же милый и нежный женский голос гонит их прочь. Вот она…моя королева. Проста, как открытая книга, свежа, как день, красива, как никогда. Синяя милая футболка в стиле костюма Капитана Америки, короткие домашние серые штанишки, чёрные, заплетённые в косу, волосы.
Добрые глаза, маленькие нежные ручки. Всё как всегда…божественно.
После объятий и поцелуев я прохожу в квартиру. Первое место, которое вызывает у меня воспоминания – это ванная. Конец марта, я сижу там, у зеркала, а любимка сушит мне волосы феном. Так аккуратно и приятно трогает каждый волосок, гладит по голове, сушит на умеренном режиме, чтобы не сделать мне больно.
И такое удовольствие было увидеть в зеркале, что она счастлива! А она улыбалась и говорила:
- Никогда не думала, что я вот так буду сушить своему мальчику волосы.
Прослезившись и быстро вытерев слезу, я заглянул в гостиную, где мама любимки, светлая женщина лет сорока, стройного телосложения, с громким голосом и отличным юмором лежала на диване ногами к телевизору и говорила по телефону с кем-то из Москвы. Эх, а на этом диване мы валялись после выпускного, смотрели фильмы. А за этим маленьким столиком на кухне (она была соединена с гостиной) мы все втроём обедали, смеялись и в принципе здорово и интересно проводили время.
В комнате моего чуда царил хаос. Раскрытый шкаф, одежда и разные вещи на полу, на столе, на диване, повсюду чемоданы, сумки. Она активно собиралась на учёбу в город своей мечты, в северную столицу России, в один из двух главных университетов страны. Также активно она готовилась весь год к ЕГЭ. Активность, упорство, смелость – вот её козыри и добродетели, которых я, как покажет время, оказался лишён.
Тут воспоминаний было больше всего. Не только о том, как мы валялись, слушали музыку и смотрели фильмы, говорили о вечном и об обыденном. Я помню ещё один момент. В апреле мы писали пробный ЕГЭ по русскому. Выйдя в самом конце из кабинета, я стал ждать её, но узнал, что она ушла в начале по причине самочувствия. Бросившись вон из школы, еле успокоив её по телефону, доехал к ней на такси. Она была там в слезах, расстроенная, хныкала:
- Почему так вышло… а если так будет и в июне… ну зачем ты говорил, что я лучше готова и так далее…
Я осознавал свою вину. Довольно часто завидовал ей, ведь она была настолько деятельной, что у меня возникало ощущение, что я трачу время зря и ничего не делаю. А она говорила всегда, что это не так, но я не слушал. Какой эгоизм!
Мне удалось убедить её, что всё будет хорошо, что это не знак судьбы. Мне безумно хотелось успокоить это маленькое, нежное, трясущееся от плача существо, которое выглядело настолько потерянным, что хотелось и самому заплакать от жалости. И потом я долго не мог нарадоваться, что она стала ещё сильней. Моя зайка становилась такой с каждым днём в этом напряжённом году.
Лишь теперь мы остались наедине, и я мог посмотреть в её добрые глаза. Они были полны слёз. Да, её мечта исполнялась сейчас, но не совсем так, как она хотела. Трудно было осознавать, что скоро я не всегда смогу быть рядом, а буду учиться и жить в сером вонючем городе в трёхстах километрах от города родного. После всего, что было, она не могла не огорчаться.
- Представляешь, - говорила она сквозь плач, вытирая слёзы, - я с 9 класса представляла, как буду собираться туда. Но никогда не думала, что вот так…
Вспоминания по происшествии нескольких месяцев эти слова, я жалею, что появился в её жизни, ведь не будь меня, не было бы и слёз. Я никогда не хотел быть причиной чьих-то слёз, особенно её, сделавшей для меня больше всех людей на планете.
- Я не хотел… - ответил я, прослезившись вновь. На это невозможно было смотреть без слёз.
- Да брось… просто иди ко мне.
И мы стояли, обнявшись, минут десять и плакали. Давно я не плакал так сильно и такими горькими слезами. Больно было после всего пережитого принимать тот факт, что скоро мы будем далеко друг от друга.
Однако через десять минут мы немного успокоились.
- Сколько же сумок! – воскликнул я.
- Вообще… мне кажется, одна бы я никогда недонесла, - ответила она, перебирая всё в очередной раз. – Хорошо, что Аня поможет. Что это?
Когда мы обнимались, я совсем не заметил, что выронил пакет с подарком. Я поднял его и сказал:
- Это тебе.
Там была книга Фэнни Флэгг «Рай где-то рядом». Самое подходящее для неё в это время, судя по названию. И открытка со стихотворением в ней. Она мне тоже подарила кое-что. Открыв пакет, я увидел, что это был личный дневник, где я увидел белую открытку с чёрной надписью: «Санкт-Петербург». Там она, кроме того, написала для меня важные слова, но попросила прочитать их дома. Я пообещал, что сделаю это именно там и нигде больше. И никому не покажу.
Дальше события начали развиваться не совсем так, как я предполагал. Я уже ни один раз говорил о том, что любимка моя – очень нежное существо. И казалось, что сейчас мы отложим в сторону всё это барахло и будем нежно гладить друг друга по щеке. Помню эти слёзы и ласковый, очень ласковый голос:
- Меня никто никогда так по щеке нежно не гладил…
И она касалась моей руки, а потом и щеки. После этого мы вновь целовались. Красота!
Но всё стало происходить по-другому. Кроме нежностей мы любили и пошлости, были пошлыми каждое воскресенье в её комнате в другой квартире. И почему-то… ей захотелось именно этого и именно сейчас.
- Петя, - говорила она таким мягким, сексуальным голосом, снимая майку, - сделай это…в последний раз.
Я прекрасно знал, чего она хочет. Обнажились её симпатичные груди, которые росли будто бы каждый день. И соски становились от того более сладкими. Я подошёл к ней в нерешительности и начал делать приятно. Она тут же начала стонать. Этот стон я слышал весь год, почти каждое воскресенье в районе шести или семи вечера в той квартире. И сейчас он иногда начинает звучать в голове.
- Петя, сними штаны, я тоже сделаю тебе приятно! – говорила она, разыгравшись, видимо, не на шутку.
- Стой, ну давай без этого, я знаю, что ты хочешь, я тоже, - говорил я немного растерянным голосом, чувствуя, что сейчас не самое подходящее для этого время. – Времени-то мало, давай побудем вместе…я тебя поласкаю…
- Ну давай хотя бы немного, - продолжала она, и её руки е уже были там.
Некоторое время я испытывал кайф, но этот кайф…
В какой-то момент я понял, что это не то. Я не получал сейчас удовольствия от этого, голова была забита другим. Может, мелочи, но всё-таки…расставание. И последний момент вместе – так? Почему именно так? Здесь же столько красивых игрушек, столько книг, которые я мечтаю прочитать в будущем. И вся волшебная страна здесь, в этой комнате и за окном такая зелёная. Она – королева этой страны, моя королева. И мой мир, когда я глядел на всё это целый год, становился таким же зелёным и волшебным. Казалось, что в моей душе на смену серому миру пришла страна чудес, и её совершенству не было предела, она была будто «без тормозов». Но всё-таки жалко было осознавать теперь, что всё на самом деле далеко не так прекрасно, как хотелось бы, что всё далеко от совершенства и что, возможно, теперь стоит нажать на тормоза.
И я попытался сделать это. Я обнял её. Весь мир в этот момент буквально остановился. Я напрочь забыл, что внизу отец ждёт в машине, что за окном сильный дождь, забыл даже о предстоящем расставании. Всё было не важно, ведь то, что делает меня счастливым, то, что является смыслом моей жизни, то, за что я хотел биться, сейчас рядом со мной. И это - важнее всего. Она ещё немного поплакала, уткнувшись в моё плечо, и я поревел, а потом мы пошли в коридор. Мама моей малышки уже договорила по телефону и теперь была там.
- Ну и чего ревём, чего ревём? - говорила она басом, повышая тон. – Нам ещё собираться, а мы ревём… чего это вдруг?
Она, хоть и повышала голос, вне всяких сомнений, всё прекрасно понимала. Ведь мать всегда поймёт свою самую любимую и единственную дочь.
- Не переживаем, - сказала она, стараясь быть оптимистичной, что в этот раз у неё, однако, не выходило. – Отучились, сессию сдали, приехали, и всё. Время ж летит…
- «Летит, не то слово…» - подумал я в этот момент.
И в коридоре моя малышка начала проказничать, лезла целоваться. Никогда в этот момент я не мог отвернуться от неё, даже мама её сейчас не смущала нас. Мы просто делали вид, что мы по-прежнему одни, что сейчас лето и что наш поцелуй никогда не закончится.
Но вдруг… я опять в подъезде. Совсем не помню, как вышел из квартиры. Вытолкнули?
Мне не хотелось уходить отсюда. Совсем. Это было родное место, оно приняло меня. Когда-то я был словно заблудившимся странником, а оно приняло меня, накормило. И теперь…я должен был уйти отсюда. Навсегда.
Я специально медленно спускался по ступенькам, пытался замедлить время. Только так может поступать в этом случае человек, осознавший всю горечь потери и понимавший, что нет возможности что-либо изменить, но всё же в глубине души ещё верящий во что-то.
Всё кончено. Я трогал стены, перилла, и слёзы текли по щекам. Я ещё не помню, чтобы мне было так больно.
- «После всего, что было!» - кричал я про себя.
И страшно было представить, насколько же больно ей.
На первом этаже я посидел ещё некоторое время на той самой лестнице, ведущей к запасному выходу. Я был растерян и подавлен. Глаза смотрели наверх, видимо, теплилась надежда, что она сейчас спустится сюда и мы сядем в машину или на автобус и счастливые уедем в закат. Но этого не происходило. А я сидел и ждал, ждал её. В памяти так и застыли эти добрые глаза, полные самой искренней и нежной любви.
Через несколько минут я всё-таки ушёл. Дождь на улице усилился. Отец, когда я сел в машину, ничего не стал мне говорить. Он всё понимал, как никто другой.
Машина тронулась в путь. Я уже никуда не смотрел, меня ничего не интересовало. И лил дождь, и внутри не было ничего, кроме пустоты. Всё закончилось, страна чудес исчезла. И настал конец… конец света.
Лишь слова из дневника то и дело всплывают в памяти:
«П.! Я, конечно, не мастер писать длинные и красивые речи, но ради тебя постараюсь.
Мне очень больно осознавать, что скоро я не всегда смогу быть рядом. Правда, мне из-за этого очень грустно. Мы через столько прошли вместе, столько времени держались за руку, а теперь всё вот так обернулось против нас.
Но это не повод печалиться. Я всё равно буду стараться писать тебе, звонить. И ты тоже звони мне. Только не грусти, прошу тебя!! Будь сильным для меня!! Твои объятия в течение года придавали мне сил. Придавай мне их и дальше.
Живи, радуйся мелочам, не замыкайся в своих проблемах. Ты прекрасный человек, и я знаю: ты никогда не будешь один. Всегда найдутся люди, которые поймут тебя и поддержат. И я тоже поддержу.
Прошу не обижай меня, ведь я очень надеюсь на моего любящего и заботливого парня. Я люблю тебя, П. Е.! Ты самый лучший для меня!
Твоя А.
P.S.
Спасибо за этот год, никогда не думала, что любовь может быть настолько сильной…».
28.03. – 1.04.2020