Роль сенокоса в крестьянском хозяйстве убедительно показал А.Н. Энгельгардт (1832 – 1893 ), русский публицист-народник, ученый-химик и агроном. В своих знаменитых «Письмах из деревни» он писал: «В нечерноземной полосе количество посева обуславливается количеством навоза, какое можно накопить, количество же навоза обуславливается количеством корма, количество корма обуславливается количеством сена, какое может наготовить имеющая достаточное количество лугов пара (муж и жена. — Г.Н.)... Это количество сена обуславливает у нас, так сказать, всю суть хозяйства, от него зависит количество скота, количество высева, количество хлеба, мяса, сала, молока, какое может потребить наша пара» [1].
Можно уверенно сказать, что этот вывод ученого и писателя являлся откровением только для интеллигентов-народников. Что касается крестьян, то для них приоритет заготовки сена, как основы будущего благополучия семьи, в течение многих веков усваивался с молоком матери и закрепился на инстинктивном уровне. Именно поэтому в страдную пору любой крестьянин, находясь в извозе, отказывался от дорогостоящего подряда и спешил домой на сенокос, потому что «летний день год кормит».
«В страдное время никто ни о чем другом, как о покосе, не думает, никто ничего другого не делает. В это время в деревне нет ни мастеровых, ни сельских начальников, ни попов… Все косят, все понимают, что ничем нельзя вознаградить того, что потеряно в это время» [2]. Не был исключением и заводской Урал. Здесь в эту пору останавливались даже домны и плавильные горны. Исключительная роль заготовки сена в крестьянском хозяйстве вызывала необходимость промышленного производства кос — главного инструмента при сенокосе.
Цель данной статьи – представить историю косного дела на уральских заводах Демидовых в XVIII и начале XIX века. В качестве исходных материалов использовались документы из фондов Государственного архива Свердловской области (ГАСО), публикации XIX века и современных авторов.
Первая попытка косного производства на Урале была предпринята Акинфием Никитичем Демидовым. «При Быньговском заводе, построенном Никитой Демидовым в 1718 году, в 1731 году была устроена косная фабрика. Для строения фабрики и обучения косному делу были выписаны из Прусского королевства Обермейстер да мастер. После окончания контракта Обермейстер отбыл в свое отечество, а мастер и поныне при деле кос» [3].
Приказчик Нижнетагильского завода Сидоров получил 9 сентября 1738 года приказание послать в Невьянск рисунок, по которому строится «косная фабрика» на Лайском заводе для ознакомления с ним Акинфия Никитича. Последний, пообещав «и что прибавитца до вас в скорости вернется», сдержал слово, и уже 14 сентября рисунок был возвращен [4]. При налаживании косного производства Демидовым ставилась задача «всячески стараться сделать косы чистотою и добротою не хуже немецких».
Видимо, поставленная задача оказалась трудновыполнимой, так как спустя четверть века уже младший сын Акинфия, Никита Акинфиевич Демидов, предпринимает вновь попытку организовать косное производство на Нижнетагильском заводе. В отличие от отца, Никита Акинфиевич руководил своим большим хозяйством на отдалении, посылая из Москвы, Санкт-Петербурга или из-за границы инструкции (ордера) своим приказчикам. Ниже приведен пример такого послания, касающийся рассматриваемой темы:
«В Нижнотагильскую мою заводскую кантору прикащикам Григорию Белому, Мирону Попову и Алексею Иванову.
При Лайских моих заводех уповательно косные мастера имеютца, из которых или подмастерей двух человек самых лутчих не пьяниц и не мотов на будущем сего года караване послать их до Лаишева, а из Лаишева прикажите караванному ко мне отправить в Москву, и чтоб те присланные были косные мастера для будущего прока в них из молодых, а если косных мастеров таковых не отыщется, то хотя и с кузнецов понятных к тому делу, а особливо штоб знали в калении искуство, которому здесь ещё могут поучитца и перенять, а по научению в заводы мои имеют быть отпущены без удержания. Февраля 18 дня 1763 года» [5].
Содержание этого письма-поручения позволяет оценить состояние косного дела на заводах Никиты Акинфиевича Демидова. Заводовладелец надеялся (слово «уповательно»), что при Лайском его заводе еще сохранились косные мастера, но допускал, что «таковых не сыщется» и соглашался на присылку «кузнецов понятных тому делу». Картина печальная. Значит, косное дело на Лайском заводе пришло в полный упадок, и приходилось начинать все вновь с подготовки мастеров.
Такая ситуация возникла по ряду причин. В 1745 году ушел из жизни Акинфий Никитич Демидов. На долгие почти тринадцать лет растянулся тяжелейший раздел имущества между тремя братьями Демидовыми, протекавший в атмосфере межличностного конфликта. В результате раздела Невьянская доля с входившими в неё Невьянским и Быньговским заводами отошла старшему брату Прокофию. Он не проявлял интереса к заводским делам и в 1769 году продал заводы Невьянской части предпринимателю Савве Яковлеву. Нижнетагильская доля досталась наиболее деятельному младшему брату Никите. Он и принял решение возродить косное дело, начатое его отцом.
Н.А. Демидов дал 23 сентября 1763 года своим приказчикам новое поручение. Ниже приведем текст письма, как и прежде, дословно с сохранением орфографии и пунктуации того времени:
«В Нижнетагильскую мою заводскую кантору прикащикам:
Апреля 30 дня 1763 года присланные по повелению моему обозначенной канторы для обучения в Туле косному калению кузнецы Иван Кононов да Семен Афанасьев; которые показанному мастерству обучались и обратно в Нижнетагильскую кантору обще с караванными служителями посланы при сем; того ради с получением сего при Нижнетагильском заводе построить в принадлежащем месте где заспособно признаете для показанного мастерства косную фабрику и в ней на первой случай хотя один колотушечный молот и по построении той фабрики со всемя к тому косному делу и калению оных принадлежностями и инструментами для дела кос выбрать износный материал по рассуждению вашему потребное было, к чему и показанные Кононова и Афанасьева к калению онах определять; и какие будут к каление означенных кос требовать припасы, то по требованию что надлежит выдавать, и за ними иметь смотрение с каким успехом оное косное дело будет происходить, и каковы имеют быть в доброте обо всем в московскую мою домовую кантору репортовать со обстоятельством; а плату за дело и каление оное производить справясь с прежними утверждениями» [6 ].
Рассмотрим это послание подробнее. Прежде всего отметим, что на Урале не нашлось места, где можно было бы поучиться косному делу. Заводчику пришлось направлять кузнецов Ивана Кононова и Семена Афанасьева на обучение в Тулу. Но и с Тулой не все ясно: на каком заводе в 1763 году существовал достойный уровень производства кос? Казалось бы, речь может идти о первом железоделательном заводе на реке Тулице, построенном еще основателем династии Никитой Демидовым в 1694—1695 гг. При разделе имущества Тульский завод вошел в долю среднего брата Григория Акинфиевича, а после его смерти в 1761 году завод унаследовал сын Андрей Григорьевич. Однако этот вариант отпадает, так как Тульский завод был окончательно остановлен в соответствии с указом Сената (1754 г.) о закрытии всех заводов, расположенных ближе двухсот верст от Москвы, с целью сбережения лесов [7].
В этих условиях можно предположить, что уральские кузнецы проходили выучку на одном из действующих заводов тульских предпринимателей Андрея и Ивана Баташевых. Между родами Демидовых и Баташевых существовали родственные связи и поддерживались деловые отношения. Основатель рода, Баташев Иван Тимофеевич (умер в 1734 г.), в начале своей карьеры служил приказчиком у Никиты Антюфеева (Демидова). Первая жена Андрея Баташева была дочерью С.И. Пальцева, тестя Акинфия Никитича Демидова. Существенно, что продукция баташевских заводов пользовалась заслуженной славой, была конкурентоспособной на внешнем и внутреннем рынках. В 1759-1760 гг. на одном из баташевских заводов отливали чугунные украшения для петербургского дома Н.А. Демидова [8]. Поэтому наше предположение, что кузнецы Кононов и Афанасьев перенимали искусство «косного каления» на одном из баташевских заводов, хотя и представляется на первый взгляд неожиданным, не лишено основания.
В начале 60-х годов Баташевы имели три завода: Тульский, Унженский и Гусевский. Тульский завод, основанный в 1717 году, находился в зоне, запретной для металлургии, и его закрытие было отсрочено до 1762 года в связи с выполнением военного заказа. Однако завод не умирает в одночасье. Поэтому вполне возможно, что доживающий последние дни Тульский завод Баташовых с еще сохранившимся квалифицированным персоналом и стал местом выучки уральских кузнецов косному делу. В этом случае имеем полное соответствие с текстом письма Демидова: обучение действительно происходило в Туле.
Не случайно в своем послании Никита Акинфиевич неоднократно употребил выражение «каление кос». Закалка кос оказалась самой трудной и ответственной операцией при их изготовлении. В то время мир еще не знал применяемых ныне методов исследования, позволяющих осуществить осознанный выбор технологии закалки. Режимы подбирались опытным путем, методом проб и ошибок с использованием самых экзотических компонентов. Демидов лично принимал участие в обсуждении технических вопросов и в 1765 году в письме в Нижнетагильскую заводскую контору привел инструкцию по закалке кос: «нагревать их в нарошно сделанных на то железных ящиках… обсыпя рогом с сажей и солью… нагревать чтоб колером вид имели темнее говяжьего мяса, а потом… опущать в масле постном семью частями говяжьим салом и дехтем, а ежели в том неспособного, то в человеческой урине» [9].
Настойчивость и энергия Н.А. Демидова позволили наладить производство кос на Нижнетагильском заводе. Однако не все шло гладко. На внутреннем рынке демидовские косы продавались в условиях жесткой конкуренции с немецкими косами, хотя последние и стоили значительно дороже. 15 апреля 1769 года Демидов пишет в Нижнетагильскую заводскую контору о непродаже почти пяти тысяч кос. Косы были отправлены на Урал для перебраковки и переделки [10]. Утверждать, что уральские косы «чистотою и добротою не хуже немецких» было еще рано.
В 1800 году Иван Баташев основал на реке Железнице Верхнежелезницкий завод для выделки сельскохозяйственных кос. Наряду с другой продукцией изготавливали косы также Велетменский и Выксунский заводы Баташевых (Мудрова И.А.), что дополнительно обостряло конкуренцию на российском рынке.
Процесс совершенствования дела уральских кос продолжался при Николае Никитиче Демидове, сыне Никиты Акинфиевича. Приказчик Нижнетагильских заводов Иван Макаров в 1807 году был послан в Вену для изучения технологии изготовления кос. И уже в 1813 году Демидов писал, что косное производство при Тагильских заводах в хорошем положении: «сомнительно, чтобы Баташовых или другие косы были лучше здешних» [10]. Несколько позднее, в конце 20-x годов XIX века выдающийся инженер П.П. Аносов наладил производство кос, не хуже немецких, на Златоустовском и Артинском заводах. Но это уже другая история, выходящая за рамки обсуждаемой темы.
Таким образом, «детство» уральской косы было непростым. Потребовались усилия нескольких поколений организаторов производства и мастеров, чтобы поставить этот кажущийся простым инструмент в один ряд с лучшими образцами.
Использованные источники
1. Письма из деревни. Очерки о крестьянстве в России второй половины XIX
века. М., «Современник», 1987. С.188.
2. Там же. С.189.
3. Геннин В.И. Описание Уральских и Сибирских заводов 1735 г. М., 1937.
С.616.
4. Черкасова А.С. Чтоб железо делать самым добрым мастерством. Демидовский
временник, кн.1. С. 26.
5. ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 112. Л. 26.
6. ГАСО. Ф.643. Оп. 1. Д. 112. Л. 267.
7. Юркин И.Н. Тульский завод Демидовых. Из истории становления и развития
доменной металлургии России, 1695-1782. М., 1996.
8. Юркин И.Н. Чугунное литье баташевских заводов для Петербургского дома
Н.А. Демидова. Институт истории и археологии УРО РАН, 2002.
9. ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д.125. Л. 278.
10. Рябов Б.Г. Уникальные «махины» горнозаводского Урала и Сибири.
Екатеринбург. Демидовский институт, 2016. С.246.
Фото А. Сосуновой