(Издана в 2018 году. В сокращении)
Посвящается 100-летию рождения комсомола.
Юность всегда самоотверженна. А. Герцен
Справедливость – такой же необходимый для жизни продукт, как хлеб. Л. Бёрне
Государству свойственно забывать о нуждах людей. Ф. Гумбольдт
Чувство ярости не может быть разумно. Л. Витгенштейн
Из всех критиков самый великий, самый гениальный, самый непогрешимый – время.
В. Белинский
Идеи становятся силой, когда они овладевают массами. В. Ленин
Молодость ушедших лет
От автора
Не просто было решиться писать о жизни нашего и предшествующих поколений, особенно когда ты берёшься за это впервые и уже находишься в солидном возрасте. Сомнения свойственны каждому человеку. Одолевает волнение, ведь на эту тему столько уже написано и переписано. Много драматичного и правдивого. Но много и искусственного романтизма в стиле бодрого праздничного рапорта, напускного воодушевления и лубочной лакировки. Бывает и банальное очернение прошлого. В последнее время всё чаще появляются описания искажённых фактов и смыслов – то ли по не знанию, то ли с умыслом.
Вам, уважаемый читатель, предлагается несколько другой взгляд, как бы изнутри. Как бы с изнанки Вы увидите то, что знакомо не многим. Но это не только о прошлом, но и о настоящем и о будущем. О чём эта книга? О самом познавательном, интересном и драматичном периоде человека – о молодости. Молодость – это яркий этап жизни, когда даже дышится по-другому, потому что есть надежда,
есть будущее. В молодости всё по максимуму. Молодость верит в надёжность друзей и в святость клятв, победу добра над злом, в торжество идей социальной справедливости. У молодости нет полутонов, получувств. Молодым можно жить иллюзиями и мечтами, потому что ещё всё впереди. У молодых часто бывает нерастраченная уверенность: жизнь, которую ты создашь, будет интересней и лучше той жизни, которой жили твои родители и вообще все предыдущие поколения людей. О молодости, когда принимаешь важные решения в жизни, когда совершаешь многие ошибки по неопытности или от самоуверенности, когда получаешь оплеухи жизни и, несмотря на разочарования, движешься к намеченной цели. О периоде человеческой жизни, который сегодня воспринимается участниками прошедших событий как миг, как промелькнувшая с киноплёнки многокадровая эпопея.
Мне и моим коллегам хотелось рассказать о своём восприятии появления сто лет назад в небольшом городке молодёжного движения; о трудностях и успехах в становлении организации; о событиях, повлиявших на выбор молодыми людьми своего образа поведения и жизни. Мне представляется интересным показать некоторые страницы деятельности молодёжных активистов, провести условные параллели между прошлым и современностью, а также показать отдельные факты и события за пределами комсомольской работы, дополняющие общую картину жизни людей данной местности.
Небольшая книга не может претендовать на изложение всего, что известно об истории Тутаевской районной комсомольской организации и что находится в глубинах разных архивов. При этом естественно желание не забыть важные вехи и незначительные, но любопытные события ушедших лет. Я не ставил целью кого-то огорчить или кому-то понравиться. Я буду рад, если книга поможет пробудить у читателя интерес к познанию прошлого, оценить настоящее и сделать уверенные шаги в будущее.
Часть I
В окружающей нас природе есть такие явления, как, например, ветер, вихри, бури, штормы, торнадо. Со временем и при желании мы понимаем, как они зарождаются и что происходит под влиянием определённых процессов, связанных с видом и температурой поверхности суши, воды и воздуха. При разных сочетаниях сложившихся условий перемещение воздушных и водных масс бывает различным и по скорости, и по последствиям.
В человеческом обществе, надо полагать, также существуют всякие социальные явления и события, которые рождаются не на пустом месте. Во всяком случае, не путём циркового трюка или по злому чьему-то умыслу запускается «красное колесо».
События, которые впоследствии становятся страницами истории развития нашей страны, также имеют целый набор предпосылок и причин. Примеров тому много: междоусобные распри князей Древней Руси, народные недовольства, бунты и восстания, войны. Однако на протяжении столетий резкие социальные изменения появляются для многих людей как-то вдруг, внезапно, как буря или страсть, захватывая тысячи и миллионы людей словно в азартную и рискованную игру, своеобразное социальное торнадо. При этом некоторые пытаются убедить других, что происходящее навязано и привнесено извне, как бы по воле какого-то злого рока. Почему-то забывают иные, что действиями человека управляют не только разум, но и чувства, эмоции. Они либо ведут его к борьбе за добро, порядок и справедливость, или делают скованным и нерешительным, или толкают на совершение зла. Мы порой замечаем, но мало говорим о том, что одних людей больше увлекает бескорыстная борьба идей, других – личный комфорт в этой борьбе. Вследствие этих событий жизни и судьбы вольных и невольных их участников подвергаются резким переменам. Часто – драматическим, и даже трагическим…
2017 год – особенно памятный и знаменательный для России. Абстрагируясь от других геополитических факторов, отметим, что сто лет назад, как способ решения многих
накопившихся проблем и противоречий в российском многонациональном и многоукладном обществе, назревала и приближалась Февральская буржуазно-демократическая революция, приведшая к власти отдельных групп представителей крупного капитала и землевладельцев. Частичное ограничение абсолютной монархии после первой русской революции 1905 года привело к появлению парламента – Государственной Думы. Однако царизм всячески препятствовал устранению пороков власти, развитию демократии и народному волеизъявлению.
После почти двух с половиной лет империалистической бойни Россия была ослаблена отвлечением огромных людских и материальных ресурсов на фронт, тяжёлыми поражениями и потерями в Первой мировой войне. В Петрограде, охваченном экономическим и политическим хаосом, бастовали недовольные своим бесправным положением рабочие заводов и фабрик, восстали тысячи солдат военного гарнизона. Последние в основном состояли из бывших крестьян, которые призывались на службу из сёл и деревень и которые стремились вернуться к привычному для них сельскому труду. Объяснять происходящее тогда влиянием только марксистского учения на народные массы так же нелепо, как объяснять современные бунты против выбрасывающих сероводород мусорных свалок Подмосковья и митинги в несчастном Кемерове происками прозападных врагов и проплаченных бузотёров. Самодержавие и царское правительство, потеряв нити управления, катастрофически приближалось к свержению народными массами. Повеления царя о восстановлении порядка в городе чиновниками и генералами не выполняются. Государь распускает Государственную Думу – как один из источников крамолы, оппозиционной силы, требующей реформ в государственном управлении. Часть думских депутатов создают Временный комитет – новый революционный орган власти. Беспорядки и забастовки перекидываются в Москву и охватывают другие города страны. Царь Николай II из трёхсотлетней династии Романовых под давлением буржуазной оппозиции и генералов и при нарастающем народном недовольстве в марте 1917 года отрекается от самодержавной власти. Никто из наследников царствующих особ не отважился бороться за царский престол.
Святейший правительствующий синод, иерархи Русской Православной Церкви, ранее воспринимавшие царя как помазанника Божьего, поддержали упразднение монархии и переход власти к революционному Временному правительству. Церковь стояла на пороге собственных реформ, которые ускорила революция. При этом в народе церковь справедливо воспринималась как часть государственного управления, самодержавия и она так же стремительно теряла былой авторитет среди населения.
Гремучая смесь популизма, ошибочных и неодобряемых действий Временного правительства не смогли снизить накал революционных настроений в широких слоях населения страны.
Несколько политических партий борются за лидерство в новом органе власти – Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов. Симпатии народных масс всё больше смещаются на сторону социал-демократов. Вооружённые красногвардейцы захватывают важнейшие объекты города, арестовывают Временное правительство. Социалист А.Ф. Керенский бежит из города.
Свершается Октябрьская социалистическая революция – переход власти к Советам рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Впервые в мировой истории государственную власть завоёвывает трудовой народ, ведомый его вождями. В условиях дезорганизованной экономики и распущенной армии в России начинается построение общества на новых принципах. Отменяется действующее законодательство. Новая власть начинает, как говорится, с чистого листа. Первое советское Правительство, как и Советы, было коалиционное (правда, недолго), состояло из представителей двух партий – коммунистов (большевиков) и левых социал-революционеров во главе с Марией Спиридоновой. Главными инструментами новой власти становятся партийная дисциплина, диктатура пролетариата, притеснения, репрессии и террор в отношении свергнутого класса и их сторонников, солидарность с пролетариатом старой Европы. Россия во главе с В.И. Лениным становится первой советской социалистической республикой. При этом сохраняется мечта революционеров о создании Европейской федеративной советской республики.
По итогам Гражданской войны на территории большей части царской России впоследствии образуется Союз Советских Социалистических республик – СССР. После смерти Ленина в 1924 году лидером партии и впоследствии вождём народа становится И.В. Сталин. Начинался советский период, самый яркий и не менее драматичный и трагический в истории нашей страны. Мне, ветерану комсомола, небезразлично происходящее глубокое переосмысление всего того, что было при советской власти.
Спустя 100 лет то утихают, то вновь будоражатся человеческие страсти. Диапазон и спектр оценок прошедших событий представлен в обществе от яростного их отрицания до фанатичного восхваления. Действительно, государственной идеологией в стране по факту была коммунистическая. При этом в СССР законодательно никакая идеология не провозглашалась государственной или господствующей. Но ввиду политической монополии Коммунистической партии таковой де-факто была идеология КПСС – марксизм-ленинизм, которую в позднем СССР именовали «социалистической марксистско-ленинской идеологией».
Осуществление задачи построения нового общества руками в большинстве своём слабо организованного, полуграмотного и малокультурного населения не имело бы перспективы. Возникала острая потребность организации широкомасштабного обучения людей элементарной грамотности, профессиональной подготовке, воспитанию нового, образованного и целеустремлённого, идейно стойкого поколения. Органами власти в первую очередь внимание уделялось детям, учащейся и работающей молодёжи. Появился лозунг «Всё лучшее детям!». Специальными декретами советского правительства, подписанными Лениным, дети были ограждены от воздействия на них Церкви, религиозного обучения и от эксплуатации их труда. Было провозглашено их право на получение бесплатного образования.
Февральская революция 1917 года и последующие события способствовали бурному росту общественно-политической активности молодёжи. Начали появляться молодёжные организации рабочих, такие как «Труд и свет» и другие, члены которых ориентировались на социалистические идеи. К концу 1917 года в Петрограде организационно оформился ориентирующийся на большевиков Социалистический союз рабочей молодёжи (ССРМ). Появление в различных городах молодёжных большевистских организаций вызвало необходимость создания общероссийской структуры – Российского коммунистического союза молодёжи. И эта организация была создана в октябре 1918 года, в разгар Гражданской войны.
В преддверии 100-летия ВЛКСМ и районного комсомола для большого числа молодых людей предоставляется возможность узнать некоторые подробности о том, каковы были реальные социально-экономические предпосылки участия молодёжи небольшого уездного города в борьбе за новую власть, как развивалось молодёжное движение в Романово-Борисоглебске, Тутаеве.
Вполне ожидаемо у меня, осознающего себя ветераном комсомола, появилось желание рассказать о том, как и в каких хозяйственных и социально-политических условиях, создавалась в нашем городе и районе Тутаевская комсомольская организация. Хотелось скрупулёзно рассказать в книге о сложных, порой удивительных и познавательных событиях. При этом я старался сохранять историческую достоверность и избегать как надуманных разоблачительных, осуждающих, так и хвалебных выводов и умозаключений по отношению к нашему прошлому. Книга позволит читателю вдумчиво ознакомиться с документальным отражением исторических фактов прошедших времён нашей новейшей истории, начиная с вековой и последующей за ней давности, а также с некоторыми личными размышлениями автора.
Глава 1
Дети семьи трудовой
Бывая в московской квартире у дочери, я радовался, что у внуков имеются красочно оформленные книги об истории государства российского. Это позволяло им получать представления об изменениях, проходивших в стране на протяжении нескольких веков. Жаль, что в красивых книгах больше написано о князях, воеводах и царях, но мало сведений о жизни низших слоёв населения. Подумалось о необходимости для пользы подрастающего поколения подробнее описать жизнь и быт трудового люда небольшого российского городка.
Фабрика Классена, или Романово-Борисоглебская льняная мануфактура, являлась крупным и основным предприятием, на котором трудилось большинство горожан. По рассказам тульмовцев, предприятие получило главное развитие в начале 1860-х годов. Исторически это совпадает с отменой крепостного права в России, притоком в город дешёвой рабочей силы за счёт обедневших крестьян. В окрестностях города возделывались льняные поля, которые служили источником сырья для фабрики. Многие крестьяне имели опыт переработки льна, на самодельных станках ткали полотно, из которого изготавливали одежду для семьи и для продажи.
Сегодня узнать о жизни, условиях работы и быта рабочих фабрики и их детей возможно только из редких сохранившихся воспоминаний современников тех далёких лет, материалов, напечатанных в местных газетах. Публикуемые в последние годы статьи пишутся иногда «приглаженным» академическим языком, который не позволяет ощутить, насколько был оголён нерв, эмоции и настроение детей рабочих того времени, позже ставших организаторами комсомола, созидателями и защитниками новой власти. Большой интерес представляют неопубликованные материалы комсомольских активистов о зарождении и становлении Тутаевского комсомола.
Вспоминал персональный пенсионер с 1954 года В.И. Калинкин: Я родился в 1884 году – через 20 лет после основания Романово-Борисоглебской льняной мануфактуры. Родители мои работали на фабриканта КЛАССЕНА. Они, как многие другие рабочие пришли на фабрику 10-ти летними детьми и, получая за свой труд гроши, работали по 12 часов в сутки. Восьми лет я пошёл учиться в фабричную школу. Мне повезло: ведь в школу в то время редко брали детей рабочих. За 2,5 зимы я научился читать и считать. 12-ти лет меня взяли на фабрику, но работал я там не долго – приехал из Питера родственник и увез меня с собой, чтобы пристроить в мальчики к какому-нибудь торговцу.
В 1902 году вернулся в Романов-Борисоглебск на фабрику. Стал работать в прядильно-приготовительном цехе. Невозможно описать, в каких трудных условиях приходилось работать. Такая пыль стояла в воздухе, что в нескольких шагах ничего не было видно. В цехах не было питьевой воды, рабочим приходилось носить её в бутылке из дому. А уж о столовой, в которой можно бы пообедать и говорить нечего. Работали без всяких отпусков. Зарплата была мизерной, но и её урезали за счет штрафов. А штрафы тогда брали за всё: за опоздание, за прогул, за брак. Особенно нам детям доставалось. Мальчиками были, очень хотелось поиграть, пошалить, побегать друг за другом. Но за это нас очень строго наказывали. Случалось, штрафы составляли половину зарплаты. В то время было много несчастных случаев. Никакой техники безопасности не было. Если рабочего на фабрике покалечило, его сразу выгоняли, и он подыскивал себе другую работу. О нищете и бесправном положении трудящегося юношества красноречиво свидетельствовали их жилищно-бытовые условия. Рабочие с семьями жили в казармах, принадлежавших фабриканту Классену и другим владельцам фабрики. Всю ночь напролёт полицейские торчали под окнами: подсматривали, не делают ли рабочие чего-либо недозволенного. У замеченных за чтением книг производили обыски и арестовывали.
Беспросветной была жизнь в этих казармах. В каждой каморке ютилось по две, а то и по три семьи. Один из организаторов комсомола в Тутаеве А.И. Валенков вспоминал: Точно так в одной из каморок старых казарм жила и семья ткачей Андрея Ивановича и Матрёны Лазаревны Сулоевых. В 1894 году у них родился сын Александр. Рождение ребенка радости не принесло: для нового рта нужна еда…
(В тексте пунктуация и орфография авторов и публикаций здесь и далее, по возможности, сохранена. – Ред.; см. Список использованной литературы и других источников).
Месяцы, годы прожили, а жизнь не улучшалась, а нужда, как петля, всё туже и туже сдавливала горло. Саша подрастал, он рано начал понимать, как тяжело живется на свете рабочему человеку, как трудно добывается кусок хлеба, о котором каждый день твердила в слезливых своих жалобах и причитаниях мать. – Как рыба об лёд бьёшься, бьёшься, а хлеба насущного на столе не прибывает, а Сашка, вон, вечно голодный! Отец Саши был угрюмым, молчаливым. Он глушил в себе тревожные мысли о судьбе сына, который из-за нужды был лишен детства. Глушил, но недостатки всё больше давали о себе знать. И вот как-то вечером отец подозвал к себе сына и сказал:
– Ну, Сашка, видать ни чего не попишешь… Такая стало быть судьба рабочего люда. Кто знает, может ты доживёшь до другой, счастливой жизни, когда хозяином на земле будет рабочий человек и тогда тебе не придётся кровных детей своих посылать на работу, детства отнимать у них… В общем завтра ты пойдёшь работать на фабрику на мокрые ватера… И сентябрьским дождливым утром 1906 года Саша Сулоев впервые пришел на фабрику, где его поставили съёмщиком на мокрые ватера. В ту пору шел Саше двенадцатый год. Таких, как он, малолеток на фабрике были десятки – дешёвая рабочая сила! Им было от 10 до 13–14 лет. Возраст, когда хочется порезвиться, поиграть, а вместо этого – изнурительный труд на фабрике, где нужно бесконечно смотреть и следить, следить и смотреть, не прозевать, когда навьётся съём, остановятся ватера… И как только остановятся тут же бегом снимать пряжу. А кто отстал – получай подзатыльник, затрещину от гонялы или смотрителя, а то и веревкой или ремнем через плечо опояшут… Так начиналась трудовая биография потомственного ткача Александра Сулоева.
(Впоследствии А. Сулоев – председатель фабрично-заводского комитета профсоюза льнофабрики «Тульма». – Здесь и далее примечания автора.)
На фоне этих воспоминаний ветеранов, справедливости ради, нужно отметить, что фабрикант Классен, рождённый в Германии, принявший русское подданство и православие с именем Егор Егорович и будучи гласным земского собрания, много внимания уделял социальной сфере жизни рабочих. Тем не менее он не смог нарушить традиции того времени и существенно улучшить условия труда и быта наёмных работников. На предприятиях России того времени существовала особая система эксплуатации подростков, получившая благовидное название «Ученичество». Ходить в учениках приходилось долгие годы. За работу ученики, как правило, ничего не получали, жили «на хозяйских харчах». Но даже из их пропитания хозяева стремились извлечь выгоду.
Труд учеников использовался зачастую не по назначению, подростки делали всё, что хозяин прикажет, и в результате, проработав несколько лет без оплаты, так и не получали никакой специальности. В левобережье города на улице Володарского (теперь – Толбухина) проживала персональный пенсионер Мария Фёдоровна Николаева. Она рассказывала: - Трудовую деятельность я начала с 13 лет. Семья у нас была большая – 10 человек, жилось тяжело, и меня отдали в обучение портняжному делу. Училась я три года. Работала я с 7 часов утра до 7–8 часов вечера. Но мой труд, как ученика не оплачивался. Одна из старейших коммунистов города Лидия Аверьяновна Старостина на одной из встреч с пионерами рассказывала: С двенадцати лет – с 1900 года – я работала на фабрике Классена и на своей спине ежедневно испытывала произвол капитализма, т. е. выколачивание прибыли из детского и женского труда. Всю смену надо было бегать сломя голову по скользкому полу, при температуре воздуха в помещении 40 градусов, под крики и удары ремня гонялы. Жаловаться было нельзя. Молитвы к Богу и посты не помогали. Царил произвол. Рабочий не был обеспечен на случай болезни, старости, на «черный день». Женщины страдали вдвойне от безысходной нужды и бесправия. Казалось, что выхода нет.
Не многим отличалась судьба других уроженцев Романово-Борисоглебска. Так, Николай Андреевич Шерников родился в семье рабочего в 1887 году. Семья была большая, и на содержание её не хватало заработка отца. Жили бедно. Чтобы избавиться от лишнего рта, родители отправили одиннадцатилетнего Колю в Петроград в «ученье по торговой части». Коля проучился четыре года у купца Анкудинова. Он вспоминал: В ученье жилось тяжело. За каждый пустяк хозяин бил учеников. Придёт, бывало, в магазин и смотрит, как идёт торговля, да на учеников покрикивает: «Эй, ворона, как ходишь! Забыл, где находишься?» И особенно доставалось ученику, если тот прозевает открыть дверь перед какой-нибудь высокопоставленной дамой. Хозяин подзывает к себе зазевавшегося и, приговаривая, дерёт за уши: «Вот тебе, ворона, забыл порядок! С первого взгляда покупателя должен понимать, что он желает купить, служить надо ему». Натешившись вдоволь, хозяин отпускал ученика, тот, обливаясь слезами, спешил скрыться с глаз. Работал магазин с утра до позднего вечера и по воскресеньям. После окончания рабочего дня на обязанности учеников лежала уборка магазина. Утомлённые за день, они возвращались в дом хозяина поздно вечером. А там их вместо отдыха ожидала другая работа. Хозяйка заставляла их чистить обувь, картошку, мыть посуду, носить воду, дрова. Измученные, изнурённые сваливались они в постель и засыпали. У них не оставалось времени для детских игр и забав.
Такое же трудное детство было и одного из первых организаторов Тутаевского комсомола – Степана Николаевича Ступникова. В 1909 году 11-летний Степан, испытывая нужду и голод, был вынужден устроиться учеником в частную токарно-механическую мастерскую в Москве. Тяжёлой была четырёхлетняя учёба. Произвол частника-богатея, унижения, ничтожная оплата за труд, ужасные условия. Всё это перенёс Стёпа и пятнадцатилетним юношей стал своим трудом зарабатывать скромные средства на существование.
Для более полного понимания содержания жизни тех времён также интересны автобиографические воспоминания А.И. Валенкова. В 1969 году он писал, что с двухлетнего возраста вместе с родителями переехал из Даниловского уезда в город Романов-Борисоглебск. Отец поступил работать на фабрику и через шесть лет умер. «…В 1908 году я окончил 4-х классную приходскую школу и одиннадцати лет поступил на эту фабрику курьером-мальчиком и телефонистом в расчетную контору. Семья у матери со мной была 5 человек – я был старший. Получал зарплату 5 рублей и 25 копеек квартирных в месяц. После смерти отца жили очень плохо. Вскоре две сестры умерли от туберкулеза, чем был болен и отец, т. к. фабрика была текстильная, очень грязная, пыльная.
Да, далеко ушло то время, когда я и многие другие работали на этой фабрике по 10 часов день, не зная, что такое выходной день. В правилах внутреннего расписания на фабрике льняной мануфактуры, утвержденного старшим фабричным инспектором Ярославской губернии (Декша) от 13 апреля 1901 года № 490 сказано, что малолетки и подростки должны работать даже в ночных сменах по 5,5 часа. Этот документ, сохраняемый мною в течение почти 70 лет, я передал в Ярославский краеведческий музей, как экспонат, имеющий историческую давность. Воспитания никакого не было. Если рабочий будет читать какую-либо книгу серьёзную и незнакомую фабричному городовому, он будет арестован и, по крайней мере, его продержат два-три дня и более в полиции, пока не выяснится политическая острота книги.
Так, например, за книгу «Воскресенье» Л. ТОЛСТОГО и несколько книг ДОСТОЕВСКОГО, отобранных у меня при обыске квартиры, меня арестовали и продержали (не считаясь, что я ещё подросток) в полиции три дня. Это было со многими нашими рабочими. Капиталист нас – молодежь – эксплуатировал, подавлял лучшие наши мысли. Но я жил возбуждением своей мысли от случайно найденной революционной листовки, проведением тайной забастовки и особенно в лесу накануне Первого мая. Помню, собралась маёвка, на которой я присутствовал – она была в овраге, т. н. круге, а там овраг кругом охватывала речка (Рыкуша), а в овраге густой лес, где кроме рабочих присутствовали выдержанные крестьяне. Здесь-то вот можно было слышать передовых рабочих о том, что надоела эксплуатация, долой капиталистическую войну, долой кулака, фабриканта и купца, как врагов народа. Как на фабрике, так и в городе молодежь была расслоена: дети служащих, гимназисты, купчики, мещане и мы особо – рабочие. Я принадлежал к группе рабочей молодежи, как и мои друзья – ткач Вася Соколов, слесарь Володя Исаевский, Шура Соловьева и др.
Характерно поведение этих сынков и дочек служащих, купцов, как поведение и гимназистов. Мне запомнилось на всю жизнь: организовали они в городе игру в футбол – нас не принимают – близко к ним не подходи. На другом берегу реки существовал так называемый «Мещанский бульвар». Нас, фабричную молодежь, туда не допускали. На этом бульваре по вечерам недели и, особенно, в воскресные дни было много купеческой молодежи. Они отдыхали, а нас не допускали. Для порядку дежурили полицейские, а если мы насильно туда прорвемся, то нас ловили и задерживали. Нам было название «Черная кость». Хотя нам времени, и свободы гулять не было, а всё же хотелось отдохнуть, ибо наш день проходил так: кончил вечером работу, кое-что покушаешь и надо дров наколоть и принести домой эти дрова, и воду, и спать… Время у меня проходило так быстро, что я и дня не видал. Другого воспитания (возможно, имеется в виду «культурного досуга») никакого не было, кроме, иногда в воскресенье в фабричной школе – кадет по партии – учитель Сафронов Ф.И. читал нам разные книги классиков (конечно, не революционные) и через волшебный фонарь показывал картинки и разные виды природы и животных из сказок и басен. Вот и всё, что мы имели до дней Февральской революции. Хотелось учиться. Я, окончив 4 класса фабричной школы, подал заявление в городское ремесленное училище. Но оно было частное, в приеме отказали: отец, мол, у тебя рабочий, да ещё и неблагонадёжный. О поступлении в гимназию даже мечтать было запрещено – туда брали только «белых».
Вот почему моя мысль формировалась революционно: требовала, искала своего общества, наших взглядов. Но в то время на фабрике никаких партий не было, а если и работали, то одиночки-революционеры, и то в глубоком подполье. Я постоянно находился в гуще рабочих и лет с пятнадцати моё классовое самосознание, и мировоззрение стало оформляться по пути интереса борьбы со всякого рода несправедливостью. К этому времени на фабрике подпольно работали социалисты (помню прядильщицу М. Соловьеву, революционера Н. Кузнецова, служащего Васю Новикова, братьев Пашкевичей – из рабочих). Постепенно я узнавал, на чем держится царское самодержавие и полиция. Конечно, я в эти годы – до 1917 года – как малограмотный в этих вопросах не мог разбираться, но уже к 1917 году, а вернее перед войной 1914 года, видя революционный подъём на фабрике: стачки, забастовки и маевки, стал проявлять активность и интерес к этим событиям. Через газеты, листовки узнавал и о Ленских событиях (1912 года), расстрелах рабочих (в Петербурге) 1905 году. Об одной такой маевки в 1912 году я писал воспоминание, которое помещено в Тутаевской районной газете «Путь Ильича» № 44 от 9 апреля 1967 года.