Пробуждение Митридата

               
    Под утро меня разбудил мощный тенор, распевавший под моим окном песню –
                Собаки гавкали
                Поникли лютики…
     - Это черт знает что, - сказал я комнатным тапочкам и залез обратно под одеяло.
    Песня прекратилась, но вместо нее появился комар. Он кусал мои мощи спереди и сзади, жужжал как муха, нападал из-за угла и, в конце концов, довел меня до истерики.
     - Комар – высшая ступень пищевой цепочки, - подумалось мне спросонья. – Кто ест человека, который ест всех? Комар. Зато черепахе на комара плевать. Она в панцире.
    Открывши, таким образом, Америку, я не поленился принести из коридора корыто, в котором размешивал цемент и, натянув его на себя, попытался максимально спрятать в нем конечности, после чего понял, что черепашья жизнь – не сахар.
    Окончательно проснувшись, я принялся мерить свою однокомнатную квартиру шагами в тщетной попытке обнаружить лишний метр жилплощади, или, на худой конец, приглашение на съезд общества любителей рогоносцев, в котором я занимаю почетную должность секретаря. Не найдя ни одного, ни другого я сел на телефон и принялся обзванивать всех своих знакомых. Первым из пятидесяти ответил Петр, который всегда отвечает за свои слова.
     - Алло, - буркнул он в трубку.
     - Ты отвечаешь за свои слова, - заорал я, - какое «Алло»? Пять часов утра. Все нормальные люди спят. Ты что, ненормальный?
    Трубка долго сопела, а потом выдала фразу, от которой у меня пошел по коже мороз. Если Петр и впрямь отвечает за свои слова, то мне предстояло долгое лечение с участием хирурга, проктолога и еще одного врача с труднопроизносимой специальностью.
     - Ладно, спи, - пробормотал я примирительно. И не пробуй быть черепахой.
    Комар, висевший на потолке, засмеялся.
    Примолкнувший на время тенор, очевидно, немного проспался и затянул гимн:
                Союз нерушимый
                меж Леней и Васей
                навеки скрепила…
    Осторожно выглянув в окно, я увидел гражданина с котом на поводке. Кот раскрыл рот, и понеслось:
                Сережа раздумал
                на Ване жениться
                давайте одобрим их странный союз
    Гражданин пел в терцию.
    Мне стало страшно. Сначала страшно, а потом противно.
     - Чего смотришь? – спросил кот, нервно грызя поводок, - ожидал «Мяу – мяу»? Знаешь, я в детстве много трудился, перенимал опыт, причем мне не всегда нравилось то, чем я занимался. А тут – любимое дело.
     - Да, - подтвердил гражданин, - это его любимое дело. Он «английский голубой». Такая порода… Нам нужно догонять другие цивилизации – нужно вернуться к себе цивилизованными, которыми мы были. Разве Киев двенадцатого и конца прошлого века не был цивилизованным городом?
     - Был, - поспешил я его успокоить. - Москва тоже была.
    Незваные певцы удалились и, что интересно, их не укусил ни один комар.
    На пятом этаже проснулась тетя Рита - прапорщик. Тетя Рита – одна из моих любимых Рит из Рит. Она смотрит все сериалы, плачет в платочек, а потом приходит в любое время суток этот платочек ко мне стирать, аргументируя это тем, что у меня есть мыло. А просыпаясь утром после съеденного вечером горохового супа она кричит: – «Воздух!» и бежит, камуфляжная, в туалет, куда, по ее мнению, не попадет ни один вражеский снаряд. Бедный туалет. Лучше бы он вынес артобстрел. Жильцы нашего микрорайона это знают и в ближайших магазинах Рите после забастовки пострадавших горох категорически не продают.
    Тетя Рита открыла отмычкой мою дверь, увидела комара и прижала его к пышной, волнующейся от чувств, груди. Комар запищал, задрожал, а я возрадовался.
     - Митридат, - спросила она, - а можно я возьму его себе на ночлег?
    Зная о том, что тетя Рита недавно изыскала «левые» способы поставки гороха, я ответил – «Конечно»!
    Тетя Рита, забыв про платок, нежно запеленала комара в одеяло, я в качестве бонуса вручил ей бутыль молока, соленые огурцы, и они отправились восвояси, то есть к ней домой.
    Крики, которые издает последнее время Ритина квартира, ко мне никакого отношения не имеют. Судебные иски, которыми завалило меня общество охраны насекомых – ко мне вообще никакого отношения не имеют. Жалобы соседнего города мне смешны. И вообще: оставьте меня в покое.
    Моя фамилия – Митридат.