Гульсифат Шахиди. А к Курбану сюда?

               
                «А к Курбану сюда?»

    Очень много у меня воспоминаний о доме по улице Бухоро, 40 (бывшая Свириденко) в родном Душанбе. Это дом моего отрочества, красивый и с улучшенной планировкой квартир. Правительственный, как называли его в народе. А жили там разные люди: ветераны войны и труда и артисты, министры и учёные, врачи и писатели, генералы и преподаватели. Квартиру предоставили папе для расширения жилплощади. Я прожила в ней четыре года до замужества и вернулась уже со своей семьёй после ухода отца из жизни.
        Со многими интересными людьми мне посчастливилось жить по соседству в этом дворе. Поэт Мирзо Турсунзаде, академики Н. Маъсуми и А. Мирзоев, редактор литературного журнала «Памир» М. Муллоджанов, знаменитые врачи С. Хакимова, А. Мансуров и М. Пулатов и другие уважаемые и милые сердцу соседи. Но сегодня я хочу рассказать лишь об одном случае, который развеселил многих жильцов нашего дома и они долго вспоминали с улыбкой об этом.
        Это был 1970 год, когда я пошла в десятый класс. У нас гостила в то время моя бабушка Марфоа. Ей очень нравился наш двор и хорошие добрые соседи. Один из них – генерал погранвойск Гаффаров. Он многое сделал для того, чтобы наш двор превратился в красивый цветущий уголок города с детской площадкой, со скамейками, столами и топчанами. Он жил прямо у входа во двор в первом подъезде на втором этаже. А на первом со своими родителями жила знаменитая балетная пара Курбан и Татьяна Холовы. Я знала их по театральным спектаклям и восхищалась их талантом. Какие же они были красивые! Я и по сей день, вспоминая, завидую их прямым спинам и величественной осанке. А дочка у них первая родилась, словно кукла! Назвали её Назокат - в переводе красивая и нежная. У таджиков есть поговорка: «Исмаш ба чисмаш мувофик» – «Соответствующий своему имени». Это про неё. Чудо, а не ребёнок! Но об этом лучше отдельную статью напишу.
       Итак. Был жаркий день. Я возвращалась со школы и увидела сидящих на топчане свою бабушку и тётушку-соседушку, которая была знаменитой закройщицей и всех нас обшивала. К слову, мы с тётушкой Кимиё были и прежде соседями и выросли вместе с её детьми. Я подошла к ним, поздоровалась и спросила:
       - Бибичон, тётушка Кимиёхон, вам не жарко? Может быть чаю с сухофруктами принести?
       Они улыбнулись, спросили, как моя учёба и не отказались от чая.
       Выхожу я с подносом из своего подъезда и вижу, в наш двор шагает знаменитый артист балета элегантный и красивый Владимир Кормилин. Спросите, откуда я знала всех артистов театра оперы и балета? Дело в том, что мой папа был министром торговли республики, а секретарша его Тамара Алексеевна - супруга директора Государственного театра оперы и балета имени Садриддина Айни. Всё детство мы с братьями и сестрой ходили на детские спектакли, а подросли и стали посещать вечерние премьеры.
        Так вот. Подхожу ближе к бабушке с тётушкой и слышу как Кормилин галантно поздоровался с женщинами. Потом спросил, показывая на двери подъезда:
      
       - Скажите, уважаемые, к Курбану - сюда?
       Моя бабушка Марфоа слышала плоховато и ей показалось, что прохожий спрашивает про городскую баню. К тому же имя Курбан по таджикски звучит КурбОн. И она тут же поспешила разъяснить:
       -Гурбаня? Нест-нет! Гурбаня сапсем на дуругой сторона!
       Кормилин изумлённо глянул на тетушку Кимиё, а та весело рассмеялась. Я быстро поставила поднос на топчан и предложила Владимиру Николаевичу проводить его до квартиры Курбана-ака.
       Потом объяснила бабушке про гурбаню и она смеялась до слёз. Долго ещё подшучивала над собой, рассказывая об этом событии в лицах.