О своих студенческих годах я рассказал в мемуарах «Воспоминания дальневосточника», где есть глава «Студенческая жизнь». В этой главе я рассказываю о ребятах и девчатах из нашей группы, перечисляю их, когда мы впервые увидели друг друга. Вот что там написано.
Я попал в 7 группу, в которой было 12 человек, 4 парня и 8 девочек. Все после школы. Попытаюсь рассказать о каждом из моих одногруппников. Староста группы Володя Мотора, который был из поселка Дуки Солнечного района. Хороший парень, штангист. Весьма основательный и неторопливый. Самым близким для меня человеком в группе стал Сережа Куракин, с которым мы поддерживаем дружеские отношения до сих пор. Из семьи офицера, его отец был полковником в Сергеевке под Хабаровском. Стройный, подтянутый, хорошо воспитанный юноша. Такими же были и его родители, и старшая сестра Лена. Третьим парнем был Толя Изергин, какой-то мутноватый парень, так и не ставший своим в группе за 6 лет. Был он с Камчатки, туда же и уехал по распределению после окончания института.
Девчонки были неплохие, никто из них не выпендривался. У меня появилась симпатия – блондинка Люда Комарова, девчонка, если мне не изменяет память, из Магадана. С ней мы несколько раз вместе гуляли, но это было уже весной. Показалось, что мне симпатизирует Алла Подберезко, типичная сельская девушка с крепкой фигурой. Очень упорная, и всегда добивающаяся своего. По крайней мере, в учебе. Две девочки, Люба Антонюк и Оля Романенко, были высокие и спортивные. Как и я, занимались волейболом, но с разным успехом. Антонюк заняла свое место в сборной команде института на все годы учебы в нем, а вот Романенко не имела таких успехов в спорте. Но вот в учебе у неё были более хорошие оценки, чем у Любы. Все девчонки жили в общежитии вместе, но это стало возможным только после сдачи в эксплуатацию нового общения на улице Пушкина, рядом с институтом.
Следующие две девочки в группе были хабаровчанками – Люда Левшина и Лариса Гуськова. Первая была яркой блондинкой с очень миловидным лицом и точеной фигурой. Хоть в кино снимайся. Довольно веселая и весьма охотно поддерживающая всякие шуточки парней, чаще всего мои. А вот Лариса была довольно степенной девушкой, с высокой прической и не очень охотно реагирующей на шуточки. Была еще одна красивая девочка Таня Жигалова, но если мне не изменяет память, за ней с первого курса стал ухаживать студент с фармацевтического факультета Володя Пахомов, за которого она впоследствии и вышла замуж. И последней была Лена Лукаш, одна из двух близняшек, на которых я обратил внимание на экзамене.
Все мы не так давно окончили школы и у нас были примерно одинаковые интересы. Поэтому сразу между нами установились дружеские отношения. Наши группа как-то сразу вошла в число лучших по учебе и по участию в общественной жизни института. И трое наших парней – Мотора, Куракин и я – и одна девочка – Антонюк, стали хорошими спортсменами и успешно защищали честь курса на институтских соревнования и в составе сборной института на соревнования на первенство ДСО «Буревестник». Скоро традицией стало ходить болеть на наших спортсменов на соревнования.
Такой состав нашей группы был до окончания первого курса. Со второго семестра я жил в студенческом общежитии на улице Пушкина, дом 31, на первом этаже, в комнате 15. Староста группы Володя Мотора тоже жил в этом же общежитии, Сергей Куракин в квартире с родителями, тоже на улице Пушкина, в доме сразу за центральным телеграфом. Его сразу привлекли в качестве штатного институтского фотографа, выделили ему фотолабораторию рядом с деканатом лечебного факультет. Так что большинство моих фотографий студенческих лет сделаны Сергеем. Я, как и Люба Антонюк, на первом курсе, занимался волейболом, попал в сборную команду института. А Володя Мотора стал членом сборной команды по тяжелой атлетике.
Наша группа сразу стала выделяться неплохими успехами в учебе и общественной жизни. Девчонки усердно зубрили анатомию, все эти отверстия, выемки в костях, мышцы и фасции, другие анатомические ориентиры. А вот мне зубрежка давалась трудно. К тому же я за все годы учебы не написал ни одной лекции, что, конечно, не делает мне чести. Но у меня была уважительная причина, как я думал. Хотя все вступительные экзамены я сдал на «отлично», стипендию мне не дали, сославшись, что на члена нашей семьи приходится больше 70 рубле в месяц (я подавал справку о заработной плате родителей в деканат). Мои родители жили и работали на севере много лет, имели северные надбавки, но цены на все товары на севере были выше, чем в том же Хабаровске, и все надбавки съедали. Поэтому я решил, что если мне стипендию не дали, то и не буду рвать жилы, чтобы вырваться в передовики. Вот так я и учился почти все годы.
А вот наши девочки старались. Мне кажется, самой усердной в нашей группе была Таня Жигалова, но и остальные совсем мало ей уступали в усердии. Они ходили с институтскую библиотеку, писали подробные лекции, которые я иногда брал у них почитать. Группа была дружной, мы не раз собирались в комнате девчонок на пятом этаже общежития на праздники. Правда, чаще приходили те, кто жил в общежитии или рядом.
А вот в играх КВН участвовали многие из группы. У меня сохранились даже фотографии, где на сцене в актовом зале в поединке с другим курсом участвуют девчонки из нашей группы. Не помню точно, но вроде, как и меня к этому делу привлекали. Эти поединки были и тогда, когда мы учились на первом курсе, и на втором. А вот был КВН в дальнейшем, моя память подводит.
Так что вся наша группа успешно сдала экзамены за первый курс и перешла на второй. Те студенты, кто летом ездил на путину, были освобождены от колхоза в сентябре. Не поехал туда и я, но по другой причине. Просто замдекана Помыткин прознал, что я неплохо рисую, и привлек меня с еще несколькими студентами к оформлению стен в институте. Так что весь сентябрь мы делали стенды, красили на полотне всякие картины, и к концу сентября они уже висели на стенах, преимущественно на широких лестничных проемах центральной лестницы. Кстати, они провисели там года три, прежде чем стенды сделали профессиональные художники.
Когда начались занятия, мы узнали, что в нашей группе появились три новых студента. Это были муж и жена Рендовы, которые на первом курсе учились в других группах. Еще одним новичком была Валя Попова, которая перевелась в Хабаровск из Владивостокского медицинского института. Она была дочерью очень большого военного начальника – начальника политуправления военного округа генерал-лейтенанта Попова. Так получилось с первых дней учебы, что две рослые и статные девушки с копнами волос на затылке – Лариса Гуськова и Валентина Попова, стали подругами на все годы учебы.
Когда перестали учиться в нашей группе супруги Рендовы, я не помню. Муж, Юрий Рендов, поступил в институт после службы в армии. Был он не очень хорошо воспитан, и поэтому за годы учебы так и не стал своим в нашей группе. К тому же он неважно учился. А вот его жена была нормальной молодой женщиной. И когда они ушли из группы, это не было расценено как большая потеря.
Нужно сказать, что на моей памяти запомнились не только факты, когда мы выручали друг друга, но и некоторые курьезные случаи. Я не могу припомнить их все, только те, что связаны со мной или случившиеся при мне. Например, меня всегда выручал староста группы Мотора, который не отмечал мои пропуски лекций, иначе я не вылезал бы из отработок. Но и я однажды подменил его на работе в пожарной охране нефтеперерабатывающего завода имени Орджоникидзе, где я увидел, какая опасная работа у Володи при тушении горящей нефти. Выступил я по его просьбе и на чемпионата института по тяжелой атлетике, закрыл вакансию в весе до 75 кг в сборной нашего курса, и как ни странно, даже стал чемпионом института. А вместе с Сережей Куракиным мы принесли пожарной команде, где работал Мотора, победу в эстафете четыре по сто метров на чемпионате «Динамо» среди пожарников.
И девчонки меня не раз выручали, давая прочитать свои лекции. Самый запомнившийся случай был во время экзамена по кожным и венерическим болезням. Прочитанная перед входом в аудиторию лекция по склеродермии позволила мне получить «отлично» у профессора Богдановой, которая обычно не ставила парням такую оценку, говорила, что все парни хотят стать хирургами или анестезиологами, а кожные болезни не знают.
Запомнились и некоторые курьезные случаи. Например, на практических занятиях по анатомии, когда мы изучали женские половые органы, на вопрос ассистента «Васи-Лени» (так звали его между собой студенты) показать влагалище, Люда Левшина ткнула указкой в какое-то отверстие на сморщенном препарате, и ассистент важно заметил: «Ты так все сперматозоиды в моче утопишь». Это отверстие был мочеиспускательным каналом. Второй запомнившийся случай случился на экзамене по терапии на третьем курсе. Нам с Любой Антонюк разрешили сдавать его досрочно из-за участие в соревнованиях. Сдавали завкафедрой доценту Кимарской. И она прицепилась в Любе за то, что та неправильно назвала слово «абсцесс», и настаивала на том, что пишется «абцесс». Кимарская не поставила ей оценку, и Любе пришлось пересдавать экзамен еще раз. Или случай со мной на занятиях по рентгенологии. Ассистентом был Бутов, мужчина, до этого долгие годы работавший в больнице города Николаевска-на-Амуре. Не помню, по какому случаю и что я сказал, но когда в следующем семестре тот же Бутов процитировал меня, не назвав автора, все в группе засмеялись и сказали, что это я так полгода назвал. Вот такие случаи запомнились мне за годы учебы.
А за еще один случай мне до сих пор стыдно. Я уже писал, что весной на первом курсе гулял с девочкой из нашей группы Людой Комаровой. Но летом она повстречала другого парня, Шукюрова, и наши свидания с ней прекратились. После первого курса меня выселили из общежития якобы за неподобающее поведения, но сосед из другой комнаты, грузин Бичико Цалугелашвили, отслуживший срочную службу в армии и ставший там членом партии, знал, что я не виноват в шуме в нашей комнате, поручился за меня, и нас поселили вместе в комнату на цокольном этаже. Как обычно, к нам в институт поступил очередной грузин, и он частенько наведывался в нашу комнату. Однажды сказал, что ему нравится одна блондинка, и обрисовал её. Оказалась, что это Люда Комарова из нашей группы. Я, чтобы показать, что у него нет шансов, сказал, что это моя девушка. И если он пойдем к ней в комнату и скажет, что я заболел, она тут же прибежит ко мне. Поспорили, и он отправился на пятый этаж общежития приглашать Люду ко мне. Он проспорил, но ничего не знавшей сокурснице было неловко, что она так поспешно прибежала в нашу комнату на цоколе. Прошу у неё прилюдно прощение.
Когда мы учились на третьем курсе, в группе появились первые замужние девчонки. Кто был первой, а кто второй, не помню, но ими стали Людмила Комарова, ставшая Шукюровой, и Лариса Гуськова, взявшая фамилию мужа и ставшая Коротковой. Постепенно количество сменивших фамилии увеличивалось – Жигалова стала Пахомовой, Романенко – Васильевой. К окончанию института имели обручальные кольца на пальцах я, женившийся на четвертом курсе, Володя Мотора, Сережа Куракин, Толя Изергин, Валя Попова, ставшая Вороницкой. А вот Люда Левшина, Люба Антонюк и Лена Лукаш, Алла Подберезко получили дипломы об окончании института в 1971 году на свои фамилии. На шестом курсе училась у нас еще одна «пришлая» - Ира Молчанова, которая вместе с нами закончила ХГМИ.
Мы практически всей группой бывали на демонстрациях 1 мая и 7 ноября. Конечно, на Первомайской демонстрации было теплее, так что когда в семье Шукюровой появился сын Родион, она брала его с собой. На старших курсах мы всей группой часто отмечали вместе пролетарские праздники. К этому времени замужние снимали квартиры, а не жили в общежитии. Жил и я с женой в кооперативной квартире родителей на углу улиц Ленина и Волочаевской. Отмечали у нас день рождения нашего с Людмилой первенца – сына Саши. Именно тогда Сережа сделал его фотографию. Ходили мы со своим сыном в гости и в другие квартиры, и там были сделаны фотки моей тогда еще небольшой семьи, но все их выставить невозможно.
По распределению института мы с Сергеем Куракины попали служить в военно-морской флот. Я – на Тихоокеанский, он – на Черноморский. Люда Шукюрова осталась работать на кафедре анатомии в институте, где и трудится до настоящего времени. Лариса Короткова и Валя Вороницкая были отправлены работать по месту службы муж-военных, Таня Пахомова осталась в Хабаровске вместе с мужем-провизором, Люба Антонюк и Лена Лукаш отправились на периферию. Изергин вернулся на Камчатку, откуда приехал в институт. Володя Мотора какое-то время работал в Комсомольске-на-Амуре.
После увольнения в запас я работал врачом-рентгенологом в городской больнице № 11, а Сергей Куракин - врачом-анестезиологом в городской больнице № 13. Мы временами встречались за днях рождения, но вообще-то времени чаще встречаться у нас не было. У Сергея были ночные дежурства, да и с тал подрабатывать травматологом, дежуря по ночам. А вот с Таней Пахомовой мы виделись ежемесячно на заседаниях краевого научного общества рентгенологов. Таня работала рентгенологом в больнице № 6. Через какое-то время Сергей был назначен главным врачом этой больницы. Володя Мотора стал работать хирургом в краевой больнице, и благодаря его внимательности моему отцу не сделали ненужную операцию аппендицита. Володя увидел небольшой камень в проекции правого мочеточника, и операцию отменили, камень вышел после консервативного лечения.
С Ольгой Васильевой я стал видеться, когда уже был главным рентгенологом края. По роду своей деятельности я курировал проведение флюорографических обследований с профилактической целью, которые проводились для ранней диагностики туберкулеза, а Ольга работала в краевом противотуберкулезном диспансере. Со временем она стала заместителем главного врача по оргметодработе.
Как главный рентгенолог края я помог Сергею Куракину, который к этому времени стал главным врачом санатория «Уссури» под Хабаровском, открыть отделение родоновых ванн. У него возникло недопонимание с заведующей радиационным отделением КрайСЭС Енисейской, и я помог найти нужный компромисс, отделение, которое было нужно для пациентов санатория, было открыто.
А вот с Людмилой Шукюровой мы стали встречаться несколько позже, когда я уже работал первым заместителем заведующего отделом здравоохранения Хабаровского крайисполкома, и по должности стал членом научного совета Хабаровского медицинского института. Вот с Людмилой, которая к этому времени стала доцентом на кафедре анатомии родного ВУЗа, мы встречались на заседаниях научного совета.
Я не могу описать жизненный путь всех тех, кто вместе со мной учился в 7 группе ХГМИ. И по причине того, что их путь затерялся, как Вороницкой, Молчановой, Изергина. Но кое с кем мы пересекались по работе в Хабаровске. Знаю о прошлой работе не только у хабаровчан. Володя Мотора долгие годы работал хирургом в краевой больнице, одно время заведовал отделением хирургии легких. Оля Васильева сейчас работает физиотерапевтом в Анапе. Таня Пахомова, работавшая врачом-рентгенологом, не так давно ушла в мир иной по причине онкологического процесса. Умерла по этой же причине и работавшая хирургом Люба Антонюк. Алла Поберезко работала врачом-гинекологом, заведовала женской консультацией в Красноярске. А вот Лариса Короткова и Людмила Левшина, ставшая ныне Лупачевой, терапевты, врачи высшей категории. Сейчас на пенсии, но в свое время работали заведующими отделениями. Лена Лукаш, как и они, врач-терапевт в участковой больнице. Сергей Куракин на гражданке успел побыть врачом-анестезиологом, главным врачом городской больницы № 6 в Хабаровске, главным врачом санатория «Уссури» под Хабаровском. Сейчас большинство моих одногруппников на заслуженном отдыхе. Мы продолжаем поддерживать друг с другом связи, знаем о семейных делах друг друга. Наши дети уже выросли, и многие из моих сокурсников уже дедушки и бабушки.
Увы, состояние моего здоровья не позволяет совершать длительные путешествия, поэтому я не был в родном Хабаровске 17 лет. А вот Людмила Левшина (Лупачева) съездила, и организовала встречу с участием Людмилы Комаровой (Шукюровой), Лены Лукаш и Володи Мотора. Не смог принять участие во встрече Сережа Куракин по семейным обстоятельствам.
Вот так сложилась жизнь моих коллег и друзей по учебе в одной группе номер семь, которые поступили в Хабаровский медицинский институт в 1965 году, а закончили его в 1971 году. Наш курс дал здравоохранения немало заслуженных, уважаемых врачей, которые с честью выполняли клятву Гиппократа. У меня есть отдельный рассказ о наших выпускниках, которые стали руководители за время своей работы. Об этом можно прочитать в этой заметке. http://www.proza.ru/2019/03/16/35 Я благодарен судьбе, что учился с теми, о ком поведал сегодня своим читателям. По-моему, мы свою жизнь прожили не зря. И хотя я далек от мысли уходить в мир иной, но большая часть активной жизни уже позади.