История эта произошла более шестидесяти лет назад. Так что гриф секретности, наверняка, снят.
Конец пятидесятых. Набирает силу противостояние СССР и США. Идёт негласная, невидимая борьба. Незаметная, но от этого не менее упорная. Часто борьба ведётся не напрямую, а через сателлитов. Войска получают не просто новую, а принципиально новую технику. Модернизируется ОсНаз. Силы особого назначения. Проще говоря разведка. Сразу же хочу предупредить, это – разведка не имеющая ничего общего с Джеймсом Бондом, перестрелками, кражами секретов и эффектными трюками. Рутина, наблюдение и только.
Рядом с маленьким никому неизвестным городком Тетри-цкаро в Грузинской ССР, в горах разместилась небольшая воинская часть. Чем занимается, что делает никто из местных не знает. Не положено. Видят только солдат, да торчащие вращающиеся, антенны. А занимаются там обычном делом. Слушают о чём говорят турецкие радиостанции. Ведь Турция - это союзник США. У оператора задача не сложная. Перемещайся по частотам и слушай, когда «заговорит» какая-нибудь радиостанция. Но, уж если услышал, нужно немедленно понять, где она располагается. Для этого направить антенну так, чтобы уровень сигнала был максимальный. После этого оператор сообщает в центр частоту на которой работает супостат и азимут. Частота передаётся такому же оператору в другой точке Грузии. Там, где сходятся азимуты и будет точка нахождения «говоруна». Но, помимо всего прочего оператор обязан записать тот текст который передаётся. В эту ночь на смену заступил молодой сержант Юра. Хотя, почему молодой? Он уже служит третий год. Опытный. На ключе на передачу имеет второй класс, если по гражданским меркам. На приём – вообще мастер спорта. А классность определяется количеством переданных или принятых знаков в минуту. За время службы уже успел изучить почерки всех радистов противника. Точно знает их частоты и азимуты. Знает, примерно и график работы и классность. Классность – это деление станций по важности. Какие то передают ежедневные данные о погоде, какие то регулярные отчёты. Есть станции, которые работают только тогда, когда что то происходит. А существуют и те, которые работают только в экстраординарных случаях. В таких случаях неважно дать данные о частоте и местоположении, важно записать текст.
Именно такую станцию и засёк Юра той ночью. Тиха летняя ночь. Стрекочут цикады, где то в селе лают собаки. Ночью хорошо. Можно, невзирая на уставы, расстегнуть пуговичку воротника, расслабить ремень. Всё равно никто проверять не будет. Ночь обещала быть спокойной. Отчёты у врага закончены. Ночных учений не предвиделось. Обстановка за последние дни была умиротворяющей. Лениво покручивая вареньер станции он думал о завтрашнем дне. Воскресенье. Их – вторая рота играет в футбол с первой ротой. Игра принципов. Давно пора определить сильнейшего. И он – Юра, как лучший голкипер части должен… Вдруг в наушники ударила тугая трель морзянки. Незнакомый оператор, незнакомый почерк. Частота, на которой в принципе не должно было быть никого. Только приняв телеграмму, он понял, что абсолютно забыл оповестить центр о работе новой станции. Ну, да ладно. За это ругают, но не наказывают. Он ещё немного «посидел» на странной волне для очистки совести, а потом опять стал сканировать эфир.
Утром пришёл сменщик. Какое то время они передавали дежурство. Потрепались о разном. Обсудили предстоящий матч. Потом Юра забрал папку с принятыми телеграммами и весело посвистывая начал спускаться под горку к казармам. Как и следовало ожидать, командира в кабинете не оказалось. Воскресенье всё же. Он положил папку с телеграммами на стол и вышел из кабинета. К чувству хорошо сделанного дела примешивался какой то тревожный осадок. Червячок, который надоедливо твердил, а может позвонить командиру домой? Да, ладно одёргивал он сам себя, не война всё же. Пусть отдохнёт человек. Тем более, что пора уже на футбол.
В понедельник днём в часть приехали люди в гражданских костюмах. Показали какие то корочки и дежурный по части с видимым почтением провёл их к командиру. После пятнадцатиминутного разговора пунцовый командир рявкнул дежурному офицеру. «Давай живо сюда этого раздолбая. Того, что дежурил в ночь с субботы на воскресенье».
В кабинете командира части кроме хозяина сидело двое в гражданке. Те, что приехали днём. Вот уже пол часа они «мытарили» незадачливого сержанта вопросами, заставляя не в первый раз рассказывать как он принимал ту злополучную телеграмму. Потом, старший сказал «Ладно, можешь быть свободен… пока». Через два часа они уехали, а Юру снова вызвал командир.
- Товарищ подполковник, сержант…
- Да, ладно входи уже, - отмахнулся командир.
Он сидел за своим столом, немного сутулясь и внимательно смотрел на вошедшего.
- Да, получил я из-за тебя сегодня. Что ж ты так то, а? Ведь вроде опытный – тихо начал он.
- Теперь то уж нет никакой тайны. Но, ты всё равно особо языком не трепи. В прошедшую пятницу к туркам явился наш дипломат, с важными документами. Перебежал, шкура. Наши его обыскались. Думали похитили его или убили. Пятницу и субботу турки его «крутили». Думали провокация. В субботу ночью дали телеграмму…
Тут он не выдержал, ударил кулаком по столу и рявкнул:
- Которую ты принял и не доложил вовремя! Приезжали особисты. Думали, как с тобой поступить. Посадить, как пособника, или отпустить. Пойми, если бы ты доложил сразу, мог бы смело крутить дырочку под орден. В то время они могли ещё что то сделать. Вернули бы сукина сына. А так, радуйся, что на свободе ходишь. Свободен.
Каждый раз, когда отец рассказывал мне эту историю, он добавлял «Век не забуду командира. Вставил небось, за меня словечко. Настоящий мужик был. Сам ведь по краю ходил. А меня вытащил».