В советские времена об участниках Гражданской войны, воевавших по другую сторону баррикад, не писали вообще, или писали исключительно в негативном плане. К ним относится и уроженец Черниговщины Георгий Бонч-Осмоловский, подполковник армии УНР, известный из истории Гражданской войны в Украине как Юрий Осмоловский. Это имя стало известным уже в независимой Украине, но о нем было мало информации, а имеющиеся сведения содержали противоречивые данные.
Выяснилось, что в армии УНР служило несколько старшин с такой фамилией, наиболее известные имена – Юрий (Георгий), Виктор и Павел Осмоловские. А еще встречались варианты фамилии: Бонч-Осмоловский, Осмяловский, Асмоловский, да и отчество почти нигде не указывалось.
В исторических документах и публикациях того периода и в мемуарах участников событий, да и в публикациях современных историков, указанные имена постоянно путали, поэтому пришлось проводить идентификацию известных личностей, изучая их послужные списки и сопоставляя сведения из разных источников: даты, наименования воинских частей, боевые действия и т. п.
В результате проведенных поисков удалось, в основном, установить биографию Георгия Бонч-Осмоловского.
Георгий Иосифович Бонч-Осмоловский родился 26 мая 1892 г. в селе Заборье Суражского уезда Черниговской губернии (с 1924 г. в составе Брянской области РФ). Происходил из черниговской ветви известного с начала XVI века дворянского рода Осмоловских герба Бонча. О его родителях и детских годах достоверной информации найти не удалось, известно лишь, что его дед был судебным чиновником, а Георгий получил домашнее образование.
Выбрал профессию военного, в ноябре 1911 г. поступил на службу в 159-й пехотный Гурийский полк, который базировался в Могилевской губернии, рядовым на правах вольноопределяющегося второго разряда на собственное содержание, что позволяло проживать за пределами полка. Вольноопределяющиеся могли вступать в средние военные училища на казенный счет, но вакантных мест для них выделялось мало, поэтому Георгию пришлось учиться военному делу далеко от дома.
В сентябре 1912 г. после вступительного экзамена был зачислен в общий класс Тифлисского военного (юнкерского) училища им. Великого князя Михаила Николаевича. Учился успешно, о чем свидетельствует его послужной список. В конце 1913 г. стал унтер-офицером, был награжден светло-бронзовой медалью «В память 300-летия царствования Дома Романовых», а также два раза получал призы за отличную стрельбу из винтовки.
Был выпущен из училища в июле 1914 г. по первому разряду со званием портупей-юнкера, которое присваивалось лучшим выпускникам за успехи в учебе. "Высочайшим приказом" от 1 октября 1914 г. был произведен в подпоручики армейской пехоты и назначен в распоряжение штаба Казанского военного округа. Зачислен в 158-й пехотный запасной батальон, где командовал ротой.
Выбыл на театр военных действий (Юго-Западный фронт) 15.12.1914 г. в 255-й Аккерманский пехотный полк 64-й пехотной дивизии. Службу начал младшим офицером роты, затем командовал ротой, пулеметной командой, а с 29.09.1915 г. – командир батальона. Чин поручика получил 25.05.1916 г., штабс-капитана – 09.10.1916 г.
Воевал отважно, о чем свидетельствуют боевые награды: ордена Св. Анны 4-й ст. с надписью «За храбрость», Св. Станислава 3-й ст., Св. Анны 3-й ст., Св. Станислава 2-й ст. В феврале 1917 г. получил весьма почетную награду – Георгиевское (Золотое) оружие, которое приравнивалась к ордену Св. Георгия.
О награждении Г. Бонч-Осмоловского Георгиевским оружием в газете «Русский Инвалид» написано: "... будучи в чине подпоручика, в бою 21-го августа 1915 года у д. Смольники, командуя двумя пулеметами под сильнейшим неприятельским огнем и потеряв половину прислуги убитыми и ранеными и один пулемет разбитым, сел у другого пулемета и, лично открыв огонь с 400 шагов во фланг неприятелю, заставил замолчать его пулеметы и тем дал возможность нанести противнику поражение".
После Февральской революции в армии начались процессы демократизации, составной частью которых на Юго-Западном фронте стала украинизация воинских частей, в которых преобладающее большинство составляли украинцы. Г. Бонч-Осмоловский принимал активное участие в этих процессах, был избран командиром полка и делегирован на I-й Всеукраинский военный съезд от Юго-Западного фронта.
Находясь в 44-м запасном полку в Херсоне, где готовились маршевые роты для 64-й пехотной дивизии, он выступил с такой речью: "Товарищи! Очень прошу извинить, что я не могу говорить с вами на прекрасном вашем, а заодно и моем языке, ибо общеизвестные и вам ненормальные условия нашего воспитания заставили многих из нас забыть его. Поэтому и пользоваться буду чужим нам русским языком. Я очень был рад услышать из уст представителя вашего национального совета, что он считает бесспорно необходимым и вашим долгом прийти нам в окопах на помощь. То, что вы придете к нам, как национальные украинские роты, абсолютно не может внести недоразумений в дивизию. Там в каждом полку есть национальные украинские советы, основаны украинские клубы, культурно-просветительные кружки и украинские библиотеки. Правда, теперь дивизия в окопах, но с переходом ее в резерв, бесспорно, это наберет более широких форм. Особенно, когда еще придете туда вы и скрепите тот украинский элемент, который уже начал там свою национальную жизнь. Я счастлив вам заявить, что вас, как украинские маршевые роты, мы встретим с радостью и охотно сделаем несколько полков, а то и всю дивизию украинской".
С лета 1917 г. Г. Бонч-Осмоловский служил в запасном полку в Одессе, где принимал активное участие в организации гайдамацких военных подразделений Центральной Рады в Одесском гарнизоне. С этого периода он и упоминается как Юрий Осмоловский.
После Октябрьского переворота Одесса и весь Одесский военный округ перешли под юрисдикцию правительства Центральной Рады, в тот период Ю. Осмоловский возглавил 1-й Гайдамацкий курень. Тогда в Одессе фактически было двоевластие, в части органов государственной власти и войск значительное влияние имели большевики. Не найдя общего языка с представителями Центральной Рады по некоторым вопросам, 30 ноября большевики осуществили вооруженную попытку захвата власти в городе. Они, в частности, взяли штурмом здание штаба Одесского военного округа, занятое прежде гайдамаками. Пытаясь отбить штаб, Ю. Осмоловский, по неподтвержденному газетному сообщению, попал в плен к большевикам. Штаб гайдамаки отбили, а вооруженное противостояние закончилось подписанием 2 декабря временного перемирия.
В середине января 1918 г. большевики снова подняли восстание против украинской власти. В городе шли ожесточенные бои, Ю. Осмоловский с 1-м Гайдамацким куренем защищал железнодорожный вокзал. Восстание закончилось победой большевиков, 17 января войска Центральной Рады капитулировали на их условиях. Не согласившись с капитуляцией, Ю. Осмоловский со своими гайдамаками 18 января оставил Одессу, отступив в направлении станции Раздельная. Но 19 января большую часть гайдамаков в Раздельной разоружили большевики, догнав отступающие части. Ю. Осмоловскому удалось тогда избежать плена. Небольшой отряд одесских гайдамаков с Ю. Осмоловским и командирами 2-го и 3-го куреней сумел пробиться к 1-й Украинской дивизии.
29 апреля 1918 г. в результате государственного переворота к власти пришел генерал Павел Скоропадский, провозглашенный гетманом Украинской державы. В период Гетманата Ю. Осмоловский служил помощником военного коменданта в городе Прилуки. В мае 1918 г. был арестован по обвинению в подготовке восстания против гетмана Скоропадского.
Газета «Прилукская мысль» сообщала 6 августа: "Следствие. Против бывшего коменданта г. Прилуки – Гавришко, его помощника Асмаловского и адъютанта Губко ведется следствие по обвинению в подготовке восстания против существующей власти".
17 ноября 1918 г. началось народное восстание против гетмана Скоропадского, которое возглавил лидер украинских социал-демократов Симон Петлюра. Гетманскую варту в Прилуках разгромили казаки "Куреня смерти" атамана Ангела.
После освобождения из Прилукской тюрьмы Ю. Осмоловский прибыл в штаб Директории в Фастове и был назначен командиром 2-го Днепровского резервного полка, который вошел в состав Осадного Корпуса.
После взятия Осадным Корпусом 14 декабря 1918 г. Киева Ю. Осмоловский едва не стал дипломатом: его назначили старшиной по особым поручениям при военном атташе Директории в Грузинской демократической республике. Путь в Грузию пролегал морем из Одессы, которую 18 декабря 1918 г. захватила Добровольческая армия генерала Деникина, поэтому в Тифлис миссия не доехала.
В начале 1919 г. Ю. Осмоловский был назначен командиром 2-й Запорожской (Республиканской) дивизии Запорожского корпуса Действующей армии УНР, с тех пор и служил в этом соединении.
В феврале 1919 г. главные силы армии УНР отступили на Правобережную Украину, а в марте Запорожский корпус был отрезан от основных сил украинской армии. Власть в корпусе пытался захватить О. Волох, который 20 марта на станции Зятковцы (ныне Винницкая область) заставил старшин подписать универсал о признании советской власти. Ю. Осмоловский и еще несколько старшин под угрозой оружия универсал подписали, но выполнять его не стали.
Сотник Армии УНР Степан Цап писал: "После этого начался форменный развал корпуса, поскольку начальник второй Запорожской дивизии атаман Юрко Осмоловский со своими полками и другими, что примкнули к ним, не подчинились этому универсалу, а Гайдамаки, послушав своего "отца" Волоха, начали с коммунистами "братания", за что поплатились вполне двумя своими куренями и благодаря им погиб почти весь пеший Республиканский полк".
Дивизия Ю. Осмоловского продолжала бороться с большевиками, 3 апреля она нанесла сокрушительное поражение большевистским войскам под Балтой, но, в целом, силы были неравными. Запорожский корпус в апреле был прижат к Днестру и отступил в Румынию, где был разоружен. Украинские войска через территорию Румынии в конце апреля прибыли поездами на станцию Залещики в Галиции, откуда пешим порядком перебазировались в Радивилов на Волыни.
Полковник Армии УНР В. Кедровский вспоминал: "Медленно начали прибывать части Запорожского корпуса. Люди выглядели очень усталыми, оборванными, но все были бодры и горели желанием скорее получить оружие и вступить в бой с большевиками".
После тех событий Ю. Осмоловский с 5 мая стал помощником командующего Запорожским корпусом, а после реорганизации корпуса в Запорожскую группу возглавил с 15 мая 7-ю Запорожскую дивизию.
Дивизия под его командованием в результате удачного маневра 24 июня нанесла чувствительное поражение большевистским войскам в районе Проскурова.
Из мемуаров Степана Цапа: "Седьмая Запорожская дивизия вместе с обозами – имеет более две тысячи. Зато уже лучше и регулярнее от шестой. Командует ею отважный полковник Осмоловский, красавец ... лупит врага и способен наносить яростные удары. Так бьет, что даже сам рассыпается на боевом ристалище и три дня собирает дивизию. Дивизия эта имеет прекрасный офицерский кадровый состав, сформировавшийся в 1918 году".
В. Кедровский называл Юрия Осмоловского одним из лучших командиров дивизии Украинской армии в 1918-1919 гг.
Ю. Осмоловский принимал участие в походе Объединенных сил Армии УНР и Украинской Галицкой армии (УГА) на Киев в августе 1919 г. 7-я Запорожская дивизия наступала на столицу вдоль Днепра с юга. 31 августа 1919 г. во второй половине дня дивизия вошла в Киев, уже захваченный войсками УГА, которыми командовал генерал-четар Антин Кравс.
Дивизия прошла по Крещатику, но эта победа стала и досадным поражением: столицу пришлось оставить из-за ошибок командующего Запорожской группой полковника В. Сальского. Он, в частности, приказал Ю. Осмоловскому готовиться в Василькове к торжественному параду, вместо запланированного на утро перекрытия мостов через Днепр и захвата Дарницы. Через неохраняемые мосты в центральную часть города и вошла с Дарницы 7-я пехотная дивизия Добровольческой армии под командованием генерал-лейтенанта Николая Бредова, который вынудил Антина Кравса оставить Киев. Симон Петлюра назвал эти события "киевской катастрофой".
В конце сентября 1919 г. 7-я Запорожская дивизия и другие части Запорожской группы были переброшены на юг на деникинский фронт для поддержки Волынской группы, которая провалила наступление на Одессу.
Бои с белогвардейцами проходили с переменным успехом, так, в бою 23 октября 7-я Запорожская дивизия захватила Тульчин, но, понеся значительные потери, была вынуждена отступить.
Ожесточенные встречные бои шли и в начале ноября. Наступление 7-й дивизии 3 ноября вдоль железной дороги вблизи ст. Юрковка было остановлено 3-м батальоном Симферопольского офицерского полка, и дивизия отступила, заняв оборону вблизи Шпикова (ныне Винницкая область). А поздно вечером произошла трагедия: симферопольцы отбросили части 21-го полка им. Наливайко, стоявшего в обороне, и незаметно подошли к Шпикову, где находились на квартирах основные силы 7-й дивизии. Нападение было неожиданным, бойцов охватила паника. Дивизия была разгромлена, около 300 человек попали в плен, а с ними и весь штаб дивизии во главе с Ю. Осмоловским.
Его вывезли в Одессу, где содержали под арестом. Вероятно, режим содержания не был особенно строгим, поскольку Ю. Осмоловский вступил в подпольный повстанческий отряд, созданный одесскими большевиками и другими левыми партиями для борьбы с Деникиным. Стал командиром отряда, участвовал в одесском восстании 4-6 февраля 1920 г. После захвата Одессы большевиками отряд вошел в состав Красной армии, а Ю. Осмоловскому предоставили отпуск по болезни. Проживал в Жмеринке вместе с молодой женой (Мария Федоровна, урожденная Караваева, 1898 г. р.).
29 апреля 1920 г. Жмеринку освободили от большевиков объединенные польско-украинские войска, и Ю. Осмоловский снова служил в Действующей армии УНР. С 15 мая командовал 1-й запасной бригадой 1-й Запорожской стрелковой дивизии, бригада формировалась в Ярмолинцах (ныне Хмельницкая область) из мобилизованных крестьян Одесского, Тираспольского и Ананьевского уездов. Летом 1920 г. сотнику Юрию Осмоловскому было присвоено очередное воинское звание – подполковник.
Сотник Армии УНР Никифор Авраменко писал: "Получил направление в І-ю запасную бригаду в Ярмолинцах, которая присылает пополнение в нашу дивизию. Бригадой командовал подполковник Осмоловский, хороший опытный старшина, хотя сравнительно молодой".
Формирование бригады не было завершено, поскольку Армия УНР отступила из украинских территорий в Польшу под натиском превосходящих сил большевистских войск. Переход границы происходил с ночи 21 ноября 1920 г. в местечке Волочиск (ныне Подволочиск Тернопольской области) на реке Збруч. К двум часам дня в Польшу перешло 12 700 бойцов, вместе с армией территорию Украины покинуло и правительство УНР.
22 ноября Волочиск неожиданным наскоком захватила Особая кавалерийская бригада Григория Котовского. В плен к красным попало около 800 человек, которые не успели переправиться через Збруч, а также обозы армии. В одном из обозов ехала в экипаже жена Ю. Осмоловского с маленьким ребенком, о чем доложили Котовскому. Пишут, что Григорий Котовский был знаком с Юрием Осмоловским. Их пути могли пересечься в феврале 1920 г., когда бригада Котовского принимала непосредственное участие в захвате Одессы. Котовский лично встретился с Марией Осмоловской и выписал ей пропуск в Волочиск для поисков мужа среди пленных.
Но Юрия Осмоловского среди пленных не было, он перешел Збруч и вместе с бригадой был интернирован в Польше. Сведения о его пребывании в лагерях для интернированных Стшалково (Strzalkowo) и Щипйорно (Szczypiorno) содержатся в одном интересном документе. Это рапорт подполковника 1-й Запорожской дивизии Семена Скрипки, уроженца села Бережовка (ныне Ичнянского района Черниговской области), командующему Армией и генеральному инспектору войск УНР.
Рапорт С. Скрипки, которого старшины между собой звали "Блаженный", содержал жалобу на действия исполняющего обязанности командира 1-й Запорожской дивизии подполковника Осмоловского. Недоразумения между ними возникли на бытовой почве: Осмоловский, якобы незаконно, лишил С. Скрипку отдельной комнаты (сепаратной), в которой тот проживал с гражданской женой, предоставив комнату другому старшине. Было это, якобы, местью за то, что С. Скрипка ранее писал докладные на Осмоловского о беспорядках во 2-й сборной бригаде, которой тот командовал. Что там было на самом деле, неизвестно, но тот длинный документ содержит информацию о службе Ю. Осмоловского в лагерях интернированных, которая дополняет сведения из других источников.
В 1921 г. служил помощником командира 1-го конного полка Черных Запорожцев, по состоянию на 28 февраля 1922 г. был определен к штабу 5-й Херсонской дивизии, в 1922 г. командовал 2-й сборной бригадой 1-й Запорожской дивизии, а в сентябре 1922 г. исполнял обязанности командира 1-й Запорожской дивизии.
В Украине у Юрия Осмоловского оставались жена и сын Виктор, в октябре 1922 г. он вернулся из Польши, пройдя через смешанную комиссию по репатриации (Российско-Украинская делегация), хотя возвращение и расценивалось частью руководства Армии УНР, как предательство. Таких, как он, было много, по данным Российско-Украинской делегации по репатриации, к февралю 1923 г. в Украину через Шепетовку вернулось 3000 военных, в том числе до 25 процентов – офицеры.
Был поставлен на особый учет в Киевском ОГПУ. Работал в Украине на разных должностях, в 1924 г. проживал в Конотопе, где стал работать в Красном Кресте. В этой общественной организации даже сделал карьеру, став членом президиума и ответственным секретарем Окружного комитета Красного Креста Конотопского округа.
В 1927 г. являлся членом президиума и ответственным секретарем обществ Украинского Красного Креста и «Друзья детей», которые действовали в Харькове. На тот период пришлась активная деятельность III отделения КРО ОГПУ СССР по выявлению в советских учреждениях вражеских агентов среди граждан, которые ранее находились за границей. Аресты проводились и в Харькове, следственные дела там вел однофамилец Юрия, капитан ГБ Виктор Осмоловский. Вероятно, Ю. Осмоловский также был под подозрением, поэтому в 1931 г. он переехал в Макеевку Сталинской (Донецкой) области. На Донбассе было легче затеряться среди беженцев, которые съезжались со всей Центральной Украины, спасаясь от раскулачивания и репрессий.
Внук Георгия сообщил, что в доме деда ежегодно собирались боевые побратимы, которые называли себя "котовцами", об этом ему рассказывала бабушка.
В 1936 г. выехал подальше от Украины в Мурманск, где работал старшим экономистом заготовительной конторы Мурманторга. Подробности переезда неизвестны, видимо снова возникла реальная угроза ареста. Но это его не спасло, 3 октября 1937 г. Георгий Бонч-Осмоловский был арестован Ленинградским УНКВД. С обвинением чекисты особо не заморачивались: служил в петлюровской армии и проживал в Польше, следовательно, петлюровский или польский шпион. В период сталинских репрессий чекисты уже массово "разоблачали" агентов немецкой, французской, английской, румынской, китайской, японской и даже цейлонской разведки только по факту пребывания обвиняемых за рубежом.
Решением Комиссии НКВД и Прокуратуры СССР от 4 января 1938 г. Георгия Бонч-Осмоловского осудили за шпионаж к высшей мере наказания – расстрелу. Приговор был приведен в исполнение 11 января 1938 г. в Ленинграде, а тело захоронили на расстрельном полигоне НКВД возле станции Левашово.
На этом полигоне в 1937-1938 гг. было захоронено 8000 человек. Расстрелы в Ленинграде производились в плановом порядке, только на 31 января 1938 г. план по расстрелам составлял 7000 человек. Для успешного выполнения плана предписывалось вести следствие по ускоренно-упрощенной схеме. План чекисты перевыполнили, а всего в 1937-1953 гг. на полигоне было захоронено по официальным данным около 18 тыс. "врагов народа".
Полигон оставался секретным объектом до 1989 г., проседавшие могилы сотрудники КГБ подсыпали морским песком. После рассекречивания объекта начальник Управления КГБ СССР по Ленинградской области А. Курков извинялся за своих предшественников, заявляя о непричастности нынешних чекистов к совершенным злодеяниям.
Сейчас на месте полигона-могильника обустроено Левашовское мемориальное кладбище, на его входе установлен памятник «Молох тоталитаризма». В Дни памяти жертв политических репрессий в первую субботу июня и 30 октября здесь проходят траурные церемонии при участии общественных организаций и землячеств, представителей городских властей и дипломатического корпуса.
Места захоронения расстрелянных содержались в тайне, по ним не велось никаких документальных записей. Лишь установленные на территории мемориала многочисленные Памятные Знаки напоминают о погибших. Среди них есть и Памятный Знак расстрелянным украинцам, установленный в 2001 г.
17 апреля 1989 г. Георгий Иосифович Бонч-Осмоловский был реабилитирован.
Мария Бонч-Осмоловская после гибели мужа проживала с сыном Виктором в Мурманске, работала медицинской сестрой, находилась под подозрением у чекистов. В начале войны в ее квартире проводился обыск. В 1942 г. во время бомбежки немцами Мурманска в квартире произошел пожар, сгорели вещи, среди них и семейный фотоальбом. Поэтому не осталось ни одной фотографии с изображением Георгия. Умерла Мария Федоровна в 1979 г.
Виктор Осмоловский был вынужден всю взрослую жизнь скрывать, что является сыном "врага народа". В своей автобиографии указал, что отец умер в 1937 г. Был призван в армию в мае 1941 г., прошел всю войну, служил в разведке, встретил победу в Кенигсберге в звании капитана. Среди его боевых наград – три ордена Красной Звезды и орден Отечественной войны ІІ ст.
Потомки Георгия Бонч-Осмоловского сейчас проживают в Москве и Санкт-Петербурге. О Георгии было собрано много информации в ходе совместных поисков вместе с Мариной Бонч-Осмоловской, автором книги «500 лет рода Бонч-Осмоловских», в статье использованы и сведения из её книги. Биографию деда исследовал и внук Георгия Владимир Осмоловский, он прислал его следственное дело из Мурманского УФСБ и ценные документы из семейного архива. За это им искренняя благодарность.