Василию Литвинюку, замечательному человеку
и хорошему художнику посвящается
Хорошее место Скитские пруды, можно сказать заповедное. Создали их еще в восемнадцатом веке, запрудив в природных оврагах рукава двух речек – Корбухи и Коперки. Потом уж появилась здесь загородная усадьба Троице-Сергиевой Лавры, в которой останавливались при ее посещении императорские особы. Со временем, еще в царские времена все это пришло в запустение, от усадьбы не осталось и развалин, и лишь вековые липы напоминали потомкам о былой ухоженности здешних мест. Недавно отвели это место под городской парк. Довольно быстро появились на косогорах по обе стороны от нижнего пруда облагороженные дорожки, ротонда, летняя эстрада, аттракционы и прочие атрибуты современной зоны отдыха. И пруды, в которых некогда монахи разводили рыбу, стали местом для лодочного катания, а их берега и окрестности - для неспешных прогулок горожан, живущих неподалеку.
На небольшой площадке возле мостика, разделяющего нижний и верхний Скитские пруды, на лавочке сидит мужчина. На вид ему где-то лет шестьдесят, возможно и больше. Погода сегодня ясная, сухая, теплая. Под стать погоде и одежда мужчины – светлые брюки, рубашка в крупную клеточку, на голове легкая соломенная шляпа, выглядит это вроде как не современно, но вполне органично. Сидит он здесь довольно долго, благо погода позволяет, и наблюдает за неторопливой работой местного живописца с необычным для нашего времени именем Леонард. Художник уже третий час колдует над холстом, старясь передать неброскую красоту и задумчивость природного ландшафта возрожденного парка, по которому еще в восемнадцатом веке гуляла императрица Екатерина II. Увлеченный работой он и не замечает, как испачкал зеленой краской краешек лба, а белой - левый засученный рукав рубашки. Временами сидящий на лавочке мужчина пытается заговорить с Леонардом, но тот, занятый творчеством, отнекивается лишь короткими, ничего не значащими фразами. От нечего делать мужчина периодически поглядывает по сторонам, наблюдая за отдыхающими. На мгновение его внимание привлекает одна пара. Вдоль берега по направлению к мостику неторопливо идет высокая, очень тонкая пожилая женщина в широкополой шляпе, а за ней молодой темноволосый мужчина, такой же худой и высокий, как женщина, но немного ссутуленный. Лицо у женщины маленькое, с близко посаженными глазами, острым подбородком и немного длинным, прямым носом. Выражение лица строгое и есть в облике женщины что-то невольно напоминающее прижимистую управляющую из западного поместья. В длинном бежевом платье свободно спадающим без всяких фигуристых выпуклостей ниже колен, она медленно, но уверенно шагает по тропинке с гордо поднятой головой. Если долго глядеть на эту пару, то замечаешь ковыляющего в нескольких метрах от них безобидного старичка с растрепанной бородкой и в серых, уже довольно потертых брюках.
- Каждый день ходят, и почти в одно и то же время, и самое интересное, всегда молча и друг за дружкой, словно верблюжий караван по пустыне? - прерывает тишину мужчина на лавочке, стараясь разговорить Леонарда. Но художник не реагирует и продолжает водить кисточкой по холсту. Мужчина видимо хочет еще что-то сказать на счет прохожих, но те уже подошли довольно близко, и последний лишь выжидающе смотрит на загадочную троицу
- Здравствуйте, Леонард, как Ваши успехи, - неожиданно для мужчины обращается женщина в шляпе к работающему живописцу.
- А, Марта Капитоновна, здравствуйте, здравствуйте, рад Вас видеть, гуляете? – Леонард отрывает взгляд от картины и приветствует своих знакомых широкой, по-настоящему доброй улыбкой. Подошедший следом за женщиной молодой человек, тоже улыбается и здоровается с художником за руку, а старичок останавливается невдалеке, опираясь на ограждающие площадку перила.
- Гуляем, Леонард, гуляем. Петенька мой пока без работы, а я, как Вы знаете, на пенсии. Погода хорошая, вот вышли подышать свежим воздухом, - отвечает женщина довольно сухо, о чем-то видимо сожалея.
- Да, хорошо сегодня, и места здесь красивые, я и то заехал в Ваши края, смотрите, что у меня получается
Женщина с молодым человеком подходят к этюднику живописца, понимающе кивают, говорят поочередно хвалебные слова, затем, попрощавшись с Леонардом, идут дальше через мостик вверх к микрорайону Ферма, бывшему в советское время военному городку Загорск-7. Старичок, оторвавшись от перил, ковыляет вслед за ними.
- Значит Вы Леонард, интересно, а меня Павлом зовут, - начинает свою речь мужчина на лавочке, - Может, раскроете секрет, откуда их знаете? Забавная троица, все покоя мне не дают. Я ведь почти каждый раз их вижу, когда сюда прихожу. И живут то они в моем подъезде, только этажом ниже. Женщина с молодым человеком недавно поселились. А старичок местный, пил раньше по страшному, жена бросила, один бедолага остался. А вот эта женщина, добрая душа, вроде как сошлась с ним, ухаживать стала немного, без нее не знаю, как бы он сейчас и жил.
- О, так Вы соседи, - художник оставляет кисточку на палитре и присаживается на лавочку рядом с мужчиной, - а я с ними раньше соседствовал. Хочу сказать - примечательная женщина, и характер особенный. Раз Вам интересно знать, откуда мы знакомы, то слушайте. Началось это где-то в девяностых годах прошлого века. Выделили мне тогда мастерскую в центре города. Улочка тихая, домики небольшие, и люди в них жили очень душевные, со многими постепенно и подружился. Марта Капитоновна тогда конечно помоложе была. Статная, светловолосая, многие мужчины на нее заглядывались, но уж чересчур важная и самоуверенная. Наши уличные за это ее тетушкой Мартой прозвали. И жила она вот с этим Петенькой, ему, наверное, еще лет десять было, в большом купеческом доме на этой тихой улочке. Дом хоть и старый, и удобств немного, и занимала она в нем всего лишь две небольшие комнаты, но в центре, чем Марта Капитоновна очень гордилась. После революции хозяина дома экспроприировали, вот ее предки и заселились в барские хоромы. Своим ростом она и тогда отличалась, а еще привлекала внимание тем, что всюду ходила только с Петенькой. Она его от военного родила. Рассказывали, мужчина красивый был, видный, да женат, о чем, впрочем, при встречах с Мартой Капитоновной умалчивал. Когда наша героиня об этом узнала, то было поздно – беременной уж была. Вот тогда и проявился ее характер. Ошарашенная такой новостью, поехала наша тетушка Марта на прием к командованию своего красавца. Скандал там устроила такой, что слухи о нем и до нашей улицы докатились. Военный все равно с семьей остался, но карьеру себе испортил основательно. Больше не с кем Марта Капитоновна так и не сходилась, растила Петеньку одна.Но, уж больно она его сильно оберегала. С мальчиками на улице он не играл, не бегал, а все с маменькой, да маменькой, вроде как подружка у него была. Постепенно он вырос, институт какой-то закончил, да воспитание даром не прошло – так с маменькой и остался. И жили бы они дальше в своем купеческом доме, гуляли бы со степенным видом по городу, да несколько лет назад произошло у них несчастье. Кто-то этот дом поджег. Жильцы, слава Богу, спаслись, особо не пострадали, но сам дом стал уж негодным. Мы его хотели с ребятами подлатать, да ничего путного из этого не вышло. И началась тут у Марты Капитоновны новая баталия. Раскидала вещи свои по знакомым, мне часть подкинула, приютилась вместе с Петенькой у добрых людей, и стала добиваться у городских властей выгодного жилья. Те ей разные варианты предлагали, но ей, то метраж плохой, то дом не нравиться, хотела, чтобы квартира была новая, большая и в центре. Бедные чиновники не знали, куда от нее деться. Под конец нашли ей квартиру здесь на Ферме. Новый кирпичный дом, комнаты раздельные, большие, застекленная лоджия, вид из окна на лес, хоть картины пиши. Шикарная квартира. Так уперлась рогом, не хочу сюда и все, будто ее в тундру выселяют.
- Да, упертая бабенка, даже не подумаешь, и чего сопротивлялась, место тут очень даже неплохое, особенно для пенсионеров, парк, магазины все есть, с той стороны городка Лесное озеро с песчаным пляжем, храмы рядом,тот же Черниговский скит, лес, ну, что ей еще надо? - недоуменно вклинился в рассказ Леонарда Павел.
- Мы тоже, кто ее знал, все удивлялись, и почему она так не хотела в этот микрорайон, прям до слез доходило. Чиновники через суд ее только сюда и выселили. Так она опять не угомонилась. Кто-то ей посоветовал приватизировать здешнее жилье и обменять уж потом на то, что душе угодно. Загорелась тетушка Марта этой идеей. А тут новая напасть. На работе у нее начальник сменился. Да, забыл сказать, она ведь до недавнего времени, не смотря на возраст, еще и в одной конторе трудилась. Петенька особо к жизни не приспособлен, лишь случайные заработки бывают, а кушать хочется, вот и приходилось Марте Капитоновне тянуть лямку, что называется, за двоих. А работа у нее, честно сказать, была комфортная: что-то вроде курьера, только совсем незагруженного. Могла и опоздать, и на рынок сбегать в служебное время. И все благодаря начальнику Спиридону Спиридоновичу. Мужчина он был в годах, грузный, можно сказать величественный, и видимо еще с прошлого века за что-то симпатизировал нашей тетушке. Но нет ничего вечного в этом мире, и сменила Спиридон Спиридоновича одна очень бойкая особа средних лет. Марта Капитоновна ей сразу не приглянулась, даже наоборот, поэтому хоть и с трудом, но добилась эта особа увольнения нашей тетушки. Но та не больно то и унывала, ведь главное был обмен. А с ним выгодный вариант намечался, такой, что еще деньги от обмена оставались. Окрыленная предстоящей сделкой тетушка Марта словно летала по городу вместе с Петенькой. И надо же такому случиться, сделка сорвалась. А тут оказалось, что договор, который, не глядя, наша тетушка подписала с риэлторами кабальным оказался. Обмен хоть и не состоялся, а за услуги этим проходимцам столько надо было заплатить, что пришлось бедной Марте Капитоновне брать в банке кредит. А там и добрые люди попросили ее съехать с занимаемой площади. Вот так и оказалась она вместе со своим Петенькой местной жительницей и вашей соседкой.
- Да, забавная история, одно не понятно, зачем она этого старичка у себя приютила?
- Так это же и есть отец Петеньки.