Как только мы расселись в лодке и отчалили, подул холодный ветер, откуда-то потянуло запахом дождя. Может быть, кто-то не знает этого запаха, но я его всегда особенно хорошо чувствую: если пахнет дождём, значит либо он где-то уже идёт, либо вот-вот начнётся.
— Если хочешь, не поплывём, — сказал я Люси.
Но Люси, хоть и была не очень-то закалённой девушкой, всё же не хотела упускать последний шанс поплавать по озеру на лодочке. Завтра утром нам уже нужно будет покидать это место и возвращаться домой, в город…
Спасательные жилеты были на нас, тёплые куртки с собой — так что причин для волнения не было. Тем более, что дождь мог и обойти стороной.
Ветер усилился, но дождя не было. Наша лодка скользила по волнам, а я без особого смысла работал вёслами. Польза этой гребли была разве что в том, что лодка лавировала меж острых каменных глыб, торчащих кое-где из воды.
Мы взяли курс прямо по направлению большого острова. Не помню уже его названия. Помню, он был настолько большой, что казалось, будто это даже не остров, а просто противоположный берег очень широкой реки.
Мы проплыли, наверное, минут 15, когда на меня с неба упало несколько капель.
— Дождь! — сказал я. — Всё-таки начался.
Сразу после этого подул сильный ветер. Через несколько мгновений капли дождя уже вовсю отплясывали свой танец на поверхности воды. Небо было затянуто сплошным грязно-серым покрывалом, так что понять, какой это дождь — проливной или затяжной, — было невозможно. Я огляделся по сторонам и справа по курсу заметил островок. С нашей лодки он казался довольно крупным, с несколькими группами деревьев и высокими валунами на одной его стороне. Мы решили причалить к нему. По моим предположениям это должно было занять у нас не более пяти минут. Плыть до дальнего острова сейчас, под дождём, было бы не очень резонно: путь занял бы в лучшем случае полчаса, и мы бы промокли насквозь. А если шторм? Здесь, на севере, погода непредсказуемая, и всякое может случиться… Мелкий дождь может вдруг обернуться ливнем, а ливень — ураганом.
Замёрзшие и изрядно промокшие, мы причалили к каменистому берегу.
— Главное, чтобы шторм не начался, а то назад не доберёмся, — сказал я Люси.
Однако только мы затащили лодку на берег, дождь стал понемногу стихать. Но мы решили не рисковать и провести какое-то время на этом островке. Тем более, что он казался довольно уютным, и здесь были деревья, которые могли укрыть нас от дождя.
Островок оказался необычной формы. Он был протяжённым и узким. Огромные каменные глыбы и выступы громоздились по обоим его концам, а в центре росли небольшими группками деревья. Помню, как сейчас, шелест берёзовых листьев на ветру, на фоне безбрежной водной глади… На острове, кажется, не было ни одного кострища, ни одного места, где можно было бы поставить палатку. Я подумал, что это странно: ведь повсюду на озере останавливалось очень много отдыхающих, и свободное место для стоянки было трудно найти даже в будний день. Тем более летом — а оно сейчас было в самом разгаре. И тем не менее я заметил довольно хорошо утоптанную дорожку, которая тянулась от одного конца острова к другому. Кто её протоптал? Когда?
Люси удобно устроилась на стволе рухнувшего — видимо, из-за какого-нибудь урагана, — дерева, а я пошёл бродить вдоль берегов. Мне захотелось хорошенько их исследовать. Продираясь через заросли кустарника и высокой травы, я вышел на берег с той стороны, что смотрела на пристань, откуда мы отчалили. Я протиснулся меж двух небольших острых утёсов, и мне открылся прекрасный вид. До нашего берега — до материка — было совсем недалеко, но в то же время от водного простора, что меня окружал, захватывало дух. Этот островок казался таким маленьким и хрупким, словно песчинка в пустыне, среди этой бескрайней синевы…
Вдруг взгляд мой упал на металлическую табличку, на скале слева от меня. Она была довольно добротно сделана и хорошо закреплена. Было что-то неестественное в этом куске металла, приделанном так искусно и в то же время как-то нелепо, к этому огромному острому камню. Я подобрался ближе к скале, чтобы прочитать текст на табличке.
Двое товарищей-студентов, увлечённых путешественников и любителей парусного спорта, Алексей такой-то (год рождения) и Яков такой-то (год рождения), отправились в плавание такого-то числа октября месяца такого-то года на своей самодельной парусной лодке и попали в шторм. Совсем немного не доплыв до берега, их лодка перевернулась вблизи этого острова. Оба погибли. Светлая им память.
Я снова и снова перечитывал надпись. Я пытался представить себе эти события, случившиеся более 40 лет назад. Двое молодых парней, на лодке, которую сами сконструировали, вышли в плавание по этой довольно разветвлённой озёрной системе, в октябре месяце… Мне было трудно поверить в это, не то что представить. Я знал, что здесь, в этих местах, погода непредсказуема, в любой момент мог начаться страшный шторм. Особенно осенью, в октябре — в пору ветров, дождей и туманов. И вот двое отчаянных… Как ни пытался, не мог я этого представить.
Показалась Люси.
— Что делаешь? — спросила она и, увидев памятную табличку, добавила: — Здесь что-то произошло?
— Да, — сказал я. — Лодка потонула. Давно, больше 40 лет назад. Двое парней погибли.
— Вот это да…
Глаза Люси наполнились печалью. А окружавшая нас природа, казалось, вторила этой печали: серое небо, редкие капли дождя, озеро, шепчущее что-то тихо и неразборчиво языками своих волн…
Оставаться здесь нам больше совсем не хотелось. Остров вдруг стал казаться нам каким-то мрачным, как будто бы таящим скрытую угрозу.
Как только мы немного отплыли в сторону нашей базы, погода вдруг стала налаживаться. Ветер разогнал тучи, хмурое небо вдалеке начало проясниваться. Я предложил Люси не возвращаться пока домой, а сплавать куда-нибудь ещё. И не зря: остаток дня, до самого вечера, мы замечательно провели на берегу другого, гораздо более крупного, острова. Берег был полностью песчаный, по нему были разбросаны брёвна разных размеров, на которых можно было удобно сидеть. У нас даже получилось развести там костёр и пообедать. Солнце сияло, а мы сидели на берегу и грелись, наслаждаясь тишиной. Вид озера, мерно накатывающихся на берег волн, успокаивал. Чуть левее по диагонали были едва заметны крыши домиков на базе отдыха. А если смотреть правее — был виден тот самый продолговатый остров, на котором мы были до этого. Я старался не смотреть туда (и Люси, как я заметил, тоже), но какое-то странное, мрачно-таинственное чувство не покидало меня и заставляло время от времени поворачивать голову в ту сторону…
К началу вечера мы уже причалили к пристани. Солнце было ещё высоко, однако становилось прохладно. Люси пошла в дом готовить ужин, а я стал разыскивать работника базы, лодочника, чтобы сообщить ему о нашем возвращении и отдать спасательные жилеты и вёсла.
— Далеко плавали? — спросил лодочник. Он сидел на крыльце домика, где хранились вёсла и спасжилеты, будто поджидая меня.
— Нет, — ответил я, — с погодой не повезло… Но у нас был пикник на том песчаном берегу, — и я махнул рукой в сторону большого острова. — А перед этим мы причаливали к островку, где потонула лодка.
— Какая лодка? — спросил с испугом лодочник.
— Да та, что давно уже… парусник. С двумя студентами.
— Ах, это… — вспомнил лодочник. — Мы между собой зовём этот остров Безымянным — так и не выяснили, какое у него настоящее название. Да… Местные ведь говорят, что одно тело так и не нашли тогда. Так что, может быть, только один из них погиб. Хотя… Ураган, говорят, страшный тогда случился. И зачем они поплыли в такую погоду…
— А что с лодкой-то случилось, вы не знаете?
— Да перевернулась она. Говорят, красивая была, почти яхта. С большим парусом… Но если такая перевернётся, тем более в шторм — ничего хорошего не жди. Да и спасжилетов на них не было, видать…
Легли мы рано — физическая активность всегда способствует здоровому сну. Не помню, сколько было времени, когда я проснулся, но до рассвета было ещё далеко. Мне что-то снилось, но я не мог вспомнить, что именно. Было такое странное чувство — будто я всё ещё находился во сне, хотя и ощущал себя наяву. Я лежал в постели, рядом — Люси, она спала. Я поднялся и выглянул в окно — ночь. Я аккуратно открыл дверь и вышел на улицу.
Ночную тишину нарушало только стрекотание насекомых. Даже птиц не было слышно — по моим ощущениям до рассвета оставалось не меньше часа. Я направился к берегу. Через пару минут я уже стоял на пирсе, вдыхая свежий ночной воздух. Было почти полнолуние, и благодаря чистому небу и почти полному отсутствию ветра и волн, луна очень ярко отражалась в воде, словно в зеркале. Невольно я бросил взгляд в сторону острова — того самого, Безымянного…
Я не сразу сообразил, что это — видение или реальность. Лишь после того, как я с минуту всматривался вдаль, несколько раз умыл лицо холодной водой и протёр глаза, я убедился в том, что там, у острова, было пришвартовано какое-то судно. При лунном свете легко угадывались его очертания: это была средних размеров лодка с большим широким парусом. Вглядываясь, я пытался понять, нет ли там людей, но никого как будто бы не было — ни в лодке, ни рядом на берегу.
До сих пор не могу объяснить, что заставило меня это сделать, но я быстро нашёл какую-то лодку, привязанную одной бечевой к столбику у пирса, подобрал валявшиеся тут же вёсла, и отправился к острову. Возможно, я находился в том самом пограничном состоянии — каком-то полусне, — когда всё воспринимается совсем иначе, нежели днём. Но почему-то я решил, что мне непременно, во что бы то ни стало нужно плыть к острову.
Небо было чистым. Ни облачка, ни ветерка. Когда я подплывал к пришвартованной лодке, я услышал голоса. Похоже, они принадлежали двум мужчинам. На миг я засомневался, нужно ли мне беспокоить их, но что-то изнутри говорило мне: нужно сойти на берег и спросить этих людей, всё ли у них в порядке.
Я пришвартовался рядом с парусной лодкой. Она была большая — раза в два больше той, на которой приплыл я, — с невысокой покосившейся мачтой и приспущенным парусом. Лунный свет отражался в больших металлических буквах — «НАДЕЖДА», — что очень красиво и внушительно выступали на правом борту судна. На берегу я заметил два силуэта. Это были явно мужчины. Видимо, они спали под открытым небом, но услышав звуки приближающейся лодки, проснулись и наполовину вылезли из своих спальников.
— Эй, откуда вы? — спросил один из них.
— С базы, — ответил я, пытаясь выбраться из лодки и не угодить в воду. — Я увидел лодку у острова и решил узнать, не случилось ли у вас чего… С вами всё в порядке?
— С нами? — переспросил другой. — Да, с нами всё в порядке. А вы как? В шторм не попали?
— Какой шторм?
Они тут же рассказали мне, что прошлым вечером едва остались живы. Совершенно неожиданно начался шторм, они потеряли управление, и их лодка перевернулась. Спасательных жилетов на них не было, а восстановить положение лодки никак не удавалось. В итоге их спас этот остров — их буквально выбросило на него.
У меня был с собой фонарик, но я стеснялся включать его, так что лиц своих собеседников я не разглядел. Однако по голосам я понял, что это молодые парни. Они тоже не включали фонарики (если они у них были). Их рассказ был ярким и вполне правдоподобным, однако я прекрасно помнил вчерашний вечер: никаким штормом и не пахло. Не было даже дождя. Я сказал им, что весь прошлый вечер и всю ночь был на базе, здесь, неподалёку, и никакого шторма не заметил.
— На базе? — спросил первый. — На какой ещё базе?
— На базе отдыха, — ответил я и махнул в ту сторону, откуда приплыл, — Разве вы её не видели?
Я обернулся. Я хотел показать им на домики, которые были видны отсюда днём, однако сейчас, в темноте, невозможно было что-либо разглядеть. На базе все спали, и света нигде не было.
Я заметил, что парни переглянулись.
— Мы не знали, что здесь есть какая-то база… — заговорил первый. — Как она называется?
— «Каменка», — ответил я.
— Я знаю посёлок Каменка. Он там, чуть подальше, к железной дороге. Но никакой базы не припомню…
Возникло неловкое молчание. Я мысленно обругал себя за то, что зря нарушил покой этих людей.
— Ладно, — сказал я. — Не буду вам мешать. Надо возвращаться.
— Хотите чаю? Мы нагрели целый термос, на утро.
— Нет, спасибо. Пускай вам на утро и останется. Мне завтра вставать рано, а ещё бы выспаться успеть…
Мы попрощались. Вскоре я был уже в домике. Люси спала так крепко, что даже не заметила моего отсутствия. Когда я ложился, она не проснулась.
Утром я первым делом пошёл к озеру. Было ещё рано, и побережье пустовало. Я смотрел в сторону Безымянного острова. Никаких лодок возле него не было. Мне показалось, что на самом острове промелькнул чей-то силуэт, но приглядевшись, я уже ничего не заметил. Показалось? «Должно быть, уплыли на рассвете» — подумал я.
По дороге обратно к домику я встретил лодочника.
— Доброе утро, — поприветствовал я его.
— Доброе.
— Скажите, ночью ведь не было шторма?
— Шторма? — удивился он. — Этой ночью был полный штиль.
И я рассказал ему о своём ночном путешествии на Безымянный остров. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами.
— Во-первых, — начал он, — вы поступили безответственно: лодки ночью брать запрещается. И потом… Вы ведь могли утонуть!
— Но почему? Вы же говорите, что был полный штиль, — заметил я ему.
— Да, но… Вы ведь знаете, какая здесь переменчивая погода.
— Значит, всё-таки мог начаться шторм, а потом резко закончиться?
— Нет, такое вряд ли могло произойти… — сказал лодочник, но был уже не так уверен в своих словах. — И потом, парусные лодки, тем более ночью… Я уже очень давно здесь не видел никаких парусников.
— Это был даже не парусник, а скорее швертбот. «Надежда».
— Как вы сказали? — почти вскрикнул лодочник. — «Надежда»?!
— Да. Такими большими металлическими буквами по правому борту — «Надежда», — ответил я. — Вы её знаете?
Он весь изменился в лице.
— Название, конечно, не слишком оригинальное… Кто угодно мог взять такое, но… именно так назывался тот самый парусник, который разбился здесь 40 лет назад.
Вернувшись в домик, я застал Люси за раскладыванием вещей по сумкам.
— Через час электричка, — сказала она. — Завтракать будем?
— Завтракать? Да, да… конечно… — ответил я, но мысли мои были далеко. Я думал о том, что видел ночью. Что это были за люди? И что это за лодка? Неужели… Нет, не могло же мне это всё присниться, думал я. Если только… «Нет, нет, — прерывал я свои собственные мысли, — этого не может быть и точка».
И мы уехали. Место это нам обоим очень приглянулось, но у нас так ни разу и не получилось вернуться туда вновь. Всё как-то не складывалось. Словно бы что-то специально нам препятствовало. И хотя в наших краях очень много красивых мест, я не перестаю иногда вспоминать тот остров. Тот Безымянный остров и ту ночь, когда я встретил лодку-призрак, после шторма, которого не было…