Бабушка и дедушка приехали в субботу за неделю до Нового года. Четырёхлетняя Катюша получила в подарок куклу. Месяц назад она попросила бабушку и дедушку привезти ей маленькую куколку, и бабушка выбрала в магазине русоволосую красавицу с огромными чёрными ресницами и изящными розовыми туфельками.
Куклу распаковали, достали из коробки и вручили Катюше.
Бабушка предложила:
– Катюша, давай дадим кукле имя. Как мы её будем называть?
– Кукла, – ответила девочка. – Это будет Кукла.
– Но ей нужно имя, – попробовала возразить бабушка. – Кукла – это не имя, это…
– Бабушка, это Кукла, – капризно повторила девочка.
Внучка не дала бабушке договорить, не стала слушать доводы в пользу имени. Кукла её уже не интересовала, таких барышень в детской комнате было с добрый десяток. Они давно уже лежали в комоде с игрушками, потеряв свой прежний вид. У куклы Аси были растрёпаны волосы, у куклы Натки был потерян башмачок, другие тоже были брошены как попало среди множества мягких зверушек, деталей конструктора, пазлов, машинок, мячиков, посуды и разных прочих игрушечных «товаров», товарный вид потерявших. Вообще Катюшина комната напоминала магазин игрушек после того, как там побывал слон, сбежавший из зоопарка.
Безымянная кукла попала в корзину. Ножки её упёрлись в кубик, голова оказалась на игрушечном чайнике из набора детской посуды. В мягкие длинные волосы куклы вцепилось какое-то маленькое чудище, оказавшееся крабом. Одним словом, безымянная кукла была весьма близка к состоянию несчастного котёнка, которого хозяева выбросили сразу же, как только дочка с ним наигралась и потеряла к нему интерес.
Бабушка и дедушка вечером уехали. Катюшу уложили спать, а кукла осталась лежать в корзине. Ей было грустно, одиноко, страшно, но плакать она не умела. Лежала молча, ножки затекли, на щеке от чайника образовалась вмятина. Ночь была длинной и тёмной. Кукла с грустью вспоминала ярко освещённые полки магазина, куда она попала из мастерской. Думала о своей соседке по полке – маленькой обезьянке с синими бантиками на шее и на хвосте. Где-то она теперь? Может быть, её судьба сложилась счастливее? Может быть, она попала в тот дом, где игрушки ещё нужны малышам? Туда, где девочки и мальчики видят в зверушках и куклах не бездушные существа для забавы, а товарищей по играм?
А на рассвете дверь детской комнаты тихонько приотворилась, в маленькую щёлочку протиснулся рыжий домовёнок. Он стал обходить комнату с игрушками, как будто что-то искал. Когда на глаза ему попалась безымянная кукла, он остановился и спросил:
– Тебя как зовут?
– Меня никак не зовут, – ответила красавица. – Я кукла.
– Но куклы и домовые вроде людей, у них должны быть имена. Вот я, например, Сеня. Семён.
– Девочка сказала, что я буду куклой, без имени.
– Здесь уже есть десять таких, как ты, ты одиннадцатая. Если я позову: «Кукла!» – кто из вас будет откликаться на мой призыв?
– Не знаю.
– Потому и нужно имя. Выбери себе имя сама.
– Я не могу себе выбрать имя. Я ещё так мало знаю…
– Давай назову тебя я, – предложил домовёнок Сеня.
– Называй.
– Ты будешь Соня, ладно?
– Потому что мне придётся здесь всё время спать?
– Нет, просто мне нравится это имя. А спать всё время тебе не придётся, тут собирается очень шумное общество, бывает очень прикольно и весело. Когда приходит Катюша…
– Но Катюше я не понравилась. Она забросила меня в корзину и больше ни разу ко мне не подходила.
– У Катюши столько игрушек, что она просто не успевает ими всеми заниматься.
– Что же мне делать? – печально вздохнула новенькая кукла.
– А ты удери куда-нибудь… Открою тебе окошко, прыгай и беги…
Рыжий домовёнок хитренько прищурился. Проказничать он любил, а ещё любил склонять к проказам другие сущности, попадавшие в орбиту его обитания. Но кукла, получившая от него имя Соня, была барышней благоразумной. Она с большим недоумением посмотрела на нового знакомого и возразила:
– Как же я убегу, если на улице зима? И куда бежать? Я не знаю никого, кроме моих старых друзей из магазина игрушек. Но они остались в другом городе.
– Подумаешь, трусиха! Зима – и что? Ты же кукла – холодно тебе не будет. Никого здесь не знаешь? Так это же и интересно – новых друзей найдёшь!
Доводы рыжего проказника были похожи на разумные, но и кукла была не глупа. Так ей казалось.
– Сам-то ты почему тогда здесь живёшь? И не бежишь никуда от этих беспорядков, где никто никому не нужен?
– Мне нельзя. Я, конечно, люблю приключения, но я же домовой. При доме должен жить-быть. Да я ведь и не жалуюсь, что со мной играть не хотят. Я сам со всеми играю. Ну, подожди, может быть, Катюша и обратит на тебя внимание, – насмешливо закончил свою речь домовёнок, убедившись, что новенькая точно сегодня останется дома.
Прошло ещё три дня. Ничего особенно в жизни куклы Сони (так теперь и мы её будем звать) не переменилось. Только вместо её розовых туфелек у неё на ножках теперь были большие сапожки с какого-то неведомого ей существа. Сапожки сваливались всё время с маленьких ножек, так что Соня даже боялась потерять их. Ведь всё-таки хоть какая-то обувь, а без них она осталась бы совсем босая. Родные розовые туфельки Сони Катюша отдала другой кукле и тут же забыла и Соню, и другую куклу. Да ещё и ручка у Сони была теперь сломана, потому что в комод её забросила Катюша неудачно. Переполненный ящик не закрывался, Катюша сердито толкнула его посильнее – вот от этого рука и пострадала.
В доме шли приготовления к Новому году, появилась ёлка в гостиной, Катюша вообще про старые игрушки забыла.
Наконец настал тот день, вернее та ночь, когда новенькая Соня сама робко попросила у рыжего дружка:
– Ты говорил, что можешь мне окно открыть… Можно попросить тебя сделать мне одолжение…
Домовёнок Сеня только того и ждал, все эти предновогодние дни наблюдая за Соней и поддразнивая её вопросами.
– Вперёд, Соня! Тебя ждёт новая жизнь, полная приключений! – обрадовался домовёнок.
– Неизвестное будущее не всегда лучше известного настоящего, – печально сказала Соня, – но я не могу жить, если никому не нужна.
Домовёнок, бравый, неунывающий и весёлый, в глубине души Соню понимал и сочувствовал ей. Он не стал произносить сентиментальных слов, а просто приступил к делу. Неведомая сила вдруг распахнула окно, подхватила Соню и унесла в неведомое.
Неведомым пространством оказался сугроб под окошком. Большие башмаки неизвестной особы с ножек слетели, Соня была босиком. Холодно ей не было, как и говорил домовой, вот только было страшно неудобно за свой растрёпанный вид и босые ноги. И ещё она не знала, куда идти. Поэтому она сидела на снегу под окном и ничего не предпринимала. Плакать она, как вы знаете, не умела, поэтому облегчить свою кукольную душу слезами никак не могла. Просто сидела и не знала, что делать.
– Ишь, чего стали делать, – услышала Соня мягкий женский голос рядом, – куклы уже из окон выбрасывают. Наверное, итальянский обычай в России завёлся: из окон старые вещи перед Новым годом бросать. Ладно, не мебель хоть падает, а только куклы…
Женщина наклонилась над куклой. Пройти мимо она не могла. Нет, она вовсе не была феей, как подумали некоторые читатели, настроенные на сказочный сюжет. Ну и что, если сказка, в сказках тоже бывают обыкновенные люди. Вот такой и была эта женщина. А причина, вынудившая её среди ночи идти по городской улице, тоже была объяснимая, вовсе не сказочная, а скорее грустная. Она возвращалась из круглосуточной городской аптеки, куда пришлось срочно бежать, чтобы купить лекарство. У дочки сильно поднялась температура, нужны были жаропонижающие таблетки.
Женщина торопилась, но возле куклы Сони задержалась. Дело в том, что Екатерина Михайловна, кроме того, что она работала завхозом в детском саду, ещё имела необычное хобби. Она вязала и шила одежду не только дочкиным куклам, но и куклам дочек всех своих подруг и знакомых, куклам девочек, которые ходили в её детский сад «Солнышко».
Тётя Катя, как её звали все детишки, наклонилась посмотреть выброшенную куклу поближе и удивилась. Вместо старой куклы она увидела новенькую куколку, у которой только растрепались от ветра волосы и слетели башмачки. Сломанную ручку Соня держала так, что женщина сразу ничего не заметила.
– Интересно было бы узнать, почему её выбросили. Ведь не потеряли же… В такое время и в таком месте потерять точно не могли.
Женщина подняла голову посмотреть на окна их пятиэтажного дома. Везде было темно, все жильцы спали. Ведь была глубокая ночь. Следующая ночь была новогодней, люди накануне отсыпались в преддверии ночных праздничных новогодних гуляний.
– Нехорошо кукле на снегу валяться, – решила тётя Катя. – А знаешь, заберу-ка я тебя, – уже обращаясь к Соне, сказала добрая женщина. – Причешу, башмачки сошью, новых нарядов навяжу. Дочка обрадуется, а выздоровеет – будет играть с тобой.
И Екатерина Михайловна решительно достала из сумки целлофановый пакет, положила в него обезумевшую от счастья Соню и ещё быстрее зашагала к подъезду.
Рыжий домовёнок Сеня был бы сильно разочарован, узнав, что приключения Сони закончились, так и не начавшись. Но сама Соня нисколько не огорчилась этому. И надо ли говорить, какой счастливой оказалась судьба куклы? Её причесали, починили ручку, сшили башмачки из красной кожи, а уж нарядов у неё появилось – не перечесть! И платье вечернее, и платье для дня рождения… День её появления в новом доме, накануне Нового года, 31 декабря (не скажу, какого года) стали считать днём её рождения. И кардиганы, и сарафаны, и блузы, и юбки, и туники, и жилеты – всё теперь было у Сони. Она радовалась каждой новой вещи, с благодарностью глядя на хозяйку и её дочку. Новые хозяюшки познакомили её со всеми куклами, обитавшими в квартире. И никто её не обижал, не дразнил, и о прошлом никто не спрашивал. Понимали, что ничего хорошего у куклы, найденной ночью на снегу, в прошлом быть не могло. Поэтому опекали Соню и любили по-особенному.
И, кстати, Соней её теперь уже не называли, ей дали новое имя: Снежанна, Снежинка. Ведь нашла её новая хозяйка на снегу, да ещё в самый канун Нового года. Дочка Екатерины Михайловны так и подумала, что куклу им Снегурочка и Дед Мороз подбросили. Мама, конечно, в Деда Мороза не верила, но дочку разубеждать не стала, согласилась, что раз подарок от Снегурочки, то в честь её в имени куклы обязательно должно быть напоминание о снеге. Вот и придумали: Снежанна, Снежинка, Снежка.
А в доме Катюши даже переполоха не было. Никто пропажи не заметил. Один рыжий домовёнок знал, что кукла исчезла, но ведь это была его шалость, о которой он молчал. Ну, ещё бабушка заметила, когда через месяц приехала навестить внучку. Но спрашивать ничего не стала.