(Из воспоминаний моего друга-сослуживца Михаила Водяхо)
90-е годы вошли в историю, как самый тяжелый и переломный период страны. Россия встала на путь глобальных реформ, что обернулось для страны неисчислимыми бедствиями – разгулом бандитизма, резким падением уровня жизни, сокращением численности населения. Впервые народ узнал, что такое либерализация цен, финансовая пирамида, дефолт. Пережить все это было нелегко и удалось не всем. И такое положение наблюдалось во всех сферах деятельности.
Как раз в эти годы повестку от военкомата на военную службу получил и Михаил. И, уже находясь в учебном отряде, он узнал, что некогда великая страна, под названием Союз Советских Социалистических Республик, с пятнадцатью малыми республиками, вмиг распался, как карточный домик.
Сразу после окончания профтехучилища, на выпускном вечере Михаилу торжественно вручили повестку на службу, где четко выделялась дата - 28 июня, число, когда он должен прибыть в военкомат.
- Ну что ж, служить, так служить, долг Родине нужно отдать, - размышляя вслух, Михаил направился в сторону автовокзала, чтобы доехать до своей деревни. Но в билетной кассе сказали, что автобус сегодня не пойдет до конечного пункта, проедет лишь половину пути и вернется обратно. Делать было нечего, пришлось ему проехать всего ничего, а остальную часть дороги протопать пешечком. Только ближе к вечеру добрался до дома и сразу завалился спать.
- Миша, а Миша, ты бы побежал, позвал своих друзей на проводы, а, сынок. Видишь, уже скоро совсем стемнеет, негоже тебе сегодня так долго спать, да и готовиться ведь нужно к твоим проводам, - разбудила его мать.
- Мам, я уже не сплю, не сплю я, мам, сейчас уже встаю и сразу побегу, приглашу всех, ты только не переживай, ладно, все будет хорошо, я все успею, мама.
- Хорошо, хорошо, сынок, а я пойду, уже твои братья со своими семьями здесь, помогают готовить на стол.
В деревнях проводы на службу отмечаются с размахом, приходит не только молодежь со всех близлежащих сел, но и старики с напутственной речью, ведь это самое знаменательное событие и для односельчан, и для самого призывника.
Все прошло просто замечательно, никто не спал в эту ночь, а утром мать, благословляя сына иконой Николая Чудотворца, проводила его до автобуса и в свое напутствие сказала:
- Сынок, хорошо служи, чтобы нам - родителям твоим не было стыдно за своего сыночка-последыша. Ведь все твои пятеро братьев отслужили положенные годы службы и вернулись домой. Так и ты, служи с честью, с достоинством, а мы дома с отцом будем тебя ждать.
- Мама, я обещаю, краснеть за меня тебе не придется.
- Благословляю тебя, сынок, - обняв, поцеловала и перекрестила ему дорогу.
В областном военкомате новых призывников уже поджидали «покупатели» из разных частей и рода войск. Не всех разобрали в первый день. Кто остался еще не у дел, в числе которых был и Миша, ждали своей участи, присев в тенечке под кронами деревьев. Особые смельчаки сумели пронести с собой и продукты, и горячительное, которым здесь же потчевали друг друга. Они весело и громко подшучивали друг над другом. Услышав их браваду – шутку, к ним направились двое моряков и с ходу:
- Кто на морфлот?-
- Да хоть сейчас, заберем всех и с вами на флот! – подшутил Михаил.
Утром на построении зачитали список, кто, где будет служить. Все, кто сидел под деревом, попали на ВМФ. Таким пророческим оказались его шуточные слова.
Пока ехали, никто не знал, куда везут, только перед самым городом им объявили, что везут их в Севастополь.
В учебке сразу постригли под ноль и все они теперь выглядели немного смешными, угловатыми, казались, одинаковыми, словно, инкубаторские цыплята, не сразу узнавали друг друга. Подойдя вплотную друг другу, сначала заглядывали в лицо, чтобы не обознаться.
- А, это ты, Миша? – спросил его новый знакомый по призыву.
- А это ты, Юрасик, - засмеялся ему в ответ Михаил.
После комиссии Михаил узнал, что будет служить на подводной лодке. Но впереди еще предстояло шесть месяцев учебки.
В учебном отряде изучали устав несения внутренних нарядов, также теории и практические занятия на УТС (учебно-тренировочной станции) по борьбе за живучести корабля, в которую входила борьба с пожаром, водой, водолазная подготовка. А также проходили барокамеру, где их проверяли, как смогут выдержать давление. Сидя в ней, нужно было продуваться, зажав нос и набрав в лёгкие воздуха, то есть дуть. Тогда не так давило на уши, что многие не выдерживали, из ушей их шла кровь. Таких ребят потом списывали на берег.
- Тяжело в учении - легко в бою! – любил поговаривать инструктор. - Не дрейф, ребята, все у вас получится, не паниковать, главное - спокойствие и только спокойствие!
При отработке задачи имитации выхода с затонувшей лодки через шахту в снаряжении, с подключенным аппаратом ИДА-59, в середине пути Михаил зацепился ремнем дыхательного аппарата.
«Так, только спокойствие, только спокойствие», - приказал он сам себе. Подумал, прикинул, затем с трудом дотянувшись до того места, где зацепился, сумел освободиться и до конца выполнить поставленную задачу.
- Что так долго, - спросил инструктор, когда он всплыл.
Михаил коротко объяснил ситуацию.
- Молодец, не растерялся!
Но самым сложным испытанием был выход в снаряжении через торпедный аппарат, многие ребята не выдерживали, потому что за ними сразу закрывалась крышка этого аппарата, а доползая до конца, нужно было подавать условный сигнал. Все это время приходилось находиться один на один в замкнутом пространстве, что не каждому давалось легко. Ведь подводником не рождаются, ими становятся!
После прохождения водолазной подготовки, на камбузе им выдавался дополнительный паек.
И всей ротой заступали в наряды по камбузу на чистку картофеля. Это хорошо знакомо тому, кто был в учебных отрядах, знает, как чистили картошку тупыми столовыми ножами, что ребята натирали мозоли, а если кто-то хитрил, срезал сразу по половине картошки, и когда уже наполняли полную лагуну, внушительных размеров мичман подходил к ним близко и заставлял их заново перечищать, приговаривая:
- Эх, ребята, так не пойдет, напортачил, будем исправляться.
Он был таким крепышом, что спорить с этим дядей было просто бесполезно.
В роте, в которую попал Михаил, было три взвода, а также отдельно находился кубрик водителей, и рота часто ходила дневальными по автопарку. Многие ребята уже знали друг друга по именам и фамилиям.
Михаил заступил на сутки дневальным с напарником, которого звали Иван Липчей. Этот Иван был таким пронырой, словно лиса, что любого мог развести. Другому и в голову не могла прийти такая хитрость или задумка, а он вот умел что-то выявить, разузнать.
Ребята в боевом взводе охраняли периметр учебного отряда, а также на усилении поста, где нес караульную службу часовой с оружием, поскольку бывали случаи нападения с целью завладения оружием.
В автопарк машины возвращались до самого вечера. Последняя вернулась ровно в двадцать два часа, поставив ее в ряд с остальными, водитель ушел в каморку, где отдыхали остальные ребята. Михаил почувствовал запах жареной картошки и так нестерпимо захотелось есть, что даже слюнки потекли.
- Значит, ребята картоху жарят, а я вот не имею права куда-либо отлучиться, - тихо проговорил он.
Но, увы. Он был на вахте и, действительно, не имел права покидать свой пост. Вот из бытовки выбежал молодой матрос с сачком в руке и побежал в сторону КПП, где недалеко находились противопожарные бочки с водой.
«Интересно, куда это он побежал, да еще с сачком, тут вроде бы и водоема как такового нет», - подумал Михаил, - что это он задумал, надо проследить за ним!
А матрос подбежал к этим бочкам, взял длинный шест и взболтал воду. И ту же со дна бочки всплыла большая рыбка, да не одна, а несколько, «рыбак» похватал их сачком и побежал обратно в диспетчерскую.
В диспетчерской дежурные водители с мичманом Василием засиделись до самой ночи. Затем открылась дверь, вышел мичман и, запрыгнув на колесо грузовой машины, которая недавно вернулась из города в часть, он перегнулся через борт и вытащил гроздь винограда. Его примеру последовали и вышедшие за ним водители и удалились в расположение роты.
Но, голод – не тетка, очень есть хотелось, да и этот запах жареной картошки казалось, всё еще дразнил аппетит. С трудом дождавшись сменщика, он спросил:
- Вано, а винограда хочешь?
- А где ты его возьмешь здесь?
- Пошли, только тихо.
Подойдя к машине, они проделали то же самое, что и мичман. В кузове стоял один единственный ящик с виноградом, видимо из города привезли. Михаил с Иваном сами наелись и угостили даже тех ребят, что через ограду от них несли свое боевое дежурство. В темноте не поняли, что они выбрали почти весь виноград, осталось всего две грозди на дне ящика.
А утром предстояла разборка – куда делся виноград, но никто из дежуривших так и не признался. Подойдя в Михаилу, мичман в упор спросил:
- Откуда ты родом?
- Из Брянщины, товарищ мичман!- четко ответил он.
- О, мы даже земляки, оказывается! А я из соседнего района, всего в несколько километров от тебя жил. Ладно, ладно, служи, земляк! - и хитро улыбнувшись, удалился.
Но ни Михаил, ни его напарник Иван тогда и не подозревали, какую месть приготовил им земляк Василий и что это очень скоро проявится.
В день ПХД Михаил со своим напарником убирали территорию автопарка, мичман со своим сменщиком на грузовой машине выехали из расположения части. Вернулись, когда ребятам до конца смены оставался всего лишь один час и с ходу:
- Так, бойцы, ко мне!- скомандовал он, глядя на Михаила.
- Есть! – отчеканил Михаил, встав перед ним.
- Как видите, мой конь прошел долгий путь, испачкался сильно, вспотел и устал. Даю вам часа два, чтобы стал как новенький! Я подойду и проверю. Задача ясна? - и, развернувшись, пошел в роту.
- Так точно! – в два голоса ответили ребята и приступили к выполнению приказа.
Вот тут начался кошмар, машина была чернее, чем сажа. Они и ветошью, и поролоновой губкой, и, даже зубной щеткой вымывали и вычищали забившуюся во все щели грязь, недоумевая и чертыхаясь в полголоса:
- И где он только он нашел столько грязи в Севастополе, когда кругом скалы и асфальт!
Через полтора часа упорного труда, с едва передвигающими ногами от усталости, наконец - то удалось привести машину в надлежащий вид. Блестела, словно, с выставки.
- Ты понял, чем отозвался нам тот виноград? – спросил Михаил напарника.
- Виноград? Да понял я сразу, понял.
- Так вот, лучше моему земляку больше в глаза не попадаться, найдет к чему придраться.
Потихоньку привыкали к службе, хотя это была только учебка. В выходные дни были свободные часы от службы, стирали свои робы и сушили их прямо на скамейках. Благо, это было лето, приводили в порядок форму, смотрели фильм. В один из таких выходных к Михаилу подошел его напарник Ваня.
- Пойдешь купаться?
- Ты в своем уме? - переспросил его Михаил, - как мы доберемся до моря, если это военный город, тут должно быть патруль на патруле, а отличить молодого матроса по стрижке им ничего не стоит.
- Ты успокойся, не пойдем на море, с головой-то еще дружим, как-никак.
- А ты что, изобрел новый вид плавания – плавать на плацу - на асфальте, - усмехнулся Михаил.
- Вот и нет, и еще раз нет, но мы с тобой сегодня все равно искупаемся и, взяв товарища за локоть, потянув в сторону автопарка.
- Не ищи приключения себе на одно место, нам хватит и того, как нам пришлось выдраивать машину.
- Да не боись ты, дружок, что ты как маленький, всё будет на мази, вот увидишь, - проговорил он, таща за собой пока ничего не понимающего Михаила. - В автопарк мы не пойдем, а обойдем его немного дальше, чтобы нас не заметили.
Когда прошли какой-то, безжизненный, казалось бы, пустырь, Иван дернул Михаила за рукав и взглядом указал, а потом произнес:
- А теперь вглядись внимательнее, и посмотри, что ты видишь впереди себя?
- Ну? Ну, вижу какой-то бассейн.
- Вот именно, бассейн, да еще и огромный! Вот мы и пришли, Миша, давай, скидывай свою робу, пойдем, быстренько покупаемся. Видишь, вода-то морская набирается!
Пока они плескались в воде, подошли еще ребята из других рот.
Наслаждение купанием продолжалось неделю, пока офицеры не узнали об этом и строго настрого запретили. Поскольку ребята не только пользовались бассейном, но и обнесли растущие вблизи водоема персиковые деревья, что после набегов молодых матросов, вместо плодов на них остались только листья.
Приближалась осень, уже вышел приказ об увольнении в запас старшин. А в учебном отряде новички считались курсантами. Так вот духи - старшины решили перевести их в караси матросским ремнём. Огрели так, что у них на ягодицах оставались отпечатки якоря. Но и молодые караси не хотели оставаться в долгу, чуть позже вылавливали этих старшин, надо же было как - то вернуть им должок, а они, чувствуя это, попрятались.
И вот однажды им улыбнулась удача. В этот день они с напарником стояли в боевом взводе и, увидев старшину своей роты, перегородили ему путь. Деваться ему было некуда, толпа приближалась с двух сторон, подхватили его на руки. И, как бы он не сопротивлялся, бросили его в бассейн в одежде, так сказать, чтобы смыть с него всю чешую.
В роте их было три земляка: Михаил, Гриша Антипенко с которым они вместе учились на гражданке и призывались в один день и Иван Ванюгов из города Клинцы Брянской области. Гриша предложил написать рапорта на Север, но за неделю, пока прибыли покупатели, Иван попал в госпиталь и пути - дороги их разошлись. Михаил попал в Гаджиево, а Григорий - в г.Полярный. Впереди у каждого было ещё два с половиной года службы и,ДМБ еще не зарождался даже на горизонте.
Прошло четверть века с момента службы, но всегда вспоминаются все случаи, которые происходили на службе с улыбкой, а в некоторых - даже проскакивает слеза.
Современная молодежь не разделяет наши понятия о службе, им кажется, что они губят свою молодость. А нам, отдавшим свой долг Родине, если бы сказали, что нужно пройти заново этот же путь, мы без колебания повторили бы все от начала до конца. Только здесь познаешь, что такое мужская дружба, морское братство. Мы по-прежнему, сколько бы времени не прошло, зовем друг друга братишками, а наших женщин - ласково сестренками.